— Помни… по… мни… ты обещала… пожа… луйста, — умоляюще сказала Твист, затем обмякла. Корчащиеся органы сокращались всё медленнее и медленнее.

— Нет! — воскликнула Шуджа, пробормотала что-то на зебринском и выхватила нож из скрытого кармана. Он был длинный и изогнутый, с одной стороной острой, а другой — тупой. Затем она развернула его, закрыла глаза и… вонзила себе в грудь. Боль была неописуемой. Я не могла представить себе пони, что был способен выдержать её. Тем не менее, зебра продолжала: кончик ножа упёрся во что-то твёрдое в её развороченной грудной клетке. Она ахнула, кровь побежала из её рта и ноздрей, но Шуджа дёрнула его вперёд-назад, повернула клинок, дробя собственные рёбра.

Вместе с фонтанчиком крови наружу вышёл розовый талисман-феникс. Нож выпал из копыт зебры, когда она застонала и вырвала амулет из объятий плоти. Боль исчезла, уступив место кошмарному, неестественному онемению. Шуджа дрожала, пока она медленно подносила его к безвольному телу земнопони. Из последних сил она засунула амулет в дыру в теле Твист, а после рухнула на на бок прямо в грязь.

— Пожа… луйста… — шепнула она.

Тело Твист охватило розовое свечение. Органы ожили, раны закрывались прямо на глазах. Но затем всё потемнело, стало очень холодным и очень тихим.

— Aeternum vestrum… — выдавила она из себя. И мир накрыла тьма молчания.

<=======ooO Ooo=======>

Я медленно вынырнула из этого глубокого омута, оставив без внимания прочие картинки. Когда наваждение полностью развеялось, вокруг моего рога разлилось призрачное сияние. Неуверенно пошарив копытами вокруг себя, я нащупала шар памяти и ухватив его пальцами, подняла к свету. Шар тут же начал впитывать сияние в себя, наполняясь воспоминаниями о чужой жизни. Наконец, я облегчённо откинулась от Рампейдж, и мерцающий ореол вокруг её головы исчез.

— Ух ты… это было… м-м… познавательно… — пробормотала я, безуспешно пытаясь разглядеть свой рог. Голова у меня раскалывалась так, словно я получила по ней наковальней. Больше всего меня сейчас интересовало, не выжгла ли я себе рог снова, но проверить это мне мешала дезориентация, вызванная пережитыми событиями. Я до сих пор помнила ощущения от кинжала, рассекающего мне грудь. — Хорошо хоть, что я привычна к боли, — мрачно буркнула я себе под нос.

Рампейдж встряхнулась и почесала макушку.

— Так ты… была там… ну, ты понимаешь… — Она посмотрела на меня, закусив губу. В её взгляде боролись меж собой страстное желание и боязнь узнать правду.

— Я могу рассказать тебе, как талисман попал из Шуджи в Твист, — простонала я в ответ. — Зебра своими копытами переместила его.

Пошатываясь, я поднялась на ноги.

— Мне нужно прилечь. Посмотрим воспоминание, когда ты будешь готова к этому. Просто помни, что… это больно. Очень. Понимаешь? — И с этими словами я вышла из комнаты, направляясь обратно в гостиную.

Там меня поджидал сюрприз.

В деревянном кресле восседала незнакомая мне пегаска, рядом с которой на диване примостились Скотч Тейп с отцом. Глори взгромоздилась на табурет, практически с головой укутавшись в свою простыню. На тарелках перед каждым лежало по куску травяного пирога П-21, а в копытах дымились чашки с чаем, хотя пила только гостья. Её шерстка была светло-серого оттенка, а в гриве доминировали фиолетовый и лавандовый цвета с небольшой примесью розового. Несмотря на обычный для любого обитателя Пустоши потрёпанный вид, в ней, тем не менее, нельзя было не отметить определённую грациозность. Круп пегаски украшала собой отметина, практически не отличимая от той, которой наградили Глори.

— О, привет, — любезно произнесла она, отставляя свою чашку. — Ты, должно быть, Охраница. Или, правильнее, Блекджек? Я наслышана о тебе!

— Приятно познакомится, — смущённо пробормотала я, шлёпнувшись крупом на пол. — Э-э… А вы, собственно, кто?

Кобылка мило улыбнулась.

— Моё имя Аврора. Я надеялась побеседовать с тобой… а также выяснить, где я могу найти свою дочь — Монин Глори.

Заметка: максимальный уровень.

Глава 3

Хороший день

«Эй, а вы знаете, что всё это означает?»

Может быть, дело было в ощущении, оставшемся после того, как из меня наживую вырвали исцеляющий талисман, или побочном эффекте заклинания памяти (которое я составила чуть ли не на коленке), но у меня в голове эта ситуация совершенно не складывалась. Мой взгляд переместился от миловидной светло-серой кобылы к моей завёрнутой в простыню любимой. Первая сидела на диване, её глаза были закрыты и выражали некое веселье. Вторая же уселась на табуретке, обхватив себя ногами и крыльями так сильно, словно она сейчас взорвется. Я медленно перевела взгляд на Скотч Тейп, которая полностью сосредоточилась на своей чашке дымящегося настоя, закончила панорамный осмотр, обменявшись взглядами с П-21, который налил еще чашку и предложил её мне. В его глазах, несомненно, было волнение. Проигнорировав травяной настой, я, дважды моргнув, снова посмотрела на взрослую пегаску. Мозги у меня кипели и без чая.