— Приве-е-е-е-ет, — говорю я максимально громко, пытаясь сделать так, чтобы голос оставался мягким и спокойным.

Конечно же, он меня не слышит. Я направляюсь к нему и, когда вижу, что он рисует, моему удивлению нет предела. Это набросок старика в ветхой рыбацкой лодке, рукой устало подпирающего склоненную голову.

Вот это да.

Вынуждена признать, что это прекрасный рисунок, он совершенно отличается от бредятины в рамках на стенах.

Хм-м-м. Может, стоит-таки дать Лео знать о своем присутствии, прежде чем он развернется и увидит меня в этой шляпе и поймает на молчаливом наблюдении за ним?

— Здравствуйте, Лео. — Я легонько хлопаю его по плечу.

Вырванный из своих грез, он подпрыгивает от моего прикосновения и роняет карандаш, который падает на деревянный пол с отчетливым стуком.

— Чтоб меня! Ох… да, Люсиль. Привет. — Он тут же исправляется, стянув наушники с головы и сменив испуг и изумление на убийственную уверенность. Он окидывает мой наряд с легким сомнением и явной похотью во взгляде. Гадость.

— Простите за то, что прервала рабочий процесс, — воркую я. — Я пришла пораньше, и секретарь сказала мне подняться. Надеюсь, вы не возражаете.

— Ни капельки, — отвечает он мягко, отмахиваясь от моих извинений. — Не хотели бы выпить перед ужином?

— М-м-м, да, пожалуйста, — отвечаю я с энтузиазмом.

Не уверена, что бабушка была бы довольна тем, что я выпиваю перед ужином, но я чувствую жуткую слабость, и легкое опохмеление может ободрить меня и облегчить нарастающее болезненное ощущение в животе.

Лео идет к стеклянной барной тележке, точной копии той, что была у Дона Дрэйпера в «Безумцах». Вероятно, потому он ее и купил, позер. Он без заминки смешивает два вида мартини и протягивает мне стакан. Я беру напиток, и мы вместе опускаемся на темно-зеленый мягкий диван.

Я хлопаю ресницами, глядя на Лео, и улыбаюсь.

Лео улыбается в ответ.

Я улыбаюсь еще шире.

Мы выпиваем и улыбаемся друг другу, как пара идиотов.

Лео пододвигается ко мне, взглядом путешествуя по каждому сантиметру моего лица, словно заворожен им. Что за игру он ведет? Это мне полагается делать заинтересованный вид. Он нагло пялится на меня, и, хотя я королева гляделок — я могу не моргать целых две минуты, — бабушка хотела бы, чтобы я поддалась. Потому я смущаюсь и отвожу взгляд первой.

Вся эта ситуация со зрительным контактом и молчанием создает напряжение, которое кажется мне неуютным.

Готова спорить, это одна из его «фишек». Также готова спорить, что он считает, будто он тут создает сексуальное напряжение. Но это не так. Просто я не знаю, что говорить. Нужно сказать хоть что-то, начать общение на случай, если ему покажется, будто это свидание не что иное как предлог к сексу. Но я и понятия не имею, о чем говорить — бабушка не уделяла внимания вербальному содержанию, только давала указание быть воодушевленной и заинтересованной всем, что бы ему ни нравилось. Хотя она упоминала о погоде, как о способе завязать разговор…

Ладно.

— Матерь божья, как же жарко… — начинаю я.

Меня перебивает распахивающаяся и громко ударяющаяся о стену дверь, становящаяся причиной легкой тряски комнаты. Несколько капель мартини выплескивается из стакана, намочив мою руку. Высокий, седой и представительно выглядящий мужчина врывается в офис Лео. На нем элегантный темно-синий пиджак, темно-коричневые брюки, а его знаменитое лицо искажено раздражением.

— Леонардо, ради всего святого, чертова Саша снова поставила меня в копию о чертовом концепте бренда «Лонгчамп». Ты уже закончил с… — Мужчина прекращает свою речь, как только замечает меня. — О. Не знал, что у тебя гости.

Он глядит на меня таким же похотливым взглядом, каким наградил меня Лео, когда мы встретились на ярмарке.

Аж тошнит.

— Это Люсиль Дарлинг, — сообщает Лео холодно, сев прямее. — Люсиль, это мой отец, Руфус Фрост.

Великий и могущественный Руфус Фрост, владелец «Вулф Фрост».

— Боже, я так рада познакомиться с вами. — Я глупо ухмыляюсь и вежливо протягиваю руку для рукопожатия.

— Так, так, а вы настоящая юная искусительница, верно? — манерно произносит он, вместо рукопожатия прижимаясь к руке старомодным влажным поцелуем. Он пахнет сигарами. Теперь и моя рука, вероятно, пахнет ими. Блии-и-ин. — И довольно приятный экземпляр, — завершает он свое приветствие, оглядывая меня с ног до головы и одобрительно кивая, словно я какая-то долбаная ваза, которую он решил приобрести.

Это город уродов или как? Отец Лео хуже него в разы! Как будто меня и так не тошнит.

Я собираю все свое самообладание, чтобы не ударить этого мужика по шарам, и «льстиво» хихикаю. Это очень тяжело. Я делаю глоток мартини.

Лео откашливается:

— Мои извинения, отец, я отправлю концепт Саше завтра в полдень, хорошо?

Руфус не отвечает, потому что замечает на доске рисунок Лео и поднимает лист с самодовольной усмешкой.

— Ох, я смотрю, ты снова калякаешь! — Он, самодовольно ухмыляясь уже мне, качает головой и зажимает набросок указательным и большим пальцами. — Что скажете, юная мисс Дарлинг? Мужчина в лодке! Уж не Рембрандт45, верно?