Вера с Любой замерли с открытыми ртами, ожидая продолжения. Мороз и Барисова — они терпеть друг друга не могут. Девчонки часто видели их перепалки — худой, подтянутой Ольги Игоревны в деловой одежде с пепельными прямыми волосами, и необъятно толстой Тамары Ивановны с короткой кучерявой каштановой шевелюрой.

— Заходит, значит, наступает в чернильную лужу, и ка-ак грохнется! Скандал был — ну просто, как говорится, «трымай порты, хавайся у бульбу»! Правда, у Мороз после этого инцидента резко поднялось настроение…

Вера и Люба давились от смеха:

— Слышь, а там вмятины на полу случайно не осталось после падения Барисовой?

— Вроде нет. А жаль. Водили бы первоклашек на экскурсию, показывали бы им «Великую Барисовскую впадину»! Новая форма рельефа на территории нашей гимназии!

— Пол слишком крепкий оказался…

Девчонки снова прыснули.

— Кутас опять опаздывает…

— А когда он вовремя приходил?..

— Все садимся по местам! — велел вошедший в 339-ый кабинет Кутасёнок. Его, естественно, проигнорировали, но Кутаса это мало волновало. — Шуйский! Встань с моего стула!

— Да пожалуйста! — Андрей встал со стула перед учительским столом и отодвинул его в сторону Кутаса, одновременно ставя на его место другой и таким образом по-прежнему оставаясь на учительском месте.

— Шуйский!

— Что!? Я же встал с вашего стула, вон он стоит, можете садиться!

— Уйди с моего рабочего места! За столом должен сидеть я!

Андрей пожал плечами, слез со стула и уселся на стол.

— ШУЙСКИЙ!!!

— Ну что?!!! Я ушел! Сидите теперь за своим столом, а я буду сидеть на столе! Вы же не запрещали!

В конце концов Андрея со стола согнали. Сергей Владимирович сел на свое законное место, но его глазам тут же открылся вид на ботинки Кочана, который положил ноги на первую парту, за которой сидел, и делал вид, что прикуривает от шариковой ручки.

— Кочан!!! Ты кого тут из себя изображаешь?!!!

— Президента, — туманно ответил Игнат.

— Кого?!

— Президента. А что, давайте у нас в классе президента вместо старосты выберем?!

— Кочан! У нас тут не демократия!

— А что? Диктатура пролетариата?

— Нет, урок русского языка!!! Все открыли учебники! Лакизо, я имею в виду учебники русского, а не физики! Убери в сумку! Да не русский убери, а физику! Упражнение триста! Делаем, как показано в примере: «стол из дерева — деревянный стол»… Давайте, по цепочке, каждый по слову!

— Дом для престарелых — престарелый дом… — покорно начал Кочан.

— Больница для психически неуравновешенных — психически неуравновешенная больница… — продолжил Шуйский.

Кутасёнок беспомощно обвел взглядом класс. Оля делает физику, Аня красится, Юра жуёт банан, Марго болтает с девчонками, Маша умудрилась притащить в школу хомяка, Вера, Надя и Люба играют в «точки», и даже Максим держит в руках сборник задач по математике за одиннадцатый класс…

Кутас сдался и сел за с честью отвоеванный стол читать детектив.

*

— Ну, Былина у меня своё получит! — клятвенно пообещала Оля, смерив не перестающую кудахтать преподу взглядом дикой кошки и сжав в кулаки руки с чёрными ногтями и металлическими кольцами с черепами. Былина Валентина Васильевна как раз дошла до кульминационной части рассказа о том, как самоотверженно она выбивала из директора новый занавес для актового зала.

— А что она тебе сделала? — удивилась Надя.

— Увидела, как мы с Анечкой пиво на остановке покупаем, а сегодня как нас заметила, так и заорала на всю гимназию: «Лакизо, это что ж ты, такая-растакая, пиво пьёшь?» Я ей: «Не Лакизо, а Олечка, и вообще, это мы для родителей». Отговорка так себе, но с Былиной может и прокатило бы, она у нас интеллектом не блещет. Но на её вопль — она что, тихо говорить совсем не умеет, что ли? — припёрлась Мороз. С ней-то уж, ясен пень, эта штука не прошла.

— И что теперь тебе будет?

— А, пока не знаю, но сказала подойти в учительскую после этого урока.

Валентина Васильевна тем временем сослалась на подготовку к сегодняшнему концерту в честь 23 февраля, попросила «посидеть трошки тихусенька» и, шлёпая зелёными тапочками и путаясь в длинной юбке, вышла из музея «Сялянская хатка», чей вход был замаскирован под резной домик и где как обычно проходил очередной урок музыки.

— Эх, сейчас бы чего-нибудь горяченького! — мечтательно протянула Надя, наблюдая за Шилином, Кочаном и Шуйским, которые, обнявшись и раскачиваясь в такт музыке, пели: