Шрифт:
Скептик: По-моему, все это звучит как очередная психологическая «пустышка». Если есть проблема, ее следует решать. Не вышло – постараться не принимать слишком близко к сердцу.
Автор: Вообще-то неплохой план, но он не всегда срабатывает. Вспомните, когда вам в последний раз удавалось не принимать близко к сердцу то, чем расстраивает вас жена? Допустим, она не горит желанием разговаривать или заниматься сексом так же часто, как хотелось бы вам, или мечтает провести вечер дома, в то время как вы, напротив, хотели бы выйти развеяться. Заговорить об этом – значит спровоцировать спор, поэтому вы предпочитаете промолчать. В лучшем случае ваша досада пройдет сама собой: вы отведете душу в разговоре, позвонив другу; жена удивит вас, предложив выпить по бокалу вина и продолжить вечер в спальне; или вы поймаете себя на мысли, что хорошая книга вполне способна скрасить вечер дома.
Скептик: Вы читаете мои мысли. Вот именно: если не затевать спор по любому поводу, только бы удовлетворить свою маленькую прихоть, дело наладится само собой.
Автор: Иногда так и происходит. Но в большинстве случаев ваша досада не исчезает. Телефонный разговор с другом лишний раз напоминает о том, как вы соскучились по задушевному разговору с женой. Или же к тому времени, как вы вдвоем оказываетесь в постели, вино уже успело подействовать, и жена заснула. А может, книга оказалась сплошным разочарованием, и в итоге вечер был испорчен.
Скептик: Что-то подобное случилось со мной не далее как вчера.
Автор: Вот именно, и если вы не отличаетесь от большинства людей, то, вероятно, выразили свою претензию – ту, о которой промолчали двумя часами ранее, – вслух, но теперь с гораздо большим пылом, ведь ваша досада за это время разгорелась, набрала силу и отрастила парочку острых шипов. Последующая ссора, скорее всего, окажется яростнее той, что произошла бы между вами, поделись вы наболевшим с самого начала.
Скептик: Да, знаю, мне следовало держать рот на замке.
Верно: в этом месте мы все, как правило, приходим к выводу, что было бы лучше промолчать. Но обычно такая тактика, сколько бы времени мы ее ни придерживались, не приносит ничего, кроме отчаяния. Она подтачивает наши жизненные силы. Вскоре нам уже не хочется говорить друг с другом, заниматься сексом, выходить из дома и вообще предпринимать что-либо. Постепенно между нами и нашим партнером вырастает глухая стена.
Вот почему я предлагаю интегрировать проблему в отношения. Сделать это можно тремя способами:
1. Поддерживать постоянный диалог о взаимных претензиях, вместо того чтобы привычно подавлять гнев молчанием, а потом выплескивать его друг на друга в ожесточенном споре, который грозит вот-вот вылиться в полномасштабную войну.
2. Не бояться повторения конфликта и даже предвосхищать его, вместо того чтобы надеяться, что проблема рассосется сама собой.
3. Делать все, чтобы обратить проблему на пользу отношениям, вместо того чтобы пытаться просто с ней смириться.
Неужели обсуждение взаимных претензий поможет делу?
Для того чтобы найти проблеме место в отношениях, требуется придумать способ регулярно и конструктивно ее обсуждать. Конечно, у партнеров есть все основания обходить острые углы, так как любая попытка затронуть неприятную тему приводит к ссоре, которая только ухудшает ситуацию. Это хорошо видно на следующем примере.
Пол и Элис – молодая пара, обоим около 30, женаты пять лет. Пола очень огорчает, как Элис ведет себя на вечеринках. Однажды, когда они возвращаются на машине домой после очередного выхода в свет, он пытается поговорить с ней.
Пол: Послушай, я должен тебе кое-что сказать. Ты весь вечер говорила слишком громко и, как идиотка, хохотала над каждой тупой шуткой. Все на тебя смотрели.
Элис (вскипает от таких обвинений – что неудивительно – и наносит ответный удар): Что за глупости! Я говорила не громче остальных. На самом деле это ты выглядел странно: сидел, как приклеенный, на диване и ни разу рта не раскрыл.
Пол (защищает себя): Я общался со многими гостями. А если иногда молчал, то только потому, что сгорал от стыда за твое поведение. Мне хотелось куда-нибудь спрятаться.
Элис: В книгу? На вечеринке?
Пол: Все лучше, чем в сотый раз выслушивать историю о том, как ты росла на ферме. Мне хотелось оказаться там, где ты не будешь наводить на всех скуку, в подробностях пересказывая свою жизнь.
Яростный спор между ними продолжается минут 20, после чего они еще два дня не разговаривают. Пол дает себе слово больше никогда, никогда не ходить на вечеринки вдвоем с Элис.
В конце концов страсти утихают. Пол забывает о своей клятве, и они снова начинают вместе выходить в свет. Первые несколько раз проходят гладко. Потом они оказываются на пикнике среди незнакомых людей. Неудивительно, что:
• Элис чувствует себя не в своей тарелке;
• она громко разговаривает и нервно смеется;
• Пол погружается в молчание;
• они спорят по дороге домой;
• Пол дает себе слово больше никогда не выходить в свет вдвоем с Элис;
• следующие два дня они не разговаривают;
• они начинают общаться;
• они снова вместе посещают вечеринки;
• три месяца спустя между ними происходит та же самая ссора.
Легко представить, что Элис и Пол так и проведут всю жизнь в замкнутом круге. Но давайте подумаем, как они могли бы конструктивно обсудить возникшую проблему.
Что, если они сделают несвойственную для себя вещь: заговорят о проблеме не в момент ссоры? Они редко делают это, потому что опасаются спровоцировать перепалку.
Итак, один из них в конце концов набирается храбрости и говорит примерно так: «Любимый, – нерешительно произносит Элис, – мне ужасно тяжело, что ты всегда начинаешь ссориться, когда мы возвращаемся домой после вечеринок». Пол, тут же напрягшись, парирует: «А мне тяжело, что ты каждый раз ведешь себя там так вызывающе».
Как вышло, что обычный разговор воспламенился за пять секунд? Очень просто. Элис начала с обвинения и тем вызвала враждебную реакцию у Пола, поэтому он не замедлил перекинуть ответственность на жену. Чтобы начать плодотворный разговор, Элис следовало выбрать примирительный тон и, например, признать свою долю ответственности в сложившейся ситуации. Но стоит ей лишь подумать о проблеме, как ее охватывают обида и ярость и она теряет способность признавать что-либо.