Не называй меня малышкой

Аннотация

«Для счастья мужчине нужна женщина, а для полного счастья – полная женщина», – убеждена московская журналистка Люся Лютикова. Вот только немногие с ней согласны – девушки изводят себя новомодными диетами, а все прекрасные принцы давно женились на худющих барби. Тем удивительнее было признание старой подруги Вари: жених не просто доволен ее пышными формами, он настрого запретил худеть, мол, все тощие барышни – закомплексованные истерички. Но недолго Люся завидовала Варвариному счастью. Похоже, возлюбленный попросту откармливает бедняжку, как гусыню на День благодарения. Может, он задумал что-то страшное? Вскоре Варя пропадает при крайне странных обстоятельствах, а все попытки выйти на след ее странного кавалера приносят шокирующие результаты…

Глава 1 Для счастья мужчине нужна женщина, а для полного счастья – полная женщина. Поскольку я вешу почти сто килограммов, то мне остается только утешаться этим изречением. А вот моя подруга Варвара, похоже, искренне в него верит. Точнее сказать, поверила недавно, когда у нее появился новый поклонник. Мы сидели в кафе, я заказала один эклер, а Варя – целую тарелку пирожных, хотя по комплекции мало чем от меня отличалась. – Ох, надо бы мне худеть! – вздохнула я, нацеливаясь на эклер. – А я вот худеть не собираюсь! – заявила Варя, уплетая вторую «картошку». – Артуру моя фигура нравится. Он считает, что полная женщина – это прекрасно. – Артуру? Кто это? – Мой любимый мужчина, – просто ответила она. У меня отвисла челюсть. Я знаю Варьку лет семь, и за это время у нее не было ни одного постоянного кавалера. Попадались какие-то случайные особи мужского пола, которые, поняв, что перед ними скромная учительница начальных классов, непритязательная и домашняя, быстро сматывали удочки. Хотя, по уверениям самих же мужчин, именно на таких женщинах они якобы мечтают жениться. Ответственно вам заявляю: врут! На самом деле они мечтают о хищных стервах. – Где вы познакомились? – На улице. – ?! Подруга верно истолковала мой взгляд: – Ты знаешь, что обычно я не знакомлюсь на улице. Но у меня было такое ощущение, словно я попала в поток. – Поток? – Ну, поток судьбы, который несет меня навстречу неотвратимому будущему. Думаю, это была не случайная встреча. Мы знакомы месяц, а мне кажется, будто я знаю его всю жизнь. Скажешь, глупо, да? Я пожала плечами. У меня тоже было такое чувство, когда я впервые увидела капитана Супроткина. Увы, судьбоносной эта встреча не стала. Мы подружились, и Руслан не раз вытаскивал меня из передряг, но вот марш Мендельсона для нас так и не прозвучал. – Кто он такой вообще? – допытывалась я. – Артур работает электриком. – Понятно… Варвара протестующе замахала руками: – Нет-нет, пожалуйста, без стереотипов! Артур очень тонкий и ранимый человек, у него бездна ума, он легко мог бы получить высшее образование. Но жизнь была к нему несправедлива. Когда Артуру было восемь лет, у него умерла мать, он воспитывался в детском доме. Мне кажется, там с ним произошел какой-то надлом. – А сейчас ему сколько? – Двадцать девять. Ага, учитывая, что Варваре тридцать шесть, теперь она будет его мамочкой. И почему вокруг так много инфантильных мужчин? Могу поспорить, что подруге придется каждое утро варить ухажеру манную кашку. Мои опасения подтвердились: Артур и правда перебрался в квартиру к Варваре. – Уж не альфонс ли он, часом? – забеспокоилась я. – Он уже попросил зарегистрировать его в твоей квартире? Я знаю, о чем говорю. После того как у меня появилась четырехкомнатная квартира в центре Москвы [1] , альфонсы всевозможных мастей стали проявлять к моей скромной персоне необычайный интерес. Откуда они узнают о недвижимости?! На моем лице ведь не написано, что общая площадь квартиры составляет сто пятьдесят метров? Загадка, да и только! 1 Эти события произошли в романе Люси Лютиковой«Сбылась мечта идиотки». – Ну, у меня не такая роскошная квартира, как у тебя, – улыбнулась Варя. – Не думаю, что Артур познакомился со мной ради «хрущевки» в Кузьминках. К тому же он уже столько денег в нее вложил! Сделал ремонт, купил новый спальный гарнитур, подарил компьютер, провел Интернет! Ты ведь знаешь, что я абсолютная бестолочь во всем, что касается техники. У меня отлегло от сердца. Возможно, подруге наконец-то повезло. Это внушает надежду: будет и на моей улице праздник! – Он такой заботливый, – продолжала Варвара, – покупает продукты, готовит, моет посуду. Но самое главное, он не попрекает меня полнотой. Все мужчины, которые у меня были раньше, постоянно капали на мозги: «Худей, ты не такая стройная, как модели в телевизоре». А здесь наоборот – Артур восхищается моим телом! Говорит, что самое прекрасное в женщине – это большой, мягкий живот. Когда он узнал, что я решила худеть, так прямо скандал устроил. Кричал, что не позволит мне себя уродовать. Заявил, что если красивая женщина с пышными формами садится на диету, то она превращается в нервную фригидную истеричку, которой нет никакого дела до секса. А он, мол, обожает заниматься со мной любовью! Я слушала подругу, открыв рот. И неожиданно ощутила укол зависти. Ну почему, почему повезло ей, а не мне? Варька не такая уж толстая, вот у меня, например, попа объемнее. И вешу я на два килограмма больше! Но никто не говорит мне таких прекрасных слов. Очевидно, подруга заметила выражение моего лица. – Между прочим, Артур утверждает, что многим мужчинам нравятся «пышечки». Просто они боятся в этом признаться, потому что общество навязывает им другой идеал. Вот, зайди на этот сайт, сама увидишь. Варя написала на листе бумаги адрес сайта и протянула мне. Придя домой, я первым делом полезла в Интернет. Сайт назывался «Пышнотелая мечта», на нем мужчины, обожающие роскошные женские формы, могли познакомиться с обладательницами таковых. Я просмотрела несколько мужских анкет и приуныла. Во-первых, большинство кавалеров не стремилось к браку, они искали любовниц. Некоторые даже не скрывали, что счастливо женаты и имеют детей. А во-вторых, настоящая «пышнотелая мечта» начиналась от ста двадцати килограммов. Дамы, не дотягивающие до этой цифры, считались худосочными и не заслуживающими внимания. Чтобы приблизиться к идеалу, мне надо набрать двадцать килограммов, а для гарантированного результата – все пятьдесят! Кажется, я поняла, почему не пользуюсь успехом у мужчин. Те, кто любит стройных девушек, считают меня слишком толстой. Те, кто предпочитает «пышек», относят меня к разряду высушенных «вобл». По весовой категории я болтаюсь посередине. Ни рыба ни мясо. Мне надо определиться и примкнуть к какому-то лагерю. Искушение потолстеть было слишком велико. На завтрак – творожные сырки, на обед – котлеты с макаронами, на ужин – торт. В перерывах можно лопать шоколадные конфеты и запивать их молочным коктейлем. Вкуснотища! При такой диете через пару месяцев я легко наберу два десятка килограммов. Но тут есть одна загвоздка. Мужчин, гоняющихся за «пышнотелой мечтой», в процентном отношении все-таки не так много. Если принять во внимание теорию вероятности, то для встречи со своим принцем мне выгоднее похудеть. А вот это уже проблематично. Я регулярно пытаюсь сбросить вес – увы, безрезультатно. Я безвольное существо, не могу придерживаться диеты. Срываюсь я на шоколаде. Когда вижу плитку молочного шоколада, теряю волю. Впрочем, с не меньшим аппетитом я поглощаю и горький шоколад, и белый, и серо-буро-малиновый в крапинку… Когда заканчивается очередная плитка, я испытываю беспокойство. Если не ем шоколад в течение трех дней, впадаю в депрессию. К сожалению, я не нашла ни одной диеты, которая бы разрешала лопать шоколад в неограниченных количествах. Поэтому с мыслью о похудении я рассталась. Как оказалось, до поры до времени. 27 июня Раньше я никогда не вел дневник, не видел в этом необходимости. К чему записывать события ушедшего дня? Разве могут слова удержать прошлое? В этом смысле я больше полагаюсь на видеосъемку и фотографию. Но после того как в мою жизнь вошла малышка, я почувствовал желание выговориться. Естественно, я не могу открыть свою душу приятелям или коллегам по работе. Одни решат, что я свихнулся, другие сочтут меня чудовищем и будут рады пустить мне пулю в лоб. А ведь я такой же человек, как и они, только, может быть, гораздо более тонкий и ранимый. Милая моя, славная куколка, она такая трогательная. Сегодня спросила: – Почему тебя назвали Артуром? Я не хотел говорить, что это была идея мамы, пусть земля будет ей пухом. Она надеялась, что красивое имя принесет ее мальчику красивую жизнь. Бедная мама, если бы она знала, как все обернется… – А-а-а, догадываюсь, в честь короля Артура, да? Я впервые о нем слышал, и она рассказала целую историю: волшебник Мерлин, рыцари Круглого стола, Ланселот, измена Гиневры, Священный Грааль… – Ты такой же благородный, как король Артур! – воскликнула она. – Я тебя обожаю! – Я тоже тебя обожаю, малышка. – Почему мы никуда не ходим? – Потому что я собственник. Не люблю, когда другие пялятся на мою женщину. Она засмеялась, довольная, прильнула ко мне: – Ведь нам так хорошо вместе, правда? Я сжал ее в своих объятиях, с удовлетворением отметив, что бедра стали еще пышнее. Живот раньше выпирал большой складкой, а теперь под тяжестью жира свисает вниз. Груди налились и стали похожи на кабачки. На боках образовались два основательных валика, за которые так приятно подержаться. Малышка набирает вес равномерно на всех частях тела. Просто идеальный случай. Кофточка, которую я подарил три месяца назад, стала ей мала. Она не смогла застегнуть пуговицы на груди, и большие соски выпирали из розового шелка. – Ой, какая досада! Я больше не смогу ее носить, – жалобно протянула она, но я-то видел, что на самом деле она рада. Я сфотографировал ее в этой кофточке, она с удовольствием позировала. Когда она хочет понравиться, немного выпячивает нижнюю губу. Потом жестом волшебника я вытащил точно такую же кофточку, только размером побольше. Малышка надела обновку и обнаружила, что она ей великовата. – Это тебе на вырост, – засмеялся я. Уверен, через два месяца кофточка опять станет мала. Моя малышка, она так отличается от других! Ничего не требует и старается угодить мне во всем. Пару раз у меня даже мелькнула мысль – а может, не надо с ней этого делать? Жить как все, жениться, завести детей… Ведь она только и мечтает о свадьбе, о ребенке. «Когда мы поженимся…» – порой говорит она и замирает, ожидая моей реакции. Я молчу, она принимает молчание за согласие и счастливо вздыхает. Она восхитительна, но даже ради нее я не отступлю от своей цели. Глава 2 Через несколько месяцев я опять увиделась с Варей. По журналистским делам я оказалась в Кузьминках и позвонила ей домой: нельзя ли зайти в гости? Подруга замялась: – Ой… давай лучше встретимся у метро. Невероятных объемов тетка шла по подземному переходу и пялилась на меня во все глаза. И только когда тетка сказала: «Привет!», до меня дошло, что это Варвара. Боже, как она изменилась! Так сильно прибавила в весе, что даже черты лица расплылись. «Что с тобой случилось?!» – едва не воскликнула я, но прикусила язычок. Возможно, подруга серьезно заболела, и не надо лишний раз ее травмировать. – Может, поедим где-нибудь? – предложила Варя. – А то я голодная как волк. Рядом с метро располагалось кафе сети быстрого питания, мы зашли туда. По пути к кассе Варя ставила на поднос тарелки: селедка под «шубой», салат оливье, рассольник, картофельное пюре с тушеными почками, голубцы, оладьи со сметаной, кулебяка с мясом… Несколько тарелок не поместились, и я взяла их на свой поднос. Мы нашли свободный столик, Варя тяжело опустилась на пластиковый стул, который жалобно заскрипел под ее объемным задом. – Ты сегодня не обедала? – полюбопытствовала я. – Обедала, – отозвалась она. – Просто в последнее время у меня хороший аппетит. Подруга принялась жадно опустошать тарелки. Я с ужасом наблюдала, как еда исчезает у нее во рту. Покончив со всеми блюдами, Варя откинулась на спинку стула и выдохнула: – Уф-ф! Хорошо! Выглядела она плохо. Землистый цвет лица, волосы, словно пакля, второй подбородок вырос до размеров калорийной булочки с изюмом. Над верхней губой выступили бисеринки пота. – У тебя со здоровьем все в порядке? – осторожно спросила я. – Все нормально, – отозвалась Варя. – Правда, я сейчас на больничном. – А что такое? – Ничего особенного, давление поднялось. – Ты лечишься? Подруга лениво махнула рукой: – Пью таблетки, не очень-то они помогают. Я решила говорить прямо: – Слушай, до добра это не доведет! Завязывай! – С чем? – искренне удивилась Варя. – С обжорством! Кошмар, сколько ты сегодня съела! Она пожала плечами и повторила: – У меня хороший аппетит. – Надо взять себя в руки! Ты видела, во что превратилась? Сколько ты прибавила с тех пор, как мы не виделись? Двадцать килограммов? Или все сорок? – Около того. Ее равнодушный тон начал раздражать. – Ты понимаешь, что можешь умереть? При таком весе очень велик риск многих заболеваний! Впервые Варвара вышла из своего апатичного состояния и огрызнулась: – А ты понимаешь, что это не твое собачье дело? Давай поговорим о чем-нибудь другом. Я вздохнула. Ладно, о другом, так о другом. В Манеже открылась выставка известного немецкого фотографа. Я слышала о ней восторженные отзывы, а поскольку Варя увлекается фотографией, предложила: – Хочешь, вместе сходим? – У меня шнурок на ботинке развязался, – невпопад ответила она. Я посмотрела на ее ноги, действительно, развязался шнурок. Варвара наклонилась, но не смогла дотянуться до ботинка, мешал живот. Я помогла ей завязать. – Как же ты их вообще завязываешь? – Меня Артур одевает. Мои брови сами собой полезли вверх. – Ему нравится одевать меня, как ребенка. Он обожает покупать мне одежду. В общем, балует, – сказала подруга. Вид у нее был абсолютно счастливый. – Так ты пойдешь на выставку? – Я бы пошла, но Артур будет против. – При чем тут Артур?! – вскипела я. – Просто мы с ним каждый вечер проводим вместе. – Телевизор смотрите? Мой вопрос прозвучал ехидно, однако подруга безмятежно сказала: – И телевизор тоже. Нам хорошо вдвоем. – Кстати, а что Артур думает о твоем нынешнем весе? – Он доволен. Я же тебе говорила, ему нравятся полные женщины. – Вот если бы он действительно тебя любил, он бы заботился о твоем здоровье! Почему он… Варвара не дала договорить. – Ты мне просто завидуешь! – взорвалась она. Я оторопела: – Вот как? – Да! У меня есть мужчина, который любит меня такой, какая я есть. А ты никому не нужна – ни толстая, ни худая. Я молча проглотила обиду. А Варя продолжала бросать мне в лицо: – Артур предупреждал, чтобы я держалась подальше от подруг. Он говорил, что настоящей дружбы между женщинами быть не может, только конкуренция за мужчину. И он оказался прав! Ты ведь его даже не видела, а уже пытаешься нас поссорить. И кто ты после этого?! Я наконец обрела дар речи: – Варька, ты меня неправильно поняла! Я же беспокоюсь о тебе! – О себе беспокойся! У меня все в порядке. Прошипев это, Варвара поднялась и пошла к выходу. Она сбила по дороге стул и с трудом вписалась в дверной проем. Я смотрела ей вслед и думала о том, что, кажется, у меня больше нет подруги. 25 октября Сегодня обмерял мою малышку. На всем теле стабильный прирост: обхват груди за месяц увеличился на два сантиметра, талии – на пять, плеча – на полтора, бедер – на три. Так всегда бывает: бедра растут быстрее, чем грудь, но медленнее, чем талия. Когда-нибудь настанет день, когда в сидячем положении ее живот будет доставать до колен. – Ты умница! – Я поцеловал ее в жирную ляжку. – Если и дальше так пойдет, через год ты станешь Мисс Большая Вселенная. – А ты уверен, что надо идти дальше? – спросила она. – Может быть, нам пора остановиться? Впервые в ее голосе появилось сомнение. – Ты больше не хочешь меня радовать? – спросил я. – Хочу, очень хочу! – с жаром воскликнула она. – Но, понимаешь… Я внимательно посмотрел ей в глаза и увидел там страх. Глупый страх, который всегда у них появляется, только обычно он приходит гораздо позже. Подозреваю, что это тлетворное влияние подруги. Представляю, как она обрабатывала мою малышку: «Подумай о своем здоровье! Ты умрешь от диабета!» Правильно я все-таки запретил ей общаться с подругами. Я взял ее за плечи: – Ты меня любишь? – Да, – быстро ответила она. – Ты знаешь, что я тебя люблю? Она кивнула. – Ты мне доверяешь? Еще один кивок. – Я не причиню тебе вреда. На ее глазах выступили слезы. – Прости меня, пожалуйста! – Она прильнула к моей груди. – Я больше не буду сомневаться. Я так хочу, чтобы ты был счастлив! Я гладил большое мягкое тело и с наслаждением вдыхал запах. У полной женщины особый запах – успокаивающий и возбуждающий одновременно. Мне кажется, так должна пахнуть грудь кормящей матери. Малышка заглянула мне в лицо: – А тебе не скучно со мной? – Ты мой праздник, – отозвался я, и она расцвела. Это абсолютная правда. По сравнению с худой женщиной, полная – как сдобная булочка после черствой корки. Помню, в детдоме я всегда вызывался разгружать машину с хлебом. За это повариха тетя Маша разрешала оторвать кусок батона. Сначала я прижимал теплую булку к щеке, вдыхал ее аппетитный запах и только потом ел. В моем детстве это были редкие минуты счастья. – Сегодня я еще не взвешивалась, – сказала малышка. Она встала на весы, стрелка показала сто девять килограммов. – Ого, плюс шесть кило за месяц! – В ее голосе звучала гордость. На самом деле она прибавила килограммов двенадцать, а весила около ста пятидесяти. Я подкрутил весы, чтобы ее не пугать. На ужин я приготовил свиные отбивные с жареной картошкой, она съела две порции. Потом я подал «Наполеон», который испек сам. Я предпочитаю торты собственного изготовления, потому что магазинные недостаточно жирные. А я использую натуральное сливочное масло и сгущенные сливки. – Мужчина, который печет торт, – это фантастика! – воскликнула она. – Может, ты мне снишься? И «Наполеон» тоже? – Сейчас проверим… – Я стал кормить ее с рук, чередуя торт с поцелуями, и она с легкостью умяла почти половину. Потом я смешал коктейль по новому рецепту: жирные сливки, шоколадный сироп, немного корицы. И конечно, обязательный ингредиент – лекарство, предназначенное для больных дистрофией, которое дико возбуждает аппетит и стимулирует прибавку веса. Налил коктейль в литровый стакан, протянул ей. – М-м-м, что-то новенькое? – облизнулась она. – Как мы его назовем? Пусть будет «Ночь любви»! – Она отпила больше половины, затем сказала, отдуваясь: – Уф, больше не могу! Помоги мне. Я уложил ее на кровать, сунул подушки под голову и плечи, легкими движениями помассировал большой упругий живот, чтобы она смогла сделать еще несколько глотков. Потом я стал кормить ее с ложечки, не забывая гладить тугое пузо. Это меня заводило. Малышка мяла свои большие груди и тоже потихоньку возбуждалась. Когда последние капли жидкости исчезли у нее во рту, она привычно задрала свои толстенькие ножки, выражая готовность к сексу… Камера, замаскированная под глаз плюшевого медведя, записывала происходящее. Я повернулся так, чтобы мир увидел мою малышку во всей красе. Завтра проверю, насколько она была великолепна. Глава 3 Внешний вид Варвары произвел на меня неизгладимое впечатление. Несколько дней я не могла забыть ее опухшее лицо и тучное тело. В ужасе от того, в какое чудовище превратилась моя подруга, я приняла твердое решение худеть. Вот прямо сегодня же и начну! Когда я вышла из метро, наткнулась на поросенка. Он нес плакат «Не убивай меня!». Вслед за ним шли баран и корова с транспарантами «Я хочу жить» и «Вы едите наши трупы». Также я увидела кролика и лошадку, они тащили лозунги «Всякая жизнь священна» и «1 ноября – Международный день вегана». Конечно, это были не настоящие животные, а люди в маскарадных костюмах. Человек двадцать нестройной толпой шествовали по Тверской улице. Костюмы были забавные, и все это вполне могло сойти за детский праздник. Впечатление портили истошные вопли из громкоговорителя. Предводительница демонстрации, бойкая молодая особа, которая предпочла остаться в человеческом обличии, истерично верещала: – Каждый день вы убиваете! Вас не сажают в тюрьму, но тем не менее вы – убийцы! Миллионы невинных животных находят смерть на ваших тарелках! Остановим это безумие вместе! Откажитесь от мяса! Вступайте в ряды вегетарианцев! Дама увидела меня и мгновенно сменила пластинку: – Вегетарианство – это лучшая диета! Отказавшись от мяса, вы не только сбросите ненавистные килограммы, но и станете здоровым человеком! Не случайно на Западе страховка для вегетарианцев стоит дешевле, потому что они меньше болеют! Вегетарианство одобрено Минздравом России! Она смотрела мне прямо в глаза, но я сделала вид, будто не понимаю ее намеков. И вообще вешу как пушинка. Тут девица заметила, как какой-то мужчина покупает в киоске хот-дог. Она подскочила к дядьке, выбила сосиску из его рук и проорала в громкоговоритель: – Не делай этого, товарищ! Хотя бы сегодня никого не убивай! Животные скажут тебе спасибо! Костюмированные животные обступили мужика и синхронно закивали. Мужчина обалдело уставился на сосиску в луже и возмутился: – Да я с работы иду! Я сутки не жрамши! Отдайте мое мясо! – Мясо – это яд! – бодро вещала девица. – Если каждый день есть мясо, к сорока годам станешь импотентом! – Да мне уже сорок девять! Отдайте мой хот-дог! – гнул свое мужик. Тут из киоска вышел продавец. Это был здоровенный джигит, обладатель густых усов и бровей. Джигит высказался в том духе, что сам с детства ест мясо, импотентом пока не стал, и если дамочка не прекратит поклеп на его товар, то он продемонстрирует ей свои сексуальные возможности, причем в извращенной форме. На защиту девицы встали животные, началась перебранка. Корова отошла в сторону, сняла рогатую «голову», и под ней оказалась симпатичная девичья мордашка. Потом она вытащила из кармана плитку шоколада и, шурша фольгой, принялась отламывать квадратики. От изумления у меня глаза на лоб полезли. – Что вы делаете?! – Шоколад ем, – спокойно ответила девушка, отправляя в рот сразу два квадратика. – Но вам же нельзя! Вы вегетарианка! Она неторопливо прожевала и отозвалась: – Почему нельзя? В шоколаде нет животных жиров, его можно есть в любом количестве. А также халву, грильяж в шоколаде, карамель, фруктовый мармелад, цукаты, некоторые шоколадные конфеты… – Правда? – обрадовалась я, но потом заметила, что девушка-то пухленькая. Нет, не толстая, а именно пухленькая. Очевидно, поедание шоколада и халвы бесследно не проходит. – Вот раньше, – продолжала она, – когда я ела мясо, я весила девяносто килограммов. Сейчас мой вес – шестьдесят четыре. И это при том, что каждый день я съедаю по плитке шоколада. Я не могу заснуть, если на кухне не осталось хотя бы одной конфетки – такой своеобразный «энзэ», неприкосновенный запас, понимаете? – Отлично понимаю! – энергично закивала я. – Значит, вы похудели, когда стали вегетарианкой? – Да, за три года, и без малейших усилий с моей стороны. Хотите кусочек? Она протянула мне шоколад. Я улыбнулась и вытащила из кармана точно такую же плитку. Решено, я перестану есть мясо. Великолепная диета! Не только полезная для организма, но и невероятно гуманная. Так и вижу заголовки газет: «Люся Лютикова спасает от гибели холмогорских коров! На очереди – куры-пеструшки!» Кстати, позже выяснилось, что я не так уж далека от истины. Вечером по телевизору показали репортаж ко Дню вегана. Так вот, там сообщили жутко интересную информацию, я даже записала цифры. Ученые подсчитали, что, отказываясь от мясной пищи, человек сохраняет в живых пять коров, двадцать свиней, двадцать девять овец, семьсот шестьдесят кур, сорок шесть индюшек, пятнадцать уток, семь кроликов и пятьсот килограммов рыбы. Я, правда, рыбу сохранять не собираюсь. Мне ее почему-то совсем не жалко. Она скользкая, противная и безмозглая. Есть полные вегетарианцы, которые лишают себя не только мяса, но и рыбы, яиц, молока, меда, но лично я на такие крайности не способна. Кто меня знает давно, наверное, удивится: «Люся, с каких это пор ты смотришь телевизор?» Отвечаю: «С тех самых, как у меня появилось собственное жилье». Во-первых, телевизор в квартире остался от прежнего владельца. У меня рука не поднялась выкинуть домашний кинотеатр – уж больно замечательная вещь. К тому же я обнаружила, что все эти ужасы в новостях не кажутся такими ужасными, когда ты живешь в элитном доме с круглосуточной охраной и огороженной территорией. Никто не гадит на лестнице, в детской песочнице не сидят наркоманы, и вероятность ограбления квартиры равна нулю. Информация из внешнего мира, преломляясь через призму благополучия и уверенности в завтрашнем дне, проникает сюда в приглушенном, расплывчатом виде. То, что раньше вызывало у меня приступ паники, теперь способно вызвать лишь ироничную улыбку. Помню, как раньше я впадала в ступор, когда слышала по телевизору прогноз: «Рубль падает, инфляция растет, стране грозит экономический коллапс». Я не знала, куда бежать и что делать. Мысли метались в голове, словно испуганные птицы: «А если я потеряю работу? А если сгорят жалкие сбережения? А если?..» Призрак голодной смерти протягивал к моему горлу костлявые руки… А сейчас я лишь пожимаю плечами: «Опять какой-то дурацкий прогноз!» – и переключаюсь на другой канал. Вообще телевизор иногда может быть даже полезной штукой. Например, в той же передаче про вегетарианцев дали ценный совет. Если вы хотите развить у себя новую привычку, сначала попытайтесь делать это в течение тридцати дней. Мысль о том, что придется бесповоротно менять что-либо до конца жизни, пугает человека, и он откладывает любые изменения: заниматься спортом, вставать рано утром, отказаться от мяса. Но если у него есть месячный испытательный срок, появляется иллюзия свободы: «Я буду делать это только тридцать дней, потом перестану, если мне не понравится». Что случится потом? В течение месяца действие старой привычки ослабеет. За спиной у человека уже будет тридцать дней успеха, и это укрепит его веру в собственные силы. Шанс, что новая привычка войдет в жизнь, заметно возрастает. Вот и я стану вегетарианкой на тридцать дней. Уж как-нибудь выдержу месяц без мяса! Не очень-то я его и люблю, если честно, даже не умею толком готовить. Так что все только к лучшему. 1 ноября На видео малышка выглядит изумительно. Она самая фотогеничная из всех, кто у меня был. К тому же у нее явный актерский талант. Число посетителей на моем сайте растет каждый месяц. Конечно, я мог бы показывать малышку только ради удовольствия, но отчего не заработать, если есть такая возможность? Сегодня на работе произошел забавный случай. Я увидел новую машину директора – бордовый «додж» – и не смог оторвать от нее глаз. Вот было бы здорово посадить на капот обнаженную малышку и сфотографировать! А еще можно поставить рядом водителя-негра – худощавого, длинноногого, в голубой ливрее с золотыми пуговицами. Воображаемая картина настолько меня увлекла, что я не заметил, как подошел начальник. Директор открыл дверцу автомобиля и бросил на меня взгляд, полный превосходства. Интересно, как бы шеф отреагировал, если бы узнал, что скромный электрик может купить и такую машину, и водителя-негра, и, пожалуй, его самого в придачу? Просто мне не нужна вся эта крысиная возня. Мне нужна только моя малышка. Тысячи мужчин во всем мире платят деньги, чтобы посмотреть, как она улыбается, ест, занимается любовью. И я их прекрасно понимаю. Когда она смотрит в объектив, у меня перехватывает дыхание. Лично мне больше всего нравится фотографировать ее в белье. Есть у нее старенькие трусики и лифчик, обычные, хлопковые, белого цвета. Когда мы познакомились, белье было ей впору. Постепенно оно становилось все теснее. Теперь трусики врезаются в нежную кожу бедер, оставляя красные полоски. А груди с трудом помещаются в чашки лифчика, готовые в любой момент вывалиться наружу. Лямки на плечах натянуты до предела, а горизонтальная застежка утопает в валиках жира. Когда я думаю о том, что это творение моих рук, что это я создал такую красоту, – я готов целовать каждую складочку на ее теле. Именно это я делал сегодня, когда малышка спросила: – А где похоронена твоя мама? Я не смог сразу ответить, комок застрял в горле. – В Ленинграде. Ну, то есть сейчас это Санкт-Петербург. – А родственники у тебя есть? – Сестра, – неохотно отозвался я, – и тетка. – Ты с ними общаешься? Я покачал головой. – Почему? – Да так… У них своя жизнь. О том, что мама умерла, мне сказала тетя Вера, мамина сестра. Она специально прилетела в Ленинград, чтобы забрать нас с сестрой к себе в Москву. Я не мог поверить: ведь мама ничем не болела! Правда, за день до этого ее увезли на «скорой». Но мама была со мной ласкова, улыбалась, сказала, что скоро у меня появится братик или сестричка. Она была очень полной женщиной, и ее беременность никто не замечал. Она действительно родила девочку. Но сама умерла. И моя жизнь превратилась в ад. Когда сестру принесли из роддома, она оказалась красной, сморщенной и очень маленькой. Звереныш, который убил мою маму. Я ее ненавидел. Меня бесило, что вокруг нее все суетятся, что она постоянно орет и что ее назвали Леной в честь мамы. Через полгода тетя Вера сказала, что отправляет меня в интернат. – Двоих мне не вытянуть, сам понимаешь. А ты уже большой, будешь приезжать домой на выходные. Ты справишься. Думаю, она просто хотела устроить свою личную жизнь. С младенцем на руках у нее еще был какой-то шанс выйти замуж. А мне было восемь лет, я ей мешал. Кстати, замуж тетка так и не вышла. Ничего удивительного. Кому нужны тощие выдры, у которых камень вместо сердца? От воспоминаний меня оторвал голос малышки: – А твой отец? Ты знаешь, кем он был? Я покачал головой. Очевидно, какой-то случайный мужик, который воспользовался доверчивостью мамы. Так же, как и отец сестры. Мама была очень доброй, подкармливала бездомных кошек, однажды у нас жила ворона с перебитым крылом. Любому мерзавцу ничего не стоило втереться к ней в доверие. – Когда ты в последний раз был на маминой могиле? – Недавно, – буркнул я. Я не был там четыре года. С тех пор как умерла моя первая малышка. Это произошло случайно. Я вливал в нее сливки через зонд, и она захлебнулась. Очевидно, сливки попали в легкие. После этого случая я купил медицинский стетоскоп, чтобы слушать, куда льется жидкость. У нее были большие карие глаза с длинными ресницами, как у коровы из мультфильма. Она быстро набирала вес, только грудь была маловата. Я не помню, как ее звали. Для меня они все – малышки. Глава 4 Отказ от мяса дался мне легче, чем я ожидала. Собственно, никаких неудобств я не испытывала. Просто если раньше на завтрак я съедала бутерброд с колбасой и шоколадный батончик, то теперь – два шоколадных батончика. На работе тоже не возникло проблем. В столовой всегда есть на выбор и рыба, и тушеные овощи, так что голодной я не остаюсь. Да, кстати, я по-прежнему тружусь корреспондентом в газете «Работа». На меня, нищую провинциалку, чудесным образом свалилось наследство в виде квартиры в Москве и загородного дома, но я как-то по-дурацки им распорядилась. Дом, расположенный в коттеджном поселке по Новорижскому шоссе, я сдаю многодетной семье из Сирии. За дикие деньги. Однако лично мне из них не перепадает ни копейки – все уходит на содержание квартиры. Четырехкомнатные апартаменты в центре столицы – удовольствие дорогое. На охрану, слесарей, уборщиков, собственную котельную и прочие атрибуты элитного жилья каждый месяц требуется кругленькая сумма. Плюс еще взносы в какой-то загадочный попечительский фонд. Банкир Артамонов, проживающий по соседству, возвел глаза к небу, когда я поинтересовалась, что это такое. Ювелирша Изюмова с пятого этажа забормотала нечто несусветное, но так и не раскололась. В общем, судя по всему, это обыкновенное выкачивание денег из состоятельных граждан. Друзья советовали мне продать квартиру и купить более скромное жилье в спальном районе. На разницу в цене можно безбедно прожить лет двадцать! Прислушавшись к советам, я съездила посмотреть на квартиры. И пришла в ужас – бывает же на свете такое убожество! Нет, поймите меня правильно, когда-то я сама мечтала о такой жилплощади: «двушка» в панельном доме, смежные комнаты, совмещенный санузел, кухня шесть метров, потолки два пятьдесят. Если бы раньше у меня появилось такое жилье, я была бы безмерно счастлива. Но теперь, когда мне есть с чем сравнивать… В общем, теперь я убеждена: квартира у человека должна быть хорошая – и точка! Можно носить штопаные колготки, обходиться без норковой шубы и автомобиля – но вечером надо приходить в уютный теплый дом, где много места, красивая мебель и не слышно, как за стенкой ругаются соседи. Так что работу я не брошу, на эти деньги я живу. Впрочем, мне моя профессия нравится, я с удовольствием пишу про трудоустройство. Да и коллектив у нас в редакции подобрался на редкость дружный. На жизнь я не жалуюсь! Еще одно преимущество квартиры в центре столицы – до всего рукой подать. На работу я теперь хожу пешком, на дорогу уходит полчаса – красота! Несмотря на то что в офис я явилась точно к началу рабочего дня, меня уже ждали. Какая-то женщина отделилась от окошка охраны: – Вы Людмила Лютикова? – Да, – ответила я, разглядывая незнакомку. Она произвела на меня приятное впечатление. Мне вообще нравятся полные люди. Рядом с ними я чувствую себя нормальным человеком, а не слоном в посудной лавке. Никакого самобичевания и чувства вины за лишние килограммы. Кажется, эта дама даже толще, чем я. Вдвойне приятно! – Я узнала вас по фотографии в газете, – обрадовалась женщина. – Меня зовут Дарья Свиридова. Со мной случилась просто вопиющая история! Вы обязательно должны об этом написать! Я решила, что речь идет о мошенничестве. В газете я веду рубрику «Спасайся кто может!», пишу о различных аферах, в которые можно вляпаться при поиске работы. Обычно соискатели звонят в редакцию, чтобы поведать о своих злоключениях, но некоторым не лень зайти лично. Вот и эта дама, несмотря на внушительный вес, оказалась легка на подъем. Я провела Дарью к своему столу, усадила в кресло, налила ей кофе и включила диктофон: – Ну, рассказывайте вашу вопиющую историю. Дважды повторять не пришлось. Дарья работала парикмахером в обычной цирюльне эконом-класса, без обеда и выходных. Зарплата маленькая, а с чего бы ей быть большой, когда стрижка стоит десять долларов? Вот и приходилось женщине днями напролет мыть грязные головы, чтобы заработать на сносное существование. Так бы и трудилась она тут до пенсии, если бы не одна постоянная клиентка. Пенсионерка Марья Ивановна однажды разговорилась: – Дашенька, вы так хорошо стрижете! И быстро! За полчаса управляетесь! А моя дочь, дурочка, ходит во французский салон. Там с нее за стрижку сдирают пятьсот баксов, а в кресле она парится полтора часа! Надо ей вас порекомендовать. Даша быстро подсчитала: если одна стрижка длится полтора часа, то за смену получается только восемь клиентов! А может, и того меньше. А денег – несравненно больше! Надо переходить в элитный салон! Тем более что она действительно профессионал. Женщина купила газету «Работа» и принялась рассылать резюме по вакансиям. Первым откликнулся модный фитнес-центр, при котором находился салон красоты. Менеджер по персоналу позвонила Даше и пригласила ее на собеседование. Ровно в назначенное время соискательница переступила порог фитнес-центра. И нерешительно застыла, пораженная обилием позолоты и зеркал. – Вы у нас впервые? – кинулась к ней администратор. – Тогда вам надо начать с посещения врача. – Вообще-то я пришла устраиваться на работу. Администратор смерила ее недоверчивым взглядом и протянула: – Вакансии