– Останови машину, сука! – рявкнул он во всю мощь.

Анна и сейчас не поспешила бы выполнить его приказ, если бы Крохин не кивнул ей:

– Останови, Анна. Он выстрелит.

Машина стала сбавлять ход, съехала на обочину и остановилась.

– Делаешь ошибку, капитан.

– Это мне решать, – сказал Роман, открывая дверцу.

– Оно-то так. Но главного ты так и не узнаешь.

Роман, уже выставивший ногу, на секунду задержался.

– Брось морочить мне голову, майор. Твое дело мне не интересно. Пока.

– Взрыв произойдет в России, – негромко произнес Крохин.

Роман, уже собиравшийся с силой захлопнуть дверцу, застыл, затем медленно пригнулся к веющему теплом салону.

– Что ты сказал?

– Садись, – бросил, не оборачиваясь, Виктор.

Роман, не отпуская дверцы, но и не закрывая ее, выпрямился. Дождь сыпал на лицо мелкими частыми каплями. Шоссе в свете фар казалось двухэтажным, где по нижнему этажу мчались перевернутые автомобили.

Он сел на свое место, но дверцу оставил открытой.

– Говори.

– По нашей информации, взрыв должен произойти в России, в одном из областных городов. По этой причине я вызвался на эту операцию и по этой же причине вызвал тебя.

Роман помолчал. Если это так, то теперь он при всем желании не может уйти.

Он покосился в затылок Виктору. Врет, гад.

– Почему сразу не сказал?

Виктор пожал плечами:

– Я бы сказал. Но ты же не дал мне договорить.

Роман закурил, стряхивая пепел в открытую дверцу.

Черт, как все плохо. Если Виктор не врет, то ситуация становится критической. Одно дело – мифический взрыв где-то «там». Другое – грязная атомная бомба в одном из городов России. Тут, даже если Виктор чего-то недоговаривает, от услышанного не открестишься. Весь опыт Романа был за то, чтобы сначала лично получить хотя бы часть информации по готовящемуся взрыву, а потом делать выводы.

Но чтобы получить часть информации, он должен принять участие в ее добывании. Иначе, если что-то произойдет, ему останется с позором застрелиться, чего ему меньше всего хотелось.

– Время не ждет, капитан, – сказал Крохин. – Поехали.

Роман захлопнул дверцу.

– Поехали.

Анна набрала скорость, спокойная, как рыбка в аквариуме. Какое-то время в салоне было тихо.

– Куда мы сейчас? – спросил Роман.

– На аэродром.

– Далеко летим?

– Во Францию.

– Ясно.

– Не мог без фокусов, капитан? – повернулся к нему Крохин. – Девушку мне напугал.

Он говорил по-русски, очевидно, чтобы Анна не могла понять его. Впрочем, если она и понимала, то держалась с исключительным хладнокровием.

– Ее напугаешь, – усмехнулся Роман. – Чистый робот. Где ты нашел такую?

– Есть места.

– Подскажи. Может, и я поищу.

– Ради бога. Записывай.

– Угу.

– Страна чудес, деревня дураков, дом звездочета.

– Охота тебе дурачиться, – проворчал Роман.

– Тебе же охота, – засмеялся, отворачиваясь, Виктор.

По его смеху Роман заключил, что Виктор доволен тем, как протекает их сотрудничество. Легкий заскок Романа его не смутил. Он был готов к строптивости напарника и на всякий случай до последнего придерживал главный козырь.

Что ж, ладно. Кое-что удалось узнать – и то неплохо. Будет что сообщить Дубинину.

Или пока помолчать? Подождать до появления более точной информации?

Пожалуй, так лучше.

Правда, утром люди полковника Кирша обнаружат, что исчезли оба объекта. Более того, русский избавился от медальона, то есть позаботился о том, чтобы замести следы. Значит, он действует заодно с Крохиным, а не это ли с самого начала подозревал полковник? На Москву обрушится шквал гневных звонков, и Слепцову снова достанется со всех сторон.

В принципе, ему не привыкать, как-нибудь отобьется. Но тут имелся один пункт, переступить который Роман без чувства вины не мог. Они с генералом заключили что-то вроде полюбовного договора, раз в кои-то веки поняв друг друга. И тут он так бездушно подставляет своего начальника.

Нехорошо. Надо все-таки позвонить. Добраться до телефона и…

Крохин повернулся к нему:

– У меня к тебе просьба, капитан.

– Ну?

– Не звони пока в Контору.

Рентген у него, что ли, внутри? Хотя ход мыслей казенного агента просчитать нетрудно. Особенно когда он молча курит, пряча лицо в темноте.

К тому же Крохин сам был этим самым агентом в не столь уж далеком прошлом – ему ли не знать всю подноготную этой жизни?

– Почему? – поинтересовался Роман.

– Информация такого свойства, что Слепцов обязан будет доложить наверх. То есть о бомбе узнают как минимум несколько человек. Где-то наверняка есть протечка, и информация может уйти на сторону. Необязательно сразу к террористам, но может дойти и до них. Сам понимаешь, нам это ни к чему.

– Да, – не мог не согласиться Роман. – Понимаю.