– Неужели ты веришь во всю эту чепуху? – возмутился Адам, не терпящий всякой национальной болтовни.

– Конечно не верю, – усмехнулся Серёга, – но факты налицо…

На территории базы протрубило что-то наподобие горна, и в поле зрения пленников появились озабоченно суетящиеся боевики.

За ночь что-то произошло. Что-то непредвиденное.

– Гляди, как забегали, – заржал русский, – словно ишаки беременные.

Крюгер глядел, и вся эта суета не нравилась ему с каждой минутой всё больше и больше.

«Как бы Фриц чего не учудил», – с опаской подумал Адам, искренне волнуясь за судьбу своего нерадивого помощника.

Гневные вопли Федермана пленники услышали ещё задолго до того, как бравый команданте появился возле их клетки.

– Идиоты, проклятые кретины!! – во всю глотку орал коротышка, мешая английские ругательства с испанскими.

Раздалась автоматная очередь и через пять минут, мимо сидящих у бамбуковых прутьев Адама с Серёгой, боевики пронесли два завёрнутых в брезент тела.

– Началась раздача розовых слонов, – коротко прокомментировал русский. – Эх, вот бы сейчас сигару… или нет, лучше косяк…

Однако новых выстрелов не последовало.

Вместо них к пленникам явился собственной персоной команданте.

– Что случилось, Вальтер? – довольно фамильярно спросил раскрасневшегося коротышку Черкасский.

Федерман посмотрел на русского совершенно невменяемым взглядом. Так посмотрел, словно с ним внезапно заговорил отбитый у фарковцев бронетранспортёр.

– Он сбежал, – наконец ответил Вальтер, справившись с новым приступом безумия и узнав своих иностранных пленников.

– Кто сбежал? – ужаснулся Крюгер. – Фриц?

– Какой в задницу Фриц? – подпрыгнул на месте коротышка. – Сбежал этот поганый мексикашка, любовничек той белокурой сучки из самолёта. Ну, я тебе ещё покажу.

Адам с Серёгой недоумённо переглянулись. Указывая глазами на команданте, Серёга многозначительно покрутил пальцем у виска.

В этот момент из-за угла серого одноэтажного здания (не то барака, не то сарая) появился живой и невредимый Думкопф. Толстяка вели под конвоем двое ржущих басом головорезов и причину их гомерического хохота Крюгер смог узнать лишь тогда, когда маленькая процессия подошла ближе.

На животе у Фрица был надет странный железный обруч с грубыми зазубренными краями.

– Что это такое?! – снова заорал Федерман, указывая на живот толстяка.

Конвоиры тут же перестали смеяться. Затолкнув Фрица в клетку, они испуганно уставились на грозного коротышку.

– Это часть люка, – опустив глаза, грустно ответил из-за решётки Думкопф, – её вырезали из танка вместе со мной при помощи автогена.

– ЧТО?!! – завизжал Вальтер. – Я же сказал распилить этого толстозадого бензопилой. Вы испортили мой бронетранспортёр!

Федерман схватился за свой верный УЗИ, но конвоиров уже и след простыл. Лишь слегка дымили на земле выроненные ими в спешке бычки сигарет.

– Вальтер, ты же мне обещал, – вкрадчиво напомнил сумасброду Серега, на всякий случай нащупывая в кармане шорт украденную гранату.

– Ах, да, – спохватился коротышка, – я совсем э-э-э забыл. Я, значится, внесу сумму на ремонт нанесённых обшивке бронетранспортёра повреждений в счёт вашего выкупа.

– Вноси, вноси, – улыбнулся Черкасский, которому почему-то очень сильно захотелось прямо сейчас прикончить команданте.

Но русский сдержался.

– Начальника охраны ко мне! – хрипло заголосил Федерман, после чего скрылся в одноэтажном здании неподалёку.

– Совсем, бедняга, сбрендил, – сокрушённо покачал головой Серёга.

Сидящий на полу бамбуковой клетки Фриц с тоскою взирал на великолепные тёмно-зелёные гамаки. Но забраться в один из них с пудовой железякой на пузе было совершенно не реально.

– Худей, камерад, – русский ободряюще похлопал толстяка по плечу.

Адам, тихонько хихикая, обошёл кругом приунывшего напарника.

– Кому рассказать, не поверят, – еле сдерживая смех, проговорил он.

– Да что это, – Черкасский с удовольствием запрыгнул в свой гамак. – Вот я вам сейчас историю расскажу, закачаетесь. Отдыхал я, в общем, недавно в Египте. Верблюдов местных ездил отстреливать.

– Каких ещё верблюдов? – удивился Крюгер, также забираясь в гамак.

– Ну всяких там, – ответил Серёга, – одногорбых, двугорбых, сумасшедших и не очень. Погонщиков я не трогал, а вот верблюдов мочил. Мне один такой однажды в Московском зоопарке в рожу плюнул. Ну, я его прямо там, в вольере из береты и положил. С тех пор вот в охоте на этих копытных практикуюсь.