уборщицы у нас вроде все заняты… – Я парикмахер! – возмутилась Дарья. – Как пройти в отдел кадров? Повисла пауза, затем администратор сказала: – Я сейчас позвоню, кадровик сама к вам спустится. Через минуту в вестибюль вышла та самая барышня, с которой Даша вчера общалась по телефону. Девица уставилась на соискательницу, как баран на новые ворота: – Вам чего? Дарья уже поняла, что здесь работают исключительные тупицы, поэтому ответила предельно четко: – Я парикмахер. У вас открыта вакансия. Вы меня пригласили на собеседование. Я пришла. Барышня на секунду оцепенела, потом выдавила: – Вакансия занята. – Зачем же вы меня приглашали? – возмутилась Даша. Девчонка нагло ухмыльнулась: – Ошибка вышла. Дарья направилась к выходу. За спиной она услышала разговор. – Ты что, рехнулась, ее приглашать? – прошипела администраторша. – Откуда я знала, как она выглядит? – оправдывалась кадровичка. – В объявлении же ясно было сказано – «презентабельная внешность». Дарья бросила взгляд в зеркало. Чем это, интересно, им ее внешность не угодила? Неброский макияж, на голове укладка, сделанная собственными руками. Кожаное пальто цвета молочного шоколада куплено пусть и на рынке, но отличного качества. Вообще-то в фирменных бутиках ее шестидесятый размер днем с огнем не сыщешь. Ну, знаете, если они рассчитывали, что она придет в брильянтовом ожерелье от Картье, то пусть сначала выплатят зарплату за десять лет вперед! Даша сочла этот случай недоразумением, однако произошедшее стало повторяться, словно в дурном сне. Ее резюме принимали «на ура», но как только она появлялась в салоне, тут же начинались отговорки: «место уже занято», «опыта у вас недостаточно», «мы вам перезвоним». И естественно, не звонили. Женщина терялась в догадках: что же не устраивает работодателей? Однажды все разъяснилось. В клинике красоты, носящей броское название «Это модно!», ее допустили до пробной стрижки. Моделью, судя по виду, выступала молодая мать, измученная недосыпанием. Клиентка осталась очень довольна своей креативной прической, тем более что она ничего за нее не заплатила. Руководство клиники тоже оценило работу соискательницы. Директриса похвалила Дашу, но озабоченно заметила: – Вообще-то мастер нам нужен срочно. А вам, боюсь, потребуется полгода, чтобы прийти в норму. – В какую еще норму? – не поняла соискательница. – Ну, сбросить килограммов тридцать, или сколько там необходимо, чтобы носить сорок восьмой размер. – Почему именно сорок восьмой? – Потому что у нас форменная одежда максимум сорок восьмого размера. Даша улыбнулась: – Если дело только в форме, то я в крайнем случае могу заказать в ателье похожую. Директриса замялась: – Дело не только в одежде. Дело в вашей фигуре. Непозволительно, чтобы в индустрии красоты работал человек с избыточным весом. – Но я ведь не инструктор по фитнесу, правда? И не диетолог. Мой рабочий инструмент – вот. – Даша показала свои руки. – К рукам претензии есть? Собеседница начала раздражаться: – Полный сотрудник бросает тень на нашу клинику, понимаете? Мы делаем людей молодыми и стройными, а сами не можем справиться с толстушкой. Если мы возьмем вас на работу, то распишемся в собственном бессилии! – А если человек не хочет становиться стройным? Если его и так все устраивает? – А это уже, простите, демагогия, – отрезала директриса. – Стройными хотят быть все, просто не у всех это получается. Всего доброго! И она гордо удалилась, виляя тощей задницей. – Чем тоньше талия, тем выше зарплата, – изрекла я, выслушав рассказ Дарьи. – Это что, такой закон? – встрепенулась она. – Нет, просто жизненное наблюдение. Парикмахерша глубокомысленно помолчала, потом принялась возмущаться: – Получается натуральная дискриминация по весу! На каком основании? Может, я болею? Или у меня проблемы с щитовидной железой, сахарный диабет, наконец? Может, я и так страдаю, а они сыплют мне соль на рану? Я посмотрела на ее толстенькие щечки, похожие на наливные яблоки, и подумала, что болезни – это вряд ли. Просто кто-то очень любит покушать. – Что же мне делать? – вопрошала Дарья. – Как устроиться на приличную работу? Я устала жить в нищете, хочу много денег! Можно как-то прищучить работодателя? Я слышала, что на Западе платят огромные штрафы за дискриминацию при приеме на работу. У нас можно подать в суд? – Подать – запросто. Вот только выиграть проблематично. Где доказательства, что вам отказали в вакансии именно из-за веса? Работодатель должен сознаться в этом письменно, но кто же в своем уме на такое пойдет? Придумают, что вам не хватает квалификации, а к этому не придерешься. – И что же делать? – повторила соискательница. Я пожала плечами: – Худеть. – Можно подумать, это так просто! Чего я только ни пробовала: и диеты всякие, и раздельное питание, даже неделю голодала – и никакого толку! Скину пару килограммов, а потом на их место в два раза больше приходит! – Знаю, знаю… – скорбно кивала я. – Лично я перешла на вегетарианство. Даша оторопела: – А у вас что, тоже проблемы с трудоустройством? – Нет, с личной жизнью. Когда я говорила, что хочу худеть, потому что меня ужаснул внешний вид Варвары, я лукавила. Забота о собственном здоровье, конечно, вдохновляет на подвиги, но главным стимулом для женщины все-таки является мужчина. И для меня это капитан Руслан Супроткин. После того как у меня появилась своя квартира, я воспряла духом. Отныне я не была бесприданницей, и наша дружба с Русланом могла перерасти в более интимные отношения. По крайней мере для этого были материальные предпосылки. Однако квартира в Москве привлекла ко мне лишь толпу альфонсов, а Супроткин неожиданно отдалился. Если раньше он заглядывал в гости просто так, без повода, то теперь и носа не кажет. И не звонит. Плюнув на гордость, я сама несколько раз ему звонила. Капитан разговаривал сухо, как человек, который слишком хорошо воспитан, чтобы послать к черту назойливого собеседника. И тогда я вспомнила, что Руслану нравятся худые брюнетки. Неоднократно видела его в компании именно таких девушек. А я – толстая блондинка… Цвет волос – не проблема, перекрашусь, а вот комплекция… В общем, сбросив сорок килограммов, я дам шанс нашим отношениям. Возможно, последний, так что лучше его не упустить. 11 ноября Вчера я рано приехал с работы. Малышка не встречала меня, как обычно, у двери, а сидела за компьютером. Ее лицо было цвета сливок. – Что с тобой? – забеспокоился я. Взглянув на экран компьютера, я сам все понял. Малышка обнаружила фотографии предыдущих девушек. Я забыл поставить пароль на директорию. – Кто эти девушки?! Это ты их фотографировал? – Ее голос срывался. Я сказал, что не знаю, кто они. Просто скачал фотографии из Интернета. – А мои фотографии тоже лежат в Интернете?! – взвизгнула она. – Конечно, нет! С чего ты взяла? Я обнял ее за плечи, но она сбросила мои руки. – А с того, что эти фотографии выполнены в твоей манере! Ты меня тоже так снимал! Именно в таком ракурсе! Я нацепил маску смирения: – Ну конечно, в таком ракурсе. Я просто подражал неизвестному фотографу, только и всего. Хотел, чтобы ты выглядела в лучшем виде. Малышка немного расслабилась. На экране компьютера появлялись снимки в режиме слайд-шоу. На них была изображена одна и та же девушка, в одинаковой позе, только с каждой фотографией она прибавляла килограммов пять-шесть. Было видно, как постепенно у нее наливаются груди, растет живот, толстеют руки и ноги. На спине появляются складки: сначала одна, потом две, три. На самой последней фотографии живот уже лежал на бедрах, как огромная белая подушка. Девушка игриво улыбалась, только на последних снимках ее улыбка сникла. Я вспомнил, какие мягкие у нее были губы. И терпкий, мускусный запах между грудей. – Это омерзительно, – сказала малышка. – Ты о чем? – Об этих девушках. Они выглядят омерзительно. Сначала они даже хорошенькие, но в конце… Бесформенные куски жира! Или нет, они похожи на мох, разросшийся до огромных размеров, – такие же пористые, мягкие и безжизненные. – Ты не права, – запротестовал я, – в полных женщинах есть особое очарование. Но она меня не слушала. Подошла к зеркалу, распахнула халат, ощупала отвисший живот и бедра. – И я тоже омерзительна. Не понимаю, как я могла дойти до такого состояния? Это какое-то наваждение. Ты меня загипнотизировал, что ли? Я обнял ее, прижался к ягодицам, скользнул руками за резинку трусов. – Просто я тебя люблю и принимаю любой. Я был уверен, что ласка ее успокоит, но она неожиданно взорвалась: – Я больше не хочу толстеть! Я хочу остановиться! И сбросить то, что наела за последние месяцы! Она повернулась ко мне, требовательно посмотрела в глаза: – Я хочу, чтобы мы поженились, хочу родить ребенка. Ведь мы поженимся? Я понял, что это начало конца. Прежних отношений уже не будет. Но нельзя показать ей, что все изменилось. – Конечно, любимая! Мы обязательно поженимся, родим ребенка. Я буду обожать тебя в любом виде, даже если ты растолстеешь после родов. И даже если будет тройня. Наконец-то она улыбнулась и даже игриво хохотнула: – Не понимаю, и почему я тебя люблю? – Я тебя гипнотизирую, ты же сама сказала. На какое-то время наступило затишье. Я переоделся, принял душ, починил сломанную гладильную доску. Она была вылитая заботливая женушка, я примерял на себя роль отца семейства. Но когда я спросил, что готовить на ужин, она ответила: – Мне ничего не надо, я съем йогурт. Я все-таки приготовил баранину с черносливом и принес тарелку ей к телевизору: – Может, соблазнишься? Один кусочек. – Нет-нет, – она схватила свой йогурт, – я твердо решила худеть. Не отрываясь от сериала, она в один присест уничтожила йогурт. И даже не подозревала, что только что подписала себе смертный приговор. Глава 5 Прошло две недели, как я не ем мясо. Сегодня утром я встала на весы и с удивлением отметила: вес не изменился. Ну, триста граммов, которые мне удалось сбросить, я не считаю. Ничего не понимаю, где же обещанное похудение? В расстроенных чувствах я стала собираться на работу. Телефон зазвонил, когда я уже стояла в дверях. Взглянув на всякий случай в зеркало, я вернулась в гостиную и сняла трубку. – Люся, спаси, умоляю! Артур хочет меня убить! Я в избушке Бабы-Яги. За окном крякают утки… На этом связь прервалась. Я изумленно уставилась на аппарат. Что это было?! Может, у меня от отсутствия мяса уже начались слуховые галлюцинации? Я посмотрела журнал регистрации входящих звонков, чтобы удостовериться, что в 8 часов 18 минут был принят звонок от Варвары Поликарповой. Однако я не узнала голос подруги, уж слишком она частила. Но кто еще мог упоминать Артура? Только Варька. Я набрала ее мобильный номер, потом домашний – никто не подходил к телефону. Хм, странно. Я не виделась с Варей с того самого дня, когда она нахамила мне в кафе. Подруга не искала встречи, я, признаюсь, тоже. Зачем мешать чужому счастью? И вот теперь Артур хочет ее убить, причем в избушке Бабы-Яги, да еще крякают какие-то утки… Может, и не утки вовсе, а гуси-лебеди? Уж не розыгрыш ли это?! Весь рабочий день я просидела как на иголках. Через каждые полчаса звонила Варваре – она по-прежнему не брала трубку. Я поняла, что не вынесу неизвестности, и поехала в Кузьминки, на улицу Юных Ленинцев. Блочная пятиэтажка грязно-серого цвета встретила меня кучей картофельных очисток у подъезда. Очевидно, кто-то из жильцов не донес мусорный пакет до контейнера. На двери был кодовый замок. Нужной комбинации цифр я не знала, поэтому пришлось ждать. Погода была довольно мерзкая, моросил дождь. Четверть часа я простояла на пронизывающем ветру, прежде чем к подъезду подошла старушка и открыла дверь. Я тут же ринулась за ней. – Ты к кому? – оглянулась пенсионерка, бдительно загораживая вход. – Я в гости, – заблеяла я. От холода у меня зуб на зуб не попадал. – Шляются тут всякие, – сурово отозвался божий одуванчик, – а потом лампочки пропадают. Не пущу! Звони по мобильнику, пускай за тобой спустятся! – У меня нет телефона, – соврала я. – Сейчас у всех есть телефон! – отрезала старуха. – Все ноют, что они бедные, а сами телефоны пачками покупают. А вот я действительно живу на одну пенсию, кусок сыра не могу себе позволить! И окорок мне не по карману! Продолжая возмущаться, она захлопнула перед моим носом дверь. Когда через десять минут к подъезду подошел мужчина, я так окоченела, что была готова сражаться за право входа не на жизнь, а на смерть. Однако мужчина молча открыл дверь и галантно пропустил меня вперед. В подъезде не было света. Варвара жила на третьем этаже, я стремительно преодолела лестничные пролеты. Чем черт не шутит, может, у подруги телефон разрядился, но она дома? Я принялась жать на кнопку звонка. Никакого результата. Приложила ухо к замочной скважине: ничего не слышно, только легкий сквозняк посвистывает. На третьем этаже было светлее, потому что выше на лестнице горела лампочка. Из соседней квартиры вышла девушка и удивленно на меня посмотрела. – Простите, – обратилась я к ней. – Я пришла к вашей соседке Варваре, мы договаривались о встрече, но ее нет дома. Вы, случайно, не слышали, когда она ушла? Девушка пожала плечами: – Я не прислушиваюсь к соседям. – А ее молодой человек? Артур, кажется? – У Варьки есть молодой человек? Вот новость! – рассмеялась она и пошла вниз по лестнице. Я в нерешительности топталась на площадке. Что предпринять? Варя говорила, что Артур хочет ее убить. Сомнительно, чтобы это было правдой. Возможно, у Артура оригинальные пристрастия в сексе, но убить любимую женщину? Нормальный мужчина на это не способен. А в том, что он любит Варвару, я не сомневалась. Судя по ее описаниям, там страсть до гробовой доски. Может, от переедания у подруги мозги жиром заплыли, и она – как бы помягче выразиться – потеряла связь с реальностью? А проще говоря – свихнулась? Плюнув на все, я поехала домой, греться. 14 ноября В тот вечер малышка так ничего и не съела. Ни баранину, ни торт, ни мороженое. Только пила воду, приговаривая: – В ней ноль калорий! Утром купила обезжиренный кефир и цедила его через каждые два часа: – У меня разгрузочный день. На следующий день сварила себе кастрюлю риса, давилась им, заедая тертой морковью. Я делал вид, что поддерживаю ее стремление похудеть, даже принес книгу «100 лучших диет». В моей душе теплилась надежда, что долго это не продлится. Ничего, скоро она оголодает, и все будет как прежде. Она встала на весы и воскликнула: – Ура, минус килограмм за три дня! В месяц будет десять! Я угрюмо подумал, что раньше она так радовалась, когда набирала вес. И, учитывая, что весы подкручены, скорей всего она сбросила около двух кило. – Это надо отпраздновать! – сказал я преувеличенно бодрым голосом. Намешал свой фирменный энергетический коктейль, протянул ей стакан. Она отпихнула мою руку и заорала: – Я же сказала, что больше этим не занимаюсь! Я завязываю, понятно?! Баста! Лицо перекосилось, второй подбородок трясется. Все-таки полная женщина должна быть спокойна, как танк, тогда она очаровательна. Видели сытую кошку, греющуюся на солнце? Вот это и есть идеал. Но если кошка начинает царапаться и кусаться, ее наказывают. К счастью, через неделю у нее начали выпадать волосы. Лезли просто клоками. – Тем, кто на диете, нужно пить витамины, – сказал я, подсовывая ей статью из журнала. – А лучше колоть внутримышечно, чтобы они полностью усваивались. – А кто будет мне колоть внутримышечно? – Я буду. – Ты умеешь? – Конечно, раньше у меня была собака, когда она заболела, я делал ей уколы. Собаки у меня никогда не было. Но уколы я действительно умею делать, жаль только, что ни одна из прошлых малышек не может это подтвердить. – Я все-таки не собака, – заметила она, омерзительно хрустя капустным листом. Но витамины купила. Вечером, когда она легла на диван, оголив свои пока еще пышные ягодицы, я быстро подменил ампулу. Мне не понадобилось покупать сильное снотворное, оно осталось от прошлой малышки. – Ну как, больно? – поинтересовался я, прижимая ватку к попе. – Ничего не почувствовала, – отозвалась она, натягивая трусы. Сексом мы в последнее время не занимались. – У кефира странный вкус, очевидно, он начал портиться, – заметила она, выпив на ночь свое пойло. Из опасения, что одной ампулы для ее веса будет недостаточно, я растворил таблетки снотворного в кефире. Через полчаса она захрапела. Прямо перед телевизором, в халате и тапочках. Для верности я выждал еще какое-то время и начал действовать. Сначала собрал свои вещи, компьютер, отнес их в машину. Затем вышел с табуреткой на лестничную клетку и выкрутил лампочки до первого этажа. После чего подогнал машину прямо к подъезду. У меня неприметный микроавтобус серого цвета, который я ставлю в соседнем дворе. Я специально приобрел такую машину, чтобы перевозить малышек. Кстати, купил на деньги, вырученные за их демонстрацию в Интернете. Такой вот получается круговорот толстушек в природе. Основная проблема – как дотащить ее до машины. Весила она уже около ста пятидесяти килограммов. Раньше я делал так: брал матрас, клал на него женщину и привязывал ремнями к матрасу. Но ремни нужны не обычные (они слишком короткие), а те, которыми пользуются профессиональные грузчики. Теперь можно довольно легко волочь матрас вниз по ступенькам. Если правильно рассчитать дозу снотворного, женщина не проснется. Малышка не проснулась. И мне повезло: никто не попался нам навстречу. Последнее усилие, чтобы втащить матрас в машину, – и я мог выезжать. Ночью дороги свободны, до турбазы я доехал за сорок минут, хотя в будние дни путь может занять два часа. Турбаза расположена в сорока километрах от Москвы. Летом тут неплохо: озеро, волейбол, костер, шашлыки, – но зимой это довольно унылое место, на выходные приезжают только любители зимней рыбалки, да и тех немного. Я работаю на турбазе электриком, по совместительству выполняю обязанности плотника и кладовщика. Зарплата весьма скромная, зато есть масса других достоинств. Во-первых, я должен выходить на работу лишь три дня в неделю. Во-вторых, мне предоставили домик для проживания – небольшую избушку из бруса, с двумя комнатами и печкой. Домик стоит на отшибе, сюда никто не заходит. Самое главное, что в нем есть телефон – и, значит, Интернет. В-третьих, я не оформлен на работу официально, так что никто не знает, где меня искать. Сторож Петрович открыл ворота, зевая во весь рот. Из-под телогрейки выглядывали грязные кальсоны. Я вылез из машины, двигатель выключать не стал. – Ты чего так поздно? – недовольно поинтересовался он. – Заглох на трассе. Шеф меня не спрашивал? – Вроде нет. Сигареткой угостишь? Я достал сигареты, напряженно прислушиваясь к звукам, исходящим от автомобиля. Слышно было только равномерное урчание мотора. Петрович с наслаждением затянулся и рассказал, что вчера директор привозил на базу двух девок. – Попариться в бане. Девки красивые, но уж больно худые. Ножки тоненькие, сисек нет. Мода, что ли, сейчас такая? Я пожал плечами. – Ты-то когда себе бабу заведешь? – спросил он. – Молодой мужик, а все один маешься. – Да есть у меня девушка, в Москве. – Твоя-то небось попухлее будет, а? Сторож заржал, показав гнилые зубы. Я лихорадочно соображал: мог ли старик что-нибудь заметить? Есть ли у него ключ от моего домика? Я вглядывался в его лицо, пытаясь отыскать на нем какой-то намек. Но старикан лишь тупо скалился. Нет, это бред! Если бы Петрович увидел одну из моих малышек, я бы сейчас с ним не разговаривал. А мотал бы срок – сколько? – двадцать лет. Нет, скорей всего пожизненное. Они бы меня в маньяки записали, без вопросов. Помахав сторожу рукой, я сел за руль. В доме я с трудом взгромоздил малышку на кровать. Мне показалось, или она и правда стала тяжелее? Впрочем, теперь это только плюс, пусть толстеет. Кровать рассчитана на полтонны веса, мне сделали ее по индивидуальному заказу. Она прерывисто дышала во сне. Я защелкнул на ее правой ноге металлический браслет. Теперь она прикована к пятидесятикилограммовой гире. Потом связал руки спереди эластичным жгутом. Я прикинул, что она проспит еще минимум восемь часов. Пошел в соседнюю комнату, лег на раскладушку и тоже забылся сном. Проснулся я от звука ее голоса. Кинулся к ней и увидел, что она говорит по мобильнику. Откуда он взялся? И как ей удалось освободить руки?! Я ударил ее. Очевидно, слишком сильно, потому что она упала и даже не попыталась подняться. Я ободряюще ей улыбнулся: – Доброе утро, любимая! Сейчас я объясню новые правила игры. Глава 6 Я зашла в вагон метро. Народу вроде не много, но все места заняты. Вдруг я увидела свободное местечко между двумя мужчинами и устремилась туда. Поезд тронулся, я открыла сумку, чтобы достать книжку. И тут ко мне на колени плюхнулась какая-то толстуха. Я пыталась сбросить с себя огромную задницу, но безуспешно. Дамочка была неподъемная. – Женщина, вы что?! – возмутилась я. – Встаньте с меня немедленно! Она продолжала сидеть как ни в чем не бывало. Я закричала опять и тут поняла, что не слышу своего голоса. Я только беззвучно раскрываю рот! Ища поддержки, я посмотрела по сторонам. Но мои соседи не обращали на нас никакого внимания. Мужчина справа читал газету, а парень слева дремал. Неожиданно я поняла, что у меня на коленях сидит Варвара. – Варя, – прошептала я. Подруга обернулась, и я увидела, что вместо лица у нее череп. Из пустой глазницы выползла змея, юркнула мне за шиворот, проскользнула по всему телу и впилась в ногу. Я закричала – и проснулась. У меня дико болела нога, икроножную мышцу свела судорога. Громко стеная, я принялась массировать ногу. Но какой странный сон! Что он может значить? Надо посмотреть, к чему снится змея. Я открыла сонник Миллера. Ага, «сны о змеях предупреждают о зле в различных его проявлениях. Если вам снится извивающаяся змея, то вам придется бороться с судьбой. Если змея вас укусила, то вам будет трудно устоять под влиянием недругов, которые попытаются вам навредить». Жуть! В соннике Нострадамуса нашлось такое толкование: «Если вас во сне укусила ядовитая змея – вы, не желая того, станете причиной очень большого скандала, возможно, по вашей вине или по вине кого-то из ваших близких произойдет политический переворот». Час от часу не легче! Единственное, что утешает, – я не знаю, была ли змея в моем сне ядовитой. Добил сонник Фрейда: «Змею, как и большинство других пресмыкающихся, следует трактовать как пенис. Ползущая змея символизирует половой акт. Укус змеи говорит о том, что ваши сексуальные отношения могут быть нарушены вмешательством другого мужчины». Какого еще «другого», если у меня и одного-то нет? В общем, все очень и очень запутано. Во время завтрака я смотрела телевизор. Шло ток-шоу, все участники которого были милы, улыбались и тонко острили. Эту передачу я ни разу не видела. Обычно по субботам я сплю долго и встаю лишь к обеду. Но сегодня меня разбудил кошмар, и очень удачно. Я приглашена на день рождения к старинной приятельнице, а подарок еще не куплен. В вагоне метро все места были заняты. Неожиданно я увидела свободное местечко между двумя мужчинами и устремилась туда. Поезд тронулся, я достала из сумки книжку. В этот момент мне на ногу наступила очень полная женщина. Не оставалось сомнений, что она сделала это нарочно. Дама нависала надо мной и злобно таращилась. Я догадалась, что тетка сама хотела сюда сесть, но из-за своей комплекции не успела добежать и теперь требует, чтобы я уступила место. Вообще это возмутительно! Почему я должна ей уступать? Она не пожилая женщина, может, всего лет на пять меня старше. В конце концов, пусть мужчины уступают, сильный пол! Но с них как с гуся вода. Мужик справа уткнулся в газету и «не видит» ничего вокруг. А парень слева резко сделал вид, что спит. Я решила последовать их примеру: поджала ноги под лавку и заслонилась книгой от испепеляющего взгляда. И тут меня осенило: да ведь в моем сегодняшнем сне главное – не змея, а Варвара! Вместо лица у нее был череп. Это прямое указание на то, что подруге грозит смертельная опасность. Ее звонок – не глупый розыгрыш, а крик о помощи! Я, как последняя эгоистка, поехала вчера домой только потому, что замерзла. А в этот момент Артур, быть может, уже разрезает ее на кусочки! На следующей остановке я выскочила из вагона, пересела на фиолетовую ветку и поехала в Кузьминки. Я звонила в квартиру Варвары, но дверь по-прежнему никто не открывал. Я достала мобильник, набрала номер МЧС и приготовилась врать. Через полчаса три спасателя в оранжевых бушлатах поднялись на третий этаж. – Что у вас случилось? – спросил мужчина в кепке, очевидно, главный. – Вот, потеряла ключи, не могу попасть в квартиру. Вы мне поможете? Он окинул взглядом дверь, удовлетворенно кивнул и сказал: – Откроем без проблем. Но сначала предъявите документы на квартиру. – Какие еще документы? – Свидетельство о праве собственности, например. – Откуда оно у меня? Вы понимаете, я вышла всего на пять минут, в магазин, все документы остались в квартире. – И паспорт с регистрацией тоже? – Паспорт тоже. – Плохо дело, – отозвался спасатель, переглядываясь с коллегами. – Боюсь, мы не сможем вам помочь. – Что же мне теперь – умирать на улице?! – в отчаянии воскликнула я. – Есть еще вариант. Возьмите справку в домоуправлении, что вы проживаете в данной квартире. – Сегодня суббота, – напомнила я, – ЖЭК закрыт. – Зовите участкового милиционера, пусть он удостоверит вашу личность. – Я переехала сюда недавно и еще не успела познакомиться с участковым. Мужчина развел руками: – Тогда извините. Вы нас тоже должны понять! А вдруг вы не имеете к этой квартире никакого отношения? Мы взломаем дверь, а потом хозяин жилья выставит нам счет на установку новой. Да еще скажет, что из квартиры пропал миллион долларов. Знаете, сколько уже было таких случаев? – Что же мне делать? – Ждите понедельника, когда откроется ЖЭК. И на всякий случай позовите участкового, чтобы он присутствовал при вскрытии квартиры. Спасатели потопали вниз по лестнице. А я, поразмыслив пару секунд, позвонила капитану Супроткину. – Слушаю, – довольно сухо ответил Руслан. А ведь у него должен был определиться мой номер! Я принялась сумбурно пересказывать последние события. – Я не понял, – перебил меня Руслан, – почему ты хочешь взломать квартиру подруги? Объясни в трех словах. – Варя пропала, не отвечает на звонки, не открывает дверь. А вчера утром она мне позвонила, сказала, что ее хочет убить Артур. – Кто такой Артур? – Ее молодой человек. – Ну и как, убил? Я обозлилась: – А что, это бы упростило дело? – Значительно! – бодро отозвался капитан. – Когда в наличии имеется труп, легче оформлять бумаги на обыск! – Ты будешь мне помогать или нет? – прямо спросила я. – Интересно, как ты себе это представляешь? Я растерялась. Действительно – как? И тут меня осенило: – А если поступает информация, что в квартире заложена бомба, ведь милиция обязана взломать дверь и обезвредить взрывное устройство? – Обязана. А также обязана найти шутника, вернее, шутницу. Ты откуда будешь звонить – из дома или с работы? Я хотела возразить, что не такая уж я дурочка, чтобы звонить из дома, я бы позвонила из автомата! Но вместо этого жалобно спросила: – А вдруг Варю уже убили? И в квартире разлагается ее труп? После недолгого размышления Руслан поинтересовался: – На каком этаже живет подруга? – На третьем. – Диктуй адрес. Я сейчас пришлю к тебе человечка. Ничего не обещаю, он вообще-то форточник. – Кто? – изумилась я. – Вор, который в форточки залезает. Еще виртуозно умеет открывать стеклопакеты. В общем, тебе пригодится. Я встала около окна на третьем этаже и принялась ждать. Горячая батарея приятно грела ноги, меня стало клонить в сон. Через полчаса он появился. Именно что «человечек» – маленький, худой, похож на подростка. Лишь вглядевшись в его лицо, я поняла, что передо мной зрелый мужчина с богатым жизненным опытом. – Ты, что ль, Люся будешь? Я кивнула, гадая, как ему удалось просочиться в подъезд, если за это время никто из жильцов не входил и не выходил. Неужто и впрямь залез в форточку? – А я Валера. Ну, показывай, чего открыть надо? – Вы сможете взломать дверь? – с сомнением спросила я. – Вы ведь… – я замялась, – специалист в другой области. – Мне надо изучить проблему в комплексе, – с достоинством отозвался мужчина. Я подвела Валеру к двери. Он подергал за ручку – и дверь открылась. – Да тут не заперто! – обиженно воскликнул он. – Зачем меня вызывали? Такой идиоткой я себя давно не чувствовала. – Извините, пожалуйста, – залепетала я, – произошло недоразумение, вы можете идти. Валера стремительно удалился. А я запоздало пожалела, что отпустила его. Вдруг внутри и правда труп? Как я одна вынесу такое зрелище? Но делать было нечего, я осторожно вошла в коридор. И сразу же наткнулась на Варькино пальто на вешалке. Это оригинальная вещь, сшитая на заказ из толстого кашемира. Цвет – потрясающий: переливчатый какой-то, в зависимости от освещения кажется то зеленым, то голубым, а порой отдает оранжевой искрой. По-моему, это единственное пальто, в которое подруга влезает со своими габаритами. Ясно, что в такой холод она никуда не могла без него пойти. Сердце сжалось в нехорошем предчувствии. Кухня выглядела самым обычным образом. Пахло прокисшим кефиром, в мойке лежала пара грязных тарелок. В гостиной был небольшой бардак, но ничего экстраординарного. Значит, если труп есть, он может находиться только в спальне… С бьющимся сердцем я толкнула дверь в спальню. Последний раз я гостила у Варвары года два назад, и тогда здесь было намного скромнее. Очевидно, белый спальный гарнитур, украшенный «золотыми» финтифлюшками, купил Артур. Но Вари не было ни на кровати, ни под кроватью. Я обыскала все, даже в шкаф заглянула – покойником и не пахло. Тогда я принялась методично осматривать квартиру. В кресле я обнаружила дамскую сумочку. Знаю, что есть женщины, у которых сумок целый вагон, но у Вари она была единственная. А в сумке – кошелек, паспорт, косметичка! Куда она могла деться без паспорта, кошелька и пальто?! Зимние сапоги, кстати, тоже остались в прихожей. В голове прокручивались разные версии. Допустим, кто-то позвонил Варе, она выскочила на лестничную площадку прямо в халате и тапочках, входную дверь лишь прикрыла. А дальше? Куда она исчезла потом? Или еще вариант: в квартиру залез грабитель, тюкнул подругу по голове… Ага, и утащил под мышкой бездыханное тело весом сто пятьдесят килограммов. Тьфу ты, да ведь Варвара ясно сказала: ее хочет убить Артур! Значит, это он выманил ее на улицу в тапках. Держит в избушке Бабы-Яги, рядом крякают утки. Вот бред-то… Тем не менее я принялась искать фотографии Артура или другие свидетельства его присутствия в квартире. Не нашла ничего: ни мужских вещей, ни парфюмерии, даже второй зубной щетки в ванной не оказалось. Очень странно. А был ли вообще мальчик? У меня мелькнула смелая догадка, что подруга просто выдумала ухажера. И звонила мне из психушки, куда ее упекли заботливые люди в белых халатах. Глава 7 Очень хотелось оказаться сейчас дома на диване, смотреть советский фильм про хороших людей и лопать зефир в шоколаде. Но вместо того, чтобы наслаждаться этими радостями жизни, я стояла на улице в одном из самых криминогенных районов столицы и дрожала от холода, потому что забыла надеть перчатки. В странную историю я вляпалась. Непонятно, где правда, а где вымысел. Взять, к примеру, этого Артура. Одно дело – любить полненьких женщин, и совсем другое – радостно наблюдать, как твоя любимая обрастает слоями жира. Человек же не свиней разводит, в конце концов! Существует ли такой мужчина на самом деле? Может, Варвара действительно придумала жениха, чтобы оправдать собственное обжорство? Или вот еще деталь: допустим, Варьку и правда хотят убить, но почему в минуту опасности она позвонила мне? Есть милиция, служба спасения, там работают профессионалы, они помогут. А я кто? Мирный обыватель, у меня нет ни возможностей, ни особого желания спасать мир. У Вари давно умерли родители, других родственников не осталось, но и я, насколько знаю, не была ее самой близкой подругой. Мы уже давно не общались. Услышав ее голос, я вообще могла бросить трубку, учитывая, сколько гадостей Варвара наговорила при нашей последней встрече. Обращаясь ко мне, Поликарпова рисковала потратить впустую драгоценные секунды. И все-таки она выбрала меня. Почему? В этом мало логики. Мимо прошел мальчишка с рюкзаком за спиной. Его довольный вид не вызывал сомнений: ребенок только что вырвался из цепких рук педагогов. Я вспомнила, что Варя работала учителем младших классов в ближайшей школе. Может, ее коллеги смогут прояснить ситуацию? Я окликнула ученика, и он объяснил, как пройти к школе. Внутри школа оказалась точно такой же, как моя собственная. Я будто вернулась на двадцать лет назад! Не очень приятное ощущение, доложу вам. Не то чтобы я не любила школу, нет. Я была отличницей, учителя хорошо ко мне относились, с одноклассниками тоже не возникало проблем. Но все-таки не хотела бы я вновь оказаться за партой. Школьные годы совсем не такие чудесные, как пелось в известной песне. Да и вообще, как утверждают психологи, детство – это сплошные стрессы. По боковой лестнице я поднялась на второй этаж и оказалась перед дверью учительской. И точно так же, как в моей школе, внутри находился кабинет завуча. Я постучала, и четкий голос ответил: – Войдите! За столом сидела молодая женщина со стильной укладкой и в модном костюме. Она бросила на меня профессионально строгий взгляд, и я заробела. – Понимаете, мне необходимо кое-что уточнить… – начала я, но завуч перебила: – Прием в школу закончен. Я догадалась, что она приняла меня за родительницу. А ведь верно: если бы я родила сразу после школы, как некоторые мои одноклассницы, сейчас мой ребенок уже готовился бы поступать в институт. – Вы меня не так поняли. Меня интересует начальная школа. Я знаю, что у вас… Она опять не дослушала: – Младшие классы переполнены. Я взяла быка за рога: – У вас работает Варвара Поликарпова? – Варвара Николаевна, – уточнила завуч. – А в чем дело? – Видите ли, я ее родственница, приехала из Улан-Удэ, однако дома Варю не застала. Соседи говорят, что давно ее не видели. Я и подумала, может, на работе ее поймаю? – Варвара Николаевна на больничном. Я состроила озабоченную гримасу: – На больничном? Давно? – Давно, – раздраженно отозвалась завуч, – с начала учебного года. Как будто она не знает, как трудно найти ей замену! – Что-то серьезное? – Гипертония, сердце, печень. Обычный набор болячек толс… – Она явно хотела сказать «толстяков», но поправилась: – Тех, кто не следит за своим весом. Я прикинулась дурочкой: – А разве Варвара такая уж толстая? Два года назад она была в норме. Красотка фыркнула: – Два года назад она уже была как квашня! А сейчас вообще персонаж из фильма ужасов! Впрочем, Варваре Николаевне можно посочувствовать. Если нет никакой личной жизни, то девушке ничего не остается, как объедаться на ночь. Последнюю фразу она произнесла с таким превосходством, что не оставалось сомнений: уж с ней-то такое не случится. И личная жизнь будет в порядке, и фигурка не подкачает. На столе затренькал телефон, завуч подняла трубку, но отвечать не спешила. Она смотрела на меня, недвусмысленно намекая, что надо закрыть дверь с той стороны. Я вышла в коридор, и тут оглушительно прогремел школьный звонок. Я спустилась на первый этаж, помня о том, что обычно здесь располагаются младшие классы. Учительница как раз проводила детей до раздевалки и теперь прощалась с каждым в отдельности: – Маша, ты сегодня была умничкой… Игорек, скажи маме, что тебя пора подстричь… Тимофей, не забудь показать дневник родителям! Тимофей, рыжий мальчишка с хитрыми глазами, очень убедительно закивал: – Конечно, Марина Иванна, обязательно! Но что-то мне подсказывало: предки останутся