— Ты… Где столько денег откопал, скрытный ты наш? — Чуть ли не с открытым от удивления ртом спрашивает Рик, переводя на меня ошарашенные глаза и я просто сглатываю.

— Это фамильная реликвия. — процеживаю сквозь зубы и пытаюсь не смотреть на них.

— Это типа твой папка твоей мамке дарил? — как всегда в своём стиле спросил Кол и я утвердительно кивнул.

— Ну ни хрена себе, да ещё и с зелёным камушком. — протягивает Энзо и захлопывает коробочку. — Не боишься, что ей тяжеловато будет носить-то на тонком пальчике?

— Так, отдавай, — подхожу к ним и с силой вырываю из его рук коробочку. — ничего я не боюсь, нормально все будет.

— Ладно, Ромео, — вздыхает Эн и начинает смотреть на меня как-то слишком серьёзно, от чего я начинаю терять уверенность. — А ты точно уверен, что хочешь этого?

— Я… — начинаю было я, но тут же осекаюсь, проведя рукой по лицу и отводя глаза в сторону большого окна. — Понимаете, я же без неё дышать не могу, ребят… — более сиплым голосом продолжаю я, опустив глаза на коробку, вращающуюся между пальцев. — Я не знаю, что это, но я не представляю свою жизнь без неё.

— Тогда… — как будто с пересохшим горлом произносит Кол и кладёт свою ладонь мне на плечо, а я готовлюсь к чему-то очень серьёзному от него, потому что в такие моменты точно бывает что-то важное. — Нужен мальчишник!!! — внезапно весело выкрикивает он и пацаны тоже подхватывают эту волну веселья и я в миг успокаиваюсь и тоже начинаю чувствовать себя более непринужденно.

— Да ну тебя, я ещё даже предложения не сделал… — с улыбкой напоминаю я и трясу коробочкой у своего уха.

— Ой, это ты сейчас так говоришь, — отмахивается Рик. — а потом свадьба, медовый месяц, глядишь сына тебе родит.

— Так, вот сейчас не надо планировать мне тут, сглазите всю малину, я че потом делать буду, а?

Взрыв хохота и нереальные уверенность и спокойствие души. То что нужно перед ответственным моментом.

Елена как чувствовала, позвонила мне и сообщила, что хочет устроить сегодня ужин у неё, чтобы так сказать познакомить меня с её бабушкой поближе. Не думаю, что после этого её бабушка станет любить меня больше, но это хороший предлог, чтобы оказаться за столом и сделать предложение.

— Ма, я пошёл, — киваю через плечо и тут же чувствую, как две маленькие ручки приглаживают мой воротник.

— Кольцо взял?

— Да взял, взял… — отмахиваюсь, приготовившись выйти из квартиры, но женщина резко разворачивает меня к себе лицом и я удивляюсь такой силе в её слабом теле.

— А ну-ка смотри на меня, — командует она и поправляет мой галстук, затягивая немного туже.

— Ну мам, — начинаю канючить я. — Можно вообще эту удавку снять? — да, с галстуками и бабочками у меня отношения не сложились с самого начала.

— Так, никаких «сниму»! Будешь ходить в этом. — строго отрезает Лили и отходит от меня примерно на три шага, сложив руки молитвенно у лица, оглядывает меня с ног до головы. — Вроде все, — всплескивает руками женщина.

— Могу идти? — с усмешкой интересуюсь я и тут же ловлю недовольный взгляд матери, который после пяти секунд лицезрения меня тоже начинает смеяться.

— Ни пуха, ни пера, сынок…

— К черту, мам, к черту. — чуть угрюмее отвечаю я и выхожу на лестничную площадку.

Найти белые розы, напоминающие те, которые я дарил Лене в наше первое знакомство, было трудновато в преддверие Рождества, но все же объехав около семи цветочных ларьков, я отыскал те самые красивые розы в серебристой упаковке (ну и конечно же пришлось купить букетик маленьких красных розочек для миссис Гилберт, как же без неё) и сразу же направился к дому Лены.

Вообще волнение перед чем-то очень важным, связанным с решением или вердиктом близких людей — хороший признак. Нам всегда хочется знать правду из уст дорогих людей, а ещё более ценней — видеть самое правдивое на свете счастье в их глазах и понимать, что это самое счастье приносишь именно ты, поэтому, когда я выходил из машины и приближался к входной двери, моё состояние души было очень сложно описать. Это было что-то типа волнения, смешанного с непонятным чувством долга и какой-то чрезмерной радости то ли за себя, то ли за неё.

— Привет, — встречает меня тоненький голосок, который я готов слушать вечно и я тут же начинаю улыбаться, проходя вовнутрь и целуя её в щеку.

— Это тебе, котёнок, — отдаю ей букет белых роз и сняв пальто, начинаю следовать за ней на второй этаж, где нас уже стопроцентно ждёт её бабушка. — Миссис Гилберт? — выпрямляюсь, становясь ещё выше и вручаю ей в руки букет. — Это для вас.

— Здравствуйте, молодой человек, мне приятно ваше внимание, — немного надменно отвечает она, смерив меня настороженным взглядом и взяв цветы, уходит за вазой поменьше, чем та, в которой уже стоят цветы Лены.