— Не в моих правилах уклоняться от вызова.

— Я так и думала. — И она восторженно расхохоталась, когда он поднял ее на руки и понес в спальню.

Эпилог

Первые шесть месяцев супружеской жизни существенно изменили представление Виктории о Гранте. Исходя из общего мнения, что Гранта нелегко приручить, она дала себе слово не ограничивать его свободу и не указывать ему, с кем общаться. Если он сочтет нужным проводить ночи вне дома, — значит, так тому и быть. Что бы он ни делал, она постарается воздерживаться от критических замечаний. Зная независимый нрав Гранта, она не сомневалась, что он не потерпит никаких поползновений с ее стороны держать его в узде. Виктория готова была на любые уступки, лишь бы не превратиться для мужа в камень на шее.

Однако, к величайшему ее изумлению, как, впрочем, и всех остальных, кто знал Гранта Моргана, он воспринял супружескую жизнь как нечто естественное, словно никогда не ведал иного существования. Он вошел в роль мужа легко и радостно, демонстрируя преданность, о которой большинство жен могли только мечтать. Вместо того чтобы слоняться по лондонским тавернам с друзьями, Грант предпочитал коротать вечера в обществе жены за чтением и бокалом вина, беседуя, споря и занимаясь любовью долгими ночами.

Он проводил с ней все свободное время, посещая балы, обеды, музыкальные вечера, а также спортивные состязания, скачки и даже злачные места, где собирались заядлые игроки. Рядом с ним она чувствовала себя как за каменной стеной, что вовсе не означало тепличных условий. Показывая ей красоты Лондона, он не скрывал его мрачных тайн. Он обращался с Викторией как с равноправным партнером, возлюбленной, другом и любовницей. Благодаря Гранту жизнь ее приобрела полноту и яркость, о которой она даже не мечтала в Форест-Кроссе.

В те вечера, когда они оставались дома, Виктория присоединялась к Гранту, изучавшему книги по законодательству, позаимствованные из библиотеки сэра Росса. Новые обязанности увлекли Гранта, требуя от него большего напряжения сил, чем деятельность сыщика. Он охотно принял вызов, с удовольствием осваивая искусство юридических дебатов и ведения допросов, и постепенно приобрел определенное влияние в политических кругах. Все это вкупе с пожалованным дворянством обеспечило ему более высокое общественное положение по сравнению с прежним.

Виктория со своей стороны делала все возможное, чтобы занять достойное место в лондонском обществе, придирчиво отбирая приглашения из множества карточек, приходивших на их адрес. Она консультировалась с архитекторами относительного особняка, который Грант предполагал построить в Мейфэре, не пренебрегая советами новых друзей, которыми успела обзавестись в Лондоне. С их подачи она сделалась активным членом дамских комитетов в поддержку заблудших женщин и брошенных детей, хотя и понимала, сколь незначительны их достижения по сравнению с проблемами, которые они пытались разрешить.

— Количество детей и женщин, которым необходима помощь, просто поражает, — заметила как-то вечером Виктория, испытывая скорее уныние, чем энтузиазм в преддверии очередной благотворительной акции. — Даже если усилия комитета увенчаются успехом, мы сможем помочь лишь ничтожной доле всех нуждающихся. Порой я сомневаюсь, стоит ли вообще пытаться что-нибудь изменить.

Заключив жену в объятия, Грант заправил в прическу выбившуюся прядь и поцеловал ее в лоб.

— Думаю, стоит, — отозвался он, с улыбкой глядя в ее расстроенное лицо. — Я сам часто задавался вопросом, зачем рисковать головой, преследуя одного ворюгу, когда тысячи других остаются безнаказанными.

— И что же поддерживало тебя?

Он пожал плечами:

— Наверное, надежда, что, избавив общество от одного преступника, я спасаю чье-то будущее. Разве судьба хотя бы одного человека не стоит любых усилий?

Улыбнувшись, Виктория крепко обняла его в порыве чувств.

— Я всегда знала, — невнятно проговорила она, уткнувшись ему в плечо, — что в глубине души ты безнадежный идеалист.

Грант усмехнулся:

— Придется преподать вам урок, миледи, чтобы отучить бросаться оскорблениями. — И, запрокинув ее голову, он прижался к ее губам в страстном поцелуе.

Погрузившись в записи, связанные с проводимым им расследованием, Грант едва расслышал стук в дверь его кабинета на Боу-стрит.

— Да, — буркнул он, недовольный, что его отрывают от срочных дел.

Дверь скрипнула, и в образовавшуюся щель заглянула миссис Добсон.

— Сэр Грант, к вам посетитель.

В ответ он сердито поморщился:

— Я же предупреждал, что не намерен никого принимать, пока не состоится завтрашнее заседание…

— Да, сэр, но… это леди Морган.