в неведении. Очевидно, Марина Ивановна тоже так решила, потому что добавила: – Я им позвоню. Заметно сникший ребенок поковылял к выходу. Но уже через несколько шагов от его печали не осталось и следа. Наверное, выход был найден. – Боюсь, что сегодня в квартире внезапно сломается телефон, – с улыбкой сказала я учительнице. Она засмеялась в ответ: – Телефон уже ломался. В этот раз случится что-нибудь другое, у мальчишки отлично работает фантазия. Хорошего человека видно с первого взгляда. Я сразу поняла, что Марина Ивановна – бесхитростная женщина, которая очень любит детей. Ей было лет сорок пять, наверняка у нее имелись муж и собственное потомство. Она была благополучна и счастлива, и поэтому сам бог ей велел работать педагогом. Я вообще считаю, что несчастливые люди не должны учить и воспитывать детей. Они могут быть хорошими водителями, инженерами, директорами, но вот работать с детьми им категорически запрещено. Непонятно только, как учитель может быть счастлив, получая копейки за свой адский труд. Но пусть это останется на совести нашего правительства. – Это первый класс? – поинтересовалась я. – Нет, второй «Б». – А Варвара Николаевна Поликарпова какой класс ведет? – Второй «А», но ее сегодня нет, она болеет. Я повторила историю про бедную родственницу из Улан-Удэ. – Что же мне делать? Я не могу ночевать на вокзале! Да и вдруг с Варей что-то случилось? Прямо руки опускаются! В глазах Марины Ивановны появилось сочувствие, мне даже показалось, что она готова предложить провинциалке кров и стол. – В последнее время Варвара очень изменилась, – задумчиво проговорила она. – Раньше была веселая, активная, участвовала в общественной работе, к каждому празднику рисовала стенгазету. А потом вдруг стала апатичной, все чаще сидела на больничном, на работу ей было наплевать. И еще – она очень сильно прибавила в весе, очень! Хотя, казалось бы, у нее появился молодой человек, Варя должна была взять себя в руки. Но она, наоборот, распустилась. – Молодой человек? – Ну да, неплохой парень, пусть и без высшего образования. Но разве это так уж важно для совместной жизни? Главное, чтобы была любовь. Боясь спугнуть удачу, я осторожно спросила: – Значит, вы его знаете? – Он помогал оборудовать компьютерный класс в нашей школе: собирал столы, прокладывал кабель… А месяц спустя я увидела его на улице в компании Варвары, выглядели они как влюбленные голубки. – Может, если у них серьезные отношения, Варя у него обитает? Марина Ивановна пожала плечами: – Вполне возможно. – А как узнать его координаты? Или хотя бы имя? – Молодого человека на работу нанимал завхоз Егор Васильевич, спросите у него. Комната вон там, сразу за раздевалкой. Я внутренне ликовала. Как все оказалось просто! Сейчас быстренько поговорю с завхозом, выцарапаю координаты Артура – если это, конечно, он, – и дело в шляпе. Сразу станет понятно, разыгрывала меня Варвара или нет. Ну а если Артур и правда собирается ее убить – то с чистой совестью сдам преступника правоохранительным органам. И жизнь моя снова вернется в спокойное русло. Я поблагодарила милую учительницу и попрощалась. К ней тут же бросилась дама с роскошным букетом роз. – Мариночка Ивановна, я к вам! – елейным голоском пропела она. Что-то знакомое было в ее облике. Где-то я уже видела эту кривую улыбочку и похожее выражение глаз – масляное и цепкое одновременно… Вспомнила! Со мной в классе училась такая Наташа Майская. Девочка весьма средних способностей перед выпускным классом неожиданно подтянулась по всем предметам. Она щелкала математические уравнения, словно орешки, легко оперировала законами физики и блестяще раскрывала тему сочинения. Стоило ей выйти к доске и сказать пару фраз, как учителя прерывали: «Достаточно, садись, пять!» А я за полгода до получения аттестата отчего-то понахватала четверок, и медаль, уже маячившая на горизонте, уплыла прямо в белы рученьки Наташи. Я только диву давалась: в течение девяти лет педагоги не могли разглядеть ее таланты, бедняжка перебивалась с тройки на четверку! И вот наконец-то справедливость восторжествовала. Тайна волшебного превращения раскрывалась просто. Я, наивный советский ребенок, не знала, что мамаша Майской чуть ли не ежедневно таскалась в школу. С услужливой улыбочкой она преподносила учителям то цветочки, то коробочку конфет, а то и нечто более значительное – дефицитные французские духи, например. И тоже называла их уменьшительно-ласкательно – «Оксаночка Витальевна», «Еленочка Андреевна». Вот и эта родительница, помимо букета, держала в руках подарок – большую квадратную коробку, завернутую в блестящую бумагу. Что-то рановато она начала умасливать педагогов, прямо с начальной школы. Очевидно, спиногрыз бесперспективен во всех отношениях. Кстати, Наташе Майской серебряная медаль не очень-то помогла в жизни. Она поступила на вечернее отделение какого-то малопрестижного вуза, ее несколько раз отчисляли за неуспеваемость, всеми правдами и неправдами она восстанавливалась и в итоге через двенадцать лет получила-таки диплом. Насколько я знаю, сейчас Майская работает рядовым бухгалтером в супермаркете. Не бог весть какая карьера для медалистки. Так что судьба – дама принципиальная, конфетами да духами ее не подкупишь. Глава 8 Завхоза на месте не оказалось. – Сегодня же суббота, выходной, – объяснил охранник. – А дети почему учатся? – Они на шестидневке, нормативы в норме. – Какие еще нормативы? – не поняла я. – Максимально допустимая недельная нагрузка согласно постановлению Главного государственного санитарного врача, – чуть ли не отрапортовал охранник. – У нас с этим строго. – А Егор Васильевич где? – тупо повторила я. – Дома, наверное. – Адрес знаете? – спросила я безо всякой надежды. – Знаю. – Охранник назвал точный адрес, с номером квартиры, этажа и подъезда. – А вам зачем? – По личному вопросу. – А-а-а, – с гнусной улыбочкой протянул он, но больше ничего не сказал. Я покинула школу и вскоре поймала себя на том, что ворчу под нос, словно полоумная старуха. Какой-то бред! У взрослых выходной, а дети пашут, как крепостные. Натуральная эксплуатация детского труда получается! И охранник тоже хорош, дает адреса сотрудников кому ни попадя. А может, я шпионка или враг народа? Я понимала, почему у меня вдруг испортилось настроение. Дело затягивалось, сегодня мне вряд ли удастся покончить со всем этим. А так хотелось тишины и покоя! Отчего-то в последнее время я чувствовала упадок сил, меня постоянно клонило в сон. Наверное, сказывается авитаминоз и отсутствие витамина D 3 , который вырабатывается на солнце. Ну откуда возьмется солнце в Москве в конце ноября? В моем элитном доме, кстати, половина жильцов на зиму перебирается в теплые края. Кто-то имеет недвижимость на Лазурном побережье, у кого-то домик в Краснодарском крае… Вот и мне бы так! Правда, есть один нюанс – я не знаю, чем эти люди зарабатывают себе на жизнь, но им абсолютно точно не надо ежедневно появляться на службе к 9.00. Завхоз Егор Васильевич тоже жил неподалеку, на Окской улице, в высоченном панельном доме. Очевидно, дом еще только заселялся, потому что во дворе валялась куча строительного мусора, а дверь подъезда была распахнута настежь. К счастью, лифт работал. Я поднялась на тринадцатый этаж и нажала на кнопку звонка. Открыл подтянутый мужчина лет пятидесяти, в джинсах и рубашке небесно-голубого цвета. – Вы Егор Васильевич? – спросила я. Он кивнул. – А я Людмила. Больше я ничего не успела сказать: за спиной мужчины возникла тетка в розовом халате. На голове у нее болтались бигуди. – Георгий, кто это? – строго вопросила тетка. – Это от них? Это ребенок Марии? – Да, – ответил мужчина. Я хотела возмутиться, что, во-первых, давно уже не ребенок. А во-вторых, мою маму зовут не Мария. Но тетка не дала мне и рта раскрыть. Крутым бедром она оттеснила Георгия, а потом выразительно сложила из пальцев кукиш и вытянула к моему лицу: – Вот тебе, поняла?! Я заметила, что лак у нее на ногтях облупился. – В смысле? – А в том смысле, что мотай отсюда! – завизжала тетка. – Ишь, повадилась таскаться! Еще раз увижу тебя рядом с моим мужем – убью! За ее спиной Георгий делал мне какие-то знаки. Я непонимающе уставилась на телодвижения. Кажется, мужчина предлагал подождать его внизу. – И нечего тут меня гипнотизировать! – продолжала заливаться тетка. – Зенки-то вылупила! Не на ту напала, я гипнозу не поддаюсь! Катись колбаской, аферистка! Я попятилась обратно к лифту. В закрывающиеся двери полетело: – Сектантка! Очевидно, меня приняли за кого-то другого. Я решила дождаться Егора Васильевича, надеясь, что правильно истолковала его жесты. Нервно озираясь, я проторчала около подъезда не меньше получаса. За это время приехала машина из мебельного магазина, грузчики успели втащить в дом кухню и мягкий уголок. Наконец мужчина высунулся из двери. – Идите к метро, – сдавленным шепотом просипел он. – Я пойду следом за вами. Только не оглядывайтесь! Она может следить из окна! Чувствуя себя Орфеем, которому запретили оглядываться на Эвридику, я затрусила к метро. И уже около станции услышала за собой тяжелое дыхание: – Подождите! На Егоре Васильевиче была дубленка цвета какао и стильный белый шарф, который оттенял легкую седину на висках. По моим представлениям, завхозы так не одеваются. Мужчина больше походил на архитектора или директора музыкальной школы. – Вы от Юли? Как она там? Уже родила? Я места себе не находил. Голос у него и правда был взволнованный. Или он задыхался от быстрой ходьбы? Я быстро соображала: кем ему приходится эта Юля? Любовницей? Дочерью от первого брака? Наверное, все-таки любовницей, иначе какой смысл скрывать ее от жены? Но почему он сам не может навестить девушку? Егор Васильевич словно услышал мои мысли и зачастил: – Мы с Юлей поссорились, она сменила сим-карту, я тоже поменял номер, вернее, был вынужден поменять. А по срокам она уже должна быть в роддоме. Я рад, что Юля догадалась прислать вас. Так она уже родила? Я решила пока не раскрывать карты. Если человек бежал за мной до самого метро из-за беременной Юли, думаю, он будет разочарован, узнав, что я хотела всего лишь поговорить о каком-то Артуре. – Пока нет, но вот-вот должна родить. УЗИ показывает девочку. – Почему девочку? – изумился Егор Васильевич. – Ведь мальчика обещали. Я напустила на себя вид знатока. – Врачи часто ошибаются – и в ту и в другую сторону. Скажут, что будет мальчик, – а родится девочка. Говорят, что двойня, а на самом деле тройня. Окончательно станет известно только после родов. Мужчина слушал меня как завороженный и кивал. А я резко сменила тему: – А это была ваша жена? Ну, в квартире? Почему она на меня набросилась? Да еще сектанткой обозвала. Егор Васильевич вышел из оцепенения: – Не обращайте внимания, у нее это бывает! Давайте зайдем в кафе и спокойно поговорим. По странному стечению обстоятельств это было то самое кафе с русской кухней, где мы с Варварой поссорились. – Что вы будете? – галантно поинтересовался мужчина. – Спасибо, ничего. – Я настаиваю, иначе вы меня обидите, – сказал он так искренне, что мне пришлось заказать два пирожка с вареньем. Видимо, известие о предстоящих родах пробудило в завхозе аппетит: он набрал целый поднос мясных блюд. Когда мужчина разделался с тушеными почками, я снова полюбопытствовала: – А почему ваша жена сказала «ребенок Марии»? Ведь ребенок должен родиться у Юли! Егор Васильевич едва не подавился. – Про Юлю она ничего не знает! Вернее, знает, но думает, что это выдумка Вики. Точнее говоря, про Вику жена тоже думает, что она выдумка. Мне удалось ее в этом убедить, понимаете? – Ничего не понимаю! Можно поподробней? – А можно в другой раз? – устало отозвался он. Но меня уже раздирало любопытство. – Другого раза может не быть, – со значением произнесла я. Мужчина махнул рукой: – Ладно, слушайте. Все равно Юлька в курсе. Егор Васильевич в свои пятьдесят два года обладал отменным здоровьем. Он не помнил, когда брал больничный, и по части женщин у него все было в порядке. При живой жене у мужика имелось две любовницы. Вернее, сначала была одна – Юля, тридцатидвухлетняя учительница физики. Юля была замужем за никчемным коллекционером бабочек, которого терпела только ради дочери. Она страстно хотела второго ребенка, но супруга больше интересовал отряд чешуекрылых, чем ее женские прелести. И тогда Юля забеременела от любовника. Беременность протекала сложно, Юлю постоянно клали на сохранение в больницу. В это время у Егора Васильевича появилась Вика. Ну не было у мужика сил терпеть! Вероятно, из-за спешки завхоз совершил ошибку. Вика была полной противоположностью Юли. Во-первых, она постоянно тянула из него деньги. А во-вторых, мечтала выйти замуж. И за неимением других кандидатов вцепилась в Егора Васильевича, как голодная дворовая кошка в воробья. Конечно, надо было сразу признаться, что он женат. Но как-то по привычке Егор Васильевич утаил свое семейное положение. Сказал только тогда, когда Вика приперла его к стенке. Получилось нечто вроде: «Да, тебя люблю, но жениться не могу. Увы, давно и счастливо состою в браке, есть взрослый сын. Кстати, тут у меня скоро еще ребеночек намечается, от любовницы, которую я бросать не собираюсь. Ты уж извини, если не оправдал твоих надежд». Ярость Вики не поддавалась описанию. Она считала себя невестой, а оказалась всего-навсего второй любовницей, которую нашли для временной замены первой! Однако девица затаилась, чтобы выведать телефоны жены и Юли. Потом она отомстила: позвонила обеим конкуренткам и во всех подробностях рассказала о своих развлечениях с Егором Васильевичем. А законную жену также поставила в известность о наличии беременной Юли. Когда завхоз после трудового дня пришел домой, на пороге его встретила супруга с чемоданом. Выражение ее лица не предвещало ничего хорошего. – Явился, кобель! – завопила она. – Звонила Вика, так что я теперь в курсе твоих сексуальных похождений! И про Юлю тоже знаю! Вот что, старый ты козел, забирай свои манатки и вали к кому хочешь! Хоть сразу к обеим! А квартиру эту я тебе не отдам! Живи в гараже! С милыми рай и в гараже! Егор Васильевич всегда знал, что в нем умер гениальный артист. Он смиренно выслушал обвинения и отозвался: – Дорогая, не волнуйся, я тебе все объясню! – Ну-ну, попробуй, – скептически процедила жена, скрестив руки на груди. – Это секта. – Что?! – Религиозная секта, называется «Ребенок Марии». Они пытались прорваться в нашу школу, хотели затащить в свои сети невинных детишек. Я спустил их с лестницы. Так теперь они требуют с меня пять тысяч долларов. – За что? – Говорят, они рассчитывали на определенное количество «агнцев», ну, так они называют своих фанатов. Каждый ребенок, вовлеченный в секту сегодня, – это сотни долларов дохода завтра. По их понятиям, я должен компенсировать им ущерб. Жена не знала, верить ей в эту версию или нет. – Ну а ты что? – А я денег не даю. С какой стати? Да и нет у меня такой суммы… – Надо обратиться в милицию! – решительно сказала супруга. – Это же вымогательство! – Нет, – покачал головой Егор Васильевич, – у них в милиции все схвачено. К тому же это страшные люди. Они мне так и сказали: мол, не дашь денег – мы тебе всю жизнь разрушим. И вот видишь, уже начали жену обрабатывать. Если ты не поверишь в бред про двух любовниц, потом, глядишь, аварию мне подстроят… Со смертельным исходом… Жена немедленно позвонила сыну-бизнесмену. Через два часа состоялся семейный совет на тему «Как спасти отца от сектантов». Решили, что проще дать «Ребенку Марии» отступных. Сын пожертвовал на это благое дело необходимую сумму. Так Егор Васильевич остался с женой, одной любовницей и деньгами. Глава 9 Женатый мужчина – как кот ученый: идет налево – песнь заводит, направо – сказку говорит. – А Юля как отреагировала? – спросила я. – Вам лучше знать, – невесело усмехнулся завхоз. – С тех пор мы не общались. Она сменила номер телефона, я – тоже. Жена, знаете ли, настояла, боялась, что сектанты будут преследовать. Но я так понимаю, что Юля меня простила, раз вы здесь? Я колебалась недолго. Вернее, совсем не колебалась. В конце концов, они взрослые люди и сами разберутся. Своим вмешательством я ничего не меняю в их отношениях, на чужую судьбу вообще сложно повлиять. Зато я могу спасти свою подругу. – Да, она вас простила, – мягко сказала я. – И знаете, у Юли к вам небольшая просьба. – Да-да, конечно. – Егор Васильевич поспешно достал кошелек. – Я не о деньгах, пока, во всяком случае. Речь идет о молодом человеке, который оборудовал в вашей школе компьютерный класс. Кажется, его зовут Артур? Мужчина явно не ожидал такого поворота событий. – Да, кажется, Артур, – с некоторым трудом вспомнил он. – Юля просила узнать его координаты: телефон, адрес. У вас ведь есть? – А зачем ей? Я мило улыбнулась: – Я не вникала в подробности. Так вы дадите? – Конечно, дам, раз Юлечке нужно. – Егор Васильевич достал мобильник и принялся рыться в записной книжке. – Ой, то есть не дам. Нет у меня его координат, я даже фамилии его не знаю. Я мгновенно сменила тон: – Как так? Он же у вас работал? Деньги получал? Значит, при трудоустройстве предъявлял документы! – Работал, – согласился завхоз, – но деньги не получал. Понимаете, у меня есть друг, Володька, так он попросил меня взять этого Артура на работу, а зарплату платить ему, Володьке. – Это что, вроде как в рабство человека продал? – Почему в рабство? Просто этот Артур задолжал Володьке денег, а необходимой суммы у него не имелось. Вот и вышли из положения, он компенсировал ударным трудом. Выяснилось следующее. Владимир, владелец «тойоты» белого цвета, попал в ДТП. Артур, который вел микроавтобус «фольксваген-транспортер», был виноват и вину свою был готов признать. Вот только беда, страховка на машину закончилась два дня назад. Володя в разговоре с ним выяснил, что молодой человек официально нигде не работает. Компенсацию ущерба через суд в этом случае можно ждать годами и так и не дождаться. Поэтому они решили ГИБДД не впутывать, а разобраться самим. Денег у Артура тоже не было, и Владимир предложил ему отработать долг ударным трудом. Позвонил другу Егору, у того как раз халтурка намечалась – оборудовать компьютерный класс в школе. Естественно, ни о каком оформлении на работу речь не шла. Артур согласился на такой вариант. – Этот ваш Владимир – парень не промах, – заметила я. – Между прочим, – отозвался мужчина обиженным голосом, – по плану компьютеры должны были ставить только на зимних каникулах. Так что я тоже подсуетился. «Да уж, жуки вы оба», – мысленно согласилась я, а вслух спросила: – Значит, у вашего друга есть координаты Артура? – Конечно! И номер машины, и адрес, и телефон! Можно созвониться с Володькой, и он даст всю информацию. Записывайте номер… Меня охватило радостное возбуждение. Ура, мне просто сказочно везет! Или везет Варваре? Короче, нам обеим подфартило. А вообще, должна сказать, дело не только в везении, у меня от природы огромные способности к сыскному делу. Я и раньше была умна и сообразительна, но сегодня превзошла саму себя. Вот, пожалуйста, день еще не закончился, а я уже добыла сведения об абсолютно незнакомом человеке. А ведь мне было известно только его имя! Ну разве я не умница? Я так увлеклась своими мыслями, что не обращала внимания на собеседника. А между тем Егор Васильевич бубнил: – В Тунис уехал, на две недели, «горящая» путевка подвернулась, буквально за копейки. У меня появилось нехорошее предчувствие. – Кто уехал? – Да Володька, я же говорю. Как раз вчера и улетел. Так что пусть Юля звонит ему через две недели. – Подождите, почему через две недели? Ведь он наверняка взял с собой телефон! – Взял, но отключил. Говорит, хочет отдохнуть с семьей в тишине и покое, чтобы подчиненные не дергали дурацкими вопросами. Новость не произвела на меня особого впечатления. Ничего, прорвемся! Если звонить через каждые пять минут, наверняка в итоге кто-нибудь возьмет трубку. В кармане у Егора Васильевича завибрировал телефон. Он поднес к уху черный слайдер. – Слушаю. Его голос мгновенно изменился: – Юлечка, детка! Как я рад тебя слышать! Но как ты узнала мой новый номер? Твоя подруга еще не успела его записать! Хм, очевидно, не я одна обладаю талантом разыскивать мужчин. Не дожидаясь окончания разговора, я осторожно встала из-за стола и направилась к выходу. В моей ситуации лучше уйти по-английски, не прощаясь. – Ладно, это не важно, – продолжал Егор Васильевич. – Как здоровье? Что? Уже родила?! Девочку? Нет? Мальчика? Тоже нет? А кого тогда? Двух мальчиков?! Я услышала, как с оглушительным грохотом упал стул, но не стала оборачиваться. Надеюсь, сердобольные граждане приведут молодого отца в чувство. А я поспешила за подарком. Дело в том, что сегодня меня пригласили на юбилей. Давняя приятельница Инга празднует тридцатипятилетие. Когда-то мы обе писали внештатно для зоологической газеты, потом наши пути разошлись. Я устроилась в газету по трудоустройству «Работа», Инга попала на телевидение. Теперь она редактор одного очень популярного ток-шоу, носит стильные очки и каждый месяц покупает по новой сумке. Она даже выделила для них отдельный шкаф. – Зачем тебе столько сумок? – спросила я, разглядывая полки, под завязку забитые кожей, замшей, атласом и даже натуральным мехом. Подруга мгновенно приняла боевую стойку: – Чего вы все привязались к моим сумкам? Как будто я какая-нибудь шизофреничка! Хобби у меня такое, понятно? Вот, например, если кто-то собирает плюшевых мышей, вы же не удивляетесь – отчего, зачем? Ясно, что человек увлекается мышами. Но ведь игрушки совершенно бесполезны! Сумки я по крайней мере ношу, причем ежедневно. А мыши только пыль собирают. Я была вынуждена признать, что в ее словах есть здравый смысл. Инга уже намекнула, какой подарок хочет получить от меня на день рождения. – Знаешь, чего мне не хватает для полного счастья? Вот смотри. И она протянула страницу, выдранную из глянцевого журнала. На фотографии была изображена сумка, украшенная кристаллами Swarovski. – Прелесть, правда? Такой у меня еще нет… Я не стала заранее огорчать Ингу и признаваться, что никакой сумки она не получит. После того как на меня свалилось наследство, все друзья и шапочные знакомые отчего-то ожидают роскошных подарков на Восьмое марта, День защиты детей и День кинолога (кстати, празднуется 21 июня). Я уже объясняла, что денег на дорогие подарки у меня нет. Но и терять имидж богатой женщины тоже не хочется. Я нашла выход из положения. Около станции метро «Бауманская» есть небольшая галерея, там продаются работы студентов художественных училищ. Цены умеренные, да еще мне как постоянному покупателю делают скидку. Обычно я выбираю самое экстравагантное полотно, а потом преподношу его имениннику, шепча на ухо: – Говорят, это будущий Пикассо. Сохрани картину, когда-нибудь она будет стоит миллион. И в общем-то не грешу против истины. Лет через двести любая картина будет стоить миллион, только вот неизвестно чего – рублей, юаней или марсианских денежных знаков. Для Инги я выбрала работу некоего Прола Прозорова, называется «Три грации». Три тетки необъятных размеров надевают чулки. Собственно, теток не видно, изображены только ноги и задницы. Картина странноватая, не исключено, что у художника присутствуют сексуальные проблемы и нереализованные эротические фантазии. Но легкая манера письма производит хорошее, светлое впечатление. Гости сгрудились вокруг полотна, повисло неприятное молчание. Я решила защищаться нападением и громко заявила: – У меня нюх на таланты! Думаю, это будущий Кустодиев! Когда-нибудь за картину дадут миллион! Инга возбужденно захихикала и сказала, что повесит ее на кухне. Напротив холодильника, чтобы аппетит отбивать, и пригласила всех за стол. Салаты и нарезка выглядели аппетитно, но я вовремя вспомнила, что не ем мяса. Пришлось ограничиться сыром с веточкой петрушки. После первых тостов в адрес новорожденной я почувствовала зверский аппетит, однако держалась в рамках рыбы и грибов. Инга заметила мою унылую физиономию: – Люсь, положить тебе оливье? Мой фирменный, с ветчиной. – Я стала вегетарианкой, – важно сообщила я. Взоры всех присутствующих мгновенно обратились в мою сторону. – Ты больше не ешь мяса? – вытаращила свои и без того круглые глаза Карина. – Бедняжка! Врачи запретили? – Это добровольное решение, – объяснила я. – Ты что, побывала на скотобойне? – предположил Олег. – Обычно после такой экскурсии людей воротит от мяса. Меня передернуло от воображаемой картины. – Нет, просто однажды я так решила, вот и все. – В нашем климате вегетарианство – это непозволительная глупость, – заметил Эдик. – В мороз человеку необходимы белки, иначе падает давление, снижается уровень гемоглобина, появляется хроническая усталость. Инга критически меня оглядела и констатировала: – Вид у тебя бледный. – Я и правда в последнее время ужасно устаю, хотя ничего особенного не делаю. – Вот видишь! – торжествующе воскликнула она. – Это из-за нехватки белков! – А еще у меня сегодня ногу судорогой свело, – зачем-то откровенничала я. – Вот-вот… – многозначительно кивала Инга. Оля, единственная из всех, дала ценный совет: – Ешь больше орехов, в них тоже много белка. После этого интерес к теме вегетарианства как будто угас. Однако за вечер каждый из гостей посчитал своим долгом предложить мне какое-нибудь мясное блюдо из тех, что стояли на столе. Я на собственной шкуре почувствовала, каково приходится алкоголику, который говорит в компании, что завязал. Паршиво приходится. Так и развязать недолго. 15 ноября Малышка соображала туго. Наверное, еще сказывалось действие снотворного. Она без конца повторяла: – Сколько? Сколько я должна весить? Наконец до нее дошло. – Ты издеваешься? Я никогда не буду весить триста килограммов, это физически невозможно! – Ты уже весишь сто пятьдесят, – сказал я. – Тебе нужно всего лишь набрать столько же. Она оторопело уставилась на меня: – Сто пятьдесят? Но я же взвешивалась… – Весы были подкручены. Почему-то она ничуть этому не удивилась. Несколько минут молчала, о чем-то размышляла, кивала собственным мыслям. Наконец спросила: – А потом? Что будет потом, когда я буду весить триста? – Потом ты пойдешь домой. – Вот так просто возьму и пойду? – недоверчиво протянула она. – Ну, вот так просто, наверное, не пойдешь. Трудно ходить, если ты столько весишь. Я отвезу тебя на машине. – Если говорить коротко, ты предлагаешь мне растолстеть до трехсот килограммов. При этом ты будешь снимать на видео, как я ем, вырастаю из одежды, как увеличиваются мои объемы, как тело становится похоже на гору жира… Я правильно тебя поняла? Она деловито загибала пальцы, как будто объясняла правила счета в первом классе. Вид у нее был довольно нелепый, если учесть, что к ноге по-прежнему была прикована гиря, а под глазом расплывался фиолетовый фингал. Я немного переборщил с ударом. – Ты правильно поняла. Опять повисло молчание. – А что будет, если я откажусь в этом участвовать? Я ушел от прямого ответа: – Если ты будешь хорошей девочкой, все закончится хорошо, ты поедешь домой. – Зачем ты это делаешь?! – воскликнула она. – Ведь те девушки, в компьютере, ты проделывал это с ними раньше, я угадала? Чего ты молчишь? Боишься признаться, что ты сумасшедший? Я улыбнулся: – Я не сумасшедший. Просто у меня такой заработок. И это сильнее меня. – Это и есть сумасшествие, – отозвалась она. Я вспомнил свой первый сексуальный опыт. Первый раз, когда я по-настоящему был с женщиной. Мне было семнадцать лет, я учился на электрика в Архангельске. На каникулы поехал в гости к тете Вере в Москву. Поезд опаздывал на два часа, чтобы скоротать время, я слонялся по вокзалу, зашел в буфет. Толстая буфетчица надралась до такой степени, что с трудом держалась на ногах. Она закрывала буфет на перерыв, собрала стаканы на поднос, попыталась его унести, но не смогла поднять. Один стакан с грохотом разбился. Я вызвался ей помочь. Мы прошли в подсобное помещение – небольшую клетушку размером с купе поезда. Там стояла кушетка. – Хроший мальчк, – невнятно пробормотала буфетчица, – взьми себе кнфету. Баба рухнула на узкую кушетку и мгновенно отрубилась. Халат на ней задрался, обнажив огромную задницу. Нижнего белья она не носила. Я долго не мог оторвать взгляда от роскошных ягодиц, потом подошел, раздвинул ноги и вошел в нее сзади. Она лишь зачмокала губами во сне. Оргазм взорвался во мне разноцветным фейерверком. Потом я перевернул ее на спину, расстегнул халат и стал облизывать большое мягкое тело. Буфетчица довольно похрюкивала, но не просыпалась. – Малышка, – тихонько позвал я. Баба внезапно открыла глаза, грязно выругалась и перевернулась на бок. Через секунду она опять захрапела. Я вышел на перрон с твердой уверенностью: теперь я знаю, ради чего стоит жить на свете. Глава 10 Я очень упорная девушка. Я звонила Владимиру и до дня рождения, и после, и глубоким вечером, и ранним утром. Но в ухо летела одна и та же фраза: «Абонент временно недоступен, пожалуйста, перезвоните позднее». К полудню воскресенья я сдалась. Варвара не дождется от меня помощи. Через две недели, когда Владимир вернется из-за границы и наконец-то сообщит адрес Артура, подруге уже ничего не будет нужно. Я расстроилась, но не очень. Вообще должна сказать честно: наследство меня изменило. Раньше, случись нечто похожее, я бы переживала, трепыхалась, может быть, даже рыдала бы в три ручья. Но теперь я отношусь ко всему философски. Увы, мои возможности не беспредельны. Я и так проявила чудеса сообразительности, когда вышла на этого Владимира. Очевидно, такова уж судьба Варвары – погибнуть во цвете лет. И ничего с этим не поделаешь. Меня немного тревожила открытая дверь ее квартиры. Ведь не ровен час заберутся воры, вынесут все ценное. Впрочем, поразмыслив здраво, я и на этот счет успокоилась. Дорогих безделушек у Вари отродясь не водилось, мебель представляет интерес разве что для старьевщика, только спальный гарнитур куплен недавно. Но тащить его с третьего этажа без лифта грабителям вряд ли придет в голову. Раз уж расследование откладывается минимум на две недели, я решила провести воскресенье за своим любимым занятием – чтением. Взяла новый детектив, устроилась поудобней на диване и положила рядом пакетики с орехами. Мне не хватает белков, буду усиленно поглощать фундук и арахис. Кстати, сегодня утром я взвешивалась, на экране весов высветились цифры – 99,3 кг. Кошмар, я опять не похудела! А ведь почти месяц отказываюсь от мяса! Где же результат? Надо отнести весы в ремонт, наверняка они сломались. Вскоре я поняла, что не слежу за сюжетом, а только переворачиваю страницы. Какая-то смутная мысль крутилась в голове, не давая сосредоточиться. Кажется, что-то о весах… Или орехах… Постойте, спальный гарнитур! Варвара упоминала, что спальню ей купил Артур. Может быть мебель выведет меня на след ухажера? Я захлопнула книгу и помчалась в Кузьминки. Интересно, существует ли особый бог, который покровительствует людям, которые плохо переносят холод? Наверное, все-таки существует и явно мне симпатизирует. Когда я подошла к подъезду, высшие силы выпустили из двери девочку с собакой, и мне не пришлось мерзнуть на улице. В квартире, где никто не живет, появляется специфический запах. У Варвары пахло пылью и мышами, я громко чихнула. В спальне я сначала проветрила, а потом принялась осматривать мебель. Вытащила ящики из тумбочки, посмотрела, нет ли какой информации на обратной стороне, – увы, ничего не было. Отодвинула тумбочку от стены, изучила каждый миллиметр задней стенки, но тоже ничего не обнаружила. Потом принялась за шкаф. Отодвинуть его было труднее, но я справилась с этой задачей. Жаль только, что все старания были впустую: никаких опознавательных знаков. И только с кроватью мне повезло, вернее, под ней. К днищу была приклеена какая-то бумажка. Посветив мобильным телефоном, я прочитала: «Интернет-магазин «Сладкие сны»: спальные гарнитуры, кровати, матрацы, постельное белье. Гарнитур «Рококо-3», заказ № 1167/у». Между прочим, ради этой пары строчек я рисковала жизнью. Залезла под кровать я довольно легко, а вот обратно вылезти не получилось. Я застряла, да так основательно, что не могла сдвинуться ни на йоту. Меня охватила паника. Казалось, сверху наваливается целая тонна и скоро расплющит, как таракана. Был момент, когда я поверила, что закончу свои дни в чужой квартире, придавленная кроватью «Рококо-3», на грязном полу, окруженная комками пыли. Хозяйка Варвара была аховая, такое впечатление, что полы вообще не знакомы с тряпкой. Впрочем, человека с ее весом сложно упрекать в том, что он не наводит чистоту каждый день. К счастью, мне удалось чуть-чуть, буквально на полсантиметра, приподнять кровать и протиснуться на свободу. Я тут же бросилась искать компьютер, чтобы посмотреть в Интернете, что это за магазин такой – «Сладкие сны». Кстати, компьютер тоже купил Артур. Но меня ждал еще один сюрприз: компьютера в квартире не оказалось! Я нашла место, где он стоял: почему-то в спальне, на туалетном столике, здесь даже остались характерные пятна – островки чистоты, не оскверненные пылью. Значит, единственное, что Варвара взяла с собой, покидая квартиру, – это компьютер. Поступок имел бы объяснение, работай Варя в какой-нибудь секретной организации. Но какие тайны могут быть у простой учительницы начальных классов? Неужели иностранную разведку заинтересуют методические указания к сказке «Колобок»? Пришлось возвращаться домой. Я включила компьютер, зашла на сайт «Сладких снов». Выяснилось, что каждый покупатель обязан заполнить следующие графы: «фамилия», «имя», «отчество», «адрес доставки». Оплатить товар можно либо через кассу магазина, либо электронной системой платежей WebMoney. Я оценила свои шансы на успех. Мужчины – народ практичный, а живущие в России – вдвойне. На месте Артура я бы предпочла расплатиться за спальный гарнитур в реальном магазине. Учитывая российскую безалаберность, когда продавец может «забыть» привезти мебель или привезти не ту, лучше, если на руках останется товарный чек. И в этом чеке должна быть указана твоя настоящая фамилия, а не выдуманная. На всякий пожарный случай. Я набрала телефон магазина. Ответил энергичный женский голос. Я постаралась переплюнуть даму по энергичности: – Девушка, я заказывала у вас мебель! Спальный гарнитур «Рококо-3»! И у меня огромные претензии к вашему магазину! – Назовите номер заказа. Я прочитала номер по бумажке. – Его же доставили больше полугода назад, – удивилась собеседница, – если точнее, то седьмого марта этого года. – Возможно, но именно сейчас я обнаружила брак. – Магазин принимает претензии в течение месяца со дня совершения покупки, – заученно вещала трубка, – это написано у нас на сайте. Нет, постойте, гарнитур был уценен, поэтому в заказе присутствует буква «у», видите? А на уцененные товары вообще нет никакой гарантии. Это тоже написано у нас на сайте, читайте внимательнее. – А вам, девушка, я посоветую внимательнее читать Гражданский кодекс! Я имею право в течение года обменять любой купленный товар на новый. И подать на фирму в суд! Имейте в виду, я юрист и при желании могу обеспечить вам огромные проблемы! Про обмен в течение года я придумала только что, но, очевидно, оператор плохо знала законы. – В таком случае, – уже более миролюбивым голосом сказала девушка, – обращайтесь в магазин, к менеджеру по претензиям, ее зовут Леухина Индира Владимировна. Рабочие дни – с понедельника по пятницу, с 10 до 19 часов. И не забудьте взять документы на мебель и паспорт того человека, на кого оформлена покупка. – Кстати, у меня еще такая проблема: в квитанции ваши сотрудники неправильно указали фамилию мужа. Он Артур Новиков, а у вас что записано? Какая фамилия значится в заказе? Затаив дыхание, я