Он сказал – Раз! – и мир перевернулся.

Ему не пришлось прилагать никаких усилий. Все вершилось само собой. Хотя без него ничего бы не было.

Мир перевернулся – и все встало на свои места.

Он сидел в сумеречной комнате, привалившись к груде какого-то тряпья. Слева от него сидел, закрыв глаза и обхватив голову руками, Дик-18. Справа, будто зародыш, скорчился на полу Дик-7. Прямо напротив него, по другую сторону потухшего очага, стоял, опираясь вытянутыми руками на длинную палку, Юм-Памарак.

Он оттолкнулся локтем от вороха тряпок, сел прямо, расправил плечи и неожиданно для себя самого широко зевнул.

Юм-Памарак поднял палку и изо всех сил ударил его по плечу.

Он улыбнулся и в знак благодарности наклонил голову.

Он больше не был Диком-33. Теперь он знал, кто он такой. Но принесло ли это знание радость?..

Александр почувствовал, что страшно голоден.

– Сколько прошло времени? – спросил он у шамана.

– Не имеет значения, ага. – Юм-Памарак улыбнулся и подмигнул.

Или Александру это только показалось?

Они вышли на невысокое плоскогорье. Внизу бугрилась каменистая пустыня. Что ни валун – то бородавка на теле земли, что ни камень – то прыщ. Почти у самого горизонта поднималась вверх стена Святого Норбита. С двух сторон к ней лепились небольшие, похожие на собачьи конуры, домишки, в которых нашли пристанище колонисты-зомби. Это было не просто строение, возведенное руками мертвых, а вешка, символ, определяющий притязания на данную территорию Союза Шести Планет.

– Ну, вот мы и дома, – сказал Гюнтер фон Штраух.

И не было радости в его словах. Даже намека. Скорее уж, неизбывная тоска вечного странника, который точно знает, что вернуться в родные края ему не суждено, и именно поэтому за каждым поворотом ему мерещится родной дом.

– Постойте! – Дик Чики взмахнул рукой, затем коснулся кончиками пальцев виска и снова вскинул руку вверх. – Не торопитесь!..

…Перед уходом они еще раз заглянули к Юрию. Хотя совершенно непонятно зачем. Что еще могло сказать им это доживающее последние дни создание, некогда бывшее или, по крайней мере, считавшее себя человеком, а ныне не вызывающее никаких иных эмоций, кроме жалости и брезгливости. Тело его было съедено смертельной болезнью, а разум, похоже, регулярно давал сбои. И все же все трое сочли нужным попрощаться с ним.

– Вы прошли хашцак мицерик, – не поднимая накрытой куском ткани головы, уверенно произнес Юрий, едва они переступили порог.

– Да, – ответил Александр. – Теперь у нас есть имена. Меня зовут…

– Нет! – Юрий поднял изуродованную болезнью руку. – Разве Юм-Памарак не предупредил вас, что не следует называть свои истинные имена первому встречному?

– Да, конечно, говорил, но…

– Это правило, из которого нет исключений! Никогда и никому не называйте свое настоящее имя! Никогда и никому!..

Он хотел еще что-то добавить, но поперхнулся и зашелся в приступе мучительного кашля.

Дик Чики посмотрел на Александра, взглядом спрашивая, а не пора ли уходить? В ответ Александр многозначительно поднял брови. Что это должно было означать, он и сам не знал.

Откашлявшись, Юрий ладонью вытер рот.

– Что вы теперь собираетесь делать?

– Вернемся в свою колонию, – ответил Дик.

– Юм-Памарак дал нам икер торок – еду, которая поможет отказаться от пищевой смеси.

– И вы уже почувствовали себя настоящими людьми.

Лица Юрия не было видно, но, похоже, произнося эти слова, он саркастически усмехался.

– А за кого ты нас принимаешь? – с вызовом спросил Дик.

– Вы такие же обрубки-недочеловеки, как и я.

– Да грех тебя забери!..

Александр схватил Дика за руку, предупреждая дальнейшее словоизлияние. Ему и самому не нравилось то, что говорил Юрий. Но спорить с умирающим – какой в этом смысл?

– Я так понимаю, вы собираетесь разделить икер торок среди всех обитателей своей колонии?.. А потом, конечно же, приведете их сюда, может быть, не всех сразу, а группами, по нескольку человек, чтобы Юм-Памарак и их провел через хашцак мицерик?..

– У тебя не иначе как дар предвидения прорезался? – не удержался-таки Дик.

– Хотите, я скажу, что я о вас думаю? – прохрипел Юрий.

– Ну?..

– Вы – дураки… К тому же мертвые дураки…

– А, – безнадежно махнул рукой Дик. – Будь здоров… Или что тут у вас говорят при прощании?

– Ты б послушал, когда тебе говорят… Рукой махнуть всегда успеешь…

– Я давно уже тебя слушаю. И пока еще не услышал ничего дельного.

– Ну, так умолкни и не мешай слушать другим… Может быть, у них, в отличие от тебя, уши воском не залиты… – Юрий наклонился и кашлянул в кулак. – Я прекрасно себе представляю ваше нынешнее состояние… Вы в восторге… Будто заново на свет родились… И, естественно, вам хочется поделиться своим счастьем с другими… Похвальное желание… Но только будьте осторожны… Насколько хорошо вы знаете тех, с кем вместе вас высадили на эту планету?.. А?.. Да вы их вообще не знаете. Потому что они сами себя не знают… А люди, между тем, бывают разные… И вот представьте себе, что хотя бы один из тех, кого вы решили облагодетельствовать, донесет на вас тюремщикам… Грех знает, какие у него при этом будут мотивы… Быть может, он понадеется, что в благодарность за донос получит какие-то поблажки… А может, и на свободу рассчитывает… Или у него просто натура такая… Что, скажите, не бывает таких?.. Ха! Еще как бывает!.. Честно говоря, мне плевать на то, что станет после этого с вами… – Юрий зажал лицо в ладонях и издал ужасающий звук, как будто по горлу ему провели рашпилем. – Все, – он уронил руки на колени. – Я сказал все, что хотел… Можете проваливать…