Красные метки на Л.У.М.-е выглядели не слишком обнадёживающе, но трижды нам удалось уклониться от Адских Гончих и патрулей пегасов, прячась в больших пустых ящиках, расставленных вдоль коридоров. В четвёртую такую встречу Глори и Сансет одновременно выстрелили так удачно, что испарили двух стерегущих проход Адских Гончих, прежде чем те успели хотя бы гавкнуть. Скотч Тейп смела пепел в ближайшую мусорную корзину. Меня начала донимать моя паранойя. Это не должно быть так просто. С Л.У.М.-ами анклава и чутьём Адских Гончих мы должны были оказаться в гораздо более сложном положении! Вдруг это какая-то уловка?

— Блекджек, — позвала Глори, один из многочисленных ящиков, на ярлыке которого значилось: «Назначение: Башня Шедоуболтов. Содержимое: металлолом 14/25 № 32.*». — Это ярлык Добровольческого Корпуса.

— Эту операцию определённо проводит не Добровольческий Корпус, — сказала я, срезая серебряным мечом винты, удерживающие крышку на месте. Мы сдвинули её и уставились на аккуратно разобранные части машины. — И это не металлолом.

Скрипнув зубами, Глори хлопнула по ящику копытом.

— А мы всё удивлялись, с чего это вдруг разведка перестала тормозить программу ДК. Они используют нас, чтобы переправлять эти штуки в башню.

— Мне жаль, — сказала я, погладив её голубые крылья.

— А мне нет. Идём. Теперь у меня есть собственные счёты к этим подонкам, — прорычала она, направляясь дальше по коридору.

Вскоре мы добрались до нервного центра операции, выйдя на заставленный терминалами балкон, открывающий вид на командный центр, где рядами стояло ещё больше терминалов. В комнате управления СССНЭк расположился по меньшей мере десяток пегасов в силовой броне, ещё два десятка техников работали за терминалами, или обсуждали схемы и… я потеряла счёт Адским Гончим. Однако, нам и на этот раз повезло. На балконе дежурила всего одна пегаска в силовой броне. Когда она подошла ближе, Сансет и я, потянувшись, ухватили её за хвост и выдернули через дверной проём. Один резкий удар и охранница затихла без сознания, а мы вышли на балкон.

— С какого из них, по-твоему, контролируются Адские Гончие? — спросила я, глядя вниз, на все эти терминалы.

— Ни с какого. Это терминалы. Мейнфрейм, вероятно, ещё более защищён, чем это место, — заявила Скотч Тейп, глядя вниз и потирая подбородок.

— Ты думаешь о том же, о чём и я? — прошептал П-21 дочери.

— О том, что если мы не можем добраться до мейнфрейма, или передающего оборудования, то можем взорвать ведущие к ним кабели? — ответила Скотч Тейп, удивив жеребца.

— Вообще-то я думал попробовать отыскать местный реактор и взорвать его, — сказал он, застенчиво улыбаясь.

— Это как-то слишком, папа.

Оливковая кобылка принялась изучать пол под ногами.

— Если бы это место строила я, то кабели от мейнфрейма шли бы под полом и подходили бы к передатчику по бронированному коробу. Который, как я считаю… здесь. — она указала на длинную трубу квадратного сечения, идущую вдоль стены от пола до потолка и скрывающуюся за краем балкона.

— Трудность в том, что я не представляю, как нам перебить кабель и не привлечь внимание всех пони внизу.

Тут завыла сирена и Адские Гончие, вместе с солдатами Анклава выбежали из комнаты. Оставшиеся техники принялись работать ещё быстрее, чем прежде. Я оглянулась на своих спутников, чувствуя, как стремительно нарастает уровень моей паранойи. Никогда у меня всё не складывалось так удачно. Мы перешли к краю балкона, короб для кабелей был толщиной едва ли не с пони. Я левитировала свой серебряный меч, надавила и принялась медленно прорезать отверстие в сантиметровой стали. Под сталью обнажилась какая-то экранирующая медная сетка. Я развернула меч в обратную сторону, потянув его на себя, а П-21 стал готовить пластиковую взрывчатку. Наконец, я расковыряла металл.

— Блекджек, здесь, скорее всего, должен быть вспомогательный канал. Здесь всё должно дублироваться, — сказала Скотч Тейп, глядя на суетящихся внизу техников. — Погляди, может ты сможешь найти его и отрезать.

— Верно, — пробормотала я, не имея ни малейшего представления о том, что мне нужно отыскать. Может, это должен быть какой-нибудь провод с этикеткой на нём «Резервные кабели, пожалуйста не перерезайте»? Я направилась на другой конец балкона вместе с Бу, не отсупающей от меня ни на шаг. Часть терминалов перегорела от времени, но на некоторых ещё мелькали непонятные данные и сообщения. Я было задумалась, что они могли означать, но на самом деле все эти «ОБРАЗЕЦ ЭС-1037Ц: 73 %» и «КПП1 СОЕДИНЕНИЕ ОТСУТСТВУЕТ» ничего для меня не значили.

>Требуется подтверждение ЭП-1101.

Я остановилась и вернулась к скромному терминалу с коротким запросом в верхнем углу экрана.

— Нет… — я оглянулась на Бу и снова посмотрела на терминал. Моя всё-идёт-слишком-гладко-паранойя мгновенно возросла втрое. Не уверенная в том, что должно произойти, я нажала клавишу ввода. Экран вспыхнул и вывел новые строки текста.

>ЛННЙ ДВРЦ для СВССН. Авториз. 331-ЭД762-РД997 Луна.

>Обнаружена активность ЭП-1101.

> Подтверждение запроса ЛННЙ ДВРЦ 9,999,881 / 10,000,000.

>Требуется подтверждение ЭП-1101.

>Ожидание протокола Проекта Горизонты.

Я уставилась на экран, но что бы я ни нажимала, новые данные не появлялись. Аврора говорила, что ЭП-1101 поджёг запал сразу же, как покинул Стойло 99. Этот «LNR PLC» отправлял запросы неизвестно куда, даже не понимая, что Эквестрия давно уничтожена. Так что же случилось бы, если бы счётчик дошёл до десяти миллионов? Я подозревала, что чем бы ни был этот LNR PLC, с Горизонтами он был связан напрямую.