И вот он достал какой-то жёлтый листок и протянул ей. Аня удивлённо посмотрела на рекламную листовку литературного клуба, а потом опять на Диму. Он, наконец, прожевал, но вместо того, чтобы продолжить нормальный разговор, опять впился зубами в свой бутерброд, одним укусом отхватив почти половину.

— Фобрание пофле пав, — продолжал он лепетать, попутно пережёвывая еду. — На эфой нефели Фекхспиэ.

— Э? — не поняла Аня. — Шекспир?

— Аха-аха, — закивал Дима так, что чуть не уронил с носа очки и, поправив их, вновь откусил бутерброд.

Аня вздохнула. Похоже, она совсем не вовремя. Этот Дмитрий Селезнёв — настоящее воплощение вечно голодного студента. И на боксёра он не похож. Она бы не удивилась, если бы оказалось, что он сам про себя этот слух пустил, чтобы казаться круче...

Она ещё раз взглянула на листок и заметила жирный отпечаток его пальцев. Видимо, от колбасы, которая лежала не его бутерброде. Ей стало противно, но она постаралась не подавать вида и, сложив листок, встала.

— Спасибо за приглашение. Я подумаю.

— Аха, — кивнул Дима, не отрывая взгляда от своих распечаток. — Пвихади.

Аня закатила глаза и пошла обратно к друзьям.

— Чот ты быстро, — сказала Настя, когда та села на место.

— Ну что? Занимается боксом?

— Да не знаю... — вздохнула Аня, — я так и не смогла спросить. Я, наверно, с детсада не видела, чтобы человек говорил с набитым ртом. Он что, с голодного края? И он носит очки, так что точно в пролёте.

Ромка усмехнулся.

— Пфф... Он ещё и очкарик. Говорил же — ботан.

— Ну, очки не показатель.

— У того, кто спас меня, очков не было, и прежде, чем ты начнёшь возражать, Настя, напомню, что в переулке было темно, и человек со слабым зрением бы в стены врезался. Он же прекрасно всё видел. Так что тех, у кого зрение слабое, можно вычеркнуть.

— И всё же он боксом занимается. — Настя задумчиво посмотрела на Диму, который доел и, не отрывая взгляда от листов на столе, собирал свои вещи. — Ну, или занимался. Не стоит сбрасывать его со счетов.

Аня тоже оглянулась и посмотрела на Диму. Он уже собрался и направился к выходу, обходя толпу студентов. В принципе, ростом подходит тоже... Но вот как-то не похож он на человека, который им нужен.

Аня вздохнула.

— Кто ещё? Только давай на этот раз тех, кто действительно может подойти. Не забывай, что этот человек смог держать в страхе пол-универа.

— Прям уж в страхе, — усмехнулся Ромка.

— Помнится, кто-то упоминал, что не хочет знакомиться с Аниным парнем, чтобы не получить ненароком в нос, — сказал Саша, хитро поглядывая на друга.

— Ну, так мы ж тогда не знали...

— Вон, вон! — вдруг подскочила Настя, отчаянно хватая Аню за плечо. — Вон, смотри! Гена!!

— Чего? Кто? Генка здесь? — Женя на миг растерянно уставилась в пространство, заполненное студентами.

— Да не наш Генка, а вон, Амураев!

Аня, наконец, увидела того, на кого ей так активно указывала подруга. Геннадий Амураев с четвёртого курса. Человек, которого знали почти все. Быстрее было бы перечислить тех, кто его не знает, так как он был активистом и общественным деятелем. На его лице всегда была дежурная улыбка, а в запасе куча дел и идей. И ещё, к тому же, он обладал такой харизмой и красноречием, что страшно становилось. Вот так подойдёшь к нему время спросить, а отойдёшь уже членом какого-нибудь комитета, ответственным за какое-то мероприятие, да ещё с набором поручений и заданий ещё по трём.

Гена, в противовес своему тёзке, которого они звали другом, был настоящим энерджайзером. Умудрялся успевать всё, всегда и везде.

Глянув на то, как он сидит за своим столом и, смеясь, обсуждает что-то с друзьями, Аня задумалась, а мог бы такой, как он, провернуть всё это?

— Ты уверена? — спросила она.

Настя с горящим глазами закивала.

— Зуб даю!

— Но с чего бы ему?

— Да сама подумай. — Она хихикнула. — Хоть он и студент, в его руках столько верёвочек и возможностей. Как ты думаешь, ему всё удаётся? Власть, детка! Он, наверно, единственный, кто действительно имеет возможность провернуть всю эту историю со слухом. Так что давай, вытаскивай свою харизму. Генка — он...

— Я что? — послышался смеющийся голос, и девушки, задрав голову, увидели, как тот, кого они обсуждали, вдруг оказался рядом с ними. Высокий, красивый и улыбается во все тридцать два.

— Привет, — улыбнулась Настя, делая вид, что ничего особенного не произошло.

— Слушай, Борисова, — обратился он к ней по фамилии. — Я тут...

— У меня нету времени, я занята, скоро экзамены, у меня курсовая и я на свидание! — Настя подскочила, и через секунду её и след простыл.

Все с недоумением на лице только и успели увидеть, как её белокурая голова затерялась в толпе.