– Почему мы должны перестать?

– Если я женюсь, то мы же не сможем, как раньше?
– пробормотал Микаэль.
– Когда ты выйдешь замуж, мы точно не будем общаться.

– Я не выйду замуж!

– Почему?

Потому что невозможно наполнить и без того полный до краев стакан воды. Нельзя заставить сердце, в котором целый безграничный океан любви к одному мужчине, полюбить кого — то другого. Никогда не получится. Как бы кто ни старался, но провалится с треском. Слишком сильно полюбила она Микаэля Клекчани. Безоглядно. Безумно. Кажется, и в ее жилах течет эта любовь. К нему.

Молчала, не в силах ничего произнести. Пусть сегодня скажет он. Выговорится наконец — таки и перестанет мучить ее молчанием. Правда, что станет палачом для нее, безжалостно убивающим мечты, она сама ждала ее. Выхода нет. Сегодня она будет слушать только Микаэля…

– Я понимаю, учеба и карьера, - не дал ей вставить слово Микаэль.
– Но когда — нибудь ты встретишь другого парня или я девушку...Все равно ничего не бывает вечным.

– Зачем смотреть, что ждет в будущем?
– непонимающе переспросила Лина.
– Нужно жить сейчас, а не думать о том, что будет завтра. Наслаждаться и радоваться каждым мгновеньем, а не предполагать и строить планы. Зачем ты так глубоко смотришь вперед?

– Так нужно делать, моя хорошая, - перебил ее Микаэль.
– В жизни, как в шахматах. Всегда нужно просчитывать ходы и опережать ход мыслей противника.

– А кто же противник? Я?

– Нет, конечно!
– приглушенно засмеялся Микаэль.
– В шахматной игре с жизнью нашим противником становится время.

Она не узнавала этот циничный голос. Будто с ней говорил не тот мужчина. Не ее Микаэль. А чужой человек, рассказывающий о философии, без лишних чувств. Словно ведет разговор с незнакомкой, а не с ней.

– Мне кажется, ты что — то недоговариваешь, - сильнее впившись зубами в нежную кожу губы, не обращая внимания на железный привкус крови, продолжила Лина.
– Чего ты боишься, Микаэль?

– Ничего, кроме, - он выдержал значительную паузу.
– Я не хочу, чтобы ты ко мне привязалась. Не хочу сделать больно. Не оправдать твои ожидания и разочаровать. Поверь, потом останется горький осадок.

Лина это знала. Она все потеряла, когда ему сердце, как награду, вручила, полностью и слепо доверившись. Он же взял ее душу, наслаждаясь чистотой еще не запачканной грязью души. Она же ни о чем не просила, кроме одного. Он же обещал тоже всего одну вещь. Не отпускать ее…

– Разочарования приходят вместе с любовью, Микаэль, - тихо сказала Лина.
– Так всегда бывает. Боль — спутница любви, а ты мне как — то говорил, что это вовсе не так.

– Ли, послушай…- Пламя внутри уже не грело ее. Оно горело, сжигая и испепеляя дотла. Убивало. Стало так пусто и одиноко. Вновь обратился к ней так ласково, но все же резал без жалости. Без ножа. Лишь словами.

– Что плохого в том, что я привяжусь к тебе?
– недоуменно спросила Лина.
– А если и у тебя появится ко мне привязанность?

– Этого не будет, - твердо отчеканил Микаэль.
– Я умею подавлять эмоции. Я никогда не привяжусь к тебе, Лина! Мне приятно общаться было, но привязанность...Это невозможно!

С этого момента и до конца последнего вздоха Лина будет ненавидеть до остервенения слово «ВСЕГДА». Лживое. Фальшивое. Лицемерное. Оно сломало не только ее судьбу, но и многих других. Ничего не бывает ВСЕГДА. И он доказал ей…

Она чувствовала, что это последний разговор. Чувствовала, что больше ничего не повторится. Ничего более не вернуть. Не верила в истину, которая предстала перед ней.

– Ты хочешь перестать общаться?
– задала вопрос и замерла, превратившись в напряженную струнку. Слезы застыли в ее глазах, тоже не решаясь вырваться наружу. Застыла, ведь все зависело сейчас от него.

Любовь не может смириться с равнодушием. Пусть порой она много болтала без умолку или писала длинные сообщения, но она любила его. Больше, чем жизнь. Описать это чувство настолько сложное. Кто — то воспримет обычной детской влюбленностью, которая у всех была и прошла, но тот, кто знает истинное значение настоящей любви, поймет, что Лина Альби, действительно, полюбила Микаэля Клекчани. Не за внешность. Не за приятные разговоры. Нет. За то, что он есть. И саму себя на муки обрекла…

И Микаэль прекрасно понимал, к чему все ведет. Слишком чиста и воздушна для этого жестокого мира. Для него. Не подозревал, правда, как за маской сильной девушки, разговаривающий с ним так, будто ничего значимого для нее не происходит, изнывает раненая душа. Стонет беззвучно, но до него не доходит. И не дойдет никогда.

– Да! Я долго думал, - ответил Микаэль, и одинокая слеза скатилась по ее щеке, а за ней вторая. Третья...Она молчала, не намереваясь больше ничего говорить. Главное, не разрыдаться, окончательно опустившись в глазах мужчины.