ждала, когда оператор назовет фамилию. Однако то ли она решила проявить бдительность, то ли проблема показалась ей пустяковой, но девушка ответила: – Привозите те документы, которые у вас есть, – и повесила трубку. Я вздохнула. С утра мне повезло, но теперь удача махнула перед носом хвостом. В итоге счет у нас с ней сравнялся – 1:1. Зато нет худа без добра: остаток воскресенья я проведу, как и планировала, за чтением детектива. Да, и обязательно буду лакомиться пирожными. Все-таки есть в жизни счастье! Глава 11 Вы никогда не задумывались, зачем на собеседовании кадровик задает странные вопросы? В частности, интересуется вашими жилищными условиями. Пристально так глядя в глаза, вопрошает: «С кем вы живете? Квартира своя или снимаете? А на кого оформлена?» Многие соискатели чуют подвох, замыкаются, начинают мямлить что-то нечленораздельное. Подозревают, что фирма намеревается оттяпать у них жилье. Все гораздо проще, дорогие мои. Бытует такое мнение, что сотрудники, у которых есть жилищные проблемы, больше дорожат своим местом. Если вы в тридцать лет живете с мамой-пенсионеркой в «однушке», то наверняка страстно мечтаете накопить на отдельную квартиру. И будете дневать и ночевать на работе, лишь бы ваша мечта осуществилась. Или взять, к примеру, сорокалетнего менеджера по продажам, у которого жена и двое детей. Он снимает жилье на соседней улице, причем на аренду уходит почти семьдесят процентов его зарплаты. Будет он вкалывать до посинения, перевыполнять план, чтобы обеспечить отпрыскам достойное существование? Можете не сомневаться! Теперь представьте, что вы молодая и красивая девушка, у вас две квартиры в собственности, одну из которых – «трешку» с видом на Кремль – вы сдаете за бешеные деньги. Так вот, на работу вас не возьмут, в глазах кадровика вы выглядите подозрительно. Потому что в случае чего пошлете контору куда подальше и отправитесь с любовником на Сейшельские острова. У вас нет стимула хорошо трудиться! А зачем, если деньги от «трешки» всегда капают? Если исходить из этой логики, то в данный момент я – никудышный работник. У меня собственная огромная квартира и загородный дом. Я не буду держаться за копеечную зарплату журналиста. Зато раньше, когда я была без штанов, я должна была крутиться как белка в колесе, выдавать на-гора кучу статей, – и все это в надежде купить хотя бы комнату в коммуналке. Однако все в точности наоборот! Самое смешное, что именно сейчас я полна трудового энтузиазма. Он из меня прямо-таки прет! Часто я прихожу в редакцию первой, а ухожу последней. У меня масса идей, и я успешно их реализую. А все почему? Потому что не надо думать о крыше над головой. Будущее видится мне в розовом цвете, я спокойна как танк! А вот раньше, притащившись на службу, я первым делом лезла в Интернет – посмотреть, сколько стоит метр недвижимости в Москве. И тут же впадала в тоску. За сто лет мне не накопить на свой угол! Зачем вообще работать, если от этого нет никакого толку? Разве еще одна статья вытащит меня из финансовой дыры? Только нечеловеческим усилием воли я заставляла себя идти на интервью. Так что не всегда теориям кадровиков можно верить. Образно говоря, если у тебя есть пирожные, ты спокойно относишься к хлебу, – но никак не наоборот! Впрочем, из всякого правила есть исключения. Сегодня мне не до работы. Прямо с утра я поехала на станцию метро «Щелковская», рядом с которой располагался офис интернет-магазина «Сладкие сны». Менеджер по претензиям Индира Владимировна Леухина оказалась пышной брюнеткой с заметными усиками над верхней губой. На вид ей было лет сорок пять. – Что у вас? – вопросила она суровым тоном, не оставляющим покупателю надежды на возврат или обмен товара. На правой руке у Индиры Владимировны поблескивало массивное обручальное кольцо. Я пыталась определить, счастлива ли она в семейной жизни. Поступала противоречивая информация: выражение лица довольно злобное, но дамочка вся увешана золотом. Согласитесь, не каждая замужняя женщина позволит себе урезать семейный бюджет, чтобы купить сережки с сапфирами. – Я слушаю! – нетерпеливо подстегнула Индира Владимировна. – Видите ли, в чем дело, – начала я, – в вашем магазине был куплен спальный гарнитур «Рококо-3»… – Давайте квитанцию, – прервала дама. – Квитанции нет. На лице менеджера отразилось удовлетворение. Очевидно, без квитанции мои претензии были не очень-то обоснованны. – Тогда давайте паспорт. На ваше имя оформлена покупка? – Нет, на имя мужа. – Вот пусть муж и приходит! Я напустила на себя понурый вид: – Он не придет. Он купил этот гарнитур не в нашу квартиру. Он подарил его любовнице, обустраивает ей гнездышко. Госпожа Леухина резонно спросила: – А ко мне-то какие претензии? – Ну что вы, никаких претензий! Просто просьба. Вы можете посмотреть по компьютеру, на какой адрес был сделан заказ? – Зачем вам адрес? – спросила дама и тут же протянула: – А-а-а, понимаю, морду ей начистить хотите? – Ну что вы, – смиренно отозвалась я, – рукоприкладство не поможет, а только усугубит положение. Я просто хочу откровенно поговорить с этой девушкой. Знаете, мой муж – слабый человек, он патологически боится брать на себя какую-либо ответственность. Весь дом держится на мне, я принимаю все решения. К тому же он зарабатывает копейки, и те уходят на его машину. Зачем ей такой мужчина? Он промурыжит ее до сорока лет и бросит. Кому она потом будет нужна, разочаровавшаяся в мужчинах? – Если все это правда, то зачем он нужен вам? Я вытащила платок и приложила к сухим глазам. – Я люблю его. К тому же у нас двое детей, и я беременна третьим. Индира Владимировна бросила цепкий взгляд на мою полную фигуру и, кажется, поверила. – Ох, – вздохнула она, – ну ладно, что с вами делать! Я не имею права разглашать секретную информацию, но ради вас сделаю исключение! Мы, порядочные женщины, матери семейства, должны поддерживать друг друга, правда же? Я радостно закивала. – Знаете, когда доставили гарнитур? – Собеседница потянулась к компьютерной «мышке». Я припомнила вчерашний разговор с оператором. – Седьмого марта. – Хм, это он ей подарок к празднику сделал, – заметила Индира Владимировна, щелкая кнопками. Я изобразила на лице страдание. – Нашла! Аладинский Артур Анатольевич, так зовут вашего мужа? Записывайте адрес любовницы. Она продиктовала адрес Варвары, который я и так отлично знала. Поблагодарив милую женщину, я вышла на улицу. Значит, ухажера моей подруги зовут Артур Анатольевич Аладинский. Очень красивое имя, подойдет какому-нибудь летчику-испытателю или доктору наук. И главное – очень редкое. Уверена, мне не составит труда узнать, где он живет. Однако жизнь показала, что я была слишком оптимистична. В окошке Мосгорсправки сидела хмурая девушка и читала газету «Работа». Очевидно, она намеревалась сменить место службы. – Девушка, мне нужно узнать координаты одного человека! Сколько это будет стоит? – Проживает в Москве? – Да. – Триста рублей. Но номера телефонов не выдаем, только место регистрации. – Давайте хотя бы регистрацию, – обрадовалась я. Девушка протянула карточку: – Заполняйте. Я принялась читать документ. Хм, требуется указать год и место рождения человека, которого я ищу. Я прикинула, в каком году родился Артур, если Варвара говорила, что ему двадцать девять лет. Ладно, с этим пунктом я справилась. Но что делать с местом рождения? А, была не была, укажу, что родился в Москве! Я отдала девушке карточку и деньги. Та посмотрела, что я написала, и сказала: – Вы не указали, по какой причине его ищете. – А это обязательно? – Да. Я задумалась. Правда решительно отпадает, не писать же «ищу человека, которого подозреваю в похищении своей подруги»! – А что обычно пишут? – полюбопытствовала я. – Ну, пишут, что ищут друга детства, что хотят воссоединиться с семьей… Но я вам посоветую, – тут девушка понизила голос, – написать, что вы ищете отца своих детей, злостного неплательщика алиментов. Так больше шансов, что получите ответ. Я последовала ее совету и «повесила» на Артура Анатольевича Аладинского двух несовершеннолетних отпрысков – Егора и Марианну. Девушка забрала у меня карточку, выдала чек и сказала: – Ответ будет через месяц, может, позже. – Как через месяц?! – вскричала я. – Почему через месяц?! Мне сегодня нужно! Раньше же информацию выдавали мгновенно! – Раньше и вода была мокрей, – усмехнулась девушка. – Теперь другие правила. Ваш запрос отправляется в миграционную службу, именно она и даст ответ. Причем если сочтет нужным. – То есть может еще и не дать? – По поводу злостного алиментщика ответит обязательно, – успокоила девушка, – ждите. В расстроенных чувствах я побрела по улице. Месяц – это же чудовищный срок! За это время столько воды утечет! К тому же через две недели возвращается из-за границы Владимир, у которого точно есть координаты Артура. Нет, мне надо придумать что-то другое. Я поехала на «Горбушку» [2] . Именно здесь можно достать любые диски с «закрытыми» базами данных – будь то информация ГИБДД о владельцах автотранспорта или список телефонных номеров абонентов «Мегафона». Естественно, это товар нелицензионный, и, покупая его, я потакаю «пиратам». Но у меня просто нет другого выхода! Однако первый же продавец, которого я спросила о базе данных по прописке в Москве, ответил, кося глазами в сторону: – Вы знаете, девушка, нелицензионные диски запрещены к продаже, у меня их нет. 2 Так в Москве называется радиорынок, на котором продаются CD-диски, а также аудио– и видеотехника. Расположен в бывшем ДК им. Горбунова. – А у кого есть? – простодушно поинтересовалась я. – На рынке – ни у кого, – твердо сказал он. Я обратилась еще к нескольким продавцам, но все они были единодушны: такую пакость, как база данных граждан, постоянно зарегистрированных в столице, в глаза не видели. Несолоно хлебавши я направилась к выходу. Дорогу мне преградил какой-то скользкий тип в темных очках: – Что ищем, дамочка? – Ничего, – буркнула я, огибая его, – нет тут такого. Но тип не отставал: – А у меня, может, есть. Вот, например, база данных граждан, постоянно зарегистрированных в Москве, не желаете? Я резко повернулась: – Желаю! – Пять тысяч рублей. Я присвистнула: – Ничего себе, это же двести долларов! Почему так дорого? – Это самая свежая информация, на трех DVD, за ней даже хохлы из Украины приезжают! – Им-то зачем? – удивилась я. – А вам зачем? – в тон спросил мужик. – Я ищу злостного неплательщика алиментов. – Меня это не интересует, – мгновенно дистанцировался тип. – Меньше знаешь – крепче спишь. Так будете брать? Я кивнула. – Тогда деньги вперед. Пять тысячерублевых банкнот перекочевали в его руки. – Диски заберете через два часа в третьем ряду у четвертого продавца справа. Два, три, четыре – запомнили? Проговорив это, мужик испарился. А я принялась ругать себя на все корки. Это же надо быть такой идиоткой! В газете я пишу про мошенников, знаю все их уловки, а сама попалась, как первоклашка! Плакали мои денежки, и к гадалке ходить не надо! Однако скользкий тип не обманул. Через два часа в моей сумке лежала вожделенная база данных. Я помчалась домой, к компьютеру, чтобы посмотреть информацию. База оказалась прошлогодняя, однако Артур Анатольевич Аладинский в ней нашелся. В Москве был зарегистрирован только один человек с таким именем, и проживал он по адресу: Бутовская улица, дом 28, квартира 12. Глава 12 С точки зрения топонимики Москва устроена довольно нелогично. Например, в столице есть улица Ивана Бабушкина. Но горе тому провинциалу, который в поисках этой улицы отправится на станцию метро «Бабушкинская». Нет там такой улицы, потому что она расположена в противоположном конце города, рядом с метро «Академическая». Почему? А просто так. Или вот еще казус. Допустим, вы с приятелем договорились встретиться на станции метро «Смоленская». Однако, спустившись в подземку, вы обнаружите, что «Смоленских» две: одна на голубой, а другая – на синей ветке. И между ними нет перехода! Спрашивается: зачем одинаково называть станции на разных ветках? Неужели у чиновников не хватает фантазии придумать оригинальные названия для станций в историческом центре Москвы? Да спросите меня, я за полчаса десяток названий придумаю, одно другого лучше! Есть в Москве такие районы – Южное и Северное Бутово. Логично предположить, что Бутовская улица находится где-то там. Но это было бы слишком правильно… Я достала карту и убедилась: черта с два, Бутовская улица расположена рядом с метро «Царицыно», примерно в десяти километрах от Бутово! Вот, что и требовалось доказать – в Москве логика «отдыхает»! Район Царицыно славится плохими домами. Именно здесь «гнездятся» панельные многоэтажки с такими «роскошными» квартирами: площадь комнаты – 12 метров, кухни – 3, коридора – 1,5 квадрата. Бывает, что к такой «однушке» добавляется комната 8 метров, и получается «двушка». Живи и ни в чем себе не отказывай! Я ожидала, что Артур обитает именно в таком панельном клоповнике, но ошиблась. Дом № 28 оказался трехэтажной «сталинкой», с барельефами на фронтоне и затейливыми железными балкончиками. Правда, строение явно нуждалось в капитальном ремонте: стены в подъезде осыпались, на последнем этаже, где располагалась квартира № 12, с крыши капала вода. Около двенадцатой квартиры висело целых три звонка, рядом с каждым фломастером были нарисованы цифры: 1, 2, 3. Коммуналка! Я нажала на первый звонок – никакого результата. Потом на второй – тот же эффект. И только после третьего звонка за дверью послышались шаги. – Кто там? – спросил женский голос. – Здравствуйте, я к Артуру Аладинскому. – Он здесь больше не живет, – отозвался голос. Его обладательница не предприняла ни малейшей попытки открыть дверь. – А где живет, вы знаете? – Не знаю. – Простите, можно с вами поговорить? Я ищу злостного неплательщика алиментов… Это выражение на женщин действует безотказно. Очевидно, каждая понимает: все под богом ходим. Сегодня какую-то незнакомую женщину бросили с ребенком без средств к существованию, а завтра – тебя. Загремели ключи, дверь приоткрылась, и я увидела узкое лицо, обрамленное вьющимися рыжими волосами. Отсутствие косметики и усталость прибавляли годы, но даме вряд ли было больше сорока лет. – Кто злостный неплательщик – Артур?! – живо поинтересовалась она. Я сообразила, что ступила на скользкий путь. Вдруг передо мной супруга Аладинского или его сестра? Надо врать осторожней. Я показала свое журналистское удостоверение: – Нет, другой мужчина, просто Артур имеет к нему прямое отношение. Разрешите представиться – Людмила Лютикова, журналист. Я веду служебное расследование… Еще одно магическое выражение – «служебное расследование». На деле оно может означать что угодно, – например, что я ищу, кто спер рулон туалетной бумаги из офисного туалета. Но почему-то эта фраза заставляет людей относиться ко мне серьезно. – Проходите. – Хозяйка распахнула дверь. Я вошла в полутемный коридор и уперлась взглядом в три железные двери, которыми соседи ограждались друг от друга. – А кем вам приходится Артур? – осторожно спросила я. Женщина пожала плечами: – Никем, я просто соседка. Бывшая. – Значит, Артур здесь больше не живет? Она посмотрела на меня как на слабоумную и ехидно заметила: – Я вам так сразу и сказала. – И вы не знаете, куда он переехал? – уточнила я. – Вот именно. Слушайте, у вас хорошая память: помните то, что услышали минуту назад! Есть такой тип людей: всех пытаются поддеть. Ни слова в простоте не скажут. Наверное, умникам кажется, что таким образом они тонко и иронично демонстрируют свои интеллектуальные способности. А вот я считаю, что из них просто выпирает недовольство собственной жизнью. Внутри сидит злобный и вонючий зверек, который кусается, повизгивает и ни на минуту не дает расслабиться. Я попыталась предположить, чего этой женщине может не хватать. Отдельного жилья – бесспорно. Молодости и красоты – вероятно. Но в ее жизни есть и плюсы! Например, сейчас около трех часов пополудни, а она сидит дома. Значит, имеет возможность не упахиваться с утра до вечера на работе! Однако оказалось, что это лишь мое слишком оптимистичное предположение. В глубине квартиры что-то упало, дама озабоченно проговорила: – Извините, у меня ребенок болеет, – и скрылась за одной из железных дверей. Я осталась ее ждать. Потянулись томительные минуты, у меня затекли ноги, я прислонилась к стене. Через четверть часа хозяйка вышла в коридор. – Заснул… Людмила, что же вы здесь стоите, сели бы на кухне! – воскликнула она, но чувствовалось, что моя скромность ей понравилась. Мы вместе прошли на кухню. Она оказалась большой и относительно чистой. На окнах висели миленькие занавески с оборками, такие редко где остались, сейчас предпочитают использовать обычное прямоугольное полотно. – Присаживайтесь. – Женщина кивнула на табуретку. – Чай будете? Или лучше кофе? – Как вам удобнее. – Тогда кофе, и я с вами выпью. Растворимый подойдет? Я кивнула. Она включила электрический чайник, села на соседний табурет и сказала: – Не представляю, чем могу вам помочь… – Вас как зовут? – Татьяна. – Очень приятно. Так вот, Татьяна, я ищу злостного неплательщика алиментов. Единственная ниточка, какая у меня есть, – это Артур, он близко знаком с горе-папашей. Мне бы помогла любая информация о вашем бывшем соседе. – Например? – Может быть, вы знаете, где он работает. Или у вас есть номер его мобильного телефона. Или адрес родственников. На худой конец, сгодятся его фотографии… Татьяна помолчала, потом задумчиво произнесла: – Забавно, я только сейчас поняла, что ничего не знаю об Артуре. С одной стороны, он общительный парень, весь на виду, а с другой – как воздух, не за что зацепиться, понимаете? – Неужели совсем не за что? Почему он отсюда переехал, знаете? – А вот это, кажется, знаю! – оживилась собеседница. – Как вы уже заметили, в нашей квартире три комнаты. Одну занимаю я с мужем и сыном, во второй жил Артур, а в третьей раньше жила старушка Арина Николаевна. Два года назад она умерла, и комната по наследству досталась ее внучке Вероничке, одинокой девушке на выданье. Так вот эта самая Вероничка решила, что Артур составит ей отличную партию, и вцепилась в него мертвой хваткой. Буквально прохода парню не давала. До смешного доходило – караулила его под дверью туалета, представляете? Вот я и думаю, что сосед от нее просто сбежал. – Что же он Вероникой не прельстился? Такая страшная? – Нет, очень даже симпатичная. Наверное, просто не в его вкусе. А вообще мужики не любят, когда на них напирают, предпочитают сами вести охоту. – А она какая – полненькая, худая? – Молодые сейчас все худющие, Вероничка не исключение – кожа да кости… Хм, я только что сообразила – Артуру, наверное, нравились девушки в теле. Помню, однажды я зашла в книжный магазин и увидела Артура. Он стоял около отдела канцтоваров и беседовал с продавщицей. Я поймала его взгляд – такой страстный, горячий. Парня явно интересовали не блокноты с ручками, а продавщица – очень фигуристая блондинка. Если бы такая девушка предлагала себя, думаю, он бы не отказался. – А как называется этот магазин? – «Буква», около метро «Царицыно». Слова Татьяны косвенно подтверждали: Артур Аладинский – именно тот человек, которым увлеклась моя полная подруга Варвара. Ну, или он ею увлекся. Вот только, к сожалению, больше собеседница ничего не могла рассказать о своем соседе. Я узнала у Татьяны, где располагается паспортный стол, и отправилась туда. Вся жизнь советского человека была опутана бумажками. От рождения и до смерти каждый шаг требовал документального подтверждения. Если какая-то бумажка терялась, нужно было собрать десять других, чтобы доказать: ты не верблюд и имеешь право. Когда СССР стал именоваться Российской Федерацией, бюрократии меньше не стало. Несмотря на то что Конституцией нам гарантирована свобода места жительства, я точно знаю: «в никуда» человека не выписывают. Чтобы выписаться из квартиры, сначала надо принести в паспортный стол документ, подтверждающий, что вы получаете постоянную регистрацию по другому адресу. Бред? Безусловно! Зато таким образом государству проще держать под контролем перемещения граждан. Свобода свободой, но должны же быть какие-то рамки! В паспортном столе толпился народ, я пристроилась в конец очереди. Стоящая впереди старушка предупредила: – Сказали, чтобы за мной не занимали. Я последняя! Я посмотрела на часы: до конца рабочего дня еще полтора часа. Тащиться сюда завтра мне не хотелось. Эх, была не была, подожду! Паспортистка со свирепым выражением на лице отрывисто перелаивалась с посетителями. Вид у нее был такой, будто в ее супружескую спальню в самый интересный момент вломились посторонние граждане и требуют всякие глупости. Впрочем, у государственных служащих, в какой бы конторе они ни протирали штаны, всегда такой вид. Мне вот интересно: неужели они думают, что это поможет? Что работы станет меньше? Люди ведь не скажут: «Ой, у дамочки тяжелый день, приду-ка я завтра». Нет, всем надо получить бумажку именно сегодня. Так зачем портить настроение себе и окружающим? Через час подошла моя очередь. – Здравствуйте, – начала я, – я бы хотела… Тетка не дала мне договорить, рявкнув: – На сегодня прием закончен! Я вытащила из сумки плитку молочного шоколада, которую купила для себя, и просунула в окошко. – Что это такое?! – презрительно скривилась паспортистка. Я со значением сказала: – Там внутри не только шоколад… Она быстро цапнула плитку, убрала в ящик стола и поинтересовалась чуть более приветливым голосом: – Что у вас? Я в двух словах обрисовала ситуацию: ищу родственника, раньше жил по такому-то адресу, но переехал, хочу знать куда. Паспортистка молча пробежалась пальцами по клавиатуре компьютера, вытащила из принтера листок и так же молча протянула мне. Я не успела ее поблагодарить, она захлопнула окно и, прихватив шоколадку, стремительно вышла из кабинета. Я тоже поспешила прочь. Наверное, дамочка очень расстроится, когда вскроет обертку. Нет, я ее не обманула, просто то, о чем я говорила, не видно невооруженным глазом. Помимо шоколада, там есть еще эндорфины. Хорошая такая штука, «гормоны счастья» называются. Помогают обрести гармонию с собой и окружающим миром. 17 ноября Кажется, малышка смирилась. По крайней мере она не плачет и ведет себя хорошо. Сегодня много съела на завтрак, даже попросила добавки. – Хочу быстрей с этим покончить! – Она тряхнула волосами. – Сколько мне осталось набрать? Сто пятьдесят кило? Пустяк! – Не торопись, – улыбнулся я, – пусть все идет своим чередом. После завтрака я снимал ее на камеру. Подарил ей новое белье черного цвета, она позировала в нем. Вид у нее был не такой довольный, как раньше, но тоже вполне ничего. Когда она улыбалась, на щеках появлялись ямочки. На минуту мне даже показалось, что ничего в нашей жизни не изменилось. Неожиданно малышка вернула меня к реальности. – И много ты с этого имеешь? – прокурорским тоном спросила она. – За сколько ты размещаешь мои изображения в Интернете? – Не обольщайся, не так уж много, – буркнул я. – Все-таки ты не Софи Лорен. Вообще-то я беру по-божески. Любители большого женского тела за каких-нибудь тридцать американских долларов в месяц имеют доступ к архиву и новым поступлениям на моем сайте. В данный момент около тысячи человек на разных континентах с нетерпением ждут, когда я выложу очередное видео с малышкой. Да здравствует мировая глобализация, ура! Вечером мы смотрели телевизор, шел какой-то дурацкий сериал. Малышка полулежала на кровати, гиря привязана к ноге. Я расположился в кресле. – Как ты жил, когда мать умерла? – вдруг спросила она. Вот так просто задала вопрос, как будто интересовалась, что идет по другой программе. – Плохо! – вырвалось у меня. – В детском доме над тобой издевались? Я выключил телевизор и внимательно посмотрел ей в лицо. Сама невинность. – Зачем ты это делаешь? Она прикинулась, что не понимает: – Ты о чем? – Зачем ты копаешься в моей душе? Ты что, надеешься меня разжалобить? Строишь из себя Шахерезаду? Но я не султан и не собираюсь убивать тебя завтра утром. Глаза у нее забегали. – Просто мне интересно, – неубедительно заблеяла она. Я ее раскусил. И тем не менее испытал странное удовлетворение. Ведь мне самому хотелось кому-нибудь об этом рассказать! Почему не ей? Она уж точно унесет мои секреты в могилу. – В детском доме меня изнасиловали. У нее вытянулось лицо: – Кто?! – Его звали Гик Александр Павлович, он работал учителем пения и физкультуры. После паузы она заметила: – Странное сочетание – пение и физкультура. – О да, у него было много странностей. И одна из них – страсть к маленьким мальчикам. Хочешь знать, как это произошло? Она отрицательно помотала головой. – И правильно, ничего интересного. Помню, у физрука было рябое лицо и рыжие усы, шевелюра отсутствовала начисто. Когда он говорил, изо рта шел дурной запах. Я бы не назвал его симпатичным. Кто знает, может быть, он стал педофилом, потому что женщины не обращали на него внимания? Однажды, мне было лет двенадцать, после урока физкультуры я задержался в раздевалке. Он подошел, взял мою руку и положил себе на промежность. Я почувствовал, как под ладонью что-то набухает и пульсирует… Она закрыла уши: – Перестань! Не хочу это слушать! – Надо же, какие мы нежные… Я рассказываю тебе про обычную жизнь обычного детского дома, и это еще не самый страшный эпизод. Дети – вот кто настоящие звери, уж поверь мне! Но я отвлекся. На чем мы остановились? Ага, набухает и пульсирует… В итоге это пульсировало у меня в заднице. Физрук еще четыре раза проделывал со мной этот фокус. Было больно и ужасно стыдно, но я никому ничего не сказал. Если бы сказал, стало бы в сто раз хуже, каждый имел бы право меня трахнуть! Там ведь порядки почти как на зоне. Малышка сидела, обхватив себя руками, и раскачивалась взад-вперед. По ее щекам катились слезы. – Что с тобой? – Мальчика жалко, – всхлипнула она. – Как ты все это пережил? Ответил я не сразу. Прошелся по комнате, переставил стул, смахнул пыль с окна. – Я отстранился. Когда он вставлял в меня свою штуку, я воображал, что это происходит не со мной. И еще я думал о маме. Вспоминал, какая она была красивая, как обнимала меня, я утыкался лицом в большую грудь, мягкий живот… Это дало мне силы не покончить с собой. А потом я сказал физруку, что выброшусь с крыши детдома, но сначала напишу записку, в которой все про него расскажу. Тогда он оставил меня в покое. – И продолжил делать это с другими мальчиками? – Продолжил, но недолго. Вскоре он… перешел на другую работу. Я помню тот вечер очень отчетливо. У Гика была машина, старый «Москвич». Держал он ее в гараже рядом с детским домом. Я знал, что по пятницам физрук выпивает в гараже и идет домой «на бровях». Иногда у него не было сил идти, он оставался лежать в гараже до утра. В один из таких пятничных вечеров я подошел к гаражу и увидел, что мерзавец уже спит на раскладушке. Я сделал две вещи: повернул ключ зажигания в машине и прикрыл дверь гаража. Утром обнаружили труп. Нам сказали, что Гик задохнулся выхлопными газами. Трагическая случайность. В детском доме объявили неделю траура. Фотографию физрука вывесили в вестибюле в черной рамке. И кто-то подрисовал ему член с бородавкой на конце. Но это точно не я. Глава 13 Судя по адресу, который мне дала тетка из паспортного стола, Артур поменял шило на мыло. Или даже хуже: золотую рыбку на пиранью. Раньше он жил в тихом местечке около парка и пруда. Теперь же Аладинский перебрался на восток столицы, в самое начало улицы Сталеваров, где МКАД пересекает Шоссе Энтузиастов. Могу поспорить, что из окон его квартиры открывается захватывающий вид на бензоколонку, автомойку и нескончаемый поток грузовиков. До метро «Новогиреево» я добиралась час. Еще полчаса ждала нужную маршрутку, затем минут десять в ней тряслась. Когда я наконец нашла улицу Сталеваров, на город опустилась беспроглядная тьма. Вообще окраины Москвы мало чем отличаются от какого-нибудь Нижнего Кукуево – в вечернее время суток сюда лучше не попадать. Было только девять часов, но мне казалось, что уже все одиннадцать. Вокруг не было ни души, только со стороны кольцевой автодороги раздавался мерный гул. Я шла по улице и вглядывалась в номера домов. Так, это шестой, значит, следующая серая «башня» – номер четыре. Ее-то я и ищу! Воодушевленная, я совершила опрометчивый шаг: чтобы срезать путь, свернула на темную тропинку между кустов. В этот момент я услышала за спиной шаги. Обернулась и увидела, что меня настигает какой-то мужчина. Черная куртка, кепка надвинута на глаза, широкие спортивные штаны – на профессора филологии он походил мало. Я припустила быстрей и обнаружила, что мужик тоже ускорил шаг. Я перешла на рысь, но преследователь не отставал. Я практически бежала, а за спиной по-прежнему раздавалось тяжелое дыхание. Я поняла, что он не отстанет. Преступник почуял легкую добычу. Неосвещенный «пятачок» между двух бетонных коробок – идеальное место для нападения. Но просто так я не сдамся! На бегу я нащупала в сумке газовый баллончик. Ношу его на всякий пожарный случай, сейчас он как раз и наступил. Крепко сжав баллончик в руке, я приготовилась к обороне. Мужик настиг меня, когда я уже стояла около железной двери подъезда. – Девушка… – развязным тоном позвал он, но договорить не успел. Я резко обернулась, направила баллончик ему в физиономию и нажала на пульверизатор. В глазах у меня потемнело, и я стала заваливаться на асфальт. Последняя мысль почему-то была: «Только бы не испачкать лицо…» При чем тут лицо, если я лежала абсолютно беззащитная перед вором, насильником или даже убийцей?! Очухалась я от сильного ветра. Я сидела на лавке перед подъездом, а какой-то мужчина энергично размахивал руками, нагоняя потоки воздуха мне в лицо. Я признала в нем своего преследователя. Осмотрев себя, я обнаружила, что пальто застегнуто, сумка на месте. Странный какой-то преступник. – Что вам надо? – прохрипела я и зашлась в сильном кашле. Горло словно раздирала дюжина кошек. – Жива, слава богу! – воскликнул мужчина. – А я-то уж решил, что вы коньки отбросили! Иду я, стало быть, домой, никого не трогаю. Вижу: девушка одна по темным улицам ходит. Надо, думаю, ближе к ней держаться, а то ведь еще обидеть кто может. А она достает газовый баллончик, прыскает себе в лицо и падает замертво. У вас что, с головой не все в порядке? У меня-то в порядке. Просто впопыхах я повернула баллончик в свою сторону. Но моему спасителю об этом знать не обязательно. – Это я баллончик проверяла, – отозвалась я. – Срок годности уже вышел, но была надежда, что он еще действует. – Ну и как? – Вполне, – выдавила я в приступе кашля. – И что мне было делать? – продолжал разоряться мужчина. – Оставить вас во дворе? Так еще, не ровен час, ограбит кто-нибудь. Тащить к себе в квартиру? Так в вас, поди, центнер весу! Кашель у меня прошел, зато ручьем потекли слезы. Очевидно, газ в баллончике был слезоточивый. – Вовсе не центнер, – ответила я, утираясь рукавом пальто, – а девяносто девять килограммов. Мужик решил, что я переживаю из-за лишнего веса: – Да не расстраивайтесь вы так, некоторым нравятся полненькие… Я вспомнила, что как раз ради такого человека я сюда и пришла. – Вы живете в этом подъезде? – спросила я. Собеседник кивнул. – А на каком этаже? – На девятом. Я прикинула, что квартира № 21 скорей всего находится ниже, но на всякий случай спросила: – Артура знаете? Из двадцать первой квартиры, он переехал сюда год назад. Он покачал головой: – Здесь же коммуналки, людей – как грязи. Этот дом от химического завода строили. Нам обещали дать квартиры, а поселили в комнаты. Из старожилов тут мало кто остался, многие продали свои комнаты, обменяли на отдельное жилье. Беседуя таким образом, мы зашли в подъезд. Мужчина вызвал лифт, потом нажал кнопку пятого этажа. – Ваш знакомый живет здесь. – Спасибо вам за все, – искренне поблагодарила я на прощание, по-прежнему заливаясь слезами. Позвонила в квартиру. Дверь открыл мужчина неопределенного возраста. – Артура нет! – рявкнул он. Я опешила: – А почему вы решили, что я к Артуру? Может, я к вам? – Не-а, толстая ревущая баба может прийти только к моему соседу. Я не обиделась ни на «толстую», ни на «бабу». Ну, толстая, чего уж там. И не мужик, определенно. – А к вам какая баба может прийти? – Ко мне никакая. Я в разводе. По-моему, у разведенных мужчин как раз и начинается «бабский» период, но данный гражданин действительно имел мало шансов. Очевидно, он хорошо закладывал за воротник. Наличествовали все признаки хронического алкоголизма: недельная щетина на лице, красные воспаленные глаза, жуткий перегар изо рта. – Я и правда пришла к Артуру, – примирительным тоном сказала я. – Он дома? – Три месяца как не появлялся. Он здесь вообще редко бывает. – Где же он ночует? Сосед пожал плечами: – Откуда мне знать? У какой-нибудь бабы… Что-то слишком часто в его речи мелькает слово «баба». У человека это явно больная тема. – Может, вы знаете, где он работает? – Он мне не докладывал, – отозвался мужик, а потом бодро выдал свое, очевидно, жизненное кредо: – Где бы ни работать, лишь бы не работать! – Вас как зовут? – Саша. – Знаете, Саша, я ищу Артура по срочному делу… – Я замолкла, вовремя сообразив, что про алименты в данной ситуации упоминать не очень уместно. – Ты еще скажи, что беременна от него! – ухмыльнулся мужик. – Много тут вас таких ходит! – Много? – вскинулась я. – Сколько? – Ну, приходила одна, искала Артура, тоже ревела в три ручья. Говорит, люблю не могу, да еще беременная. Просила ему письмо передать. – А вы что? – Передал, да только Артур его, не читая, порвал и в мусорку выбросил. А потом исчез на три месяца. – А эта девушка? Она еще приходила? – Нет. Поняла, наверное, что насильно мил не будешь. Это я к чему рассказываю? Чтобы тебе была наука. Мало ли что он там тебе наобещал, наплюй и забудь, поняла? Мужчина говорил с таким напором, что я только ошарашенно кивнула. Неожиданно в глазах пьянчужки засветилась надежда. – Слушай, а, может, ты с горя выпить хочешь? Сообразим по маленькой, а? У меня и стаканы есть. Ты только за бутылкой сгоняй. Я решительно отказалась. Спиртное не переношу на дух! Как это ужасно, когда люди настолько зависимы от алкоголя, что не могут себя контролировать! Вот я, например, люблю шоколад, но человеческий облик при этом не теряю. – Ну, как знаешь… – разочарованно протянул мужик. – Я бы на твоем месте выпил. Все-таки не каждый день тебя так подло бросают, да еще с ребенком на руках! В ответ я только улыбнулась и, не дожидаясь лифта, помчалась вниз по лестнице. Я едва не сбила с ног какую-то полную женщину в синем пуховике. – Извините, – пробормотала я. – Девушка, постойте! – окликнула она. Я обернулась, и с прыткостью, неожиданной для ее комплекции, дама вцепилась мне в шею. Глава 14 – Быстро отвечай, ты от него беременная? Отвечай, я кому сказала! Не очень легко говорить, когда тебя душат. А сбросить руки толстушки было невозможно, она впилась в меня клещом. Очевидно, она сама это поняла, чуть ослабила хватку и потребовала: – Отвечай! Ты от него беременная? – От кого? Этот логичный вопрос ее обозлил: – Сама знаешь! Отвечай: беременная ты или нет! – Нет, – честно ответила я. – А зачем Сашке говорила, что беременная? Я догадалась, что женщина стояла на лестнице и подслушивала разговор. – Я ищу злостного неплательщика алиментов… – начала я. – Артура? – От удивления дама убрала руки и сделала шаг назад. – Вы его знаете? – быстро спросила я. – Я тоже его ищу, – ответила толстушка. Тут у нее в мозгах что-то замкнуло, и она опять угрожающе двинулась на меня: – Так у него есть дети? Ваши общие? – Стоп! – сказала я. – Давайте поговорим спокойно, обменяемся информацией. Думаю, мы можем быть полезны друг другу. Женщина вняла голосу разума и