****

Они бежали по нескончаемым тоннелям, то ровным и прямым как стрела, то причудливо искривленным, но всегда красивым и украшенным множеством лепных изображений. Это сколько же надо трудиться, чтобы сделать такие ходы?
– удивлялся на бегу Соболь. Все молчали. После нагоняя, полученного от Алмаз, когда она по-настоящему разозлилась из-за вопросов о роли Радана в этом мире, разбойники не открывали рта. Атаманша пообещала лично проткнуть язык кинжалом каждому, кто будет задавать глупые вопросы и, похоже, дела у неё не расходились со словами, потому что ни один из бандитов так и не раскрыл рта.

Соболь тоже молчал, не только потому, что угроза относилась ко всем, но больше чтобы попытаться привести в порядок мысли обо всем что произошло с ним за последние дни. Если с попаданием в тюрьму и счастливым освобождением все было более, менее понятно - счастливое совпадение, но в жизни такое бывает - то вот дальше, начиная с высунувшего язык великана, началось такое... И все быстрее и быстрее. Вот тебе и передашь пергамент и все... Он вспомнил Корада, неужели тот не знал, что эта штука за обшлагом, может вызвать такие последствия. 'Похоже, нет. Если бы знал, не отправил бы меня одного'.

Они уже бежали около часа, факела зажженные на входе, начали прогорать и пару штук пришлось выкинуть. Соболь не представлял, как они будут двигаться дальше, когда погаснут все факелы, темень вокруг стояла кромешная. Но он зря переживал, как раз тогда, когда бородатый разбойник, ругаясь, выбросил предпоследний чадящий факел, Радан заметил, что темнота стала не такой густой. 'Похоже, скоро выход', - обрадовался он. Бег в никуда, в спертом застоявшемся воздухе подземелья, в темноте, при тревожном свете факелов, оптимизма не вызывал.

– Река!
– высказался кто-то сзади. И, действительно, воздух начал двигаться - в лицо потянул слабый ветерок, принесший запах свежести и воды. 'Значит, я прав, скоро выйдем'. Серость на глазах вытесняла черноту, сначала Соболь начал различать фигуры, бегущие спереди и сзади, а чуть позже проявились нескончаемые сцены на стенах рукотворного тоннеля. Через несколько минут они остановились у решетки, перегораживающей тоннель по всему объему. Там за ней угадывалось присутствие реки - слышался глухой шелест волн и иногда всплески.

Чугунные почерневшие прутья в руку толщиной, вырастали прямо из стен. 'Такую даже и не перепилишь', - подумал Соболь, оглядываясь в поисках, какого-либо замка, запирающего это устройство.

Алмаз наклонилась к решетке и, что-то неслышно шепча, быстро перебирала пальцами по черным прутьям. 'Наверняка, заперты магией', - решил Радан, наблюдая за её действиями. За последние сутки он увидел больше магии, чем за несколько лет жизни у себя в горах. Но, он ошибся, Алмаз нашла что-то, надавила, раздался громкий щелчок, и решетка поползла вверх. 'Механизм, - удивился Соболь.
– Это сколько же ему лет? Наверняка, не одна сотня. И до сих пор работает. Гномья поделка или механизм заколдован, иначе бы давно заржавел тут, у реки'.

Как только проход освободился, девушка махнула рукой, показывая, чтобы все шли вперед. Когда, немногочисленный отряд оказался по ту сторону, она опять запустила механизм и решетка перекрыла тоннель.

Они прошли еще немного и в тоннеле стало совсем светло, как раз в это время погас последний факел.

– Надо отправить людей, зарядить светильники, - ни к кому не обращаясь сказала Алмаз: - Не забудьте, кто первый вернется, напомнить об этом.

Вслед за остальными, Соболь вышел на каменную площадку, несколько широких ступеней спускались вниз, уходя прямо под воду. Река несла темную воду, легкий туман, дымком срывался с длинных быстрых волн. До восхода оставалось еще не меньше часа, но рассвет взял свое и было видно даже противоположный лесистый берег.

Вдруг, сзади загрохотало, все обернулись - над лесом собралось зловещее черное облако, из него не останавливаясь сыпались молнии. Сразу было понятно, что это не природа - облако стояло не двигаясь и не меняя форму, а молнии били постоянно в одно и тоже место.

– Веда, - растерянно прошептала Алмаз. Несколько секунд она глядела на происходящее, лицо её на глазах менялось. Когда она повернулась, Соболь сразу понял, что девушка, на что-то решилась - прищуренные глаза и твердая линия сжатых губ.

– Гром, ты знаешь где лодки. Возьмешь одну. Ты должен доставить Соболя в Серебримус. Если он попросит, поможешь и там. Возьми с собой двух человек. Остальные со мной, возвращаемся!

– Алмаз, ты что?! Веда приказала тебе идти. Ей не понравится твое своеволие. Ты лучше меня знаешь её и знаешь про её гнев.

– А это ты видишь?!
– Алмаз показала на небо.
– Если бы я знала, что там будет такое, ни за что бы не ушла.

– Ты не сможешь помочь Веде в этой битве, - упорствовал Гром.