========== …сказочки у Сатаны те еще ==========

Мой мозг как-то недобро щелкнул, и кажется, отказал. Ну, или выражаясь языком более художественным, его будто окунули в лаву, высушили, выжали и повторили этот нехитрый ритуал в обратном порядке.

А всему виной был введенный посреди учебного года кружок по – внезапно – философии. Инициатором этой подозрительной активности выступил историк, а новая директриса, чопорная дамочка за сорок – его посланница стопудово – поддержала эту оригинальную идею без особых раздумий о тяжких судьбах бедных школьников.

Так или иначе, кружок ввели и первым же домашним заданием стал разбор текстов некоего дядечки Мераба Мамардашвили, и восторжения тем, как этот чел тонко и уникально понимает философию.

Понимал он ее действительно не иначе, как тонко и уникально, потому что на втором часу своих мучений я уже окончательно запуталась в том, что знание философии нужно подцепить крючком вопроса со дна колодца страданий, а мысли существуют мыслимые и немыслимые. Что за проблема была у Мераба Константиныча с немыслимыми мыслями, я так и не уловила, но пыталась честно и изо всех сил.

На резонный вопрос «зач-чем?!» историк отвечал, что это для общего развития полезно, хотя я была глубоко уверна, что он придумал этот кружок, чтоб всласть поиздеваться надо мной и другими смертными. Все-таки он дьявол как-никак, и это его работа.

– Скажи, если я принесу жертву Сатане, это поможет, чтоб ты не засчитывал посещение адового кружка, как прогул? – слезливо протянула я, отодвигая подальше философский трактат, чтоб ненароком не утонуть в его глубинном смысле и закутываясь поплотнее в одеяло. Все-таки ночь на дворе.

– Тебе уже ничего не поможет, – историк ободряюще похлопал меня по плечу и собрался уходить.

Разбежался.

Я требовательно дернула его за рубашку, усадила на постель рядом с собой и прижалась, потому что теплый.

– Расскажи мне что-нибудь. Если я прям сейчас лягу спать, мне всю ночь кошмары снится будут.

– Да не вопрос, в сущности. Однажды, у замечательного советского философа Мераба Мамардашвили… – вдохновенно начал историк, предварительно потрепав меня по щеке.

Нет, он убить меня хочет, этот Дьявол.

Только вот в борьбе между сильным желанием его стукнуть и поцеловать выиграло второе.

========== …отопление отключают ==========

– И давно у тебя в квартире ледниковый период? – с порога осведомился классрук, выжидающе глядя на меня, промерзшую насквозь и кутающуюся в тёплый клетчатый плед, который, впрочем, уже не спасал.

– Отопление отключили вчера утром, а за ночь стены ещё остыли. В общем, теперь совсем мерзляк, – хмуро пожаловалась я, злющая на весь мир, но в особенности на такой злостно холодный конец октября, на который как раз пришлась вот эта вот маленькая проблемка.

– Ненавижу холод, ненавижу мерзнуть, хочу обратно в ад, – ворчала я по пути на кухню, в своём пледе больше похожая на мелкое вредное приведение куда больше, чем на Макарову.

– Самый действенный способ согреться, – ехидно хихикал Дьявол, следуя за мной, – это раздеться и прижаться к другому человеку всем телом. Желательно, под одеялом. А дальше – импровизация.

– Спасибо, мне вполне хватает коммунстического запала большевиков и чая горячего, чтобы согреться.

По мне, конечно, не скажешь, что хватает, я, вон, пальцев своих не чувствую.

Чайник вскипел и уже минуты как две требовал к себе внимания настойчивым свистом.

– Да чтоб тебя, когда же ты заткнёшься, – вспылила я, обращаясь нехитрому агрегату, и, сдергивая его с плиты, как-то забыла, что он горячий до ужаса.

Конечно, руки я отдернула.

И чайник опрокинулся.

Опрокинулся на Князя Тьмы.

–

– В общем, облила его водой-то. Кипяченой, – заключила я свой печальный рассказ Четвёртому Властителю Преисподней.

– …хорошо, что не святой, – задумчиво пробормотал тот, обращаясь, видать, к собственному печальному опыту.

========== …наказание натуральное суровое ==========

Расплата за болтовню на уроках истории была суровая. За болтовню с Искариотом – суровая особенно. Классрук терпеливо предупреждал раз десять, но на одиннадцатый не выдержал и дьявольски сверкнул очками в мою сторону:

– Кажется, Макарова сегодня очень энергичная, видимо, хочет подготовить нам доклад на тему социально-экономических последствий войны Соединённых Штатов за независимость. Так ведь?

– В общем-то да, хочет, – глухо кашлянула я, съёживаясь на жёстком стуле под взглядом историка, который до меня, кажется, штук сто грешников точно прожег насквозь.