Она поняла, что пора подать голос, поскольку его сузившийся взгляд переключился на нее и он машинально прикрылся раскрытой книгой. Этот инстинктивный жест показался ей забавным, а его грозная гримаса только усилила комический эффект. Крепко сжав губы, она сдержала смех и двинулась в комнату.

— Тебе не следует читать при таком скверном освещении, — назидательно произнесла она дрогнувшим голосом. — Ты слишком напрягаешь зрение.

Он нахмурился еще сильнее:

— Еще один орган моего тела может перенапрячься, если ты не вернешься к себе в комнату.

Не обращая внимания на его предупреждение, она закрыла дверь и осторожно приблизилась к кровати.

— Мне не спится.

Грант сел на постели, свесив ноги, продолжая прикрывать книгой чресла. Мышцы его живс5та вздрогнули.

— Ты провалишься в сон, как только коснешься головой подушки и закроешь глаза. — Он скользнул взглядом по тонкому муслину пеньюара, и Виктория услышала, как его дыхание участилось. Воодушевленная, она подошла ближе. — Я уже сказал тебе, Виктория, — предостерег он. — Не сегодня.

— Разве ты не хочешь быть со мной?

— Для меня важнее всего в данный момент твое здоровье.

— Самое лучшее для меня — это ты. — Глядя в неистовые зеленые глаза, она коснулась верхней пуговицы пеньюара и попробовала ее расстегнуть. Нервозность сделала ее неуклюжей, и ей не сразу удалось вытащить перламутровую пуговицу из шелковой петельки. Грант молчал, не сводя с нее немигающего взгляда. Вспыхнув от внезапного смущения, она дернула застежку и пуговка, оторвавшись, упала на ковер. С возрастающей досадой Виктория поняла, что осталось еще более дюжины пуговиц. При таких темпах ей понадобится вся ночь только на то, чтобы снять пеньюар. Она посмотрела на Гранта и скорчила кислую мину. — Я не слишком искусная соблазнительница, да?

В ту же секунду он швырнул книгу через всю комнату, и она с глухим стуком упала на пол. Виктория ахнула, внезапно оказавшись в воздухе и опустившись на кровать. Грант склонился над ней, заслонив широкими плечами пламя камина.

— Учитывая, что я тверже железа, — сказал он севшим голосом, — я бы сказал, что кое-что у тебя все же получилось.

Виктория почувствовала, как возбужденное естество уперлось ей в живот, а мускулистое бедро раздвинуло колени. Она нерешительно обвила руками его талию, положив ладони на твердую спину.

— Ты такой горячий, — прошептала она, блуждая прохладными пальцами по его гибкой спине.

Дыхание вырывалось сквозь стиснутые зубы Гранта, словно ему было больно, и Виктория неуверенно замерла.

— Что-нибудь не так?

— Нет, нет… — Зарывшись лицом в ее разметавшиеся локоны, он признался:

— Когда ты касаешься меня, я перестаю понимать, где я: в аду или в раю.

— Это хорошо?

— Это прекрасно, — невнятно произнес он.

Улыбнувшись, она сомкнула руки у него за спиной, с силой притянув его к себе. Нашептывая слова любви, Грант осыпал ее легкими поцелуями, тем временем неспешно расстегивая ее пеньюар.

— Поцелуй меня, — выдохнула Виктория и со стоном прильнула к нему.

Почувствовав, что пеньюар распахнулся, она попыталась избавиться от ставшего лишним предмета одежды. Грант помог ей сбросить воздушное одеяние. Теперь только ночная рубашка разделяла их тела. Он ласкал ее грудь через тонкий муслин, пока затвердевший сосок не уперся ему в ладонь.

Дрожа от возбуждения, Виктория касалась его тела, восхищаясь тугими мускулами. Грант охотно откликался на ее прикосновения. Она вздрогнула от непроизвольных толчков его возбужденного естества, вспомнив их первое соитие и последовавшую за ним боль.

Почувствовав ее страх, Грант навис над ней, опираясь на локти.

— Не бойся, — хрипло произнес он.

— Я не боюсь, — солгала Виктория и обняла его за плечи. — Ты говорил, это не больно, если я буду готова.

— Верно. — Он запечатлел на ее губах восхитительно нежный поцелуй, и она, податливая и доверчивая, раскрылась перед ним, как цветок под солнцем. Она не волновалась, даже когда он помедлил, чтобы снять с нее ночную рубашку. Обхватив руками ее груди, он прильнул сначала к одной розовой вершинке, а затем к другой, накрыв губами чувствительный сосок. Она выгнулась навстречу возбуждающему прикосновению. Он сжал рукой ее колено и двинулся выше, к островку волос, покрывавших венерин бугорок. Его пальцы нежно перебирали рыжие кудряшки, лаская и дразня, пока она не застонала гортанно.

Грант содрогнулся от неистового желания. Он знал, что она готова к вторжению, ощущая сочившуюся сквозь рыжий шелк волос влагу… но сдержался. Не сейчас… не раньше, чем она сама захочет. Повторяя слова любви, он продолжал интимные ласки, наслаждаясь ее прерывистым дыханием, внезапным трепетом тела, когда его палец скользнул в горячее гладкое лоно. Виктория вцепилась ему в плечи, словно решая: оттолкнуть его или притянуть ближе? Глаза ее закрылись, красивые брови нахмурились. Склонившись над ее грудью, он принялся посасывать сосок.