Ты зачем меня не любишь,

Я ведь раскрасавица.

Ну и что, что рожа набок,

В темноте всем нравится!

Припев пели уже вдвоем.

Пошли-вышли,

Обе никудышны,

Обе неумелые,

Зато девчонки смелые!

Девушки азартно выкрикивали частушки, по очереди подступая к принцу с дробным перестуком каблучков. Развевались юбки, подтанцовка робко подтанцовывала на месте.

Что ты парень щуришь глазки

Глупо улыбаешься

Не хочу твоей я ласки

Зря ты так стараешься.

Не хочу я чаю пить,

Не хочу заваривать,

Не хочу тебя любить

И даже разговаривать.

Куда лезешь целоваться

С таким малым ростиком.

Тебе лет уже не двадцать,

А полтинник с хвостиком.

Не ходи по коридору,

Не стучи калошами.

Все равно любить не буду -

Морда как у лошади.

От такого напора принц сначала растерялся, а потом обозлился. Ему очень не понравился намек на полтинник с хвостиком. Услышав про морду как у лошади, Тонат резко вскочил с кресла, забыв, что ноги у него по-прежнему в тазу. В результате ожидаемо поскользнулся, опрокинул таз, проехал на коленях по мокрому полу и врезался лицом в подлокотник Полининого кресла. Девушки, даже не надеявшиеся на такой эффект, дружно закудахтали и принялись одновременно поднимать принца, промакивать на нем одежду, усаживать на диван и вытирать лужу на полу.

Под глазом у Тоната начал наливаться фингал, и Полина поняла, что анекдот про "в темноте наткнулся на полуоткрытую дверь" жизненнее, чем кажется на первый взгляд.

– Ваше высочество, вам надо переодеться, - сказала Васла, - и я сделаю вам компресс.

– Я приготовлю для вас глинтвейн, - сказала Сониа, - иначе вы можете простудиться.

– А мы пойдем выступим теперь перед вашей свитой, - сказала Полина, которой надо было протянуть время.
– Народные куплеты должен услышать и народ.

Тоната немного удивило причисление развлекающихся аристократов к народу, но он только слабо махнул рукой в знак согласия. Более всего сейчас ему хотелось поменять мокрые штаны.

Полина подхватила балалайку и потянула Аглаю в сторону выхода.

– Мы скоро, - сказала она сестрам. Те хлопотали вокруг принца, и на фоне их юности на его лице словно проступили все прожитые годы. Мелкие мимические морщинки, намек на мешки под глазами, начинающая увядать кожа - мужчина в самом расцвете сил, и все же уже вполне годящийся близняшкам в отцы. "Вот же козел!", - с отвращением подумала Полина и хлопнула за собой дверью чуть сильнее, чем дозволяла играемая ею роль.

* * *

Оказавшись на улице, народный дуэт обнаружил, что публику собирать не придется. Почти все охотники отирались поблизости, привлеченные музыкой, а потом и непонятным грохотом в домике. Нет, обычно они подглядывать за принцем себе не позволяли, но и таких шумных развлечений у него до сей поры не было.

– Принц отдыхает, - ничуть не смутившись, объявила Полина.
– А мы пока выступим перед вами с народными куплетами.

Для выступления девушки выбрали ближайшую открытую беседку, предложив публике устраиваться на свое усмотрение. Затесавшиеся среди аристократов любопытствующие работники тут же очнулись и притащили откуда-то из-за сараев две длинные деревянные скамьи.

– Опять нейролингвистическое программирование?
– тихонько уточнила Аглая.

– Да, но теперь комплиментарное, на поднятие самооценки. Со свитой нам ссориться не с руки. Начинаем?

Не ходите, девки, замуж

Вы за доферских стрелков

Они сердце больно ранят

За четырнадцать шагов

У миленка моего

Глазки загораются.

За него семнадцать девок

Замуж собираются.

Эх, хвост, чешуя,

Жареные раки,

Приходите к нам, вампиры,

Мы готовы к драке!

Запрягу комара,

Муху напристяжку,

И в Козловку поскачу

Себе искать милашку.

Елки-палки, лес густой,

Едет Тонат холостой,

А за ним собачка,

Тоже холостячка.

Эх, хвост, чешуя,

Жареные раки

Приходите, орки, к нам,

Мы готовы к драке!

Девчонки вошли в азарт, пританцовывали, притоптывали каблучками, широкие доферские юбки надувались колоколом, открывая узорчатые шаровары. Публика подбадривала актерок свистом и аплодисментами.

На окне охотничьего домика зашевелилась занавесь. Отмахнувшись от суетящихся вокруг него близняшек, принц прильнул к решетке, внимательно разглядывая происходящее действо. Шея его медленно багровела от гнева.