– Как королева, на своих двоих! Выкуси, О'Гайо, мне больше не нужна инвалидка!

* * *

Николь рванулась в толпу за рыжим хвостом быстрее, чем поняла зачем она это делает.

"Что мне ему говорить? После той унизительной сцены он, наверное, и видеть меня не захочет". Но вот она очень хотела. Если все пустить на самотек, он так и будет ее избегать, пока их пути не разойдутся. Николь хотела знать о нем больше, но рыжий указатель исчез с "радаров".

Девушка отступила назад, натолкнувшись на каких-то прохожих. Тут-то она и пожалела, что позаимствовала у Кристины красивейшие сапоги на высоких каблуках вместо своих драных. Устоять на льду в неудобной обуви мог далеко не каждый.

Девушка зажмурилась, приготовившись ко встрече со снежным сугробом.

– Оп, поймал, - Гастон успел удержать ее одной рукой, умудряясь пожевывать здоровенное яблоко в глазури на палочке. Беззаботное лицо юноши говорило о том, что он и думать не думает о всех тех волнениях, что она себе навоображала. Судя по всему, Гастон вообще ничем не грузил свои мысли. Николь это даже немного разочаровало. С другой стороны, она вспомнила, что он и не подросток, чтобы вести себя также легкомысленно, как она. Николь стало снова неудобно. Следовало хорошо обдумать с чего начинать разговор. Не выпаливать же в лоб: "Когда мы поженимся". Так между ними образовалась затяжная пауза.

Чтобы ее прервать Гастону понадобилось сначала прожевать яблоко.

– Сила вернулась?

– Да, все хорошо. Я почему-то думала, что она зависит от пояса.

– Пояса служат проводниками и некоторыми ограничителями, позволяющими дозировать энергию источника с ваших планет. Если бы их не было, вы бы разворотили полгорода.

– Вот как... Я еще не до конца поняла, как это работает.

– Даже не пытайся стать полноценной жрицей так быстро, на адаптацию без виталла у меня ушло более восьми месяцев. Но у вас другая ситуация, вы были людьми и сделали невозможное. Сложно представить, как источник может проходить через ваши тела не травмируя их.

– А...
– вопрос родился сам собой, - кем ты был, до того, как Агрос превратил тебя в тень?

Гастон запнулся, воспоминания были для него явно неприятными.

– Никем. Совсем никем.

Приспешник почувствовал напряжение со стороны Николь. Своим ответом он поставил ее в неловкое положение.

– Твои щеки выдают тебя, когда ты нервничаешь, они еще больше надуваются, - улыбнулся он, с умилением наблюдая, как она смущается.

– Хам, - пробубнила девушка, разворачиваясь на каблуках. "Зачем я его только искала? Он не воспринимает меня всерьез".

– Какая обидчивая. Яблочко хочешь?

Николь хотела далеко не яблочка. Но и злиться на него долго было невозможно.

"Такая большая разница между нашей первой встречей, когда мы были врагами, и сейчас". Она хотела во всем разобраться. "Во время войны он ведь убивал. И тогда в школе было много жертв... Его руки в крови. Он делал это с такой же легкостью, как говорит со мной?" В тенях не было ничего человеческого, что вызывало боязнь того, во что она впутывается, поддаваясь его очарованию.

– Не понимаю тебя. Разве тени и жрицы не враги? Зачем ты так поступил со мной, не имея никаких чувств!
– Спенсер едва сдерживалась, чтобы не удариться в слезы.
– Я лишь хочу быть обычной девушкой, чтобы у меня был парень и хочу настоящее свидание, и первый поцелуй с человеком, который бы любил меня по-настоящему. Я даже не знаю твоего отношения ко мне...

"Прорвало. Господи, зачем я все это рассказала. Как будто его это должно волновать".

Молчание Гастона угнетало. Приспешник не торопясь дожевывал лакомство. Николь нервничала.

– Тогда можешь считать это первым свиданием.

– Что?

Он ответил так неожиданно, что девушка не успела опомниться, как Гастон приобнял ее за плечи, наклоняясь к лицу. Николь почувствовала на своих губах сладкий привкус карамели. Он целовал ее так, словно поцелуй с ней стал смыслом его существования. Огоньки и неоновые вывески расплывались перед Николь, стоило ему прикоснуться к ее шее. Гастон продолжал осыпать ее поцелуями с такой нежностью, что она потеряла счет времени, желая только, чтобы он не останавливался.

Как не вовремя в коттедже появился посторонний. Николь отстранилась, отгоняя пьянящее наваждение.

– Прости. Мне надо идти...
– девушка собиралась перенестись, но Гастон расценил ее поведение по-другому.

– Будешь теперь избегать меня?

– Я не...
– Николь попыталась возразить, только парень захватил ее в ловушку, зажимая между собой и деревом.
– Мне правда надо...
–

– Все что тебе надо, это взять на себя ответственность за свои мысли и действия, хомячьи щечки, и прекратить изводить меня своей неуверенностью.
– Его взгляд был таким серьезным, что Николь стало не по себе.