Анри спокойно взглянул на шар и ответил:

– Ничего ты мне не можешь сделать...

Шар принял вид чёрного зеркала. В его глубине стали появляться лица родных и близких Анри.

– Ошибаешься! Я очень долго изучал страдание по разные его стороны, - в багровых тенях зеркала пронеслись сцены, которые не хочется видеть никому.
– У тебя на Земле остались дети, не правда ли? А ещё любящие родители, жена. Они легко могут присоединиться к нашей беседе. Как хочешь их увидеть: всех вместе или по одному?

Словно железным молотом ударили Анри. С высоты вседозволенности, подаренной смертью, он упал в ядовитую реку бессилия. Зеркало вернулось к форме шара, лица исчезли в сером тумане.

– Это скучно, - медленно выговорил шар.
– Успокойся, я не трону их. В прошлые жизни мы поразвлекались сполна. Повторять не хочется...

"О чём он говорит?
– подумал Анри и тут же понял: - Он уже это делал! " Комок огня стал разгораться в груди. Анри почувствовал желание броситься с головой в драку - биться до последнего вздоха! В этот момент он увидел свои мысли, будто со стороны. Возникло чувство раздвоенного осознания - ярость внутри и улыбка понимания со стороны: "Я попался, это так мило! Вместо позволения ситуации сыграть мне на руку я опять готов к битве. Что же должно произойти, чтобы я открылся? "

Мысли со стороны самого себя ошеломили Анри. Медленно, будто старый ключ проворачивается в ржавом замке, Анри подумал: "Как можно ТАКУЮ ситуацию развернуть мне на руку? "

Слова выскочили раньше, чем Анри успел осознать их смысл:

– Зачем тебе я? Зачем этот цирк со взрывами?

Багровые цвета исчезли из шара, уступив место ртутному блеску.

– Не только кристальные увидели в тебе нечто новое, - ответил шар.
– Я тоже заметил изменения, которые очень долго ждал. Но, похоже, я ошибся...

Неприятный холодок пробежался по спине Анри. Очередь, кому он должен по мешку надежды, довольно велика: родители, тренеры, болельщики и две первые жены. Все они почему-то считали, что Анри просто обязан стать олимпийским чемпионом. И только третья жена и дети приняли его таким, каким получился. Казалось бы, вопрос исчерпан, но и тут, между жизнью и смертью нашёлся умник, которому Анри вновь срезал надежду. Не в силах сдержать раздражение Анри резко возразил:

– Я обычный человек. Что ты от меня ждал?

– Многого!
– громыхнуло из нескольких кратеров шара.
– Для начала, неплохо было бы тебе подружиться со здравым смыслом, позволь себе немного последовательности...

Этого Анри стерпеть не мог. Ни в детстве, ни во взрослые годы, нравоучения никогда не помогали Анри стать лучше. Более того, они идеально заводили его для совершения действий абсолютно противоположных. И этот раз не стал исключением. Анри стал прикидывать, что бы такое учудить, чтобы жирно перечеркнуть всю эту нудятину про здравый смысл и последовательность. Осталось только выяснить, про что зашёл разговор.

Между тем шар продолжал:

– Ты прочувствовал как работает суть творца в человеке, и мои угрозы тебе нипочем. Но, странное дело, оставшимся на Земле ты почему-то отказываешь в родстве с богом... Никто во Вселенной не может сделать им ничего, что не входило бы в ИХ божественный план!

– А ведь верно...
– прошептал Анри, удивляясь собственной несообразительности.
– Мы все...

– Теперь про очищение ума. Каким чистящим средством пользоваться? Разум люди вытачивали очень долго. Это инструмент, помогающий жить, не менее интересный и нужный, чем тело. Если заняться его чисткой, то недолго и под трамвай угодить, ведь пропадёт знание о свойствах реальности и прочие полезные навыки. Но кто-то из искателей решил, что в уме есть что-то лишнее и для просветления это надо почистить.

Анри от удивления открыл рот и едва слышно сказал:

– Ты тоже?..

– Да, я тоже наслушался всякого, - шар медленно приобрёл форму человека, смотрящего себе под ноги. На его серебристых коленях, как на экранах, проявлялись сцены из жизней священнослужителей разных эпох и конфессий.
– Мне особенно противит ложь о готовности ученика.

– Когда готов ученик, готов и учитель?

– Именно эта гнилая кроличья нора!
– серебристый блеск сменился на расплав черной смолы. Она быстро сгорала и отваливалась коркой.
– Если уповать на Учителя, то это отказ сути творца в себе. Мы сами создаём реальность и учителем может стать всё что угодно. Даже бред сумасшедшего способен подарить нетленную искру. А измерять готовность можно бесконечно. Ученик всегда готов, вопрос лишь в том, что он себе позволит!