Всякая философия как мировоззрение того или иного класса является классовой, партийной. Но буржуазные идеологи – представители эксплуататорского меньшинства общества – пытаются скрыть партийность своей философии под флагом «беспартийности», «объективизма».

В противоположность буржуазии и ее партиям рабочий класс и коммунистическая партия не скрывают, а, наоборот, открыто признают партийность, классовую направленность своей философии. Великие основоположники марксизма писали в «Манифесте Коммунистической партии», что коммунисты считают презренным делом скрывать свои взгляды и намерения, открыто заявляют, что их цели могут быть достигнуты лишь путем революционного ниспровержения буржуазного общественного строя, завоевания политического господства пролетариатом. В этих замечательных словах Маркса и Энгельса глубоко раскрывается принцип партийности марксистской философии. Партийность философии марксизма заключается в открытом служении делу рабочего класса, в научном обосновании его исторического призвания как могильщика капитализма и создателя коммунистического общества.

«…Маркс, – писал Ленин, – всю цену своей теории полагал в том, что она „по самому существу своему – теория критическая и революционная“. И это последнее качество действительно присуще марксизму всецело и безусловно, потому что эта теория прямо ставит своей задачей вскрыть все формы антагонизма и эксплуатации в современном обществе, проследить их эволюцию, доказать их преходящий характер, неизбежность превращения их в другую форму и послужить таким образом пролетариату для того, чтобы он как можно скорее и как можно легче покончил со всякой эксплуатацией» [87] .

Марксистская философия принципиально отличается от всех форм буржуазного мировоззрения, органически соединяя в себе самую последовательную революционность, партийность с самой высшей научностью.

Непреодолимая привлекательная сила марксистской теории в том и состоит, писал Ленин, что «она соединяет строгую и высшую научность (являясь последним словом общественной науки) с революционностью, и соединяет не случайно, не потому только, что основатель доктрины лично соединял в себе качества ученого и революционера, а соединяет в самой теории внутренне и неразрывно. В самом деле, задачей теории, целью науки – прямо ставится тут содействие классу угнетенных в его действительно происходящей экономической борьбе» [88] .

Внутреннее неразрывное соединение в марксистской философии последовательной партийности и глубочайшей научности объясняется тем, что субъективные интересы и цели рабочего класса не противостоят объективному ходу истории, а совпадают с закономерным прогрессивным общественным развитием. Учение марксизма-ленинизма о неизбежной гибели капитализма и победе коммунизма зиждется не на простом желании заменить один общественный строй другим, лучшим, а на объективных законах общественного развития.

Неразрывная связь теории с практикой, философии с политической борьбой рабочего класса составляет, таким образом, коренной принцип марксизма-ленинизма. Отсюда следует действенный, активный, революционный характер философии марксизма. Известно, что домарксовские философы лишь объясняли мир, но никто из них не ставил и не мог в силу своей классовой природы поставить и обосновать вопрос о коренном преобразовании мира. Поэтому домарксистская философия, в том числе и материалистическая, была пассивной, созерцательной. Диалектический и исторический материализм – это вернейшее теоретическое оружие в руках пролетариата для революционного преобразования мира на коммунистических началах – коренным образом отличается от всей домарксистской философии.

В преодолении марксизмом отрыва теории от практики, философии от политики, в научном обосновании непримиримости классовой борьбы пролетариата с буржуазией, необходимости социалистической революции и завоевания диктатуры пролетариата, неизбежности гибели капитализма и победы коммунизма состоит величайший революционный переворот, совершенный Марксом и Энгельсом в философии.

До возникновения марксизма в истории философии, как известно, существовали и материализм, и диалектика, которые были разъединены, находились в разрыве. Диалектика в лице гегелевской диалектики была идеалистической; материализм французских материалистов, Фейербаха и других был метафизическим. Диалектик Гегель, например, отрицал не только метафизику, но и материализм, а материалист Фейербах вместе с идеализмом отбрасывал и диалектику.

Только Маркс и Энгельс, органически соединив диалектику и материализм, преодолели их разрыв, создали стройную философскую науку – диалектический материализм. В марксистской философии диалектический метод и материалистическая теория находятся в неразрывном внутреннем единстве.

Диалектический материализм в корне противоположен идеализму и дуализму и качественно отличается от метафизического материализма.

Домарксовские материалисты понимали природу, общество и мышление вне развития, как мертвые, застывшие, раз навсегда данные, их материализм был механистическим, метафизическим, пассивным и созерцательным. Они оставались идеалистами во взглядах на историю человеческого общества.

Диалектический материализм полностью преодолел подобные недостатки. Он до конца последователен, монолитен, действенен и является теоретическим оружием познания и революционного преобразования мира.

Диалектический материализм последовательно проводит борьбу с идеализмом, дуализмом и агностицизмом; он признает материальность мира и объективный характер его законов, первичность материи и вторичность сознания, познаваемость мира; в практике видит он основу и критерий познания.

В противоположность идеалистической, непоследовательной диалектике Гегеля марксистская диалектика является глубоко научной и до конца последовательной. Она не терпит отрыва от жизни, от революционной практики и во всем видит печать изменения, развития и обновления.