вполне нормальным тоном предложила: – Пойдемте, я знаю одно местечко, тут недалеко. Мы вышли на улицу, и дама направилась в сторону развязки на МКАД. Я двинулась за ней. У моей спутницы была странная фигура. Обычно полные женщины толстеют равномерно, а здесь практически отсутствовала грудь, зато задняя часть значительно выдавалась. Женщина весьма походила на утку. Комическое впечатление усиливалось из-за семенящей походки: дама держала сумочку под мышкой, прижав ее локтем, и при этом шустро переставляла ноги. Вскоре показалась автозаправочная станция, «утка» свернула туда. Мы зашли в небольшое кафе, посетителями которого являлись преимущественно мужчины. Они сидели за красными пластиковыми столами и устало жевали. – Надо что-нибудь взять, – сказала толстушка и пошла к стойке. Ассортимент кафе не баловал разнообразием. Холодный омлет, сосиски с жареной картошкой, какая-то подозрительная рыба под маринадом, приправленная большим количеством лука… Тем не менее у меня проснулся дикий аппетит. Весь день я моталась по Москве и ни разу не перекусила. Но в общепите я не ем, брезгую. Как представлю, в каких условиях готовили блюда и насколько тщательно мыли посуду, так еда сразу просится наружу. Поэтому я купила только пол-литровую пачку виноградного сока. Буду цедить его через трубочку, может, удастся растянуть подольше. А моя спутница набрала пять тарелок и два стакана чая в придачу. Я невольно вспомнила Варвару, ее такой же неуемный аппетит, и меня охватила грусть. Где сейчас моя подруга? Жива ли еще? Не окажутся ли все мои старания напрасными? – Артур здесь часто заправлял свою машину, – сказала толстушка, присаживаясь за столик у окна. Вздохнув, женщина привычным взглядом нацелилась в окно, и я нутром почувствовала: часы, которые она провела на этом месте, можно сложить в недели или даже месяцы. – Вы его здесь караулите? И в подъезде тоже? Буря эмоций пронеслась на ее лице, но она только кивнула. – Давайте знакомиться, меня зовут Людмила Лютикова. – А я Роза Тулеева. В кафе ярко горели лампы дневного света, и я смогла хорошо ее рассмотреть. Каштановые волосы, светло-карие глаза. Она была бы миловидной, если бы сбросила килограммов пятьдесят. Роза выглядела лет на тридцать семь, впрочем, полные женщины обычно кажутся старше. Непохоже, что у нее есть высшее образование. – Я – журналист, а вы где работаете? – Упаковщицей на складе, – отозвалась собеседница, принимаясь за сосиски с картошкой. – График – сутки через трое, очень удобно. Я глотнула сока и приступила: – Роза, хочу сразу расставить все точки над i: я с Артуром не знакома, но мне очень надо его найти. Я вам говорила, что ищу злостного неплательщика алиментов. Так вот, это неправда. Собеседница оторвала взгляд от тарелки. – Да, все намного серьезней. Я ищу убийцу молодой матери, который оставил сиротами троих детей! К этому человеку ведет единственная ниточка – Артур. Вы понимаете, как мне важно с ним поговорить? – Я бы рада помочь, – отозвалась женщина, – но сама не знаю, где он. – Может, вы хотя бы знаете, где Артур работает? – Вы меня совсем за идиотку принимаете? Если бы я знала, то не сидела бы тут сейчас с вами. – А где вы с ним познакомились? – На улице. – Расскажите мне все, что знаете об Артуре, – попросила я. – Буквально все, важна любая мелочь. Какой он человек? – Замечательный! – страстно воскликнула Роза, забыв про еду. – Просто необыкновенный! Заботливый, внимательный, нежный, сейчас таких мужчин больше не делают. Я вспомнила, что примерно с таким же энтузиазмом об Артуре отзывалась Варя. Интересно, чем он их околдовывает, может, наркотики в кофе подмешивает? – Например? В чем проявлялась его забота? – Он потрясающе готовит! Даже торты умеет печь, представляете? Каждый день меня ждал обед из трех блюд, я уже не говорю о завтраках и ужинах, это само собой разумеется. Одевал меня как куколку, постоянно покупал новые вещи, даже белье, причем недешевое. Он хотел, чтобы я выглядела принцессой! Щеки у Розы разрумянились, глаза блестели. Я поймала себя на мысли, что слушаю ее с завистью. – Что еще в нем особенного? – хмуро спросила я. – Вам мало? Ну, тогда вот еще что – он ни на минуту не оставлял меня одну. Другие мужчины или на футбол идут, или пиво с друзьями пьют, или на диване перед телевизором валяются. Артур всегда был около меня. То пирожное мне принесет, то оладушки со сметаной. А какой с ним был секс волшебный! Да после такого и умереть не жалко! Волшебный секс! Я прямо-таки ощутила, как встрепенулась в моей душе змея зависти. – Как долго вы… гм… общались? – Почти год, если точнее, то десять месяцев. – А почему расстались? Тень легла на ее лицо: – По моей вине. Понимаете, Артур от меня ничего не требовал. Ни готовить, ни убирать, ни еще чего. Ему нужно было только одно – чтобы я поддерживала свою красоту. – В смысле – макияж, причесочка? – Нет, красоту тела. Артуру нравились полные женщины, и он хотел, чтобы я соответствовала его идеалу. Он считал, что женщина должна весить минимум двести килограммов, а лучше – триста. Все достоинства Артура для меня мгновенно перестали существовать. – Триста килограммов?! Это же безумие! Роза пожала плечами: – А ему нравится. И мне кажется, не так уж он много просил за свою любовь и заботу. А я не смогла. – Не смогли потолстеть? – Нет, я толстела, но неправильно. Моя голова отказывалась соображать. – Что значит «неправильно»? Собеседница понизила голос: – У меня все килограммы уходили в живот и попу, а грудь оставалась маленькой. Ну, конституция такая. Артуру это не нравилось, он хотел, чтобы везде было за что подержаться, понимаете? Ага. Артур хотел видеть рядом с собой свинку, равномерно со всех сторон обросшую жиром. Обыкновенное такое человеческое желание, чего же тут непонятного. – И сколько вы набрали, живя с ним? – Семьдесят два кило. Я бы и больше могла, – с жаром добавила Роза, – но Артур пропал! У Розы была своя однокомнатная квартира, где они жили с Артуром. Однажды женщина пришла с работы, а любимого нет. После суточной смены она всегда ложилась спать, а когда просыпалась, ее ждал Артур с очередным кулинарным шедевром. Но в тот день мужчина не появился. Роза не беспокоилась: он работал электриком где-то в Подмосковье и мог задержаться на службе. Прошло два дня, Артур не давал о себе знать. Роза постоянно звонила ему на мобильный телефон, но абонент был временно недоступен. Дама обратилась в милицию. Там ее огорошили: Аладинский ей никто, не сват и не брат, поэтому заявление о пропаже человека у нее не примут. Тулеева решила искать любимого самостоятельно. И тут сообразила, что не знает о нем ничего конкретного. Артур говорил, что живет в комнате в коммуналке, в соседях алкоголики и наркоманы, поэтому, мол, не может пригласить ее в гости. Но по какому адресу он зарегистрирован? Работает в Подмосковье – но в каком городе? Единственное, что Роза знала, – его имя, отчество и фамилию. С этой информацией она пошла к своему участковому. – Василий Степанович, – ласково завела она, – я хочу, чтобы вы «пробили» по вашей базе одного человека. У меня появился жених, говорит, что москвич. Лезть в его паспорт мне, сами понимаете, неудобно, да и столичная регистрация у него может быть куплена. К тому же вдруг он женат? Или только что из тюрьмы? Сейчас такое время, что самой себе не веришь… Роза положила перед участковым купюру в сто американских долларов. Тот убрал бумажку и расплылся в улыбке. – Правильно поступаете, девушка. Знаете, сколько брачных аферистов развелось? Лучше заранее все проверить, чем потом слезы лить. Василий Степанович посмотрел в компьютер и выдал: – Не врет ваш жених. Действительно имеет постоянную регистрацию в Москве по адресу: улица Сталеваров, дом четыре, квартира двадцать один. Не женат и никогда не был. – А где работает? – К сожалению, таких данных у меня нет. Но могу определенно сказать, что к уголовной ответственности он не привлекался. Роза рванула на улицу Сталеваров. Там ее встретил в лоскуты пьяный Саша. – Соседа нет, – сообщил он. – А когда будет? – Без понятия. Он вообще странный какой-то: не пьет, не курит. Может, он еще и баб не трахает? По этому вопросу Роза могла бы поспорить, но не стала. – Что же мне делать? Я ведь беременна от него! – зачем-то соврала Тулеева. – Да вы заходите, девушка! – оживился алкоголик. – Выпьем водочки и что-нибудь придумаем. Роза сказала, что придет в другой раз. Но Артур дома не появлялся. Толстушка передала через соседа письмо, в котором признавалась, как сильно его любит, и умоляла позвонить. Саша сообщил, что, объявившись однажды глубокой ночью, Аладинский, не читая, порвал записку и снова исчез. Тулеева принялась караулить любимого в подъезде и на заправочной станции. Закончив рабочую смену, она мчалась на свой пост. И вот сегодня наткнулась на меня… Глава 15 – Зачем вы его ищете? – спросила я. – Он – лучшее, что было у меня в жизни! – простонала Роза. – Я хочу его вернуть! – Но ведь существует объективное препятствие – ваша фигура. – Это поправимо! Я сейчас коплю на операцию по увеличению груди. Мне осталось собрать совсем немного, и я стану идеальной женщиной! Тут собеседница вспомнила про еду и накинулась на блюда с удвоенной скоростью. Я сказала, что пластические операции могут быть опасны. Недавно я изнутри узнала, как работают клиники красоты. Не все так радужно, как утверждают хирурги [3] ! – Ерунда! – откликнулась Роза с набитым ртом. – К тому же у меня есть секретное оружие. Я увеличиваю грудь силой мысли. Увидев мой изумленный взгляд, она пояснила: – Есть такая методика: если хочешь увеличить какую-то часть тела, надо мысленно нагнетать к ней кровяной поток. Представлять, как кровь пульсирует по капиллярам, как орган обогащается кислородом и растет. Я так делала полгода, и уже есть результат! Раньше у меня был первый размер лифчика, а теперь – второй! 3 События описаны в романе Люси Лютиковой «Такая, блин, вечная молодость». Я подумала, что сила мысли тут ни при чем. Если женщина потолстела на семьдесят два кило, то хоть триста граммов, да отложится на груди. Правда, чтобы дойти до пятого номера, придется набрать тонну! Неожиданно Роза отложила вилку и угрюмо сказала: – У меня есть подозрение, что Артур вернулся к своей бывшей. Я подобралась, словно гончая перед забегом: – Вы ее знаете? – Видела один раз, зовут Елизавета Иванова. Я на нее вышла таким оригинальным способом… Вдруг вспомнила, что однажды у Артура зазвонил мобильник. Судя по тому, как он напрягся, это была его бывшая. Из разговора я поняла, что у нее остались какие-то его вещи, и она хотела их вернуть… Я и подумала: было бы здорово найти эту девушку! Но как? Ее номер телефона высветился на экране, но я видела цифры буквально секунду и, естественно, не запомнила. И знаете, что я придумала? Ни за что не догадаетесь! Обратилась к гипнотизеру! Он вернул меня в тот момент, остановил время, и я буквально прочитала номер телефона. Представляете? Роза торжествующе на меня смотрела. Да уж, жизнь полна сюрпризов! Я-то считала себя ловкой и сообразительной, а оказывается, и рядом не стояла с настоящими ловкачами! Обратиться к гипнотизеру – придумать такое могла только любящая женщина. – И что вам сообщила эта Лиза? Роза резко поскучнела: – Да ничего особенного. Я ей позвонила, сказала, что она выиграла приз от радиостанции. Я спросила, как ее зовут, и она ответила – Елизавета Иванова. Я назначила ей встречу на улице Королева, рядом с телебашней. Когда она пришла, я спросила про Артура. Но она даже слушать меня не стала, убежала, только пятки сверкали. – Так вот просто убежала? – удивилась я. – Ну да. – А вы пытались ей еще раз позвонить? – Пыталась, конечно, но она отключила телефон. А потом вообще сменила номер. А знаете, сколько Елизавет Ивановых в Москве? Двести семнадцать человек! Это мне участковый сказал. Так что лучше я буду Артура под дверью квартиры караулить, так вернее. Я попросила у Розы номер Елизаветы Ивановой, оказалось, что она помнит его наизусть. Больше нам не о чем было разговаривать. Продиктовав девушке номер своего сотового, чтобы она позвонила мне, как только Артур появится, я попрощалась и пошла к выходу. А Роза осталась доедать холодную солянку. Ожидая на остановке маршрутку, я размышляла о странностях женской психологии. Как я поняла, Артур одержим страстью – раскормить каждую свою даму до трехсот килограммов. Такой вот любитель большого женского тела. Но девушки, узнав о его намерениях, почему-то не бегут в ужасе, а наоборот – расценивают это как проявление любви и заботы. Возможно, на фоне современных мужчин, которые так и норовят у тебя что-нибудь оттяпать, ухажер, готовящий комплексный обед, и правда выглядит привлекательно. Но вот интересно, если бы у Розы от лишнего веса случился диабет и она бы ослепла, как быстро Артур бросил бы проблемную подругу и нашел себе новую? История с «неправильным» размером груди в этом смысле очень показательна… Я вспомнила Варвару, и сердце кольнула жалость. Как же бедняжка была одинока, если согласилась стать свинкой! Российские женщины совсем себя не ценят. Готовы наплевать на свое здоровье ради того, чтобы доставить удовольствие какому-то проходимцу. А ведь любить надо прежде всего себя! На первом месте у женщины должны быть она сама и ее дети. Потом – родители. И лишь затем следует принимать во внимание интересы мужчины. Потому что он тебе никто, сегодня есть, а завтра нет. А ты у себя одна, запасную не выдадут! С такими мыслями я добралась до дома. Сразу же кинулась к холодильнику, достала жареную картошку с грибами и поставила сковородку на плиту. Картошка не успела разогреться, потому что я, ложка за ложкой, перетаскала ее холодную в рот. Однако голод не отступал. Я сделала четыре бутерброда с маслом, обильно полила их сгущенным молоком и смолотила, запивая чаем. Стало полегче, и все-таки чего-то не хватало… Шоколад! Вот что просил мой организм! Нет, не просил, а требовал! Но шоколада не было, единственную плитку я отдала чиновнице из царицынского паспортного стола. Идти в магазин было лень. На часах почти полночь, к тому же за окном неожиданно повалил мокрый снег. В такую погоду даже собачники не высунут нос на улицу! Я попробовала договориться с организмом: «Сегодня ты вполне можешь обойтись сгущенным молоком, а завтра с утра я пойду в супермаркет и куплю все, что пожелаешь». «Не-а, – ответило тело и принялось канючить: – Хочу сейча-а-ас! Купи-и-и!» Кольнуло в боку, онемела рука, тупая боль пронзила виски. Очевидно, сказывалось длительное отсутствие эндорфинов. Я оделась и вышла во двор. Тут же мне в лицо полетели мокрые хлопья снега. Прикрываясь руками и отплевываясь, я трусцой преодолела путь до ближайшего продуктового магазина. В магазине сидела скучная продавщица. О выручке ей сегодня придется забыть. Покупателей не было, только около алкогольного отдела топтался плюгавенький мужичонка. Я ринулась к витрине с шоколадом. Так, что же выбрать? Молочный с лесными орехами? Белый с семечками и карамелью? Или горький с миндалем? Глаза метались от одной плитки к другой, я терзалась сомнениями. Очевидно, мужичонка тоже мучился проблемой выбора. Наконец мы созрели. Мужик пробил в кассе две бутылки водки, я – одну шоколадку, и мы одновременно вышли на улицу. Прямо на пороге магазина мужик встряхнулся, словно собака, зубами сорвал крышку с бутылки и припал к горлышку. Я надорвала обертку и принялась жадно откусывать шоколад. Остановилась только тогда, когда в руках зашуршала пустая фольга. К тому времени сосед уже прикончил водку. Бережно прижимая к себе вторую бутылку, нетвердым шагом он исчез в белой мгле. А я вернулась в магазин за второй плиткой. Алкоголик-то, видать, уже опытный: сразу взял две! И тут меня осенило: да ведь я, по сути, ничем от него не отличаюсь! У меня такая же зависимость, только от шоколада. Я не ем шоколад в одном случае: когда не имею физической возможности его купить. В песках Сахары. Во льдах Антарктиды. На бескрайних просторах Луны. В остальных местах я переверну небо и землю, но раздобуду плитку. Впрочем, было еще время, когда я в глаза не видела шоколад. В 1985 году в нашей стране началась перестройка. К началу девяностых она привела к обострению кризиса во всех сферах жизни общества. Практически все россияне вспоминают этот период с ужасом: предприятия закрывают, зарплату не платят, в магазинах – шаром покати, минимальный набор продуктов отпускают по талонам, с дикими очередями. А для меня перестройка стала подарком судьбы. Единственный раз во «взрослой» жизни мне удалось влезть в одежду сорок четвертого размера! К 1990 году я раздалась до семидесяти пяти килограммов и носила пятьдесят второй размер. И тут бац – из магазинов исчезли торты! Также отсутствовали вафли, конфеты и шоколад. Доступны были только гречка (два килограмма на человека в месяц), макароны (два килограмма), пшено и рис (кажется, по одному килограмму на «нос»). Гречки много не съешь, особенно если она без мяса. Жевать целый день рис тоже занятие безрадостное. И я начала худеть. Постепенно, мало-помалу сброшенные граммы собирались в килограммы, и через два года я весила пятьдесят пять кило. Идеальный вес для моих 165 сантиметров роста! Наконец-то я могла позволить себе то, что естественно для стройной девушки: надеть мини-юбку, загорать в открытом купальнике, сшить открытый топ. Однако радость длилась недолго. В стране стали образовываться кооперативы. В магазинах появились торты и разнообразная выпечка. За дикие деньги, зато в любое время суток. И я опять начала набирать вес, потому что не могла пройти мимо «Наполеона», пусть и сомнительного качества. И вот сегодня закономерный итог – девяносто девять килограммов чистого веса! Есть такая игра – «Если бы я был президентом…» Так вот, если бы главой страны была я, то издала бы указ: приравнять сладости к наркотикам, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Запретить рекламу мучных изделий по телевизору и в печатных СМИ. В магазинах продавать торты и шоколад только после взвешивания покупателя: если вес превышает норму, сладкое ему не отпускать. Еще можно ввести для покупателей обязательный экспресс-тест на определение уровня сахара в крови. Если у вас он зашкаливает, эклер вы приготовите только в домашних условиях. Продавцы, нарушившие эти правила, должны получать уголовный срок. Для толстяков ввести штрафы. Иметь лишний вес должно быть экономически невыгодно! Например, если для нормальных людей подоходный налог составляет тринадцать процентов, то жирдяи пусть платят тридцать. И между прочим, вполне заслуженно. Хотите обоснования? Пожалуйста! Толстые люди занимают больше места в общественном транспорте, следовательно, создают давку. Из-за их повышенного веса возрастает амортизация автобусов, троллейбусов, а также эскалаторов в метро. Пузаны больше потеют, а значит, именно на них работают кондиционеры в летнюю жару. Продолжать или достаточно? Вы спросите: ну а если кто-то имеет лишний вес по причине болезни? Почему человек, который и так страдает, должен расплачиваться? Отвечаю: таких людей – единицы. В девяносто девяти случаях из ста лишний вес образуется из-за обжорства и лени. И уже на фоне ожирения развиваются болезни. Уберите жир, и хвори уйдут сами! Вот, кстати, еще одна причина, почему толстяки должны платить больше налогов: именно они толкутся по поликлиникам и больницам, отнимают время у врачей. В то время как им нужен единственный рецепт – диета! В общем, детали данного закона можно продумать, но суть ясна. Государство должно взять в свои руки контроль над сладким. Потому что это точно такая же зависимость, как алкоголь, никотин или героин. Это будет настоящая забота о здоровье граждан, а не очередная болтовня с экрана телевизора. Лично у меня не хватает силы воли справиться с собой. Мне нужна «сильная рука», «ежовые рукавицы» или «кузькина мать». А лучше – все трое в одном флаконе. С такими мыслями я вернулась домой, забралась в постель и сладко уснула. Вторая шоколадка, мой неприкосновенный запас, всю ночь пролежала рядом с подушкой. Глава 16 Проснулась я в десятом часу. И сразу же принялась звонить Елизавете Ивановой. Механическая женщина ответила, что номер временно заблокирован. Что-то я сомневаюсь, будто Елизавета безо всякой причины убежала от Розы. Наверняка ревнивая Тулеева стала ее душить, как и меня. Но я-то привычная, в какие только передряги не попадала! А у неподготовленного человека может случиться шок. Я налила в чайник воду, и пока она закипала, подвела неутешительный итог своей деятельности. Три дня я ношусь по городу, словно заяц, переговорила с кучей людей, узнала полное имя Артура, где он живет, каких женщин любит… Но это ничего не меняет! Даже если я на пару с Розой займу круговую оборону под его дверью, толку не будет. Допустим, мне удастся подловить Аладинского. Я спрошу: – А где Варя? – Не знаю, – ответит он. – Вообще впервые о такой слышу. – Она сказала, что вы хотите ее убить! – Девушка, вы в своем уме? – поинтересуется он. На этом наш диалог закончится. Только в книжках преступник вдруг начинает признаваться в содеянном, во всех подробностях рассказывая, как зарубил топором старушку. Кстати, насчет книг. Надо бы сходить в магазин, купить какой-нибудь детектив Агаты Кристи. Может быть, проницательная мисс Марпл натолкнет меня на свежую мысль? Ближайшим магазином оказалась «Буква». Я вошла туда со смутным ощущением, какое бывает, когда разгадываешь кроссворд. Правильный ответ вертится на языке, еще секунда – и ты его поймаешь, надо только расслабиться и позволить словам беспрепятственно приходить в голову. Порывшись на полках с детективами, я выбрала томик и пошла оплачивать покупку. Касса не работала. – Пробейте в отделе канцтоваров, – сказала улыбчивая продавщица. И тут я вспомнила! Еще обитая в Царицыно, Артур пытался познакомиться с пухленькой продавщицей из отдела канцтоваров. Может быть, ему удалось завести роман, и девушка сообщит мне что-нибудь интересное? Я помчалась к метро. Народу в царицынской «Букве» было немного. Я придирчиво осмотрела всех продавщиц, но никто из них особо не выделялся комплекцией. В отделе канцтоваров мужчина средних лет выбирал ежедневник. Худая продавщица с плохим цветом лица из кожи вон лезла, чтобы ему угодить. – Вот еще есть такая модель с замочком, очень оригинально. Вы себе покупаете или в подарок? – Себе, – ответил мужчина. – На этой странице помечают дни рождения всех родственников, памятные даты вроде свадьбы… Вот здесь удобно записывать покупки, а тут специально оставлено место для биржевых котировок… Я поняла, что девица прощупывает почву на предмет того, женат ли покупатель и каков уровень его благосостояния. – Покупками занимается жена. Продавщица поскучнела и сухо закончила разговор: – Ну, тогда берите этот ежедневник. Недорого и цвет практичный. Мужчина оплатил покупку и ушел. – Девушка, вы мне не поможете? – обратилась я к ней. Она посмотрела на меня волком: – Весь товар на витрине, выбирайте! Я решила не обращать внимания на грубость: – Вы давно работаете в этом отделе? Девица мгновенно приняла боевую стойку: – А что? Я свое дело знаю! – Я не сомневаюсь, – заискивающе сказала я. – Просто раньше здесь стояла другая девушка, полная такая. – Анька Комкова, – кивнула собеседница, – она больше у нас не работает. – А где она теперь, не подскажете? Секунду продавщица колебалась, потом подошла ближе и радостно сообщила: – Она пропала! Как в воду канула! Я прочитала на бейджике имя – «Любовь». Люди, которые глазеют на пожар, делятся на две категории. Одни сочувствуют пострадавшим и от всей души желают, чтобы пламя быстрей потушили. Вторые ждут, когда вынесут обугленные тела, и будут просто счастливы, если дом выгорит дотла. Определенно, Люба принадлежала ко второй категории. – Когда это случилось? Как? – Около двух лет назад, – охотно откликнулась Любовь. – Однажды она не вышла на работу. Вообще такое за ней частенько водилось. Анька была очень толстая, постоянно болела. Кстати, в последнее время она разжирела до безобразия. Так вот, обычно она звонила, когда брала больничный, а тут – ни слуху ни духу. Мы стали звонить ей домой, но она не подходила к телефону. Мобильник тоже не отвечал. Прошло полгода, и директор решил уволить ее за прогул. Сколько можно держать для нее место? Но тут объявился Анькин двоюродный брат. Он сказал, что тоже не мог дозвониться до сестры и приехал в Москву. Ее квартира оказалась открыта, Анька испарилась. Он подал в милицию заявление на розыск. Я ахнула: неведомая Анна пропала так же, как Варвара! Довольная произведенным эффектом, Люба добавила: – Только, думаю, этот самый брательник первый на подозрении. Ишь, прискакал из своего Мухосранска, как только квартирой в Москве запахло! Может, это он Аньку укокошил, чтобы жилплощадью завладеть, а? Он ведь единственный наследник. – Что же, у Анны не было ни мужа, ни детей? Продавщица махнула рукой: – Да какой муж! Тут нормальные девушки замуж не могут выйти, а вы хотите, чтобы жиртрестов в ЗАГС позвали! Даже по расчету ради квартиры охотников не нашлось. Я подумала, что на Любаню, очевидно, тоже охотников не нашлось, иначе с чего бы ей быть такой злобной и завистливой? – А молодой человек у нее был? – Тут у нормальных девушек нет… – начала Люба, но осеклась, сообразив, что выдает себя с головой. Она мгновенно сменила тон: – А вы вообще кто? С какой стати интересуетесь? Я напустила на себя важный вид: – Я юрист, представляю интересы своих клиентов, имена которых разглашать не вправе. Но продавщица не дала запудрить себе мозги. – Каких еще клиентов? Говорите прямо! – У Анны появились другие наследники, которые, возможно, и получат квартиру. Радость девицы не поддавалась описанию. – Правда? – просияла Люба, будто она и есть та самая наследница. – Вот здорово! Вы не представляете, как мне не понравился ее брат! Приперся, понимаешь, на все готовенькое. Тут всю жизнь пашешь, как ломовая лошадь, а своего угла не имеешь. А этой деревенщине повезло на пустом месте! У меня возникло два возражения. Во-первых, не очень-то Любаня перетрудилась в книжном магазине. А во-вторых, наверняка брат Анны предпочел бы, чтобы его сестра была жива и здорова. Но вслух я высказала только второе. – Вы его не видели, – отрезала продавщица, – такой за копейку удавится! Ходил тут, все вынюхивал, интересовался, можно ли ему получить долг по зарплате… – В смысле? – Анька пропала за два дня до выплаты зарплаты, так вот этот ушлый провинциал надеялся, что ее оклад отдадут ему. Представляете, каков наглец? Хм, а вопрос интересный. Получается, что администрация магазина прикарманила денежки пропавшей сотрудницы. Целый месяц человек пахал задарма. И кто в этой ситуации наглец? Любовь продолжала: – Он сейчас ждет, когда пройдет три года, чтобы признать Аньку безвестно отсутствующей. И тогда уже можно судиться за квартиру. Между прочим, квартиру он уже занял. А вы знаете, сколько сегодня стоит аренда в столице? Дикие деньги! Я решила, что мне обязательно надо пообщаться с этим братом. – Да что вы говорите! – возмущенно воскликнула я. – Он не имеет права жить в этой квартире до решения суда! Я обязательно выселю его оттуда! И правда – понаехали тут! Москва не резиновая! Адресок квартиры не подскажете? Это был скользкий момент. Если я адвокат, который ведет дело о наследстве, то адрес квартиры должен фигурировать в документах! Однако Люба так горела желанием насолить зарвавшемуся провинциалу, что даже не удосужилась сопоставить одно с другим. – Ой, я точно не знаю, но могу позвонить в отдел кадров, он в главном офисе находится. Подождете минутку? Летящей походкой она скрылась в недрах магазина. Через минуту вернулась и протянула мне адрес: – Держите. Надеюсь, вы зададите ему перца! – Можете не сомневаться, – заверила я. И тут мне словно вожжа под хвост попала. Я знала, что поступаю нехорошо, грешно смеяться над убогими, а завистники – это люди ущербные, но я не могла удержаться. – Этот брат – еще цветочки! Я вам такое расскажу! Недавно в моей практике был случай: миллионер завещал свое имущество абсолютно посторонней девушке. Ну, как бы в шутку. А потом взял и внезапно умер. Представляете? И эта девушка получила в наследство четырехкомнатную квартиру в центре Москвы и загородный дом около Рублевки. А родственники миллионера остались с носом, потому что по закону ничего не могли сделать. Не слабо, да? Кстати, внешне девушка не представляет собой ничего особенного, вы намного интереснее. Ну допустим, в последней фразе я немного покривила душой. А так это совершенно реальная история, которая произошла лично со мной. На Любаню было страшно смотреть. – Господи, – простонала она, – ну почему одним – все, а другим – ничего?! Где же на свете справедливость??? В глазах продавщицы застыло невыносимое страдание. Бедняжка еще не скоро оправится от удара, который преподнесла ей жестокая судьба. Глава 17 Работа продавца, может быть, и скучная, зато обладает одним неоспоримым преимуществом: всегда можно найти место рядом с домом. Согласитесь, есть разница: трястись до службы полтора часа на перекладных или десять минут прогуляться пешком. Не знаю, как в другом, но в этом отношении Анне повезло. Так думала я, вышагивая по улице с забавным названием Веселая по направлению к Кавказскому бульвару. Дорога до нужного дома заняла четверть часа, и это при том, что я постоянно останавливалась, чтобы свериться с картой. Мне не стыдно признаться, что я страдаю географическим кретинизмом – могу заблудиться в трех соснах, поэтому всегда ношу с собой мини-атлас Москвы. Панельная четырнадцатиэтажная башня выглядела довольно обшарпанно. На домофоне я набрала номер квартиры – 17 и только тут сообразила, что днем скорей всего не застану мужчину дома. Однако домофон зашуршал и ответил женским голосом: – Кто там?! От удивления весь мой недавний напор и уверенность куда-то пропали. – Кто там? Говорите! – требовал голос. – Я… хм… пришла… мне дали адрес… – Проходите, третий этаж, – ответила дама, и дверь открылась. Из двух лифтов ни один не работал. Поднимаясь по лестнице, я гадала, кто со мной разговаривал. Может быть, брат Анны привез из провинции жену? Или это сама Анна, живая и невредимая, сидит дома? А на работу не ходит, потому что получила в подарок алмазный рудник в Кении и плевать теперь хотела на трудовой стаж? Обладательница энергичного голоса встречала меня около лифта, и вторая версия отпала сразу. Девушка была одета в синие джинсы и черную водолазку, которые облегали стройную фигурку. Она пропустила меня в тамбур, железной дверью отгораживающий четыре квартиры от остального мира. Однако дальше пройти не предложила. – Вот, смотрите, здесь вся продукция нашего комбината! В руках у меня оказался каталог мебели, довольно увесистый. – Извините, но… – запротестовала я, однако девушка быстро перебила: – Вся мебель выполнена из экологически чистых материалов. Несмотря на то что цены умеренные, особенно для Москвы, качество великолепное. Можно подобрать обивку разного цвета и фактуры, вот, пожалуйста! Она сунула мне под нос образцы тканей. Устоять перед напором было невозможно, я послушно принялась переворачивать страницы каталога. Девушка громко комментировала каждую фотографию: – Диван очень широкий, по артикулу проходит как двуспальный, на самом деле помещаются три человека, раскладной механизм «аккордеон»… Обеденная группа, состоит из четырех стульев и круглого стола. По вашему желанию стол можем сделать квадратным и добавить еще два стула, цена увеличится незначительно… А вот на это обратите особое внимание: шкафы тонируются лаком под вишню, бук или ясень. Вы куда мебель покупаете: на дачу или в квартиру? Я не смогла сразу ответить. Впрочем, девушке мой ответ и не требовался, она уже частила дальше: – Если на дачу, то вот мебель с отделкой, устойчивой к повышенной влажности и низкой температуре. Отлично сохраняется при минус тридцати градусах! В «предбанничке» было довольно тесно, двери квартир смотрели друг на друга. Одна из дверей открылась так резко, что едва не выбила у меня из рук каталог. Показалась старушечья голова, которая принялась вопить противным голосом: – Безобразие! Опять бордель устроила! Я все-таки позвоню участковому, доложу, чем ты тут занимаешься! – Ничем незаконным я не занимаюсь, – огрызнулась девушка. – Я работаю от фабрики, все документы в порядке. – Вот и работай на фабрике, а не дома! – гнула свое старушка. – Почему в наш коридор каждый день толпа народу прется? – Фабрика находится в Нижнем Новгороде, я просто физически не могу там работать! Судя по тому, как привычно они подавали реплики, такая сцена повторялась довольно часто. Я поняла, что девушка является торговым представителем мебельной фабрики. Она принимает заказы на изготовление мебели и отправляет их в Нижний Новгород. Встречаться с клиентами и показывать каталоги она предпочитает в общем «предбаннике», прямо под дверью старушки. – Голова от вас раскалывается, сил никаких нет! – взвыла пенсионерка. Я попыталась сгладить конфликт: – Могу предложить хорошие таблетки от головы, хотите? Божий одуванчик сурово отчеканила: – Я хочу, чтобы вы перестали сюда таскаться! Вы пользуетесь домофоном, ездите на лифте, открываете и закрываете двери! А кто платит за коммунальные услуги? Я плачу. И я не хочу, чтобы в общем коридоре толкались посторонние люди! Еще неизвестно, что вы тут продаете-покупаете! Вот стукну на вас в ФСБ, попляшете у меня! – Кстати, мне сегодня не удалось прокатиться на лифте за ваш счет, – попробовала пошутить я. Но старушке было не до смеха: – Потому что такие, как вы, его сломали! Именно об этом я и толкую! Поскольку мне тоже не улыбалось разговаривать в общем коридоре, я предложила девушке: – Может, в квартире действительно будет удобнее? Невооруженным глазом было видно, что девице не хотелось приглашать меня к себе. Но все-таки она проследовала в глубь коридора и открыла дверь, обитую дерматином. Когда мы оказались в квартире, она зашипела: – Нет, вы слышали: двери ей, видите ли, открывают и закрывают! И что теперь, людям в окно влезать? Совсем старуха ополоумела! К тому же не так уж много ко мне клиентов ходит, два-три человека в день максимум. Могла бы и потерпеть. Но мои симпатии целиком и полностью были на стороне пенсионерки. Девушка имеет с клиентов заработок, а соседи – головную боль. Покой соседей надо уважать! Например, в моем доме на каждом этаже расположены две квартиры. И если соседу Артамонову, владельцу банка, придет в голову выдавать на лестничной площадке кредиты населению, я решительно укажу ему на то обстоятельство, что мои права нарушаются, и потребую тишины. – Вообще-то вам с соседкой повезло, – заметила я. – Шутите? – Очевидно, бабульке просто нравится с вами собачиться, она получает заряд бодрости на весь день. Если бы она хотела, то давно бы уже прикрыла вашу лавочку. Закон на ее стороне! – И что она может против меня сделать? – хмуро поинтересовалась хозяйка. – Да все. Настучать участковому или в наркоконтроль. Между прочим, такая система общения «в коридоре» принята у мелких наркодилеров. Нагрянут к вам с обыском, а чтобы зря не ездить, так еще и подкинут чего-нибудь. Оно вам надо? Ну и, само собой, соседи могут пожаловаться в налоговую полицию. Вы налоги с прибыли платите? А за офис? Использовать жилищный фонд в коммерческих целях запрещено. – Да в каких коммерческих целях! – возмутилась собеседница. – Это же не моя фирма, я всего лишь наемный работник. Я вообще с деньгами дела не имею, только показываю каталоги и оформляю заказ. Клиенты перечисляют деньги через банк! Я внимательно на нее посмотрела. Девушка выглядит года на двадцать три, а наивная, как младенец. – Но зарплату же вы от фабрики получаете? Она