Я приземляюсь в современном Вашингтоне. Слышу, как появляются Зета и Индиго. А сама все еще лежу на земле в мокром от росы платье. Никогда не показывай слабость, напоминаю я себе. Но я не могу подняться. Не могу сделать ни одного движения.

Индиго садится рядом. Я опускаю подбородок. Все болит, мне хочется плакать. Не могу поверить, что было время, когда они перемещались таким образом. Что это было нормальным. Неудивительно, что практически все погибли или были изуродованы. Перемещение во времени - проецирование - это ад.

Индиго аккуратно приподнимает мое лицо. Мне следует оттолкнуть его. Но я не делаю этого. Вместо этого смотрю ему в глаза, не скрывая своиx чувств. Он поднимает палец и стучит мне по носу.

– Все в порядке, - шепчет он. У меня перехватывает дыхание, потому что именно так сделал бы Эйб.

Я наклоняю голову вбок и пытаюсь встать. Меня шатает, и Индиго подскакивает, чтобы помочь мне. Я пытаюсь стряхнуть его руки, но он крепко обнимает меня за плечи. Я скучаю по Эйбу. Он будет здесь в следующем году, практически на том месте, где сейчас стою я. В Джорджтауне. А меня с ним не будет. Больше никогда не будет.

Я опираюсь на Индиго. Мне так больно. Гораздо больнее, чем когда я сломала руку в восемь лет, и кость удалось вправить только с четвертого раза. Больнее, чем когда меня ударили в пах во время боевой подготовки в Пиле. Физическая боль утихнет, а вот эмоциональная нет. Я слишком хорошо это знаю.

Зета уже вызвал такси, и спустя несколько минут оно появляется. Зета садится вперед, а мы с Индиго забираемся на заднее сиденье и располагаемся по разные стороны, не касаясь друг друга. Все дорогу я пристально смотрю на желтые и оранжевые деревья.

Я только что спроецировалась во времени. У меня есть способность к перемещению во времени. К Хронометрической аугментации, произносит голос у меня в голове. Я одна из горстки людей, кто может это делать.

Так почему я не чувствую себя счастливее?

Зета опять вручает нам билеты в первый класс. Самолет взлетает, я откидываю кресло и закрываю глаза.

– Могу я предложить вам что-нибудь выпить?
– раздается голос стюардессы.

Не открывая глаз, я качаю головой, но Зета говорит за меня:

– Три бокала шампанского.
– Я моментально открываю глаза. Шампанское? Никогда его не пробовала. Я не пью. Вообще. Когда растешь с матерью, одной из проблем которой является алкоголизм, то не испытываешь желания выпивать.

Стюардесса бегло изучает наши лица.

– Извините, но могу я посмотреть ваши документы?

– Да, конечно, но я не хочу… - начинаю говорить я, но Индиго толкает меня в больное ребро. Я съеживаюсь.

– Прости, - восклицает он.

– Все в порядке.
– Я достаю из кармана права, которые утром дал Зета. Черт возьми, на них мне двадцать один год. Мой босс вручил мне фальшивые права. Я передаю их официантке, которая, бегло изучив, отдает их обратно.

– Шампанское будет через минуту.

Зета поднимает свой бокал.

– Как бы то ни было, день прошел весьма успешно.
– Я чуть не свернула голову, чтобы посмотреть нa него. Он что, только что сказал «весьма» и «успешно», обращаясь ко мне? - Тебе все еще нужно поработать над контролем эмоций, но мне очень приятно, что я буду и дальше обучать тебя.
– Он отпивает шампанское, а у меня начинают трястись руки.

Индиго практически тычет мне в лицо бокалом.

– За нас.
– И мы чокаемся.

– За нас, - говорю я перед тем, как сделать маленький глоточек. Сладкое с пузырьками шампанское очень быстро пьянит, поэтому я отставляю его на столик.

– Не хочется?
– говорит Индиго, опустошая свой бокал до дна.

– Не особо.

Он улыбается.

– Знаешь, ты меня восхищаешь.

– Я...что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду… - Индиго берет мой бокал. - Ты будешь допивать?
– Я отрицательно качаю головой. - Что я не могу тебя понять.

– А кто говорит, что я хочу, чтобы меня поняли?

Индиго хихикает и одним залпом допивает мое шампанское.

– Это одна из причин моего восхищения.
– Он отставляет бокал на столик, откидывается назад и закрывает глаза. Несколько минут я не могу отвести от него глаз. Нужно выбросить все мысли из головы.

Глава 11

Броситься наперерез движущейся машине оказалось действенным способом завоевать путь к сердцу Зета. На следующее утро он берет меня на другую миссию. А потом еще на одну. И еще на три на следующей неделе. Я побывала в Харлеме 1920-х годов и в Филадельфии в 1970-х. Октябрь сменяет ноябрь. Мне исполняется семнадцать лет. Не успеваю опомниться, как впереди уже маячит День благодарения.