– У кого-то из наших связь с Баллийцами. Но почему и зачем?
– вновь остудил назревающую драку отец. Сергей Вильмонт решил ответить:

– У меня человек у Баллийцев. Пока о нем никаких вестей, но труп тоже не отдали, следовательно, делом он занимается. Проверенный человек. Я по возможности попробую связаться с ним. А пока...- мы молча оглядели труп некогда солдата.
– В океан выбрасывайте, где-нибудь подальше от берегов. В прессу запускаем: «неизвестные обстреляли склад, следов проникновения не обнаружено». Шумиху не раздувать. Они не должны узнать, что под Баллийцев копаем, тогда засядут на дно.

– А вы, увеличивайте защиту, - последнее слово вставил старший Вильмонт, глядя на двухопытных бойцов КМД-ка и КМЗ-ка.

И под молчание мужчины испарились, исчезли, как будто никого здесь и не было.

Заживали раны неделю, которую провела спокойно. Интерес со стороны Аристократов к Бастардам уменьшился, не так часто цеплялись. Некоторых девушек приватизировали, как потенциальных наложниц для султанов, вот их и доставали. А остальным доставалось что-то сделать, где-то помыть, где-то убрать.

Меня в очках, с перебинтованной рукой заставил Глен отмывать ему апартаменты, физически ниразу не притронулся пальцем. Кристинка от нечего делать, видимо у нее ломка, по вечерам переодевалась в нормальную одежду и дефилировала перед нами, как на подиуме. Волчица стала почти нашей четвертой соседкой, была бы кровать - переселилась.

Бегали курить в компании с Захаром, Беатриче и Колдуном. Три дружка, спасшие в коварный день знакомства с Хаски. Парни оказались спокойные, уравновешенные, местами смешные.

Прошла неделя с момента последней встречи с Хаски на ринге. Старалась поддерживать огонек ненависти, старательно раздувала, искорки выбивала и вспоминала все плохое, что он сделал и сказал. Но...

Пусть притащил туда, пусть оскорблял. Но не оставил помирать. Я проиграла бой, а он все равно вытащил, довез до общежития, позаботился о лекарствах. Вспоминала отдельные фрагменты.

Хаски нес на руках. Пускай ненавидит Бастардов, но не побрезговал нести потного, испачканного кровью Бастарда, а потом положить в машину. Не умею сильно презирать. Ненависть догорела - пепел рассыпался.

Я его больше не видела целую неделю. И мне так спокойно, лучше. Почему не умею люто ненавидеть, чтобы раз и навсегда? И почему так страстно жажду ненавидеть?

Необходимо съездить к Ивану, но что-то останавливало.

Парень - единственный болтик, держащий конструкцию, которая рассыпалась в свое время. Анна Вильмонт. И я боюсь показывать ему жизнь Ананиной, мало ли разрушит?

***

Перемещалась по главному корпусу университета как-то среди недели. Здесь учились Аристократы.

Наши занятия закончились. Преподаватель велел сдать журнал в деканат, а он находился в этом главном корпусе. Люди поливали пренебрежением словно помоями, пока передвигалась, гремя цепями на весь коридор. Журнал держала очень крепко пальцами.

Будто пуля вошла в сердце, пробив насквозь. Тяжелые удары ошеломленного органа отдавались в горле. Едва журнал не выпал из побелевших пальцев, настолько сильно вцепилась в спасательный предмет. Испытала чувство, похожее на то, кргда кипятком плеснули в лицо. Дмитрий. Дмитрий Хаски.

Группа Аристократов в рекреации возле окна, и он там был. Неизменные представители голубой крови: Имина, Олеся, Виталик с Пуделем и Трески. Весь бомонд, а я быстро спрятала глаза впереди по коридору сквозь толпу людей. Ничего не видела и видеть не собиралась. Отсчитывала секунды, проходя мимо. Позовет, не позовет. Плохо скрываемая фальсификация.

– Ананина, - нет. Это не его хриплый низковатый голос. Это тоже бас, но больно горластый и веселый.
– А ты живая!

Открыл Немию называется. Я досчитала до пяти. Будто бы ужасно скучно быть с ними. Слушать их голоса и вообще отвечать.

– Что?
– но шаг сбавила. Остановилась. Хотела руки скрестить на груди, но зачем? Я же не нервничаю?

– Иди...иди..сюда, - Пудель очень часто махал рукой, призывая к подоконнику.
– Посмотрим на твою опухшую физию.

Почему должна быть опухшая физия? Я вроде вчера не пила? Ааа. Дошло, пока шла к окну под симфонию музыки сердца. Он имел ввиду припухлость после побоев. Как не странно. Только на губе одна болячка осталась. Пудель улыбался. Рад моему появлению?

– И не скажешь, что ее мутузили, - Олеся хмыкнула и отвернулась. Посчитав, что долго смотреть на Бастарда опасно - могу заразить. Я не знала на кого посмотреть. По идее на того, кто говорил, но успела разглядеть массивные ноги в спортивных черных штанах с белыми надписями. Много чести смотреть на него. Поэтому взглядом прожигала кого угодно, только не Хаски.