Все закончилось. Келли напряглась. Его пальца стали так холодны, что едва не обжигали кожу под тканью. Атмосфера вокруг него изменилась.

"Чудовище"

"Слишком рано!"

Его голос вновь смешался с другими и стал почти не различимым.

"Что он говорит?"

Келли пыталась разобрать, но чужие голоса стали перебивать друг друга, кто-то кричал, кто-то умолял, и сквозь этот гомон черная ткань сильнее смыкалась на ее шее. А затем они резко замолчали.

– Прости, мне больше незачем оставлять тебя.

Глаза девушки стали затуманиваться.

– Мне еще есть, что предложить.

– Это не что иное, как попытка ухватиться за жизнь.

– Пусть будет так, но я помогу найти всех жриц!

– Этого недостаточно, - в полумраке его лицо выглядело как стеклянная обескровленная маска, хрупкая, пугающая своей пустотой.

– Пожалуйста, это не все... Демоны! С моей помощью ты легко получишь их, и тогда тебе никто не помешает, - тон Келли стал умоляющим.

– Ты такая жалкая... Но можешь послужить еще немного. С орденом могут возникнуть проблемы. Как ты собираешься это сделать?

– У каждого из них есть слабое место - их близкие. И прямо сейчас они в Твестле.

* * *

Королеве понадобилось время, чтобы частично вернуть ощущения в окаменевшие конечности. После пробуждения ее тело пронзали тысячи иголок, пока сила виталлов проникала в ее тело, возвращая былое могущество. Глаза еще не привыкли к темноте, а движения давались с титаническими усилиями.

Спустя час Палеон смогла поднять закованную в металлический браслет руку ко лбу. Браслеты, как стеклянные нитки, рассыпались по полу. Трон начал двигаться, подземелье как будто ожило, каменные стены плавно расступались над ее головой, выдвигая трон на середину храма.

– Что здесь произошло?!
– воскликнула она, оценив расколотый напополам пол и разрушенные стены. В недоумении Палеон остановила взгляд на плите гелиотроноса, наполовину съехавшей в открытый провал. На стене отпечатанный оттиск чьего-то тела. И кровь. Всюду следы борьбы и крови.

"Почему никого нет? Их что всех перебили? Если это правда, я воскрешу их, чтобы заново похоронить".

Королева резко поднялась, ноги слушались плохо и, не удержавшись, она упала на колени, бросая взгляд на отломанное звено цепи. И то, что она увидела, привело ее в ярость.

Следы раствора были совсем свежими. Кому-то выгодно было держать ее в заточении и вскоре она узнает кому.

Палеон опустилась на трон и, дождавшись пока энергия виталлов стала ей подвластна, начала призывать своих слуг. Настенные факелы вспыхнули голубым огнем. Один за другим храм стал наполняться тенями. Темные пустые образы поднимались над плитами и заполняли зал. Из нескольких сотен в телесной оболочке предстали лишь пять теней.

– Значит, только пятеро.

Первым явились взору Атланта и Тери-Ли: сонные и непонимающие как здесь оказались. Затем Аривер, Этрейн, и последним, на алтаре эффектно материализовался Гастон в ночной пижаме с медвежатами. Быстро сориентировавшись что к чему, он принял привычный облик тени, обращаясь к Палеон.

– Прошу прощения, госпожа, но ваше пробуждение стало для нас неожиданностью.

Палеон, казалось, смягчилась, но в ее ярко-зеленых глазах читалось презрение.

– Возможно, вы набрались достаточно сил, чтобы освободиться, или же кто-то другой сделал это для Вас. Нам очень жаль, что ваш сон прерван, - снисходительно проговорил Аривер, немного кланяясь вперед, выражая тем самым почтение.

– Жаль ему. Вот ублюдки. Вам так жаль, что за столько времени вы не поднесли мне ни одного виталла! Надеялись, что я буду дрыхнуть тут вечно?
– взвилась Палеон, направляя свой гнев в первую очередь на Гастона.
–  И почему я не вижу среди вас Лиона? Он не мог так просто умереть. Где Лион?

– Несчастный случай, - скорбно опустив глаза, объяснил Аривер, давая знак теням, чтобы те молчали, - он вступил в неравную схватку со жрицей Рэи и пал. Героическая гибель!

– Гастон? От чьей руки он пал на самом деле?
– Юношу не переставала шокировать ее проницательность.
– Я же все еще могу тебе доверять? Все так и было? Лиона победила Рэя?

– Конечно, - невозмутимо кивнул рыжий.

– Тогда подай мне посох.

Гастону стало нехорошо, он предполагал, что она собиралась сделать. Среди одиноких образов погибших теней едва заметно проступал один более отчетливый, который королева заметила еще до появления остатков элитного отряда. Душа Лиона покоилась в посохе, это означало, что его убил кто-то из своих. Но ни у кого из теней не хватило бы смелости пойти против ее любимчика. Ни у кого, кроме Гастона. Пойти против Лиона означало бросить вызов самой Палеон. И вызов был принят.