Шрифт:
Но Мэри не стала обсуждать настроение брата, она заговорила о Мэтлоке.
– Как тебе пришелся наш новый сосед?
Лиззи небрежно пожала плечами.
– Такой же, как и все. Ну, может, менее занудный! Он разрешил мне бывать в хошемских конюшнях.
– Надеюсь, у тебя хватило ума отказаться?
У младшей сестры недоуменно вытянулось лицо.
– Кому будет плохо, если я прокачусь верхом на какой-нибудь кобыле? Сэр Арчибальд...
– ... сэр Арчибальд - пожилой господин, дорогая, крестный Джорджа, почти член семьи, тогда как посещения владений графа могут тебя серьезно скомпрометировать! Мэтлок предложил бывать на конюшне чисто из вежливости: ему и в голову не приходило, что ты воспользуешься этим приглашением.
Лиззи даже рассмеялась, услышав подобную глупость.
– Скомпрометировать? Да ему не меньше лет, чем сэру Арчибальду!
– Мама говорит, что Мэтлоку нет ещё и сорока!
– По-твоему, он молод? И вообще, граф скоро уедет из Хошем-корта.
– Это ничего не меняет, - в голосе Мэри зазвучал металл.
– Отныне ты забудешь про хошемские конюшни. И учти, в этот раз не следует пренебрегать моими советами: есть граница, где заканчивается детское непослушание и начинается вопиющая глупость!
Лиззи любила старшую сестру, безропотно признавая её авторитет, хотя никогда не могла понять, что у той на уме. Вот и сейчас она умоляюще посмотрела на Мэри.
– Совсем-совсем нельзя?
– Именно!
– и Мэри вновь заговорила о Мэтлоке.
– Сэр Арчибальд говорит, что граф - весьма состоятельный джентльмен. У него около тридцати тысяч годового дохода.
– Вот это да!
– Лиззи ошеломленно округлила глаза.
– Такая куча деньжищ! Что же он с ними делает? Скупает конные заводы? Вот бы мне тысячу фунтов для начала, чтобы купить для Дика Слая несколько хороших породистых кобыл. Но ведь Мэтлок не даст. Так какое мне дело до его богатств?
Мэри не ответила. Она усадила сестру перед зеркалом и, взяв в руки щетку для волос, принялась приводить в порядок её прическу.
– Лиззи, - попросила она, аккуратно закалывая последний локон волос, - пообещай мне одну вещь?
– А что я могу для тебя сделать?
– Кое-что можешь: когда в доме бывают посторонние джентльмены, воздержись заговаривать с ними о лошадях!
Лиззи растерялась.
– А о чем мне говорить?
– О погоде, о книгах, о пейзажах - о чём угодно, только не об этой своей страсти! Если ты не прислушаешься к моему совету, катастрофы не избежать!
– Что ты имеешь в виду?
– Потерю репутации, Лиззи! Она дороже всех богатств мира. Самое время позаботиться о приличиях, пока ты не прослыла самой глупой девушкой графства!
Лиззи уныло поникла головой, но потом вспомнила, как ей хочется понравиться сэру Генри, и согласно улыбнулась.
– Буду говорить только про солнце и туманы!
– Хотя бы так...
И леди Кларенс, и виконт были приятно удивлены, заметив, что спустившаяся к ужину девушка ведет себя идеально. За столом Лиззи больше помалкивала, а если и вставила пару замечаний, то касались они прогнозов погоды на завтрашний день.
После ужина сэр Джордж, мистер Харрис и леди Кларенс засели за карты, а Вудворт вызвался почитать дамам стихи Томаса Грея. Помогавшая сестре сматывать шерсть Лиззи едва ли не млела, поглядывая на устремленные в книгу глаза джентльмена и на движения его губ, и при этом её ничуть не интересовали сами стихи. Какие-то скучные описания скал, обедневшего родового гнезда - зачем об этом читать, когда достаточно просто оглянуться вокруг?
– Лиззи, - вдруг резко окликнула её сестра, - ты слышишь меня?
Испуганная девушка виновато встрепенулась, но сэр Генри не рассердился на такую невнимательность.
– Леди Элизабет напомнила нам, что час уже поздний!
Он был так добр и участлив к постоянно попадавшей впросак девушке.
Последующие несколько дней показались Лиззи самыми счастливыми в её жизни. Ведь практически всё свободное время она проводила с Вудвортом: то показывала окрестности, то прогуливалась с ним по запущенному саду. Молодые люди часто навещали Липтон, а иногда присутствовали на проповедях преподобного Харриса. Бывало, что к ним присоединялся и виконт, но у Кларенса было слишком много дел, чтобы уделять достаточно внимания другу и сестре.
Предоставленные сами себе молодые люди много разговаривали. И хотя, выполняя данное слово, Лиззи не упоминала про скакунов, темы для бесед все-таки находились. Вудворт охотно рассказывал о странах, в которых побывал, о команде их шхуны, но никогда не заговаривал о своей семье. Лиззи же, с трудом обходя лошадиную тему, поведала гостю о местных традициях, соседях-сквайрах, о младших братьях, Мэри, и этого вполне хватало, чтобы не возникало неловких пауз.
За эти дни Лиззи окончательно влюбилась в красивого офицера, и каждый вечер, прежде чем лечь спать, она подолгу сидела у окна, в тревожном и счастливом волнении восстанавливая в памяти все главные события прошедшего дня - его взгляды, фразы, улыбки...