кивнула: – Получаю зарплату и проценты. – Ну вот, значит, осуществляете коммерческую деятельность, от которой имеете прибыль. Но даже если бы не было прибыли – все равно деятельность есть. Вам руководство разве не объяснило ваш статус? – Ничего мне не объяснили, – буркнула она, – сказали: езжай в Москву, налаживай рынок сбыта. Я и поехала. Ага, теперь все ясно. Непуганая провинциалка. – Девушка, мой вам добрый совет: перестаньте держать покупателей в коридоре. Это и правда действует соседям на нервы, они испортят вам жизнь так, что мало не покажется. Девушка озадаченно помолчала, потом чуть ли не со слезами на глазах воскликнула: – Где же мне показывать каталоги? В квартире я не могу. Вы пройдите, посмотрите, в каких условиях я живу! Она двинулась по тесному коридору, я пошла вслед за ней. Квартира была однокомнатная, вся на виду. И везде, куда упирался взгляд, стояли диваны, кушетки, раскладушки… Всего я насчитала шесть спальных мест, в том числе два на кухне. Каким-то чудом на пятиметровом пространстве, помимо холодильника, плиты, мойки и стола, поместились два раскладывающихся кресла. Теснота была ужасная. – У вас большая семья? – спросила я, хотя уже догадалась, каким будет ответ. – Это съемная квартира, нас здесь живет пять человек. И это еще не предел! В скором будущем здесь появится еще одна жиличка. – Как такое возможно?! – воскликнула я. Девушка тяжело вздохнула: – Знаете, сколько стоит снять квартиру в Москве? Не всем по карману. Вот мы и арендуем койко-место. Две студентки, одна маникюрша, одна безработная, она сейчас как раз поехала на собеседование, и я. Я в ужасе огляделась. Если бы на меня не свалилась недвижимость в наследство, весьма вероятно, что сейчас я бы занимала одно из этих койко-мест. Тогда к списку добавилась бы еще и журналистка. Полный мрак. – Меня зовут Люся, а вас? – Нина. – И почем же, Ниночка, дерет с вас хозяин? Россияне не любят обсуждать свои доходы, но охотно рассказывают про расходы. Мой вопрос сначала насторожил Нину, однако желание поделиться наболевшим пересилило, и она назвала сумму. Потом объяснила: – Для каждой из нас получается недорого. Но если сложить плату, то хозяин имеет с этой «однушки» доход, как с «трешки». Учитывая, в каких скотских условиях мы живем, это безобразие! Москвичи умеют делать деньги из воздуха! – Он такой же москвич, как и вы. И даже не владелец данной квартиры. Нина в изумлении опустилась в кресло: – А вы откуда знаете? – Хозяин показывал вам документы на квартиру? Вы видели его паспорт с пропиской? Договор об аренде у вас имеется? Мои вопросы привели ее в панику. – Никакого договора нет. Раз в месяц хозяин приезжает, чтобы забрать деньги и квитанции за коммунальные услуги. Кстати, в платежках указана женщина, он сказал, что это его жена. Потом он долго сидит на кухне, пьет чай и нудно рассказывает, как тяжело ему живется на даче в Подмосковье, а мы, счастливые, обитаем в столице. И постоянно намекает, что жизнь дорожает, надо поднимать плату за квартиру… Погодите-ка, вы говорите, что он не имеет права брать с нас деньги? – Насколько я знаю, юридически квартира является собственностью его сестры Анны. Аня пропала без вести, а брат воспользовался ситуацией, чтобы нажиться. – То есть нас в любой момент могут выгнать на улицу?! – Вообще-то в России кого угодно в любой момент могут выгнать на улицу, – «успокоила» я девушку. – Просто вам следует быть готовой к неприятному повороту событий. Например, может объявиться законная владелица квартиры. – Спасибо, что предупредили, – сказала Нина и тут же спохватилась: – Постойте, значит, вы пришли вовсе не мебель покупать? Я кивнула: – Точно. Мне нужен адрес вашего хозяина. – Зачем? – Я давала его сестре на сохранение кое-какие вещи, хочу забрать. Девушка присвистнула: – Можете с ними попрощаться! Если вещи ценные, то наверняка он их уже продал. Он нам пытался сбагрить всякий хлам из этой квартиры: кастрюли, тарелки, ложки, представляете? Кое-что продал соседям, торговался с ними ужасно, скандалил из-за каждой копейки. Все, что не удалось продать, взял с собой, нам оставил одну рухлядь, видите? – Нина взяла в руки чашку с отбитыми краями. – Крохобор! – Адрес его знаете? Она покачала головой: – Только телефон. Он живет где-то по Ярославской железной дороге. После того как я записала номер мобильного телефона, оставаться мне было незачем. Я пошла к выходу, но на пороге спохватилась: – Кстати, насчет вашей работы. Вы могли бы принимать покупателей в каком-нибудь кафе. Сели бы за столик, заказали себе и клиенту по чашке кофе, разложили каталоги, образцы тканей и спокойно общались… – Хм, – скептически отозвалась Нина, – если я буду покупать каждому потенциальному клиенту кофе, то много же я заработаю! – Чашка кофе вас не разорит, зато человека она обяжет к покупке. Нам ведь всегда неловко, когда кто-то сделал для нас больше, чем мы для него, хочется как-то отблагодарить. Хотя бы диван на дачу, но закажут, зуб даю! Закрывая за мной дверь общего коридора, Нина сказала: – Знаете что, если вдруг соберетесь покупать у нас мебель… – девушка сделала паузу, – то лучше не покупайте. Дерьмовая она, если честно. Глава 18 Согласно социологическим опросам, семьдесят пять процентов людей верят, что могут выиграть в лотерею крупную сумму. Я решила использовать данный факт в разговоре с братом Анны Комковой. Кстати, я так и не выяснила, как его зовут. Ну, сейчас узнаю. Звонить я решила из телефона-автомата. По той простой причине, что номер автомата часто не определяется в мобильнике. Еще мне нужен был определенный фон: громкая музыка, голоса, смех. Такой телефон я нашла около уличного кафе. Несмотря на холод, под навесом стояло несколько столиков и молодые люди, по виду студенты, шумно праздновали какое-то событие. Я набрала номер, дождалась, когда мужчина ответит, и скучным голосом сказала: – Радиостанция «Супер-пупер-хит». Вы выиграли в лотерею, главный приз – автомобиль. – Щас, так я вам и поверил! – раздалось в ответ. – Это разводка, да? Куда мне надо перевести деньги? – Деньги никуда переводить не надо, – продолжала гнусавить я. – Розыгрыш проводился среди абонентов «Билайна». Спонсором рекламной акции выступил автомобильный концерн Volvo. Информацию об акции читайте в субботнем номере газеты «Комсомольская правда». На том конце трубки повисло молчание, потом мужчина спросил: – Так это правда, что ли? – Завтра утром автомобиль марки «Volvo S-60» будет стоять у вашего подъезда. Приедет съемочная группа канала НТВ, корреспонденты из «Комсомольской правды» и нашей радиостанции «Супер-пупер-хит». В торжественной обстановке вам вручат ключи от машины. Если вы отказываетесь от приза, у меня есть два запасных номера победителей, по которым я могу позвонить прямо сейчас. – Нет, я не отказываюсь! – закричал мужик так громко, что у меня чуть не лопнула барабанная перепонка. Я продолжала говорить мерзким голосом, как будто отрывала автомобиль от своего сердца: – Довожу до вашего сведения, что автомобиль «Volvo S-60» поставляется в белом цвете, с механической коробкой передач, двумя подушками безопасности, черным велюровым салоном. Климат-контроля, бортового компьютера, подогрева сидений нет! Вы согласны на такую комплектацию? – Конечно, согласен! Какой дурак откажется? – Только что перед вами девушка отказалась, потому что хотела коробку «автомат», кожаные сиденья и цвет «красный металлик». – Москвичи совсем зажрались! – убежденно заявил мужчина. – А вы что же, не москвич? – забеспокоилась я. – Вы в каком регионе живете? Если далеко, то машина не успеет прибыть к завтрашнему утру. – В Московской области, в городе Пушкино. – Тогда нет проблем. Диктуйте ваше имя, фамилию и адрес. Ваши паспортные данные мне сейчас не нужны, но они понадобятся завтра, чтобы поставить автомобиль на учет в ГИБДД. Мужчина радостно отрапортовал: – Комков Кирилл Георгиевич, город Пушкино, улица Чехова, дом три, квартира пять. – Значит, до завтра, – попрощалась я. – Постарайтесь выглядеть достойно, вас будет снимать Центральное телевидение. Поражаюсь людской доверчивости! Ну, не бывает в нашей стране честных лотерей, не бывает! Может быть, какую-нибудь ерунду вроде шариковой ручки вы и получите, но ценные призы всегда отходят брату, свату или сестре устроителя лотереи. Вот вы бы сами отдали в чужие руки «вольво», пусть и без климат-контроля? То-то же. С другой стороны, что бы я делала, не будь на свете простаков вроде Кирилла Георгиевича? Я решила действовать прямо сейчас, пока мужчина пребывает в благостном настроении, предвкушая завтрашнюю встречу с автомобилем. Тем более что Пушкино находится недалеко от Москвы, и я успею смотаться туда до наступления темноты. На Ярославском вокзале было столпотворение, я с трудом пробилась к расписанию. – Сволочи, отменили все электрички! – громко возмущалась какая-то женщина. – Убить их мало! Ей вторил мужчина: – А цены на билеты поднимать не забывают! – И он добавил несколько непечатных выражений. Я посмотрела на листок бумаги, пришпиленный к расписанию. Ближайшие электрички были отменены. Вернее, железнодорожники поступили хитро: они их не отменили, а перенесли – на два, три часа назад. То есть приходит человек в семнадцать часов и видит, что электричка ушла в 14.20. Это здорово успокаивает, знаете ли! Поскольку первая электричка в сторону Пушкино отправлялась только через полтора часа, я решила убить время в универмаге «Московский». И была поражена, сколько народу там толчется. Создавалось ощущение, что покупатели сметают с полок все: лакированные сумки, меха, дорогую обувь, украшения… Даже в отделе тканей была очередь, дамы скупали рулонами натуральный шелк, шерсть, искусственный мех «под леопарда»… – У вас всегда так много народу? – спросила я у продавщицы в отделе косметики. – Сегодня еще мало, по выходным тут яблоку негде упасть, – отозвалась она. Потом зло добавила: – Я не знаю, откуда они берут столько денег, но это явно нетрудовые доходы. Я пришла на платформу за десять минут до отправления электрички. И поступила очень опрометчиво, потому что даже не смогла зайти в вагон. Не сесть, а зайти! Пассажиры набились, как сельди в бочку, чуть ли не висели на полках для багажа. Свободное место оставалось только в тамбуре, куда я и притулилась. «Ничего, – думала я, – сейчас люди будут выходить на станциях, и я сяду». Ха! Никто не выходил, наоборот – все только входили. Озверевшие граждане, которые задубели ждать электричку на открытых платформах, штурмом брали вагоны. Каким-то фантастическим образом меня протолкнули в середину, где я простояла в течение часа, зажатая между мужиком в кепке, пожилой дамой в очках, прыщавым студентом и беременной женщиной. Ей, кстати, место никто не уступил. Я вспомнила свою коллегу Юлю, которая ездит в редакцию из Ногинска. После окончания рабочего дня она еще долго болтается в отделе. На мой удивленный вопрос Юлька пояснила: – Раньше восьми вечера я просто не могу влезть в электричку – затопчут! А после восьми нужно прийти за полчаса до отправления, чтобы занять место, иначе буду стоять всю дорогу. – Но почему?! – Потому что железнодорожное расписание не менялось двадцать лет. Как ходила электричка раз в час, так и ходит. А насколько увеличилась численность населения? Сколько новых микрорайонов понастроили? Подросло новое поколение, все едут на работу в Москву, потому что в родном городе платят копейки, и все пытаются влезть в одну-единственную электричку. – Но почему бы не пускать поезда чаще? – недоумевала я. – Например, раз в пятнадцать минут? – Ты смеешься? Проблемы населения железнодорожников не волнуют! У них одна задача – регулярно повышать тарифы за проезд. Когда через час я, с оторванной пуговицей и отдавленными ногами, вышла на платформу, у меня возникло два желания. Во-первых, собственными руками прибить президента организации «Российские Железные Дороги». Нет, прибить – для него это будет слишком быстрая и легкая смерть. Надо заставить топ-менеджера ездить на электричках в час пик по всем направлениям, через неделю он сам от такой жизни сдохнет. А во-вторых, следует добавить к моей программе «Если бы президентом была я…» пункт о реорганизации движения пригородных поездов, причем скорейшей. За неподчинение – расстрел на месте! Обуреваемая такими кровожадными мыслями, я узнала у местного населения, как пройти на улицу Чехова. К счастью, она находилась неподалеку от станции. Вскоре я стояла около дома № 3 – кирпичной пятиэтажки желтого цвета. Домофона на подъезде не было. Пятая квартира находилась на втором этаже. Я позвонила в дверь, и через секунду открыл холеный мужчина в дубленке. Ему было около сорока лет. Я догадалась, что он либо только что пришел домой, либо собрался уходить. – Вы к кому? – Кирилл Комков здесь проживает? – Это я, – удивленно отозвался мужчина. – Я подруга вашей сестры Анны… Договорить я не успела, Кирилл перебил: – Откуда узнали мой адрес? – Нина сказала. Ну, девушка, которая сейчас снимает квартиру Ани. Лицо мужчины озадаченно вытянулось. Очевидно, он не мог припомнить, когда давал жиличке адрес. Я поспешно добавила: – Я хочу купить у вас кое-что из вещей сестры. Слово «купить» подействовало, как взмах волшебной палочки. – Проходите! – Комков распахнул дверь. – Ой, нет, подождите пока, я сам сначала разденусь. В этой прихожей вдвоем не развернуться. Когда я избавилась от пальто и сапог, хозяин пригласил меня на кухню. Проходя по коридору, я краем глаза бросила взгляд в глубь квартиры. Это была тесная «двушка» со смежными комнатами, обставленная без изысков. Из-за доминирующего розового цвета обоев и штор у меня сложилось впечатление, что раньше здесь хозяйкой была дама. На кухне Кирилл предложил мне табуретку, сам сел напротив. Весь его вид выражал готовность слушать. Я принялась вдохновенно врать: – С Аней я дружу около пяти лет. Сошлись мы на почве похудения, записались в один тренажерный зал. Год назад я переехала на другой конец Москвы, и мы потеряли связь. Недавно я оказалась в Царицыно, зашла к ней на работу и узнала трагическую весть. Неужели и правда Аня пропала? – Да, – кивнул Кирилл, – я подал заявление в милицию на розыск. – А есть надежда, что ее найдут? – Никакой, – бодро отозвался собеседник. – В магазине мне сказали, что ее квартира была открыта… – Дело было так. Я позвонил Аньке, сказал, что приеду по делам в Москву, остановлюсь, как обычно, у нее. Она заупрямилась. В то время у нее жил молодой человек, и она сказала, что я буду им мешать. – Как его звали? – быстро спросила я. – Кажется, Артур? – Артур или Адольф, точно не помню. Я, естественно, сказал, что ничем им не помешаю. И вообще – ухажеров у нее может быть море, а двоюродный брат только один, правильно? Ну вот, приехал, звоню в домофон, а она не открывает. Ладно, думаю, надо хотя бы вещи поставить в общем коридоре. Соседка впустила меня в тамбур, потянуло сквозняком, и дверь Анькиной квартиры распахнулась. Сестры дома не было, я решил, что она выскочила в магазин. Но она не появилась ни через час, ни на следующее утро. Так какие Анькины вещи вас интересуют? – безо всякого перехода спросил он. – Не знаю, – растерялась я, – а что у вас есть? Мужчина вышел из кухни и через минуту вернулся с коробкой из-под СВЧ-печи. – Вот что осталось, многое пришлось отдать или выкинуть, – с сожалением произнес он. Кирилл вывалил содержимое коробки на стол. Образовалась куча из сильно поношенных вещей, среди которых было даже нижнее белье. Комков выудил черную водолазку и протянул мне: – Кажется, ваш размерчик. Я посмотрела на рукава в «катышках». – А кроме одежды, у вас что-нибудь есть? Мне бы хотелось, чтобы была память о подруге… – Были кое-какие бумаги, даже письма. Не знаю, сохранились ли. Все-таки нелегко уберечь все в целости и сохранности, когда у тебя нет своего угла… Причитая и жалуясь на жизнь, он принес прозрачную папку. В ней обнаружились какие-то рекламные проспекты, несколько школьных тетрадей, исписанных от руки, и страница текста на английском языке, отпечатанная на лазерном принтере. Я хотела рассмотреть бумаги поближе, однако Кирилл сгреб их обратно в папку и сказал: – С вас три тысячи рублей за все. – Побойтесь бога! – воскликнула я. – Три тысячи за какие-то рекламные проспекты? Да их бесплатно раздают у метро! Нехорошо наживаться на памяти сестры! – Назовите вашу цену! – Сто рублей, и то исключительно из теплого отношения к Ане. – Это смешно! – фыркнул Комков. – Да вы посмотрите, здесь же глянцевая бумага! А шрифт какой крупный! Одной типографской краски ушло на тысячу целковых! Я поняла, что торговаться он будет долго. Ради спасения Варвары я бы отдала требуемую сумму, но дело было в принципе. Во-первых, в бумагах может не оказаться ничего полезного. А во-вторых, провинциал и так незаконным образом сдает квартиру сестры! Поимел бы совесть! В этот момент в прихожей раздался какой-то шорох. – Давайте пятьсот рублей и забирайте бумаги! – прошипел Кирилл. Я протянула купюру, он молниеносно убрал ее за пазуху и нацепил благостное выражение на физиономию. – У нас гости? – раздался женский голос. – Про квартиру в Царицыно – молчок! – свистящим шепотом приказал Комков и громко отозвался: – Да, дорогая! Зашла подруга моей бедной сестры Анны. К сожалению, ей уже пора уезжать в Москву. На кухню вошла женщина. С первого взгляда она мне понравилась: трудовая лошадка, которая впряглась в воз проблем и безропотно его везет. Я сама недавно была такой же. – Здравствуйте! – приветливо улыбнулась женщина. – Меня зовут Людмила. – И меня Людмила! – обрадовалась я. – Сегодня ужасно ходят электрички, я целый час мерзла на платформе, – весело сообщила Люда, ставя на пол сумки с продуктами. Кирилл тут же кинулся к пакетам, вытащил палку колбасы, откусил. Женщина отобрала у него колбасу. – Не кусочничай, сейчас будет ужин. Люда, вы поужинаете с нами? – Ей пора уезжать в Москву, – повторил Комков. – Это правда, – кивнула я, – у меня мало времени. Тут хозяйка заметила на окне какой-то сверток. Она развернула пакет и вытащила оттуда новую мужскую рубашку и галстук. Посмотрела на ценники и присвистнула: – Зачем тебе такая дорогая рубашка? А галстук? У тебя их уже сто штук. У Кирилла забегали глазки: – Завтра я иду на собеседование. Очень солидная компания, надо выглядеть достойно. Обещают большую зарплату. – Здорово, – обрадовалась Людмила, – наконец-то ты будешь работать! Это надо отметить! Люда, может, хотя бы чаю с нами выпьете? С каждой минутой Кирилл нравился мне все меньше и меньше. Мужик не работает, живет за счет женщины. Наличие квартиры в столице, которую он сдает втридорога, скрывает. О выигранном «вольво» тоже не собирается сообщать, и вряд ли потому, что хочет устроить Людмиле приятный сюрприз. Таких халявщиков надо учить. – Чаю, пожалуй, выпью! – сказала я, не обращая внимания на недовольный взгляд Комкова. Откусывая печенье «курабье», я вела с хозяйкой беседу. Выяснилось, что Людмила работает бухгалтером в Москве. Фирма расположена рядом с метро «Коломенская», в удачные дни дорога на работу занимает два часа. – Почему бы вам, – спросила я, – не жить в столице? Ведь общественный транспорт ужасно изматывает! Она махнула рукой: – Снять квартиру? На какие шиши? – Но ведь у Кирилла есть московская квартира, осталась от сестры. Около станции метро «Царицыно», как раз недалеко от вашей работы. Она изумленно уставилась на спутника жизни. – Дорогая, – заюлил тот, – я еще не вступил в права наследования, квартира мне не принадлежит. Я гнула свое: – Но ведь вы ее сдаете, а могли бы жить там сами. Мои слова произвели эффект разорвавшейся бомбы. – Ты сдаешь квартиру?! И давно?! – Совсем недавно, – прошептал Комков. – Около года, – вставила я. – Ой, мне пора на электричку, спасибо за угощение, до свидания! Прихватив бумаги, я поспешила покинуть гостеприимный дом. Судя по тому, как накалилась атмосфера у меня за спиной, халявщику придется стать партнером и поделиться прибылью. Глава 19 Дорога в Москву была несравненно легче. Электричка пришла по расписанию и практически пустая. Сидя в холодном вагоне, я изучала папку, которую купила у Кирилла. Пачка рекламных проспектов не оставляла сомнений, как выглядит Анна Комкова. Магазины одежды для полных (52-й – 72-й размеры). Магазины обуви больших размеров. Ателье, где шьют белье на заказ дамам с нестандартной фигурой. Клиники, предлагающие лечение варикозного расширения вен и гипертонии… Некоторый диссонанс в общую картину вносила реклама аэроклуба, приглашающая на прыжки с парашютом. Наверное, это была Анина мечта. Не знаю, пробовала ли она прорваться в вертолет или сама догадалась, что сначала необходимо стать вдвое легче. Исписанные от руки тетради оказались своеобразной домовой книгой, Анна заносила туда сведения о своих доходах и расходах. Вообще-то полезная процедура, но ужасно нудная. Пару раз в своей жизни я начинала вести бюджет, но потерпела фиаско. Половина чеков куда-то терялась, в конце дня я не могла вспомнить, на что потратила деньги. В итоге я махнула на бухгалтерию рукой и жила как придется. О чем абсолютно не жалею. Жизнь показала, что богатство сваливается вовсе не на того, кто дрожит над каждой трудовой копеечкой. Кстати, вот что я подметила. Судя по записям, сначала Комкова тратила довольно много денег на продукты – около трети всего бюджета. Потом неожиданно эта статья расходов пропала, девушка могла иногда купить батон хлеба или шоколадку, но не более того. Очевидно, именно тогда в ее жизни появился Артур. Что же, вполне логично: если мужчина готовит, то пусть сам и закупает ингредиенты. Зато Аня не скупилась ему на подарки: английский свитер из фирменного магазина, модная туалетная вода, дорогущий цифровой фотоаппарат на день рождения… День рождения Артура приходится на 19 июня, эта информация может мне пригодиться. Вообще, когда Анна была одинокой девушкой, в ее жизни присутствовали разнообразные интересы: она покупала музыкальные диски, вязала, ходила в кино, изредка посещала театр. Когда же появился Артур, досуг сошел на нет. Или за него отвечал кавалер? Но я больше склонялась к мысли, что Анна, как и Варвара, вечерами напролет просиживала в квартире на пару с любимым, лакомясь его угощением. Нет, увлекательное занятие, но день, два… Если провести так целый год, то можно свихнуться! Я перелистнула страницу и остолбенела. В ледяном вагоне мне стало жарко, как в парилке. Очевидно, Анна собралась на отдых, потому что приобрела путевку на турбазу, шляпу из соломки, крем от солнца, кипятильник, маникюрные ножницы. А на полях сделала пометку: «Путевка за полцены, т. к. Артур здесь работает». Значит, Аладинский трудится электриком на турбазе! И турбаза, как рассказала Роза Тулеева, находится в Подмосковье! Причем не самом дальнем, если каждый день он ездит на работу на машине. Ну, теперь отыскать его будет проще пареной репы! Однако эйфория прошла быстро. Турбаз в московской области – море. Чтобы обзвонить их все, понадобятся месяцы, чтобы объехать – годы. И не факт, что со мной захотят разговаривать. И не всегда сотрудники оформлены на работу официально. Эх, знать бы, по какому направлению расположена турбаза, было бы легче! В папке оставалась последняя бумага. Я вгляделась в текст – точно, на английском языке. Но вот хоть убейте меня, прочесть я его не смогу. Отдельные слова разбираю, но в предложения они почему-то не складываются. Собственно, ясно почему – английский у меня в рамках школьной программы. Надо ехать к Кожановой. С Ленкой Кожановой меня свела судьба на одном фуршете. Я туда попала как журналист, она – в качестве синхронного переводчика. Помню, я еще пожалела девушку: в то время как другие вовсю угощаются халявной едой и выпивкой, она, словно пришитая, таскается за толстопузым американцем и переводит его болтовню. Потом Ленка призналась, что за весь вечер ей удалось отщипнуть только веточку винограда. Зато на одном из таких фуршетов Лена познакомилась со своим будущим мужем Джеймсом, английским дипломатом. Сейчас она не работает, воспитывает годовалых близнецов – Роберта и Эмму. Я знаю, что подруга очень скучает по работе, вот и подкину-ка я ей небольшой перевод. Прямо из электрички я позвонила Ленке. Услышав о моей просьбе, она с радостью согласилась помочь. С вокзала я чуть было не рванула к ней, но посмотрела на часы – половина одиннадцатого. Ни в одном дипломатическом протоколе не найдется оправдания столь позднему визиту. На Арбат, где квартировала семья дипломата, я поехала следующим утром. Ленка встретила меня с ребенком под мышкой: – Проходи, поможешь мне покормить детей. – Муж дома? – спросила я. – Джеймс на службе у королевы. – Звучит так, словно ты замужем за Джеймсом Бондом, он тоже служил английской королеве. – Надеюсь, что нет, – улыбнулась Ленка. – Это кто? – Я разглядывала чумазую мордашку. – Роберт или Эмма? – Это Роберт, но Эмма выглядит не лучше. Мы прошли в столовую, оформленную в викторианском стиле. Эмма сидела в манеже, при моем появлении она радостно запрыгала. Ее личико, как и у брата, было перепачкано кашей. Обычно двойняшки кушают хорошо. Один смотрит, как лопает другой, и старается не отстать. Идет конкуренция за еду! Я это знаю потому, что однажды на меня оставили четверых детей, среди них были двухлетние близнецы Макар и Илларион [4] . Проблемы у меня возникали разные, но с кормлением – не было никаких! 4 Читайте роман Люси Лютиковой «Жизнь замечательных детей», вышедший в издательстве «АСТ». А вот Ленкины дети, кажется, задались целью перещеголять друг друга во вредности. Эмма плевалась, а Роберт пытался бросаться кашей в маму. – Может, спеть? – предложила я. – Дети любят бодрые мелодии. – Начинай, – сказала Ленка. Я затянула песню, под которую мгновенно успокаивались Макар с Илларионом: Неба утреннего стяг… В жизни важен первый шаг. Подруга подхватила: Слышишь: реют над страною Ветры яростных атак! Младенцы замерли, приоткрыв рты. Мы начали шустро запихивать в них кашу. Припев вызвал у детей особое воодушевление, его пришлось повторить отдельно на «бис»: И вновь продолжается бой. И сердцу тревожно в груди… И Ленин – такой молодой, И юный Октябрь впереди! Я захихикала: – Слышала бы твоя свекровь, урожденная графиня Йоркширская, какие песни мы тут ее английским внукам поем. – Может, ей бы тоже понравилось, – возразила Ленка. – Знаешь, какая она шустрая тетка? В студенческие годы ходила на антиправительственные демонстрации, однажды голышом протестовала против убийства животных ради меха. Ее Лениным не испугаешь! Пока я развлекала близнецов, Ленка в другой комнате переводила мой текст. Что-то долго она возится, наверное, потеряла навык. К тому времени, когда подруга закончила, детям уже было пора отправляться спать. Уложив малышей, мы устроились в столовой за чашкой чая. Подруга бросила на меня странный взгляд и начала читать перевод: – «Фиди вступает в этот пожизненный контракт, полностью осознавая потенциальные риски, каким она подвергается, а также давая согласие фидеру…» – Подожди, – перебила я, – ничего не понимаю. Что такое фиди? А фидер? Это какой-то жаргон? – Разве это не ты – фиди? – удивилась Лена. – Почему это я – фиди? – оскорбилась я. – Ну, то есть, может, я и фиди, только я не знаю, что это такое. Если фиди – это молодая успешная женщина, которой всегда и во всем везет, то я определенно фиди. Подруга озадаченно потрясла бумагой: – Хм, ты что же, совсем не в теме? Вообще не знаешь, о чем тут речь? – Поэтому я и просила тебя о помощи! – Значит, ты не будешь толстеть до двухсот килограммов? – Я?! Нет, конечно! – Ну слава богу! – выдохнула Ленка. – А я-то уж подумала!.. – Объясни нормально про фиди! – потребовала я. – Слушай. Есть такой английский глагол – to feed, «кормить» значит. От него образованы слова «фидер» – «тот, кто кормит», и «фиди» – «та, которую кормят». В русском варианте эти термины не принято переводить, слова взяты в английском звучании. Это понятно? – Значит, фидер – это… – Фидер – это человек, который получает удовольствие, раскармливая другого человека, – учительским тоном отчеканила Ленка. У меня возник вопрос: – А фиди – это обязательно женщина? Ленка кивнула: – Как правило, да. Женщина, которая соглашается, чтобы мужчина-фидер раскормил ее до чудовищных размеров. Иногда фиди бывает мужчиной, тогда соответственно фидером является женщина, она его откармливает. Но это очень редкий случай. Все-таки мужики себя любят и жертвовать своим телом ради кого-то не станут. – Откуда ты это знаешь? – изумилась я. – Да вот только что в Интернете посмотрела, на иностранных сайтах. И знаешь, пришла в ужас. – Ты подумала, что я решила стать фиди? – Ну да. Хотя, судя по фотографиям, фидеры предпочитают брать совсем худеньких девушек. У них считается особым шиком сделать из «скелета» «паомпушку». Да ты сама можешь посмотреть! Мы пошли в кабинет, я села за компьютер и увидела ЭТО. До и после. На левых фотографиях – симпатичные стройные девушки с озорным огоньком в глазах. На правых – расплывшиеся туши с бессмысленным выражением на лице. Если взять трехсоткилограммовый кусок сала и чуть-чуть оплавить его со всех сторон на сковородке, получится приблизительный аналог. – Жуть! – воскликнула я. – Неужели девушки идут на это добровольно? – Вот именно что добровольно. Текст, который ты мне дала перевести, – это своеобразный кодекс фиди. На, ознакомься! Я принялась читать. «Фиди вступает в пожизненный контракт, полностью осознавая потенциальные риски, каким она подвергается. Фиди соглашается выполнять указания фидера, который увеличивает число этих рисков. Фиди признает, что в результате ее нового образа жизни чрезвычайно высока вероятность возникновения осложнений, таких как: – целлюлит, – диабет, – артриты, – высокое кровяное давление, – сердечно-сосудистые заболевания, – позвоночный лордоз, – ампутация конечностей, – сокращение двигательной активности, сопровождающееся необходимостью использовать трости, ходунки или коляску, – постоянная неподвижность, вызванная неконтролируемой прибавкой в весе или инвалидностью. Полностью сознавая эти риски, фиди охотно соглашается выполнять все условия и потакать всем желаниям фидера, словно не ведая о возможных последствиях». Я в ужасе уставилась на Ленку: – Ампутация конечностей? Инвалидность? – Угу, – угрюмо отозвалась подруга. – Ты дальше читай. Я впилась глазами в текст. «Кодекс фиди: 1. Фиди достигает индекса массы тела не ниже пятидесяти пяти, примерно двести килограммов. 2. Стремится быть зависимой от еды. 3. Не отказывается от еды, какой бы калорийной и вредной она ни была. 4. Моется не чаще одного раза в месяц. 5. Не боится иметь повышенный уровень холестерина и повышенное кровяное давление. 6. Курит не менее одной пачки крепких сигарет в день. 7. Напивается один раз в неделю. 8. Согласна терпеть хроническую боль в спине или суставах из-за повышенного веса. 9. Не потребляет низкокалорийную пищу, пока это не будет позволено. 10. Не занимается физической активностью. 11. Согласна, что увеличение веса важнее здоровья и внешней привлекательности. 12. Согласна, что полнота важнее долгой продолжительности жизни. 13. Согласна, что полнота важнее, чем полноценная жизнь или счастье. 14. Согласна ни при каких обстоятельствах не прибегать к пластическим операциям. 