– Дело молодое, ясное. Чего ждать? Моей Марте внуков уже хочется, – добродушно посмеиваясь, отозвался Алексей Михайлович, наконец покрывая червонным тузом лежащего перед ним короля.

– Неужто старшие не спешат с этим?

– Ирина готова хоть завтра перед алтарем предстать, но что-то этот мальчишка – Перовский – либо излишне нерешителен, либо играется с ее чувствами, – неодобрительно сводя брови, князь проследил за тем, как отбитые карты складываются в общую кучку, после чего продолжил, – а Петр все даму сердца выбрать не может.

Он нарочно умолчал о романе сына с дочерью разорившегося дворянина, поскольку не одобрял подобную связь. Если бы это было простой интрижкой, угасающей после одной ночи, вряд ли бы Голицын придал ей значение: до встречи с Мартой и ему случалось влюбляться в девушек самого разного происхождения — отнюдь не все они были дворянками. Да и супруга его по матери имела низкий статус. Но его разум ни разу не затмевался настолько, чтобы возжелать обвенчаться с какой-нибудь крестьянкой. А именно об этом не так давно завел с ним разговор сын, на что получил категоричный отказ. Посрамить находящуюся в и без того шатком положении фамилию князь бы не позволил никому. И ежели Петр не одумается, нареченную ему выберет сам князь; благо, на примете у него есть Дарья Вяземская, дочь известного генерал-майора, княжна. Партия во всех отношениях удачная.

– А что Катерина? – предлагая собеседнику двух королей и оставаясь с единственной картой в руке, вернулся к изначальной теме граф. – Желает поскорее надеть свадебное платье?

– Постоянно говорит о женихе, – уверил его Алексей Михайлович, – даже из-под домашнего ареста сбежала, дабы увидеться с ним, – на ходу сочиняя подробности не имевших места быть моментов, князь с сожалением выложил последние козыри, надеясь на то, что у оппонента осталась мелкая карта, и эта игра не обернется для него проигрышем. Шувалов, пристально наблюдающий за мимикой на лице будущего родственника, сделал еще глоток из бокала.

– Прекрасно, что наши дети так влюблены, – одобрительно кивнув, Константин Павлович вновь взглянул на единственную свою карту, что-то выжидая, – и раз уж мы почти породнились, позволь узнать, почему Катерина отказалась от шифра по окончании Смольного? Мне известно, что она была в числе лучших выпускниц, и, признаться, я полагал, что она составит свиту Ея Императорского Величества Марии Александровны.

Лицо Голицына помрачнело, и прошло не менее минуты, прежде чем князь сумел перебороть изначальную эмоцию, чтобы ответить менее грубо, нежели это могло прозвучать. О причинах, послуживших тому, что Катенька не стала фрейлиной при Дворе, он не любил вспоминать. И в то же время, забыть не мог: в последние годы лишь память о них заставляла князя продолжать свое дело. Час расплаты приближался, и совсем скоро род Голицыных должен был вернуть свое влияние и силу, что так незаслуженно были отняты. Они могли стоять наравне с Романовыми, как было раньше, а то и выше, если бы в далеком одна тысяча шестьсот тринадцатом на престол взошел их предок, а не Михаил Фёдорович. И если бы не та история с цесаревичем, а также участие его брата в декабрьском восстании, когда-то привилегированная фамилия не стала бы опальной в глазах Императора. Но все это скоро закончится.

– Придворная жизнь не привлекала ее, – решив, что и дальше затягивать с ответом излишне нетактично, да и наводит на подозрения, Алексей Михайлович привел наиболее простую причину, – и в любом случае после свадьбы Катерина намеревалась посвятить себя дому и семье, – ожидая хода собеседника, князь беспокойно сжал в ладони картонный прямоугольник. Судя по тому, как Шувалов кивнул, принимая объяснение, он остался им удовлетворен. Пригладив волнистые волосы, почти не утратившие своей черноты, столь насыщенной в юности, граф бросил взгляд на недопитый коньяк, но от мысли опустошить бокал отказался.

– И слухи о том, что представительницу рода Голицыных просто не желали видеть при Дворе, ничем не оправданы?

На багровое сукно, коим был покрыт круглый колченогий столик, легла последняя карта с чуть заворачивающимися внутрь краями. Вздрогнув, Алексей Михайлович посмотрел на оппонента, выглядящего нарочито расслабленным. Но в карих глазах читалось странное выражение, никак не вяжущееся с обманчиво непринужденной позой. Быть может, Шувалов и желал для своих детей брака по любви, однако родословная тех, с кем они связывали свои судьбы, должна была быть чистой.

Раздумывая над тем, что можно сказать графу, и насколько допустимо его посвящать в свои планы, бесспорно, без части о перспективах от замужества Катерины с Дмитрием, Голицын опустил глаза. Крестовый король двумя своими ликами едва заметно недобро ухмылялся. Или же так казалось в неверном свете оплывающих свечей князю?

Эта партия осталась за Шуваловым, но она не становилась завершающей. И главная игра жизни Алексея Михайловича Голицына должна была подойти к финалу сегодня в Таганроге.

***

Российская Империя, Таганрог, год 1863, август, 14.

– Ну, Кати, не томи! На какой день назначено венчание? — нетерпеливо заглядывая подруге в глаза, Елена ждала ответа.

После чаепития в гостиной, сославшись на усталость, Катерина удалилась в гостевую спальню, однако насладиться одиночеством и тишиной вдоволь не удалось: спустя несколько минут раздался уверенный и настойчивый стук в дверь, по коему княжна и опознала свою верную, но подчас излишне деятельную и любопытную подругу. Елена Шувалова вопреки нежности и хрупкости, что так и веяли от ее изящной фигурки и миловидного лица, отнюдь не являлась ангелом во плоти. Примерная и послушная дочь, кроткая и тихая, если того требуют приличия, натурой она пошла в покойную бабушку — мать Константина Павловича. Способная просчитать свои действия наперед, не склонная к пустым мечтам, обладающая острым умом и холодным рассудком, Елена являлась редким образчиком женщины, созданной не только для уюта и семьи, но и для правления. Быть может, именно поэтому партию ей граф Шувалов подбирал за пределами Российской Империи.