– Думал очень долго? Почему так ты решил, Микаэль?
– выдавила Лина и вцепилась в край покрывала на кровати.

– Никому не открывай свою душу, кроме родителей и своего будущего мужа! И что -то можешь доверить мне...

– В смысле?

– Да, если тебе важно моё мнение! Мне тоже можно открыться и ничего не утаивать

Ее главная ошибка заключалась в том, что в ту минуту она не спросила всего одну вещь. Она должна была узнать, но замолчала, а он и не говорил больше. Всего один вопрос, оставшийся навсегда в них.

А кто ты, Микаэль, для меня?

Лина верила в это чувство. Поселив его в мире своего сердца, она не думала, что в один день ее мир станет капканом для нее.

– Так получилось, что я встретил другую, - признался Микаэль, и телефон едва не выскользнул из ослабевших пальцев. Голова от обиды и шока закружилась, а в спальне эхом разносилось «Другая...Другая...»

Разорвалось в груди ее сердце, роняя осколки. Не больно. Кажется, уже неживая. Слезы мгновенно высохли, а взгляд стал стеклянным, подобно мертвецу.

Мечты не цвели уже, как раньше. Он жестоко вырубил их. Под корень.

– Ты встретил девушку?
– Не поняла, как смогла так спокойно произнести всего три фразы, а что — то внутри ухнуло вниз.

– Да, мы познакомились с ней совсем недавно, - подтвердил Микаэль.
– Я знаю тебя больше, чем ее, конечно, но вот тут такое мероприятие намечается. В общем, я собираюсь в апреле в Италию, чтобы как бы познакомиться поближе.

– Смотрины, да?

– Что — то вроде этого, - согласно поддержал ее Микаэль, и Лина иронично засмеялась, не понимая, почему вместо слез возник этот дурацкий смех.

– Настоящий итальянец от мозга до костей, - бросила она.
– Надо было сказать мне об этом раньше, Микаэль! Я все поняла...Не беспокойся, ты совсем не обидел меня и не ранил. Чтобы мне больно, я должна была тебя….тебя...Все хорошо! К тому же я сама говорила, что, когда ты женишься, между нами не будет никаких отношений...Извини, общения!

– Мне кажется, я все — таки обидел тебя, - выдохнул Микаэль, и Лина, ощутив, как невыносимый комок подкатил к горлу, сдавливая и мешая вздохнуть, пробормотала.

– Удачи и счастья Вам, Микаэль Клекчани!

– Спасибо за понимание и…- дальше она не стала слушать, повесив трубку. Главный подлый закон любви, настоящей, которая пробирает до дрожи и лишает разума — отпустить. Дать возможность любимому быть счастливым с другой. Наплевать на себя. Молча сносить каждый день страдания, помня о тех прекрасных минутах, проведенных вместе. Тщетно пытаться затянуть раны бальзамом из воспоминаний и сознавать. Все бесполезно...Сердце разбилось тихо. Душа погибла бесшумно. Только комната наполнилась громкими всхлипами, оплакивая смерть сразу трех неделимых вещей. Души. Сердца. Надежды.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ.

Три месяца спустя.

Конец апреля.

Темное ночное небо рассекла на части молния. Раскаты приближающегося грома сливались с воем ветра, и это вовсе не напоминало солнечную весеннюю погоду.

Та же самая буря творилась на душе сидевшей в полной тьме девушке в кресле. Голова откинуть назад, а руки сцеплены в «замок». Волосы заплетены в небрежную косу. Белая шелковая ночная рубашка облегала тонкую фигурку.

За три месяца и ровно пять дней мучительная боль в сердце только росла. Правда, теперь все стало намного хуже. Она скучала. Тосковала такой неимоверной тоской, что хотелось выть, глядя на луну, как одинокой волчице.

Куда делась жизнерадостная и веселая девочка, излучающая тепло и принимающая только свет? Почему эти губы больше не знают, что такое искренняя улыбка? Почему глаза до сих пор не устали плакать?

Потому что некоторым вещам не суждено пройти. Никогда. Не проходит ничего просто так. Всегда остается след, а бывает, что оно вообще не забывается. Глубоко заблуждался Соломон, приводя подобную цитату. Ничего не проходит.

Чем ближе мотылёк приближается к пламени, привлечённый исходящим от него светом, тем ближе становится погибель!

Когда Лина ощущала тепло его кожи, огонь внутри нее разгорался, но она и не знала, что вскоре станет сгорать в нем до пепла

Физическая близость - самая лёгкая и простая вещь, а вот добиться духовной связи и душевного слияния настолько сложно, что люди предпочитают первое второму, гоняясь за миражами.

Поднялась на ноги и подошла к окну. Провела пальцами по холодному стеклу, ощущая, как привычные за несколько месяцев слезы покатились по щекам. Он любил дождь. Любая погода для него была благодатью, а она никогда не говорила, что когда — то представляла, как они танцуют под проливным ливнем. Эта была фантазия. Мираж, который тоже рассеялся.