15. Согласна, что продолжительность ее жизни сократится минимум на 10 лет. 16. Полностью согласна с применением силы для реализации этих условий». Роберт с Эммой проснулись, Ленка умчалась в детскую. А я сидела, словно громом пораженная. Так вот оно что! Артур Аладинский – не просто невинный почитатель большого женского тела. Он убийца! Его цель – раскормить женщину до такого состояния, чтобы она буквально лопнула с жиру. Я не сомневалась, что кодекс фиди попал к Анне Комковой от него. Все сходится! Эта его навязчивая идея, что идеальная женщина должна весить 300 кило. Его стремление накормить от пуза Варвару и Розу Тулееву. Да он потому не выпускал Варьку из дома, чтобы она лишние калории при ходьбе не потратила! Интересно, Артур давал читать кодекс фиди своим пассиям? Что-то сомнительно, чтобы девушка, будь она хоть тысячу раз влюблена, пришла в восторг от перспективы провести остаток жизни в инвалидной коляске. Да еще с ампутированными конечностями. Ужас, ужас, ужас! Варвара достаточно благоразумна, по собственной воле она ни за что не согласилась бы на такую жизнь. Думаю, у Анны тоже присутствовало здоровое чувство самосохранения… Неожиданно меня пронзила догадка: да ведь фидер и не показывал им этот кодекс! Он даже не перевел его на русский язык. Это была его тайная цель, о которой девушки не подозревали. Глупышки думали, что Артур заботится о них, встречает с работы, печет тортики, жарит картошку… А на самом деле они были для извращенца всего лишь фиди! Неодушевленные куски мяса, которые можно выкинуть на помойку, когда в них отпадет необходимость. Я отчетливо поняла: Варвара не шутила, когда говорила, что Артур хочет ее убить. Подруга в опасности, и только я знаю, насколько эта опасность реальна. Глава 20 Я решила, что надо немедленно встретиться с Русланом Супроткиным. Расследование я провела, осталось только задержать преступника! Для этого у милиции больше возможностей, чем у скромной журналистки. Я набрала номер Руслана, в ухо мне понеслись длинные гудки. Ладно, бывает, человек все-таки находится на работе. Через полчаса я позвонила опять. И снова капитан не поднял трубку. Я сделала восемь звонков, прежде чем Супроткин наконец ответил. При этом голос у него был очень недовольный. – Мне некогда, – буркнул он вместо приветствия. – Что там у тебя? Я не смогла произнести ни слова. В горле застрял комок обиды. Почему он так со мной обращается? За что? Неужели я для него ничего не значу? А я так мечтала, что однажды все изменится. Я думала, что теперь, когда мой жилищный вопрос решен, когда я больше не бесприданница, у нас не будет преград для общения. Но я не нужна капитану, с квартирой или без. Неужели это конец? Слезы закапали из глаз, я всхлипнула. – Эй, ты что там делаешь? Плачешь, что ли? – Угу, – ответила я, вытирая слезы. – Да что случилось-то?! – Многое! – Ладно, – деловито сказал Супроткин, – через час, нет, через два часа я буду у тебя. И повесил трубку. Я даже не успела сказать ему свой новый адрес. А ведь Руслан никогда не был в моей роскошной квартире на «Белорусской», даже ради любопытства не заглянул! Разве смею я после этого на что-то надеяться? Ровно через два часа Супроткин позвонил в дверь. – Откуда ты узнал адрес? – с порога поинтересовалась я. – Я все-таки не в зоопарке работаю. Хотя мне иногда и кажется, что в зоопарке. Он прошелся по комнатам, с интересом изучил африканские маски и шкуру зебры в гостиной, похвалил: – Здорово ты тут все обставила. Я не стала признаваться, что практически ничего не меняла в квартире после прежнего хозяина, только переклеила обои в спальне. – Значит, вот так и сбываются мечты… – протянул капитан. – Как ты там говорила – «Наши мысли материальны»? «Вселенная любит меня»? Да уж, если судить по метражу этой квартиры, тебя она действительно любит. Ты можешь получить все, что захочешь. Голос у него был какой-то неестественный. И выражение лица довольно злое. Примерно такое же лицо было у моей подруги Александры, когда она впервые здесь очутилась. Вернее, бывшей подруги, потому что с того момента наша дружба дала трещину. По любому поводу Сашка принималась ныть: «Ну да, тебе хорошо говорить, вот если бы у меня была такая квартира!..» На возражения, что жилплощадь появилась у меня совсем недавно и что волшебство доступно всем, следовал ответ: «Тебе легко говорить! Хлебни с мое!» Я поняла, что зависть не лечится, не каждый человек способен искренне порадоваться успеху друга, и перестала с ней общаться. Вообще-то уже несколько «друзей» не выдержали испытания моей квартирой. Неужели и капитан Супроткин поэтому от меня отдалился? Неужели его тоже гложет зависть? С другой стороны, а что тут странного? Он такой же человек, как и все, и ничто человеческое ему не чуждо… – Так что у тебя случилось? – в третий раз за сегодняшний день спросил Руслан. – Варвара попала в лапы к извращенцу, я это знаю точно! Ее надо спасать! – Погоди-ка, Варвара – это… – Моя подруга, которая пропала, на звонки не отвечает! Ты что, не помнишь? Ты же еще присылал к ней на квартиру форточника! – Я все прекрасно помню. Просто я был уверен, что эта проблема благополучно разрешилась. – Не разрешилась! Наоборот, все стало только хуже! Представляешь, дверь в квартиру была открыта, а Варя… Капитан меня перебил: – Давно ты ей звонила? Я оторопела: – Около недели назад. – А может, она уже дома сидит, чай с плюшками пьет? Позвони сейчас, узнай! Под насмешливым взглядом капитана я принялась нажимать на кнопки телефона. Чувствовала я себя при этом полной идиоткой. – Ни домашний, ни мобильный не отвечает. Теперь ты меня выслушаешь? – Теперь выслушаю, – сказал Руслан, плюхаясь в кресло из ротанга авторской работы. Я принялась рассказывать все по порядку. Как обнаружила, что Варька исчезла, оставив в квартире пальто, сапоги и документы. Как с помощью квитанции от спального гарнитура я узнала фамилию Артура. Как выяснила его домашний адрес. Как приехала к нему домой, столкнулась там с Розой Тулеевой. Рассказала и об Анне Комковой. Девушка пропала точно так же, как Варвара, а из ее записей ясно: Артур тоже был ее женихом, и он откармливал ее, словно на убой. – Почитай, – я протянула капитану «Кодекс фиди», – вот чего он добивается. Хочет раскормить женщину до смерти! Супроткин побежал глазами текст и хмыкнул: – Оригинальные у него пристрастия! Двести килограммов – это как же дама должна выглядеть? – Ужасно. В два раза толще, чем я. Он смерил меня оценивающим взглядом: – Да, действительно ужасно. В душе опять всколыхнулась обида, но я решила не отвлекаться на пустяки. – Надо найти Артура Аладинского! Дома он не появляется, значит, следует выследить его на работе. Ведь теоретически можно узнать, где он работает? – Чисто теоретически – можно. Но я не понял, он все-таки убил твою подругу или нет? Я чуть помедлила с ответом: – Думаю, он ее медленно убивает. У меня возникла такая бредовая идея, что Артур держит ее где-то и насильно откармливает. Понимаешь, добровольно женщина вряд ли согласится на инвалидность и прочие «радости», которые несет с собой огромный вес. А ему уж больно хочется воплотить свою мечту в жизнь. Не знаю, может, у него такая сексуальная фантазия? Может, он маньяк, еще не изученный наукой? – Идея и правда довольно бредовая, – отозвался капитан. – А от меня-то ты что хочешь? – Разве не ясно? Чтобы ты прижал Артура к ногтю! Пусть колется, где Варвара? Раньше следствие не могло вмешиваться, потому что не было уголовного дела. Но теперь ситуация изменилась! В милиции лежит заявление Кирилла Комкова о пропаже сестры, значит, уголовное дело заведено, можно работать в его рамках. Надо действовать! Если Анна уже мертва, то можно хотя бы спасти Варю! – Грамотные все стали, – проворчал Руслан, – юридически подкованные. По-твоему, первый встречный-поперечный может лезть в чужие уголовные дела? – Ты не встречный-поперечный, ты лицо официальное, сотрудник Главного управления внутренних дел. – Ага, сотрудник. Посмотри на эту ситуацию с другой стороны. Ты журналист, работаешь в газете по трудоустройству. Допустим, ты придешь в редакцию «Известий» и скажешь: «Я тут слышала краем уха, что вы ведете расследование по поводу взяточничества в верхнем эшелоне власти. Дайте-ка мне ваши материалы, я тоже хочу участвовать!» Как думаешь, какова будет их реакция? – Они будут просто счастливы! – убежденно заявила я. – Угу, счастливы послать тебя куда подальше. – Слушай, – обозлилась я, – может, хватит выискивать повод, чтобы не делать? Лучше ищи возможности, чтобы сделать! Руслан бросил тоскливый взгляд на африканскую маску и сказал: – Ладно, допустим, у меня появятся такие возможности, но не в ближайшее время. На моем отделе «висят» два убийства и три разбойных нападения. Когда выдастся свободная минута, займусь твоей Варварой. У капитана зазвонил мобильник, он коротко переговорил с кем-то и направился к выходу. – Я ничего не обещаю, – сказал он на прощание и ушел. Я сникла. Мужчина может обещать и не сделать. Но если он даже не обещает, то абсолютно точно и пальцем ради тебя не пошевелит. 19 ноября Сегодня я весь день мотался по строительному рынку, покупал материалы для работы. Администрация начала подготовку к туристическому сезону, собирается ремонтировать старые корпуса, и меня попросили привести в порядок электрику. Вернувшись на турбазу, я обнаружил, что сторожа нет на месте. Наверняка Петрович напился и спит в своей лачуге, решил я. Сам открыл ворота, отметил, что дорога ровно припорошена снегом, значит, в последние несколько часов сюда никто не заезжал. Когда подходил к дому, увидел следы от валенок. Они вели к крыльцу, в обратную сторону человек не проходил. Дверь была открыта настежь. Я кинулся в дом. Посреди комнаты стояла малышка, рядом с ней – сторож. Уходя, я приковал ее правую руку наручниками к спинке кровати, теперь наручники валялись на полу. Малышку шатало, Петрович пытался ее поддержать, но ему это плохо удавалось, он был, по своему обыкновению, пьян. Странно, как пенсионеру вообще удалось расстегнуть наручники. Когда-то он работал слесарем, вот правильно говорят, что мастерство не пропьешь. Меня поразило, что малышка смогла сделать даже несколько шагов. Ноги ее не слушались, мышцы уже начали атрофироваться. Плюс гиря волочилась по полу, плюс собственный солидный вес. Далеко бы она все равно не ушла. А Петрович не обладает силой Геракла, чтобы волочь ее на своем горбу. Впрочем, если бы он позвонил в милицию, вызвал подмогу, то ей бы удалось убежать. Это я сейчас в дневнике все так долго описываю, а тогда оценил ситуацию за секунду. Я приблизился к ним, сторож предостерегающе поднял руку. – Слышь, Артур, ты тут не безобразничай… – начал он, но договорить не успел. В руках у меня был ящик с инструментами, я ударил пенсионера прямо в висок. Петрович упал и не поднялся. Тонкая струйка крови стекла по лицу и застыла причудливой красной змейкой. Я обернулся к малышке. Она тяжело опустилась на пол и в шоке смотрела на труп. – Он умер из-за тебя, – сказал я. – Зачем ты его позвала? – Я его не звала, – пробормотала она, словно во сне, – он пришел сюда в поисках еды. – Как он открыл дверь? – Взломал, кажется. Она заплакала, уткнувшись в ладони. Я толкнул ее: – Вставай, сейчас не время рыдать. Малышка неожиданно послушалась, перестала всхлипывать, я помог ей подняться, довел до кровати, опять пристегнул ее руку к спинке. Потом вернулся к сторожу. Взял тело за ноги, оттащил на улицу, засунул в машину. Петрович весил максимум семьдесят килограммов, с малышками не сравнить. Я проехал пять километров по проселочной дороге и оставил тело в овраге. Не стал даже забрасывать сверху снегом, место тут глухое, его обнаружат только летом грибники. Когда вернулся, малышка меня ждала. – Что ты с ним сделал? – спросила она. Я ничего не ответил. Закрыл дверь в ее комнату и пошел спать. Глава 21 Субботним утром я приготовила кофе и пила ароматную жидкость, глядя на улицу через окно. Только в выходные дни жизнь в центре Москвы приближается к нормальной. Редеют потоки автомобилей, испаряются толпы пешеходов, даже становится слышно, как поют птички на деревьях. Правда, сейчас, зимой, из птиц присутствуют только вороны. Но хоть какой-то отзвук природы в бетонном мегаполисе! Я раздумывала, чем бы мне заняться этим солнечным днем. Раз уж расследование застопорилось, может, пошляться по магазинам? Я не большая любительница шопинга, но когда надо отвлечься от грустных мыслей, это довольно эффективная мера. Зазвонил мобильный телефон, на экране высветилась надпись «Роман». Я предпочла не отвечать. Роман – один из альфонсов, который решил взять штурмом крепость под названием «Невеста с четырехкомнатной квартирой в столице». Вообще-то внешне он довольно приятный мужчина: высокий, широкоплечий блондин, возраст – около сорока, всегда носит галстуки голубых расцветок, подчеркивающие синеву глаз. Роман работает в страховой компании. Познакомились мы, когда пришло время продлять договор страхования на квартиру и загородный дом. Валерий Крылов, бывший владелец недвижимости, очень ответственно относился к вопросу безопасности, ну и я не стала нарушать традицию. Рома, приехавший в Москву из Барнаула и снимающий «однушку» где-то за МКАДом, быстро смекнул, что с моей помощью может решить жилищную проблему. Однако он не ожидал, что сопротивление будет столь длительным. Очевидно, красавчик привык уламывать женщин в более сжатые сроки. Сначала Роман звонил мне по нескольку раз на дню, предлагая различную развлекательную программу. Я отказывалась. Теперь он звонит раз в неделю и на правах старого знакомого интересуется моими делами. Я вяло произношу в ответ «Все нормально», но его это ничуть не смущает. И вот сегодня провинциал опять попытался наладить контакт. Поскольку он звонил не переставая, я все-таки взяла трубку. С паршивой овцы хоть шерсти клок! Загружу-ка я его своими проблемами. Если он их не решит, так хоть отстанет от меня на какое-то время. – Как дела? – привычно спросил мужчина. – Рома, мне нужна ваша помощь, – сразу взяла я быка за рога. – Охотно помогу, – с готовностью отозвался он. – Что надо сделать? Меня поразил контраст между его реакцией и реакцией Руслана. Сравнение было не в пользу капитана. – Надо узнать, где работает один человек. Кажется, он трудится электриком на какой-то подмосковной базе отдыха, но это неточные сведения. Возьметесь? – Конечно, только один вопрос. Кто он вам? – О, – беспечно засмеялась я, – это родственник моей домработницы. От него давно не поступает никаких известий. Мы хотим, чтобы он воссоединился с семьей. Возможно, Роман мне не поверил, но виду не подал. – Диктуйте фамилию и имя. – Аладинский Артур Анатольевич. Дата рождения… Я назвала дату рождения извращенца и нажала на «отбой». Через час, когда я примеряла в универмаге замшевые перчатки, вновь позвонил Рома. – Я сейчас разговаривал с приятелем из налоговой инспекции. Так вот, у них на Артура Аладинского данных нет. – И что это значит? – В данный момент он официально нигде не работает. – Как же вы это выяснили? Ведь сегодня суббота, налоговая закрыта. Наверное, было нелегко? – Ради вас, Люся, я готов на все. Могу я еще чем-нибудь помочь? Его услужливость мне понравилась. – Можете. Записывайте имя – Елизавета Иванова. Раньше у нее был такой номер сотового, – я продиктовала цифры, – потом она его сменила. – Вам нужен новый номер? – Мне нужна любая информация об этой женщине. Все, что вам удастся узнать. – Постараюсь, – коротко ответил страховщик. Еще через час, когда я разглядывала в отделе посуды стаканы для бренди, раздался звонок. Роман отрапортовал: – Я добыл номер мобильного телефона и адрес временной регистрации Елизаветы Ивановой. Можете сейчас записать? Я принялась рыться в сумке в поисках блокнота и ручки. – Временной регистрации? Она что же, иногородняя? – Приехала в Москву из Старого Оскола. Я записала сведения, которые раздобыл Роман. – Может, сходим куда-нибудь? – неожиданно робким тоном спросил мужчина. – В воскресенье я, увы, занят, а как насчет понедельника? В театр хотите? Я милостиво обещала подумать: заслужил! Вот так и выясняется, кто тебе настоящий друг, кто враг, а кто просто так… Да, Роману нужна моя жилплощадь, но при этом на него можно положиться в трудную минуту. Руслана квартира не интересует, зато и мои проблемы ему – до лампочки… Может, выйти замуж за страховщика? Надо же мне как-то устраивать свою судьбу. И пусть между нами нет большой и трепетной любви. Миллионы людей вступают в брак, испытывая друг к другу лишь симпатию, – и ничего, живут! Семья – это вообще субстанция скорее материальная, чем духовная: товарно-денежные отношения, ячейка общества и все такое прочее. Ну а что касается Руслана Супроткина… В конце концов, никто не запрещает мне грезить о нем в своих снах. Размышляя таким образом, я позвонила Лизе Ивановой. – Да? – ответил тревожный женский голос. Я слишком поздно сообразила, что не подготовилась к разговору. – Елизавета Иванова? – Я слушаю! – Э-э-э… – замялась я и, не придумав ничего лучше, выпалила: – Вы выиграли приз! Лиза нажала на «отбой». Я опять набрала номер, но Иванова не поднимала трубку. Придется искать ее по месту регистрации. Зарегистрирована она была по адресу: Соловьиный проезд, дом 2, квартира 35. Я отправилась в Ясенево. Когда-то Ясенево был неплохим районом Москвы. Он и сейчас таковым считается, однако комфорта здесь стало значительно меньше. Помню, лет десять назад, впервые попав сюда, я поразилась: до чего же свежий воздух! Микрорайон примыкал к Битцевскому лесопарку, и жить здесь было одно удовольствие. Сегодня строители потихоньку «откусывают» от лесного массива метры, вырубают деревья, заливают землю бетоном и возводят многоэтажные башни. Соответственно прибавляется людей и автотранспорта. Воздух уже не тот, теснота и дороговизна, потому что квартиры в «башнях» покупают отнюдь не бюджетные врачи с учителями. Дом номер два по Соловьиному проезду оказался панельной четырнадцатиэтажкой, облицованной белым кафелем. Я нажала на звонок домофона, женский голос спросил: – Кто там? Я замешкалась с ответом. Сказать, что я инспектор из ДЭЗа? Мол, поступил сигнал, что в квартире сделана перепланировка? Или прикинуться соседкой с тринадцатого этажа, которая потеряла ключи? Нет, это все не годится, своим враньем я настрою Елизавету против себя. Я просто попросила: – Откройте, пожалуйста. – Вы насчет комнаты? – уточнила женщина. – Да, – ответила я. А что мне оставалось делать? – Седьмой этаж. Когда я вышла из лифта, хозяйка уже караулила меня около квартиры. Она придирчиво оглядела меня с ног до головы, видимо, осталась довольна результатом и улыбнулась: – Проходите, я ждала вас чуть позже, но ничего страшного. Ольга, кажется? Я кивнула. Хм, она приняла меня за другую. Я прошла в коридор, решив пока не открывать карты. В квартире стоял слабый, но специфический запах. Его попытались заглушить хлоркой, но безуспешно. Сначала я решила, что это кошачья моча, потом поняла, что больше похоже на человеческие испражнения. Наверное, в доме неисправен унитаз. – Обувь можете не снимать, – продолжала хозяйка. – Вот, пожалуйста, смотрите, в квартире две изолированные комнаты. Эта большая, двадцать метров, она будет вашей. Мягкая мебель, стенка, телевизор – все в отличном состоянии. Я бросила взгляд на обстановку. Может, телевизор и правда замечательно ловит каналы, но комната выглядела обшарпанной и неуютной, как в третьесортной гостинице. Мы прошли на кухню, тоже довольно замызганную, однако дама бодро заявила: – Кухня отличная! Площадь восемь метров, новая плита, есть посудомоечная машина, но она временно не работает. Ванная неожиданно произвела благоприятное впечатление розовой плиткой и бордюрами в тон. – Здесь недавно сделан ремонт, есть стиральная машина-автомат, она вам очень пригодится, – подчеркнула хозяйка. Меня озарила догадка: – Вы что же, сдаете одну комнату в квартире? Женщина нахмурилась: – Мне казалось, что по телефону мы поняли друг друга. Я сдаю комнату в обмен на уход за моим отцом, он живет во второй комнате. Хотите на него взглянуть? Не дожидаясь ответа, она открыла дверь рядом с ванной. Там оказалось маленькое, не больше десяти метров, помещение. На кровати у окна лежал худой человек. Я поняла, откуда в квартире смердящий запах. Такое амбре сопровождает всех лежачих больных. – Отец сейчас спит, – сказала женщина, прикрывая дверь. – Он вообще много спит, у вас не будет с ним особых проблем. – А что с ним? – После инсульта он полностью парализован, нарушена речь, частично потерян слух. Я выразительно подняла брови. Интересно, как это с парализованным человеком не будет особых проблем? – Уход должен быть круглые сутки? – спросила я. – Ну, вообще-то желательно. Хотя я понимаю, что вам ведь нужно где-то работать. Откуда вы приехали? Из Днепропетровска? Вы, кажется, учитель по образованию? Мне вас рекомендовали как порядочного человека, на которого можно оставить квартиру. Я рассеянно кивала. Эта дамочка – шустрая особа. Круглосуточная сиделка стоит примерно в пять раз больше, чем аренда комнаты. Нанимая мигрантов из стран ближнего зарубежья, дочь здорово экономит на папаше. И сдается мне, что это не Елизавета Иванова. – У вас есть опыт ухода за лежачими больными? – поинтересовалась хозяйка. Я отрицательно покачала головой. – Впрочем, это не важно, я вам все объясню, у вас не будет с ним проблем, – словно заклинание, повторила она. Я чуть было не предложила ей самой заняться этим «беспроблемным» делом, но прикусила язычок. Сначала мне надо выяснить что-нибудь про Елизавету. – Может, вам лучше нанять профессиональную сиделку? Наверняка вашему отцу требуются уколы, медицинские процедуры… – Ничего особенного ему не требуется, – раздраженно отозвалась дама. – Любой человек может научиться делать уколы, это не сложно. А на сиделку у меня денег нет. Я и так разоряюсь на лекарствах! Думаете, государство о нем заботится? Почему я одна должна?! Почему я?! Последние слова она выкрикнула на грани истерики. – Он вам отчим? – высказала я предположение. – Или в детстве издевался над вами? Странно, почему вы так… Я не смогла внятно выразить свою мысль, но дама меня поняла. – Слушайте, это не ваше дело! – отреагировала она. – Вы вообще посторонний человек, не лезьте ко мне в душу! Из комнаты отца послышались какие-то звуки. – Кажется, он вас зовет, – сказала я. – Он меня никогда не зовет, – с горечью ответила она. – И не звал! Он вообще не обращал на меня внимания. Ни разу не погладил по голове, не спросил, как дела. Он мне жизнь сломал, вы понимаете это? Фактически у меня не было отца, я не знала, что такое отцовская любовь и защита. Поэтому и с мужчинами у меня не складывается. Знаете, сколько денег я угробила на психотерапевтов? Но все бесполезно: любовь, которую тебе не дали в детстве, ничем не восполнить! Я внимательно ее слушала, но, если честно, особого сочувствия не испытывала. Миллионы людей выросли без отца, и ничего, истерики не закатывают. В конце концов, в жизни бывают неприятности и похуже. – У меня такое ощущение, что он всю жизнь провел за газетой, – продолжала женщина. Наткнувшись на мой удивленный взгляд, она пояснила: – Сколько я себя помню, отец всегда читал то газету, то книгу, как будто отгораживался от меня с матерью, понимаете? Когда его отрывали от чтения, он с таким удивлением на нас смотрел, словно впервые видел. Надо же, а тут, оказывается, еще жена с дочерью имеются! – Ну, мало ли как бывает, – протянула я. – Может, ваш отец интроверт, и ему необходимо одиночество? Она задумчиво теребила пуговицу на кофточке и, кажется, меня не услышала. – Когда отца парализовало, я копалась в его бумагах и нашла письма. Письма к женщине по имени Вероника. И я поняла, почему он так относился к нам. Отец очень сильно любил эту женщину, она его тоже любила. Они поссорились из-за какой-то ерунды, отец назло стал встречаться с моей матерью, она забеременела, и ему пришлось жениться. Родилась я, он назвал меня Вероникой в ее честь. Больше отец с Вероникой не встречался, они только обменялись тремя письмами. Но он ее не забыл, он думал о ней. Отгородившись от нас газетой, думал о ней. Изо дня в день, каждую минуту думал об этой женщине! А рядом росла я, его дочь, но мне не перепало ни капли его внимания! Сорок лет он думал только о ней! Ее голос сорвался на крик. Повисла звенящая тишина. Вероника первая ее нарушила, на удивление спокойным тоном она произнесла: – Я затем вам это рассказала, Ольга, чтобы вы не осуждали меня. Со стороны все видится в искаженном свете. Мне кажется, я обеспечиваю отцу очень хороший уход, учитывая обстоятельства. – Я не Ольга, – призналась я. – Неужели я перепутала ваше имя? – встрепенулась Вероника. – Вы ведь от Натальи Геннадиевны? – Нет, я пришла сама по себе. Я ищу Елизавету Иванову. – Так вот оно что! – воскликнула собеседница таким тоном, как будто теперь поняла про меня самое главное. – То-то я смотрю, вы не очень похожи на учительницу с Украины! – Извините, что невольно ввела вас в заблуждение. Вы сами сделали такое предположение, а мне было неловко вас поправлять. Просто сначала я решила, что вы и есть Елизавета. – Вот еще! – фыркнула Вероника. – Я сразу поняла, что ошиблась, – быстро добавила я. – Где я могу найти Иванову? – Понятия не имею. Она уволилась от меня две недели назад. Поступила очень непорядочно, если найдете ее, так ей и передайте! – Она украла что-нибудь? – Нет, вещи вроде бы на месте. Лиза очень меня подвела. Обещала работать еще полгода и вдруг поставила перед фактом: «Я съезжаю». За день собрала свои шмотки и была такова. А с кем я отца оставлю, она подумала? Найти порядочную сиделку – это такая проблема! Вот и пришлось мне взять на работе отпуск и ухаживать за отцом. Слава богу, сегодня мне обещали прислать хорошую женщину! – Значит, Елизавета была у вас сиделкой? – уточнила я. – Ну да, я же говорю. – Но она ведь параллельно где-то работала? На что она жила? – Работала на фабрике, делала трубочки для соков. Ну, знаете, такие, которые приклеиваются к бумажным пачкам. – То есть на заводе по производству соков? – Нет, эти трубочки производят отдельно от сока. Для меня самой этот факт стал открытием. Я ждала, когда дама назовет месторасположение фабрики, но она молчала. Пришлось подстегнуть: – Адрес у фабрики какой? Вероника надменно подняла брови: – Откуда же мне знать? – Ну хотя бы район Москвы назовите. – Без понятия. Могу только дать Лизкин номер мобильника. Она продиктовала номер, который у меня уже был. Я поблагодарила хозяйку и направилась к выходу. У порога обернулась: – Мне кажется, вам надо найти ту, первую Веронику. – Зачем еще? – мгновенно ощетинилась дама. Мне хотелось сказать, что люди имеют право хотя бы попрощаться перед смертью. Но вместо этого я произнесла: – Вдруг она все еще любит вашего отца и будет бесплатно за ним ухаживать? Судя по озадаченному выражению дочкиного лица, мои слова упали на благодатную почву. Глава 22 Психологи однажды провели такой эксперимент. Разделили группу людей на пары. Первый человек в паре зажал в руке монетку, а второй должен был любым способом заставить его эту монетку отдать. Так вот. Кто-то принялся щекотать своего соседа, кто-то – отвлекать его внимание анекдотом, но большинство попытались применить физическую силу. Однако быстрей всего с заданием справился человек, который просто попросил: «Пожалуйста, дай мне монетку». Это я к чему? К тому, что иногда не надо хитрить и изворачиваться, достаточно просто попросить. С домашнего аппарата я набрала номер госпожи Ивановой. Когда в трубке раздался женский голос, я сказала: – Лиза, простите меня. – Кто это? – изумилась дама. – Меня зовут Люся Лютикова. Я сегодня вам уже звонила, пыталась вас обмануть, сказала, что вы выиграли приз. Никакого приза нет. Но мне очень нужно с вами поговорить, дело жизни и смерти! Иванова молчала, и я добавила, вложив в голос всю мольбу, на которую была способна: – Пожалуйста, это очень важно! – Ладно, говорите, – смилостивилась Лиза. – Пропала моя подруга. Я подозреваю самое худшее – убийство. Единственная ниточка, которая ведет к разгадке, – это Артур Аладинский, знаете такого? – Угу, – отозвалась собеседница без энтузиазма. – Я пытаюсь его найти, но он какой-то человек-невидимка. Я случайно узнала, что у вас были близкие отношения, это правда? Елизавета помолчала, потом нехотя призналась: – Правда. – Я не лезу в вашу личную жизнь, я просто хочу спасти свою подругу. Мне надо поговорить с вами об Артуре. – Так мы же уже говорим, – удивилась она. – Не по телефону. Опять повисла пауза. – Пожалуйста! Лиза вздохнула: – Ну хорошо, давайте через час встретимся около станции метро «Южная», в подземном переходе. Последний вагон из центра. Я так обрадовалась, что забыла спросить, как она выглядит. Впрочем, пораскинув мозгами, успокоилась. Если дамочка была возлюбленной Артура, мне надо искать самую полную женщину. Через час я была в назначенном месте. В подземном переходе несколько женщин разглядывали витрины киосков, но ни одна не подходила под описание. За спиной раздался голос: – Вы меня ждете? Я обернулась и увидела стройную девушку в коричневой дубленке. – Нет, не вас. Девушка пожала плечами и отошла. Через десять минут я позвонила Ивановой: – Лиза, вы где? – Я стою около метро, – отозвалась она, – а вас нет. – Я тоже тут стою! Выход из последнего вагона! Рядом палатка с выпечкой, изделия из серебра и лотерейные билеты! – Все правильно. Я рядом с билетами. Посмотрев в сторону старушки, торгующей лотерейными билетами, я наткнулась взглядом на ту самую девушку, которая ко мне подходила. – Я вас совсем другой представляла! – вырвалось у меня. – Толстой, да? – улыбнулась Лиза. Она была очень симпатичной, выглядела лет на двадцать пять, не больше. – Вы замечательно выглядите, честное слово! – Спасибо, я тоже так считаю. А когда-то я весила около ста килограммов. – А я сейчас так вешу! – неизвестно чему обрадовалась я. Хотя я ни словом не обмолвилась, что хочу похудеть, Елизавета принялась рассказывать, как ей удалось сбросить вес: – Значит, так, первое правило: «После шести вечера ничего не есть». И не важно, что с работы пришла в девять, не есть – и точка! Купить пароварку и всю еду готовить на ней. Второе правило: «Если блюдо нельзя приготовить в пароварке, его нельзя есть». Пирожки там всякие, бутерброды, отбивные с жареной картошкой, яичница и так далее – нельзя! А вареные яйца и котлетки на пару – можно! – Я вегетарианка, – ввернула я. – Это даже лучше. И третье правило: «Влюбиться». Я улыбнулась: – Разве можно влюбиться по заказу? – Запросто! Просто надо вести себя, как влюбленный человек. Если под рукой нет реального кандидата, можно влюбиться в какого-нибудь актера или спортсмена. Развесить в квартире его фотографии, представлять, как вам хорошо вместе, как вы поехали отдыхать на море, и он несет тебя, стройную, по пляжу на руках. – А вы в кого влюбились? – В Шона Коннери, не нынешнего, конечно, а сорокалетнего, времен Джеймса Бонда. – О да! – благоговейно выдохнула я. – Шон Коннери! О да! – Есть фирмы, – продолжала Лиза, – которые могут перенести любое изображение на керамику. Я поместила на дно тарелки фотографию Шона Коннери. Так больше одной ложки еды туда не накладывала, рука не поднималась! Хм, интересная идея, надо взять на вооружение. Вот только где бы раздобыть фотку Руслана Супроткина? – А как Артур на это реагировал? Он хотел, чтобы вы худели? На мгновение ее лицо омрачилось, но Лиза быстро взяла себя в руки и преувеличенно весело сказала: – Господи, нет, конечно! Артур же любит полненьких женщин! Меня он постоянно подкармливал. Помню его торты собственного приготовления, обеды из трех блюд, энергетические коктейли… За месяц можно запросто набрать десять кило! Нет, худеть я начала после того, как с ним рассталась. Кстати, как вы на меня вышли? – У меня был ваш старый номер телефона. Его мне дала Роза Тулеева. Однажды вы встречались с ней на улице Королева… – Она тоже сказала, что я выиграла приз! – воскликнула Лиза. – С тех пор я не верю в лотереи. Так ее Роза зовут? По-моему, она просто сумасшедшая! Сначала принялась выспрашивать меня об Артуре, а когда я отказалась с ней разговаривать, кинулась меня душить. Я еле ноги унесла! Я сочувственно покачала головой. В разговоре мне приходилось повышать голос, чтобы перекричать толпу. Мы по-прежнему стояли в подземном переходе, только отошли к стене. Мне было неуютно, хотелось поговорить в спокойной обстановке. Но Лиза, должно быть, чувствовала себя здесь в безопасности. – Я ведь тоже хочу расспросить вас об Артуре, – сказала я и шутливо добавила: – Только душить не буду, обещаю! Девушка развела руками: – Но мне нечего сказать. После того случая, когда Роза меня едва не придушила, я поняла, как мало о нем знаю. Только номер телефона, и тот Артур сразу же сменил. – А где он работает, знаете? Кем? – Без понятия. После этих слов я приуныла, но все-таки продолжала допытываться: – Зачем вы звонили Артуру? Роза сказала, вы хотели вернуть ему какие-то вещи… Девушка осмотрелась по сторонам, словно пыталась оттянуть время. – Если честно, это был лишь предлог. Я хотела не вещи вернуть, а его самого. Надеялась, что когда мы встретимся, былая страсть вспыхнет с новой силой. Но Артур не стал со мной встречаться. А вещи велел выкинуть. – И вы выкинули? – с замирающим сердцем спросила я. – Кое-что выкинула, кое-что, полезное в хозяйстве, оставила. – Что именно оставили? Лиза махнула рукой: – Ой, да ерунду всякую! Неужели вы думаете, что он забыл у меня золотые слитки с алмазами? – А можно посмотреть на вещи? Я только одним глазком взгляну! Она колебалась. – Не знаю, это довольно неудобно. Я сейчас живу с мужчиной, и он не любит посторонних в своей квартире. – Я не зайду внутрь, постою на лестничной площадке. Ну пожалуйста! Лиза несколько секунд раздумывала, закусив нижнюю губу, потом сказала: – А, ладно, пойдемте! В конце концов, имею я право позвать в гости подругу? Мы поднялись на улицу. – Далеко идти? – Минут десять. – Лиза показала в сторону торгового центра. – Можно узнать, почему вы с Артуром расстались? – спросила я на ходу. – Он меня бросил, – ответила Лиза. Я оглядела ее фигуру. Стройная, но выпуклости в нужных местах присутствуют. Могу поспорить, что когда Елизавета была толстой, она не вызывала у Артура эстетического неприятия. – Вы неправильно толстели? Поэтому он вас бросил? Девушка даже остановилась от удивления: – Что?! Неправильно толстела? Это как? Я описала тип фигуры Розы. – Нет, не поэтому, – улыбнулась Лиза. – Он узнал, что у меня в Старом Осколе остались мать-пенсионерка и ребенок-инвалид семи лет. Всю свою зарплату я отправляю им. Думаю, Артур не захотел связываться с проблемной женщиной. Зачем ему лишние трудности, когда вокруг полно девушек без «довесков»? Мое изумление было неподдельным: – Семилетний ребенок? А вам тогда сколько? – Тридцать два. – Ни за что бы не дала! – искренне воскликнула я. – Максимум – двадцать пять! Последней фразой я окончательно расположила Лизу к себе. Она принялась рассказывать, что рожала в канун 1 Мая, роды были тяжелыми, а врачи отмечали праздник и бросили ее одну в родовой палате. Возможно, поэтому мальчик появился на свет с серьезными нарушениями опорно-двигательного аппарата. – А может, это судьба, – вздохнула она. Когда стало понятно, что сын никогда не сможет играть в футбол, муж слинял. Вытянуть в провинции ребенка-инвалида и маму-пенсионерку нереально, Лиза поехала на заработки в Москву. Снимать комнату не было возможности, сначала она жила у знакомых, потом ее свели с Вероникой, которой требовалась бесплатная сиделка к отцу в обмен на проживание. Днем Лиза делала уколы и выносила судно, а по ночам работала на фабрике. Так продолжалось два года, пока она не познакомилась со своим нынешним ухажером. Едва зайдя в квартиру на Соловьином проезде и вдохнув специфическое амбре, Михаил предложил девушке переехать к нему. Лиза мгновенно собрала вещи. Я порадовалась за Елизавету: есть надежда, что ей наконец-то повезло, встретился настоящий мужчина! Но вот с Артуром не понятно. Я заметила, что Аладинский предпочитал селиться у своих пассий, а у провинциалки нет собственного жилья. – Где же вы встречались с Артуром? – Первое время у меня, – ответила девушка. – В смысле – в Ясенево? Лиза кивнула: – Ну да, Вероника туда и носа не казала, квартира была полностью в моем распоряжении. Потом Артур хотел снять для нас квартиру, даже начал подыскивать варианты, но узнал о моих «довесках» и пропал. Меня неожиданно осенило: да ведь Артур ее пожалел! Вернее, даже не саму Лизу, а ее сына. Он запросто мог похитить провинциалку, так же, как Анну или Варвару, и никто бы не хватился бедняжки. Но он не стал обрекать ребенка на смерть. Ведь в нашей стране больные дети никому, кроме матери, не нужны. Если Артур воспитывался в детском доме, он узнал это на собственной шкуре. Неужели в извращенце еще осталось что-то человеческое? Вскоре мы с Лизой подошли к такому же панельному дому, в каком она жила на Соловьином проезде. Поднялись на последний этаж и оказались в точно такой же малогабаритной «двушке», только с зеркальной планировкой. – Эй, я пришла! – крикнула девушка. В коридор вышел мужчина лет сорока пяти. У него была невзрачная внешность и худое телосложение, однако под линялой футболкой заметно выпирало пивное брюшко. Рядом с ним Лизавета смотрелась настоящей красавицей. Мужик хмуро на меня уставился. – Это моя подруга, – сказала Лиза, – мы посидим на кухне, ладно? Нам надо поговорить. – Люся, – представилась я. – Миша, – буркнул мужик. – Ладно, сидите, только недолго. Он скрылся в недрах квартиры, а мы отправились на кухню. Я устроилась на плюшевом «уголке», Лиза налила в чайник воду. – К чаю у меня только сухари с изюмом, – заговорщицким шепотом произнесла она. – Ничего более калорийного Мишка мне не позволяет. Я перешла к делу: – Так какие вещи забыл у вас Артур? Девушка вышла из кухни и вернулась с ящиком для инструментов. – Вот эти плоскогубцы, моток проволоки, вот эти гвозди, дюбеля тоже, кажется, его. Китайская дрель! Еще была трубочка с лампочкой на конце, забыла, как называется, чтобы определять, где произошел разрыв провода, но ее Миша отвез на дачу. Я тупо уставилась на дюбеля. И стоило ради них сюда тащиться! – Вспомнила, еще была открывалка! Самая полезная вещь оказалась, я до сих пор ею пользуюсь. Лиза достала из кухонного ящика изрядно потертый консервный нож. – Это все?! – Да. Я скорбно вздохнула: все усилия напрасны! Я нашла Елизавету Иванову, но это ни на шаг не приблизило меня к Артуру. Я встала, намереваясь попрощаться с хозяйкой. И тут заметила на деревянной ручке открывалки какие-то полустертые буквы. – Что это? Что тут написано? Девушка поднесла открывалку к самым глазам: – Кажется, «Солнечная поляна». Да, точно, «Солнечная поляна». – Это вам о чем-нибудь говорит? Лиза покачала головой: – Абсолютно ни о чем. Вообще-то это был подарочный набор: консервный нож, обычный ножик и открывалка для пива. Однажды Артур принес его, сказал, что ему перепало на халяву. Из трех предметов сохранился только один. – Этот набор ему кто-то подарил? – Без понятия. Я взяла в руки открывалку. На первый взгляд самая обычная вещица, вот только надпись… Похоже на сувенир с логотипом фирмы… Нет, название больше подходит пионерскому лагерю или санаторию… И тут меня осенило: туристическая база, это название туристической базы! Администрация турбазы придумала отличный рекламный ход. Набор из двух ножей и пивной открывалки уж точно понадобится на отдыхе. Практичный подарок послужит напоминанием о «Солнечной поляне», и на следующий год отдыхающие снова сюда приедут. Артуру набор достался «на халяву», потому что он здесь работает! Догадка настолько меня поразила, что я не могла сидеть на месте. Мне хотелось двигаться, бежать, кричать! Надо срочно проверить эту версию! Я вскочила на ноги, намереваясь рвануть домой, и в этот момент на кухню вошел Михаил. – Что, девочки, чайком балуетесь? А фигуры как же? Сначала я даже не сообразила, о чем это он. – Не боишься, что тебя разнесет, как квашню? – Мужчина похлопал Лизу по попе, словно она была его племенной кобылой. – Смотри, детка, если потолстеешь – брошу. Все, кто носит размер одежды больше сорок восьмого, – свиньи, их надо отправлять на шашлык. Меня от жирных тошнит. Девушка выдавила из себя извиняющую улыбку из серии «Не обращайте внимания, что взять с идиота». – Вас тошнит? – живо отреагировала я. – Чего же тут удивляться, в вашем положении это естественно! Михаил оторопел: – В каком еще положении? – Вы кого ждете, мальчика или девочку? – поинтересовалась я, указывая на его круглый живот. – Уже, кажется, шестой месяц? Изжога не беспокоит? Миша открыл рот, потом закрыл, а я воспользовалась его замешательством, чтобы удрать. «Форменное безобразие! – гневно размышляла я по дороге к метро. – Женщина, доложу я вам, это не резиновая кукла, которую можно надувать и сдувать по своему желанию! Женщина – это прежде всего душа и только потом тело – толстое или худое, уж какое уродилось. Кстати, широта души никак не зависит от размеров тела. Мужчины, заставляющие своих спутниц постоянно сидеть на диетах, столь же омерзительны, как и извращенцы типа Артура, которые даму с весом меньше двухсот кило даже за человека не считают». В вагоне метро ехали одни женщины, лишь парочка представителей сильного пола затесалась в «бабье царство». Меня озарило: так все дело в дефиците! В России мужиков мало, вот они и диктуют свои правила. «Если не станешь такой, как я хочу, уйду к другой!» И между прочим, та, другая, уже и глазки строит, и фитнесом занимается, чтобы тело свое в идеальный вид привести, и в блондинку перекрасилась. Конкуренция за мужчину вынуждает дам наплевать на свою индивидуальность. Дома я бросилась к компьютеру. Поисковая система Интернета сообщила, что «Солнечных полян» в Московской области шесть: три детских лагеря, одна туристическая база, одна база отдыха и один санаторий. Лагеря я отмела сразу, санаторий пока оставила под вопросом. Первым делом надо наведаться на базу отдыха, расположенную в Талдомском районе Московской области, и на турбазу близ Звенигорода. Завтра же туда и отправлюсь. 