— Донован! — кричал он. — Донован, да проснись же ты!

Он с трудом открыл глаза и сел на кровати. И сразу же — будто он прорвал невидимую пленку между тем миром и этим — голова стала ясной и свежей.

— Что случилось?

— Дьюи на поверхности. Лежит на обрыве и не шевелится. На вызовы не отвечает.

Донован похолодел.

— Жизненные показатели?

— Дышит, сердце бьется. Но ты же знаешь, я не врач.

Донован спрыгнул с кровати и выскочил из комнаты отдыха в рубку. Он сразу же увидел зеленый скафандр Дьюи на экране внешнего обзора. Тот лежал на спине у самого обрыва и, казалось, спокойно спал. На соседнем экране отражались жизненные показатели Дьюи и телеметрия работающего скафандра.

— Его мозг демонстрирует альфа-ритм, — сообщил Донован. — Похоже, он действительно спит. Как он оказался снаружи?

— Один дьявол знает, чего его туда понесло. Вы ушли спать, я караулил. Отправил на корабль-матку все наши последние отчеты, проследил за отправкой. Немного кино посмотрел... Все было нормально. Через четыре часа я разбудил Дьюи и пошел спать. Он выглядел вполне вменяемым.

Донован включил связь со скафандром Дьюи.

— Дьюи, ты слышишь меня? — громко спросил он. Тот не ответил.

— Я схожу за ним, — сказал Донован. — Возьму линь. Оставайся здесь и следи за нами.

— Ладно, — Сэм глубоко вздохнул, сжал и разжал кулаки. Казалось, что-то не дает ему покоя. — Капитан, — сказал он вдруг. — Говорить это очень стыдно, но я скажу. Я боюсь.

— Я тоже, — ответил Донован. — И ничего стыдного в этом нет.

Он вышел в шлюзовую, надел скафандр и сразу активизировал оба линя. Сэму он соврал — он не боялся. Почему-то он знал, что с Дьюи все в порядке. И знал, что все будет в порядке с ним самим. Тревога, неопределенная и невнятная, была вызвана чем-то еще.

Планета встретила Донована сильным ветром. Ему пришлось сделать несколько мелких шагов, приноравливаясь к его порывам. Без присосок на подошвах его просто сдуло бы, как сухой лист. Два линя тянулись от его пояса к кораблю.

Через пару минут он добрался до Дьюи и с силой потряс его за плечо. Тот вздрогнул и шевельнулся, потом открыл глаза и резко сел.

— О, Господи, — ошеломленно проговорил он, оглядываясь.

— Как ты себя чувствуешь? Подняться сможешь? — спросил Донован.

Дьюи непонимающе посмотрел на него, потом включил связь.

— Капитан?

Донован повторил свои вопросы.

— Да я в полном порядке... вроде бы.

Он пошевелил пальцами, потом легко поднялся на ноги и еще раз огляделся.

— Значит, это был не сон, — пробормотал он.

— Возвращаемся на корабль, — сказал Донован. — Там все и расскажешь.

Через полчаса они все вместе сидели в рубке. Дьюи казался смущенным и подавленным, Сэм недобро его разглядывал.

— Я виноват, капитан, — начал Дьюи. — Я не должен был спать, пока вы спите, но почему-то заснул. Сам не понимаю, как это случилось. Сначала я готовился к завтрашним... теперь уже сегодняшним, конечно... экспериментам, настраивал лазерный спектрометр, потом думал о море... А потом мысли заслонили реальность и стали новой реальностью. Мне казалось, что я дельфин... ну или что-то вроде дельфина. Я плыл в толще воды, пронизанной светом, у меня была плотная упругая черная кожа, и мне не надо было дышать... точнее, я дышал водой. И мне было хорошо и легко. Я знал, что это сон... Во сне часто бывает, что об этом знаешь. Потом я снова оказался в рубке и услышал голос... Дьюи закрыл глаза, вспоминая. — «Иди вниз. Туле покажет тебе свое лицо», — вот что он сказал.

— Туле? — удивленно спросил Донован. Казалось, Дьюи совсем смутился.

— Я так называю эту планету. Сам для себя, — ответил он. — Так называли когда-то одну сказочную страну.

— Ну и? — нетерпеливо спросил Сэм.

— Я знал, что это сон. Я подумал, может, я так узнаю что-нибудь важное. Я надел скафандр и вышел. Дошел до обрыва. Море было синим, сверкающим и очень красивым. Сотни километров воды, пронизанной светом... Я хотел спуститься, но не знал как. Забыл про присоски... или в моем сне их не было. Тогда я лег на камни и стал смотреть в небо. В небе сияли письмена, но я не мог их прочесть. Просто лежал и смотрел, как они танцуют...

Он помолчал.

— Ну а потом пришел ты, капитан, и оказалось, что я вовсе не сплю, — тихо добавил он.

— Нет, Дьюи, ты все-таки спал, — возразил Донован. — Альфа-ритм мозга соответствует глубокой фазе сна без сновидений.

— Глюк на глюке, и глюком погоняет, — подытожил Сэм. — У меня еще один ма-аленький вопрос. В твоем сне не было эпизода, в котором ты лезешь в анализатор и достаешь оттуда уже исследованный образец стеклянной пемзы?

— Нет, — удивленно ответил Дьюи.

— Жаль, — сказал Сэм. — Потому что этот образец исчез. А я его не трогал.

На экране внешнего обзора GSC 1954832 медленно, но верно катилась за горизонт. Температура за бортом упала до +7 градусов, ветер усилился. Но поверхность океана оставалась ровной, как поверхность лесного пруда, сквозь вой ветра не доносилось ничего, что напоминало бы шум прибоя. Донован обернулся к Дьюи.

— Раз контактные исследования затруднены, придется сосредоточиться на исследовании океана дистанционными методами, — задумчиво сказал он. — Ты как, готов?