— Господи, я уже и забыл, какой злой ты можешь быть.

— Злой?

— Именно, когда ты сердишься, ты становишься чертовски злой. Всегда такой была.

Ничего не отвечаю на эти слова, но он издает смешок.

— Как тогда, когда нам было по девять лет, и ты разозлилась на меня за то, что я нанес на твоих Барби боевой раскрас. Хочешь сказать, что тогда ты тоже не была зла?

Закатываю глаза.

— Ты из тех, кто терпит и накапливает дерьмо внутри себя, а затем в один момент тебя «прорывает», и ты делаешь что-нибудь безбашенное, — говорит он.

— Ты забыл упомянуть, что устроил им сексуальную оргию в огромном бассейне. Это меня добило.

Он звучно смеется.

— И ты прождала неделю, чтобы отомстить мне, — пожимаю плечами, стараясь не рассмеяться, потому что то, что я сделала, было ужасно. — Ты взяла собачье дерьмо и добавила его в автомат для пускания мыльных пузырей, потом смешала его с мыльной пеной. На самом деле, ты взяла его у меня и как будто пошла играть с ним, но затем возвратилась ко мне и с глазами полными слез сказала, что он не работает, ну и что я сделал тогда? Я снял верхнюю крышку и загляну внутрь. А там плавало собачье дерьмо в мыльной пене. Меня стошнило, а ты рассмеялась надо мной.

— Ты заслужил это.

— Возможно… Потому как позже в тот день я помочился в твою песочницу, поэтому как мне кажется, это было честно.

Качаю головой.

— Поэтому, — Тайлер вздыхает. — Я даже не хочу думать о том, что ты сделаешь в этот раз.

— Я не злюсь.

— Да, ты злишься, малышка.

«Господи, как же я хочу, чтобы он думал, что мне наплевать на это». Смотрю на него, все еще не в силах принять то, что он – порноактер. Я имею в виду, не поймите меня неправильно, знаю, что он – порноактер, потому что его образ, что я видела в тот день не сотрется из моей головы, но все же, смотря на него, прислонившегося к боковой стенке лифта в джинсах и футболке, просто не вижу в нем порноактера. Я все еще вижу в нем того парня, с которым вместе росла.

Двери лифта разъезжаются в стороны, и мы выходим из кабины лифта.

— Джемма, — произносит Тайлер тихим голосом. — Все дело в том, как бы смешно это не звучало, я не шлюха.

Но как бы мне не хотелось поверить в это, я просто не могу. Я. Не. Могу.

Глава 16

Тайлер

Сухая Калифонийская жара заключает меня в свои объятия в тот момент, как выхожу на пешеходную дорожку, поправляя член в джинсах. Черт возьми, он звенит от пустоты, а на яйцах остались небольшие кусочки застывшего гипса, который придется дома удалить каким-то образом. Джемма вздыхает позади меня, и я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на нее. Ветер захватывает ее темный локон волос, и она убирает его с лица, ругаясь себе под нос. Бл*дь, отчаянно хочу поцеловать ее. Это очень странное ощущение – желать девушку и хотеть находиться рядом с ней. Когда ты снимаешься в порно, у тебя остается не так много времени для влечения или желания.

Мы останавливаемся на перекрестке, и я откровенно пялюсь на нее, вспоминая первый раз, когда увидел Джемму. Мы только переехали в наш дом, я находился на подъездной дорожке, катаясь на велосипеде с младшим братом, Брентом. Она вышла на веранду, одетая в розовую балетную пачку, спустилась по ступенькам, взмахивая в воздухе волшебной палочкой и напевая песню из Аладина. Я перестал крутить педали на велосипеде и остановился, пристально смотря на нее. Может, мне было всего шесть, но даже в том возрасте, она заставляла меня смотреть на нее, затаив дыхание от красоты. Джемма побежала по лужайке перед домом, но затем внезапно остановилась, понимая, что я смотрю на нее. Она помахала мне. Я помахал в ответ. И чуть позже в тот же день, она и ее мама пришли к нам с шоколадным печеньем. С того самого момента, мы всегда были вместе, не разлучаясь. Думать об этом на самом деле чертовски печально. Как мы допустили, что наши отношения закончились таким образом… как я посмел ранить ее чувства, растоптать все, что у нас было из-за собственной неуверенности и ревности. Я так чертовски сильно и отчаянно любил эту девушку, я не мог отвести от нее глаз с того самого момента, как увидел. И скорее всего, это и есть любовь с первого взгляда. Не могу припомнить ни одного момента в жизни, когда бы не любил ее, или мне нравилась другая девушка, и если быть честным, я никогда не прекращал любить ее. Это все так чертовски глупо.

— Не хочешь прокатиться на пляж? — спрашиваю я.

— Нет.

— Титч… — она поднимает на меня свои глаза. Я улыбаюсь. — Да ладно тебе, Титч. Завязывай, ты не можешь злиться на меня вечно.

— Я не злюсь, Тайлер.

Светофор загорается, и мы переходим на противоположную сторону улицы.

— Твой левый глаз дергается, когда ты злишься.

Она фыркает.

— Он дергался большую часть дня, — говорю я.

— Спазм. У людей могут быть спазмы.

Хватая за руку, останавливаю ее.

— Послушай, прости меня. За все, хорошо? Дело все в том, что я невыносимо скучаю по тебе, и если ничего у нас больше не получится и нет даже малейшего шанса на это, то в этом случае я хочу хотя бы остаться просто друзьями. Ты была моим лучшим другом, ты просто не можешь вот так это все выбросить и забыть.

— Я и не делаю этого, — ее глаза сужаются, она медленно выдыхает. — Это сделал именно ты, помнишь?

Так и есть. Крошечная частичка гнева вырывается, бурля, всплывая на поверхность.

— Я был глупым, и мне было больно.

Джемма прекращает идти и смотрит на меня сердитым взглядом.

— Послушай, Тайлер, нам предстоит много работать вместе, и я принимаю это, все нормально. Но я не готова начинать какие бы то ни было отношения с тобой. Может быть когда-нибудь, но, я не могу ускорить происходящее, не могу вести себя с тобой как прежде, — на этих словах она уходит от меня прочь по направлению к черной Хонде, припаркованной обочины. — Увидимся на работе, — она открывает дверь, забирается в салон и заводит двигатель. Даже не машет мне рукой на прощание, когда уезжает прочь.