20 ноября Утром малышка отказалась есть. Я поставил перед ней завтрак, а она сбросила поднос на пол. Глядя, какой причудливой лужей растекается энергетический коктейль, я впал в бешенство. Схватил ее за ворот рубашки: – Тебе лучше слушаться, а не то!.. – А не то что? – ехидно отозвалась она. – Убьешь меня? А ты убей! Убей, как этого старика! Я отпустил ее, но она не успокоилась: – Лучше убей сейчас, потому что я знаю, что все к этому идет! И не надейся, что я буду толстеть! Отныне я и крошки в рот не возьму, понятно? Я похудею, и тогда посмотрим, чья возьмет! Я приблизился к ней вплотную. – Даже не думай тягаться со мной, малышка. Я найду способ заставить тебя делать то, что я хочу. Даже не думай! Вместо ответа она плюнула мне в лицо. Очень хотелось ее ударить, но я сдержался. Малышка должна быть в хорошей форме, иначе я не получу дохода. Ничего, потом я с ней поквитаюсь. Она продолжала что-то истерично выкрикивать, я вколол ей снотворное, проверил, хорошо ли застегнуты наручники, и вышел из дома. Когда я открывал ворота турбазы, меня окликнул директор: – Эй, Артур, куда Петрович запропастился? – Уехал к теще в деревню, – не моргнув глазом соврал я. – Он сказал, что старушка помирает, надо с ней попрощаться. Но я думаю, врет он все, нет у него никакой тещи. Просто ушел в загул. Шеф театрально закатил глаза. – Господи, с кем приходится работать! Алкоголики и воры. Ты один у меня надежный человек. Как идет ремонт в старых корпусах? Мы обсудили рабочие проблемы, потом директор сказал: – Кстати, хочу повысить тебе зарплату. Я изобразил на физиономии радость. – Правда, сейчас такой возможности нет, – поспешно добавил начальник. – Но когда начнется сезон, можешь твердо рассчитывать на дополнительную сотню баксов. «Засунь ее себе в задницу», – хотел сказать я, но вместо этого закивал, как китайский болванчик: – Спасибо, я оправдаю ваше доверие, можете не сомневаться! Наконец он меня отпустил. Я поехал в Москву. Надо зайти в свою комнату в коммуналке, забрать кое-какие медикаменты и в спокойной обстановке подумать, что делать с малышкой дальше. Покой нам только снится. Около двери в квартиру я наткнулся на Розу. Отбракованный материал, она никак не хотела смириться с тем, что больше меня не интересует. Радостно кинулась на шею, расплакалась, полезла целоваться мокрыми губами. Меня едва не стошнило от отвращения. Я хотел грубо послать ее, но отчего-то сдержался. Интуиция меня не подвела. Роза несла какую-то чушь про любовь до гробовой доски и вдруг заявила: – Кстати, тебя искала Людмила Лютикова, журналист. – Зачем? – Сказала, что ты вроде знаком с каким-то убийцей детей, я не очень запомнила. Просила ей позвонить, оставила свой номер телефона. Людмила Лютикова. Это имя мне было знакомо. Я узнал, кому звонила малышка в первый день приезда на базу. В памяти телефона остался номер, он принадлежал ее подруге Люсе Лютиковой. Я тогда решил, что малышка не успела ничего сообщить. Значит, ошибся… И теперь Лютикова ищет меня, придумала дурацкий повод, какого-то убийцу детей, обман шит белыми нитками. Не нравится мне это, очень не нравится. От Розы мне отделаться не удалось. Пришлось поехать к ней домой, она набросилась на меня прямо в прихожей. Мы занимались сексом весь день, как кролики. Роза была страстной и ненасытной, словно хотела восполнить все то, что не получила за год разлуки. – Ведь я же потолстела, правда? – постоянно спрашивала она. – Угу, – отвечал я. – И грудь у меня увеличилась, правда же? Я тоскливо подержал в руке ее первый номер. К утру у меня возник план. Роза храпела в постели, а я оделся, вышел на улицу и набрал номер Лютиковой. Глава 23 Ура, у меня началась полоса везения! Сначала я нашла общий язык с Лизой, узнала про «Солнечную поляну», а теперь у меня появился помощник. Впрочем, обо всем по порядку. Я еще спала, когда зазвонил мобильник. На дисплее высветился незнакомый номер. – Здравствуйте, Людмила! – раздался в трубке приятный мужской голос. – Меня зовут Борис. Зевнув, я перевернулась на другой бок. Нет, я не против загадочных незнакомцев, но только не в восемь утра. – Прошу прощения за ранний звонок, номер вашего телефона я узнал от Розы. Дело в том, что я тоже ищу Артура Аладинского. И у меня есть кое-какая информация. Сон как рукой сняло. – У меня тоже есть информация! Кажется, я знаю, где прячется извращенец! – Извращенец? – озадаченно переспросил Борис. – Что вы имеете в виду? – Хм, не многое же вы знаете об Артуре, – протянула я. – Кстати, зачем вы его ищете? Борис секунду помедлил с ответом. – Дело в том, что у меня была невеста, Ирина. А этот Артур, он… В общем, Ира ушла к нему, а потом пропала. Просто исчезла. Ее мама обратилась ко мне за помощью, ну и я начал поиски. – Она была полная, ваша Ира? – Ну да, девушка с формами. Все ясно, Ирина тоже попала в лапы к любителю большого женского тела. – Давно она пропала? – Около полугода назад. Что-то не сходится, полгода назад Артур еще числился женихом у Варвары. Или он откармливал двух девушек одновременно? Жил на две семьи? От Аладинского всего можно ожидать! – Что вам удалось узнать про Артура? – спросила я. – Может, обсудим это при личной встрече? – предложил Борис. Мы договорились встретиться через час в кафе около моего дома. – Я буду держать в руках автомобильный журнал, – сказал мужчина на прощание. Когда я пришла в кафе, Борис уже сидел за столиком у окна. Он галантно поднялся при моем появлении, помог снять пальто. – Так вот вы какая! – воскликнул мужчина. – Я вас себе другой представлял. – Интересно, какой же? Он ушел от прямого ответа: – Мне вас описала Роза, так что объективной информации у меня не было. Хм, интересно, что же «утка» ему наплела? Подошла официантка, я заказала кофе, омлет и бутерброды с сыром, потому что не успела позавтракать, Борис ограничился одним кофе. Пока девушка несла заказ, мы украдкой разглядывали друг друга. Борис был высоким мужчиной лет тридцати. Не красавец, но и не урод. Было в его внешности что-то детское, может быть, из-за непропорционально большой головы и опущенных уголков губ он походил на грустного ребенка. Хотя, согласитесь, было бы странно, если бы он щерился во весь рот. Все-таки пропала невеста, пусть и бывшая. Отхлебнув горячий кофе, я поинтересовалась: – Как вы на меня вышли? – О, это долгая история… Борис и Ирина встречались год, дело шло к свадьбе. Они даже съездили в Калугу, где жила мама невесты. Валентина Григорьевна замечательно отнеслась к будущему зятю, напекла пирогов и намекнула, что давно мечтает о внуках. И вдруг все изменилось. – Я полюбила другого, – сказала Ира, – нам надо расстаться. Борис пытался поговорить с ней, все выяснить, звонил, но без толку, Ирина «сбрасывала» его звонки. Подкараулил любимую около дома, однако всегда спокойная Ира накричала на него и прогнала прочь. Мужчина погоревал, но недолго. Свято место пусто не бывает, вскоре он познакомился с другой девушкой, завязался роман… И тут неожиданно раздался звонок от Валентины Григорьевны: – Боря, Ира пропала! Я не могла до нее дозвониться две недели. Приехала в Москву, у меня есть ключи от ее квартиры, но дома Иры тоже не оказалось. Милиция заявление приняла, прошло полгода, но они даже не начали искать мою девочку! Я не знаю, к кому обратиться за помощью! – Вообще-то мы уже давно не виделись, – осторожно сказал Борис. – Да, знаю, у Иры появился другой парень, какой-то Артур. Я ей говорила: «Дочка, зачем ты бросила Бориса, это такой хороший человек!», но разве она меня послушает? Я не могу связаться с Артуром, потому что ничего о нем не знаю. Я просто в отчаянии, помоги найти Ирочку, умоляю! Борис согласился помочь только из сострадания к обезумевшей от горя матери. Он решил найти Артура, чтобы свалить неприятную работу на него: раз отбил невесту, так пусть и расхлебывает проблемы! Однако оказалось, что это не так-то легко сделать. Сначала Борис, подкупив сотрудницу сотовой компании, которой пользовалась Ирина, получил распечатку ее звонков. Чаще всего она разговаривала с одним номером. «Наверное, это и есть новый жених, – решил Борис. – Сейчас позвоню ему, и дело в шляпе». Но номер был временно заблокирован. По телефонной базе мобильных номеров, купленной на рынке, Борис узнал, кому он принадлежит. Так и есть, Артуру Анатольевичу Аладинскому! Тогда Борис купил точно такую же базу жителей Москвы, которую приобрела я, правда, ему она обошлась на 500 рублей дешевле. Из базы он узнал, что Артур Аладинский зарегистрирован на Бутовской улице. В царицынской коммуналке ему сказали, что Артур переехал. Борис отправился в паспортный стол, чтобы узнать куда. Однако паспортистка, услышав фамилию Аладинского, повела себя неадекватно. Принялась кричать, что сведений о жильцах посторонним лицам не дает, и вообще много вас тут шляется! – Наверное, эта дама объелась шоколадом, – вставила я. – Извините, что перебила, продолжайте. – Да, собственно, я уже практически все рассказал, – отозвался Борис. – След Артура был потерян. Тогда мне пришло в голову, что у него может быть машина. Не все мужчины владеют автомобилем, но проверить не мешало. Я обратился к знакомому сотруднику ГИБДД. Тот за определенную мзду выдал информацию: да, у гражданина Аладинского имеется микроавтобус марки «Фольксваген», серого цвета. И назвал место нынешней регистрации Артура – улица Сталеваров, дом 4, квартира 21. Я поехал туда. Под дверью двадцать первой квартиры сидела женщина. Мы разговорились, женщина представилась Розой и рассказала, что Артур давно не появляется дома. Еще сказала, что его также ищет Людмила Лютикова, журналист, и дала ваш номер телефона. Ну, я и подумал, что мы могли бы объединить наши усилия. Я усмехнулась: – Да вы еще не успели ничего толком узнать об Артуре! Я вам сейчас такое расскажу! Знаете, что он делает с девушками? Раскармливает их до смерти! – Как это? – А вот так. Артур – фидер, слышали о таких людях? Мужчина отрицательно покачал головой. – Цель фидера – раскормить женщину до двухсот, а лучше трехсот килограммов. У дамы развивается гипертония, сердечно-сосудистые заболевания, сахарный диабет, отнимаются ноги, она становится инвалидом, а фидер все продолжает впихивать в нее еду. Наверное, он может довести ее вес и до полтонны! Ну а потом бедняжка умирает. Борис непонимающе уставился на меня: – Я не уловил, фидер заставляет женщину есть или она это делает добровольно? – Вообще-то я не специалист в этом вопросе, не писала по фидерам диссертацию, но думаю, что сначала женщина делает это добровольно, чтобы угодить партнеру. Ну а на конечном этапе ее скорей всего кормят насильно. Кстати, а ваша Ирина поправилась, когда стала общаться с Артуром? – Да, значительно. Я, правда, тогда не придал этому значения… – Глаза Бориса расширились. – Так вы думаете, что Артур ее сейчас где-то откармливает?! – Не знаю, – честно призналась я. – Я была уверена, что в данный момент он откармливает мою подругу Варвару. Но если он может откармливать двух девушек одновременно… – Ущипните меня, – воскликнул собеседник, – у меня такое ощущение, что я сплю! Неужели это правда? Я испустила тяжкий вздох: – Очень бы хотела ошибаться! Но факты говорят сами за себя. – По телефону вы сказали, что знаете, где прячется извращенец. – Ну, это я немного преувеличила. Просто у меня есть догадка относительно того, где Артур работает. Мне надо съездить кое-куда в Подмосковье, проверить версию. – Я кивнула на автомобильный журнал. – А вы за рулем? У вас есть машина? – Да, за рулем. – Вы что сегодня делаете? – с надеждой спросила я. – Вам надо ехать на работу? – Сегодня я абсолютно свободен. У меня еще осталось три дня отпуска, так что я полностью в вашем распоряжении. А куда мы отправимся? – На турбазу «Солнечная поляна». Борис изменился в лице. – Что с вами? – всполошилась я. – Да ведь Иришка говорила об этой турбазе, – прошептал он побелевшими губами. – Какой же я дурак!.. – Что говорила? – Когда я пришел к ней выяснять отношения, она сказала, что уезжает отдыхать со своим женихом на турбазу «Солнечная поляна». Я еще тогда съязвил, мол, со мной ты ездила на Майорку. А она в ответ бросила: «С ним я готова ехать хоть в Антарктиду!» Господи, ну почему я раньше не вспомнил про «Солнечную поляну»?! Я вскочила из-за стола: – Значит, мы на верном пути! Где ваша машина? Уже на выходе нас перехватила официантка. Впопыхах мы забыли расплатиться. Борис бурно извинился, оплатил два счета и прибавил щедрые чаевые. Я в лучших традициях феминисток вытащила кошелек и попыталась протестовать. Мужчина ответил: – Не сочтите меня за извращенца, но я люблю, когда у девушки хороший аппетит, и готов его спонсировать. Около кафе было припарковано несколько машин, Борис направился к ярко-синему микроавтобусу. Марку машины я не смогла определить, потому что эмблема на капоте отсутствовала. – У вас тоже микроавтобус? – Да, я работаю водителем-экспедитором, развожу по Москве детское питание, без машины я как без рук. Прошу садиться! Он открыл дверь, и я плюхнулась на сиденье рядом с водителем. – Вообще-то мне удалось найти две «Солнечные поляны», одна – база отдыха в Талдомском районе, а вторая – турбаза под Звенигородом. С какой начнем? – Мне без разницы, – отозвался Борис, заводя машину, – но до Звенигорода ближе. – Значит, поедем туда. Фургон плавно влился в поток автомобилей и двинулся в сторону третьего транспортного кольца. – У вас что, новая машина? – полюбопытствовала я. – Нет, ей уже седьмой год. С чего вы решили? – Пахнет как новая. – А-а-а, это такой специальный дезодорант, уничтожающий неприятные запахи. И вообще я слежу за своей девочкой. – Девочкой? – А вы что, не знаете, что есть машины-«девочки» и машины-«мальчики»? – Нет, не знаю. И чем они отличаются? Борис улыбнулся: – Характером. Моя любит, когда с ней ласково разговаривают, предпочитает спокойную, плавную езду. Аккуратная, если долго ее не мою, капризничает, не заводится с первого раза. Когда в салоне сидит девушка, ревнует – выкидывает какой-нибудь фортель, может по мелочи сломаться, потом неожиданно сама отремонтируется, типа: «Ну, ты понял, кто тут главная?» – А имя у нее есть? – Откликается на Гретхен. Я рассмеялась. С каждой минутой Борис нравился мне все больше. У Ирины определенно не в порядке с головой, если она променяла такого приятного мужчину на какого-то маньяка! – А почему именно «Солнечная поляна»? – спросил Борис. – Как вы узнали, что Артур там работает? Я пересказала весь извилистый путь своего расследования. За разговором я не заметила, как мы пересекли МКАД и очутились в области. Сначала за окном проплывали многоэтажные дома, потом их сменили частные коттеджи. Вскоре нас окружал только снег и темные силуэты голых деревьев. Борис съехал на обочину и остановился. – Людмила, достаньте, пожалуйста, из бардачка бутылку воды, – попросил он, – уж очень пить хочется. Я открыла бардачок. – А тут воды нет. – Точно, я же ее на заднее сиденье переложил, прямо за вами. Достаньте, если не трудно. Я перегнулась через сиденье и осмотрелась в поисках бутылки воды. Неожиданно мой взгляд упал на задние раздвижные двери машины. Что-то в них не то… Они серого цвета, а снаружи автомобиль синий! Его недавно перекрашивали, он еще пахнет лаком! Никакой Ирины не существует, а этот Борис – вовсе не тот, за кого себя выдает, он… Закончить мысль я не успела. На лицо мне лег удушающий кляп, крепкая мужская рука прижала затылок к тряпке. Я попыталась вывернуться, но силы были не равны. – Не бойся, малышка, – сказал Артур, – это хлороформ. Ты просто уснешь. Я не буду дышать, ни за что не буду дышать! Мне удалось задержать дыхание лишь на несколько секунд. Потом я сделала вдох и отключилась. Глава 24 Очнулась я в избушке. Бревенчатые стены, под потолком висят пучки каких-то трав, в печке потрескивает огонь. Натуральная избушка Бабы-Яги, по-другому не скажешь. Все тело болело так, будто меня долго били мешком с картошкой. Я хотела потянуться, но не смогла. Руки оказались пристегнуты наручниками к железной кровати. Я повернулась на другой бок и обнаружила, что на соседней кровати лежит Варвара. На ее запястьях тоже поблескивали наручники. – Варька! – позвала я. Вместо звуков из горла вырвался какой-то хрип. Подруга зашевелилась и открыла глаза. – Люська, ты мне снишься, что ли?! – Увы, нет. Кажется, мы с тобой теперь в одной лодке. – Все-таки ты меня нашла! И она тихонько заплакала. Меня так и подмывало воскликнуть: «А ведь я предупреждала, что роман с Артуром добром не кончится!», но вместо этого спросила: – А утки где? Какие утки могут быть в конце ноября? – А ты прислушайся. Мы замерли, и в тишине за окном послышалось кряканье. – Наверное, где-то здесь рядом есть незамерзающий водоем, – решила я. – Кстати, а почему ты позвонила мне? Логичнее было бы в милицию. – Потому что я была не в себе, еще не до конца оправилась от снотворного. И потом, ты бы меня поняла с полуслова. Ведь тебе Артур сразу не понравился. Я тяжело вздохнула. Да, не понравился, но лопухнулась я точно так же, как другие девушки. Он очаровал меня, словно городской франт деревенскую дурочку. Боже, до чего же раскалывается голова! Дверь открылась, и в комнату вошел Артур с двумя подносами в руках. Он поставил подносы на стол и с милой улыбкой поинтересовался: – Как себя чувствуют мои малышки? Мы с Варей хмуро молчали. – Все ясно, малышки не в настроении. Ох уж мне эти женские капризы! Ладно, давайте я пока освобожу вам руки. Только, чур, без глупостей! Сидите спокойно, иначе вам не поздоровится. Я увидела, что к его поясу пристегнуты электрошокер и резиновая дубинка – такая, какую носят милиционеры. Пока мы потирали затекшие запястья, Артур бодро вещал, глядя мне прямо в глаза: – Признаюсь, малышка, что сначала я хотел тебя убить. Но мне очень понравилась твоя идея откармливать одновременно двух фиди. Такого еще ни у кого не было, мой сайт побьет все рекорды посещаемости, деньги потекут рекой. И знаешь что, малышка… – Не называйте меня малышкой! – не выдержала я. Но Артур не обратил на мои слова никакого внимания: – И знаешь что, малышка? Я устрою между вами соревнование! Вот смотри. – Он поставил передо мной поднос, на котором были бутерброды с колбасой, блинчики с мясом, пельмени с майонезом… – Тут все самое жирное, вредное, калорийное. Вкуснотища, правда? Каждые два часа вы будете принимать пищу. Также вы будете выпивать полтора литра сладкой газировки в день, это здорово стимулирует рост жировых клеток. Ну и конечно, литр моего фирменного энергетического коктейля, твоя подружка в курсе, от него разносит, как на дрожжах. Я уставилась на поднос со съестным: – Да я за день это не осилю! – Придется осилить за один присест, иначе последует наказание. Через два часа я принесу точно такие же порции, и они должны быть съедены, иначе последует наказание. Да, чуть не забыл, на сладкое у вас будет торт! В день вы будете съедать по полкило торта каждая. Если останется хотя бы кусочек – последует наказание. Вот заладил – «наказание, наказание»! Мы ему не собаки Павлова, чтобы по свистку выделять желудочный сок! – Ночью тоже не останетесь без дела, – продолжал мужчина. – Видите эти трубочки в изголовьях кроватей? Через них будете пить сливки тридцатипроцентной жирности. Литр сливок за ночь! Праздник чревоугодия продолжится даже во сне! – Как можно пить во сне? – подала голос Варя. – Ничего, как-нибудь приноровитесь. У одного американского фидера девушка цедила во сне сливки, и вы будете. Растолстела почти до шестисот килограммов! – Произнеся это, Артур прямо-таки облизнулся. Мы с Варварой переглянулись. Во взгляде подруги я прочла решимость бороться за свою жизнь и здоровье. Я тоже не собиралась потакать прихотям извращенца. Артур между тем поставил второй поднос перед Варей. – Ну-с, приступайте к еде. Приятного аппетита! Ни одна из нас не взялась за вилку. – Я, кажется, все понятно объяснил! – В голосе Аладинского впервые проскользнули недовольные нотки. – Ты, ну-ка ешь! Он ткнул в меня электрошокером. – Я вегетарианка, мяса не ем. – Не имеет значения, что ты ела в прошлой жизни. Теперь ты съешь все, что я положу тебе на поднос. Причем до последней крошки. Если не съешь, последует наказание. – Наказывайте, мне все равно! – в запале выкрикнула я. – Я не боюсь боли! – Нет, малышка, не все равно. Есть один нюанс. Если не съешь ты, наказывать я буду ее. – Он указал шокером на Варю. – И наоборот, если еда останется у нее на подносе, разряд током получишь ты. Уяснили? – Вы не посмеете, – неуверенно пробормотала я. – Еще как посмею, мне терять нечего. Вы – мой бизнес, а бизнес должен быть рентабельным. Каждую неделю вы обязаны набирать килограммы. Для тебя норма шесть кило в неделю, ей достаточно пяти. Начинайте есть! – тоном гестаповца приказал Артур. Меня мутило. То ли от хлороформа, то ли от запаха мяса, то ли вообще от всей этой дикой ситуации. Сначала я взяла бутерброд, но кусочки жира в колбасе выглядели омерзительно, и я его отложила. Решила начать с блинчиков. Первый с усилием протолкнула в себя, второй застрял в горле, я закашлялась. – Не могу, честное слово! Ничего не говоря, Артур подошел к Варваре и приставил шокер к ее руке. – Ой! – взвизгнула подруга. – Это минимальный разряд, – бесстрастно заметил садист. – Вот так чуть сильнее. Варька побледнела и в полуобморочном состоянии завалилась назад. – А сейчас будет максимум. – Он театрально занес руку над ее горлом. – Стойте! – закричала я. – Прекратите! Я съем, я все съем! Я принялась забрасывать в себя пельмени, практически не разжевывая. – Так-то лучше. Кушайте, малышки, поправляйтесь. Я зайду через четверть часа за посудой. Извращенец похлопал Варю по щекам, привел ее в чувство и вышел. Мы принялись ритмично жевать. – Может, спрятать еду под матрац? – предложила я, одолев пельмени. – Здесь повсюду камеры, – обреченно отозвалась подруга, – он следит за нами. Я только сейчас заметила красные огоньки видеокамер, мигающие в каждом углу. Не удержалась и показала камере язык. Проглотить все блюда стоило немалого труда, но я справилась. Варвара тоже подчистила тарелки. Когда мы выпили коктейль, вошел Артур. Наверное, он действительно наблюдал за своими фиди. Выглядел он весьма довольным. – Если и дальше так пойдет, – сказал он, – мы перевыполним план по мясу и молоку. И сам заржал над своей глупой шуткой. Я так объелась, что мне было трудно говорить, но все-таки не удержалась и спросила: – Я так понимаю, что Ирину, вашу невесту, вы выдумали. А что случилось с Анной Комковой? – С кем? – Продавщица из книжного магазина, жила на Кавказском бульваре, не вышла на работу около двух лет назад. Неужели не помните? – А-а-а, малышка! – Его глаза подернулись дымкой. – Я ее потерял. – Где? – спросила Варя. – Это образное выражение, – насмешливо откликнулся фидер, – оно означает, что человек умер. От нее стало пахнуть мочеными яблоками. Потом она начала странно дышать: глубокий вдох, короткий выдох и длинная пауза. Так продолжалось несколько дней, и однажды пауза затянулась… Я догадалась, что случилось. От еды с высоким содержанием глюкозы у девушки развился диабет, она впала в гипергликемическую кому и, не получив медицинской помощи, умерла. – Куда вы дели тело? – спросила я. – Был месяц май, я закопал ее на берегу озера, под раскидистой ивой, здесь неподалеку. Впрочем, не будем грустить о былом. Жизнь продолжается, впереди нас с вами, куколки, ждет еще много интересного! Проговорив это, сумасшедший оставил нас одних. Я не сомневалась, что такое «интересное» нас ждет. Нам уготована та же участь, что и Анне. Не важно, от чего мы умрем – от сахарного диабета, тромбоза или инфаркта, но смерть неминуема. Сначала мы растолстеем, превратимся в бессмысленные куски жира, а потом найдем пристанище под ивой. Рачки и прочая водяная братия с наслаждением обглодают наши трехсоткилограммовые туши. – Варька, надо что-то придумать, надо что-то придумать… – твердила я, отгоняя от себя страшное видение. Глава 25 Ничего не придумывалось, мысли не удерживались в голове. Мне постоянно хотелось спать, Варька тоже, когда не жевала, клевала носом. – Он подмешивает нам в еду психотропные препараты, подавляющие волю, – поделилась я догадкой с подругой. – Что-то типа галоперидола, который дают в психушках. В ответ она лишь апатично пожала плечами. Артур установил четкий распорядок дня. Он заходил к нам в десять утра, по очереди препровождал каждую в туалет для водных процедур. Вообще-то сначала он хотел лишить нас радостей гигиены. – Фиди должны находиться в неподвижности, чтобы лишний раз не тратить энергию, – заявил Аладинский. – Обычно дамы ходят в «утку», а про душ приходится забыть, фидер обтирает их губкой. Я представила эту картину, и мне резко поплохело. – Впрочем, это крайние меры, – смягчился изверг. – Если будете исправно набирать вес, можете мыться. Но под моим присмотром. Потом нас ждал обильный завтрак. Каждые два часа Артур приходил с очередной порцией еды. Так продолжалось до десяти вечера, когда раздавалась команда «отбой». В перерывах между приемами пищи мы тупо пялились в телевизор. Каждый день Аладинский измерял наши объемы и фиксировал вес. Динамика его радовала. Вскоре организм вошел в ритм. Однажды фидер почему-то задержался на полчаса, и мой желудок заурчал от голода, выдавая фуги Баха. Я могла составить достойную конкуренцию собакам Павлова. Несмотря на общую слабость организма, меня не покидала надежда на побег. Однако Артур не терял бдительности. Когда мы находились в одиночестве, наручники всегда были пристегнуты. Даже если фидер оставлял одну руку свободной, я не сомневалась, что он наблюдает за нами по видеокамере. Однажды во время еды я рискнула встать и попыталась сдвинуть кровать. Она оказалась привинчена к полу! Оставалась одна надежда: что с извращенцем что-нибудь случится. Я воображала сладостные картины: вот Артур попал в серьезную аварию, лобовое столкновение с самосвалом, и мерзавец истек кровью на шоссе. Или его смертельно ранил ночной грабитель. Или с крыши упала сосулька, и прямо в темечко. «Скорая» по «пробкам» добралась только через час, поспела как раз к его холодному трупу. Ведь с кем-то же такое случается! Но увы и ах, Аладинского ничего не брало. Каждые два часа он появлялся в нашей комнате с гадкой улыбочкой на тонких губах. – Кто-нибудь знает, что ты здесь? – как-то раз спросила Варя. – Ты кому-нибудь сказала, куда направляешься? Может, тебя будут искать? Я покачала головой. Искать не будут. Руслан Супроткин, когда я рассказала ему о фидере, отмахнулся от меня, как от назойливой мухи. Нет, конечно, родственники меня хватятся, вот только, боюсь, уже будет слишком поздно. Не следует питать напрасных иллюзий, спасти нас может только чудо. Оказалось, что ничто человеческое не чуждо даже такому извращенцу, как Аладинский. На третий день Артур приволок в комнату какой-то замысловатый аппарат. – Сам изобрел, – с гордостью заявил он, – называется ФМ-1. Я изобразила живейший интерес: – Как расшифровывается? – Feeding machine, машина для кормления. Но я иногда ласково называю ее автожор. – И что же делает ваш автожор? – Садись сюда, покажу. Я забралась в кресло, напоминающее капсулу. Артур пристегнул к моим рукам и ногам фиксаторы, на живот прикрепил датчики. На лицо мне легла маска, к ней вели тонкие трубки. – Датчики определяют, на сколько процентов наполнен желудок. Как только цифра снижается до семидесяти, по шлангу начинает поступать пища. Он нажал на кнопку, и по трубке потекли жирные сливки. Чтобы не захлебнуться, мне пришлось пить омерзительную жидкость. – Меню может быть разнообразным, – сказал изобретатель и нажал на другую кнопку. По второй трубке начала поступать овсяная каша. Скорость была слишком быстрой, я не успевала глотать, каша полилась за шиворот. Аладинский выключил аппарат. – Автожор пока находится в стадии разработки, – смущенно пояснил извращенец, отсоединяя датчики. – Авторский патент будете получать? Фидер оживился: – Да, обязательно! ФМ-1 позволяет кормить человека без присутствия второго лица. Я просмотрел кучу англоязычной литературы, в мире нет аналогов! Кто бы сомневался. Я решила к нему подольститься: – Слушайте, ведь вы же талантливый человек. В технике разбираетесь, английский знаете. Нашли бы себе нормальную работу, а? В какой-нибудь иностранной компании, за хорошие деньги. И не надо было бы убивать женщин. Неужели у вас нет других интересов? Артур смерил меня уничтожающим взглядом: – У меня и так отличная работа. Я довожу женские формы до идеала. – Нет у него других интересов, – угрюмо сказала Варя, когда за Аладинским закрылась дверь. – И английский язык он выучил только для того, чтобы общаться по Интернету с фидерами. Эх, мне бы сразу сообразить, что все его интересы сводятся к одному – накормить меня от пуза! И все разговоры велись о том же: сколько я набрала, что конкретно сегодня съела, что буду есть завтра. Господи, ну где были мои мозги?! На пятые сутки я достигла состояния нирваны. Я ощущала полный покой вне бытия и вне времени. «Что воля, что неволя – все равно… – мысленно повторяла я и впадала в полудрему. – Что воля, что неволя…» Как, оказывается, сладостно жить, не ставя перед собой целей и не думая о завтрашнем дне! Я свободна от иллюзорного мира страданий и двойственности. А скоро ко мне придет полное освобождение от физической оболочки… В два часа Артур принес обед. Как обычно, это была тяжелая пища, густо приправленная майонезом. Мы с Варварой послушно потянулись к ложкам. В этот момент за стенами избушки послышался какой-то шум. – Что это? – встрепенулся электрик. Я осталась безучастна. Какая разница? Я уже в нирване, мне хорошо. Артур направился к выходу, но не успел сделать и пары шагов, как дверь слетела с петель. В комнату ворвались крепкие мужчины в камуфляже. – Всем лежать! – прокричал один из них, наставляя автомат на Аладинского. Извращенец рухнул на пол, ему тут же скрутили руки, подняли и увели. Мне казалось, что я сижу в кресле кинотеатра и смотрю боевик. Странные люди, зачем они так шумят? Жизнь может быть безмятежна и прекрасна, если не суетиться и постичь главное. И тут, словно в замедленной съемке, ко мне приблизился знакомый силуэт. Нет, даже два силуэта. Я только сейчас обратила внимание, как они похожи. – Руслан! – выдохнула я. – Роман! – Ты как? В порядке? – Руслан выглядел встревоженным. – Что он с вами сделал? – спросил Роман. – У меня все прекрасно, – отозвалась я, блаженно улыбаясь. – Вы не голодны? Присоединяйтесь к нашему столу! Я широким жестом обвела поднос. Руслан внимательно вгляделся в мое лицо, зачем-то оттянул нижнее веко. – Они обколоты транквилизаторами, срочно в больницу! Я не помню, как дошла до машины. Не помню, как трое омоновцев отнесли Варю на руках в автомобиль. Помню только, что ехала на заднем сиденье, закутавшись в одеяло, а Руслан и Роман наперебой рассказывали, как нас нашли. Я обещала Роману, что в понедельник схожу с ним в театр. С утра мужчина принялся мне названивать, чтобы огласить репертуар. Но мобильный телефон был недоступен, а к домашнему никто не подходил. Во вторник ситуация повторилась, в среду тоже не было изменений. Роман всполошился не на шутку. – Интуиция подсказывала, что вы в беде, – сказал он. – И я подозревал, что поручения, которые вы мне дали, как-то с этим связаны. Роман поехал ко мне домой и около дверей квартиры столкнулся с Русланом. Капитана заела совесть, он все-таки решил протянуть мне руку помощи. Мужчины сначала встретили друг друга в штыки, потом здравый смысл победил, и они скооперировали усилия. Руслан, пользуясь служебным положением, допросил Елизавету Иванову. Та рассказала, как я обрадовалась, обнаружив открывалку с надписью «Солнечная поляна». Также Руслан установил марку и номерной знак машины, которая принадлежит Аладинскому, она была объявлена в розыск. Через сутки милиция знала, что Артур работает электриком на турбазе «Солнечная поляна» под Звенигородом, за ним установили слежку. Когда стало ясно, что он удерживает в доме двух женщин, было принято решение брать избушку штурмом. – Вот так я тебя нашел, – сказал Руслан. – И я, – эхом отозвался Роман. Я знала, что выгляжу ужасно: бледная, без косметики, волосы сальные, прибавила пять кило. Но вот, поди ж ты, оба смотрят на меня с обожанием. И чего только мужикам надо? Все-таки загадочные они существа, с другой планеты. Эпилог Следствие над маньяком длится уже четыре месяца, и конца-края ему не видно. На берегу озера под ивой обнаружили останки трех женщин. Генетическая экспертиза установила, что одна из них – Анна Комкова, идентифицировать остальных пока не удалось. В Москве ежегодно пропадает порядка двух тысяч человек, треть из которых – молодые женщины, а уж сколько среди них полненьких – одному богу известно. Дневник Артура в этом отношении мало чем помог, в нем нет ни имен жертв, ни фамилий, ни особых примет. Следователи возлагают надежду на фотографии девушек и файлы видеосъемки, найденные в компьютере извращенца. Психиатры признали Аладинского вменяемым. Поскольку в нашей стране введен мораторий на смертную казнь, остаток жизни он проведет в одиночной камере. Для Варвары общение с Аладинским не прошло бесследно. Ее здоровье всерьез пошатнулось и до сих пор не пришло в норму. Врачи дают неутешительный прогноз: у нее навсегда останется несколько хронических заболеваний. Так грустно закончился ее бурный роман. Мне повезло больше. Пять килограммов, набранных в избушке, я быстро сбросила и продолжила худеть дальше. Это произошло само собой, без особых усилий с моей стороны. Мне просто кусок в горло не лез. Стоило посмотреть на еду, и подкатывала тошнота. На торты и пирожные хотелось плеваться. Отрицательных ощущений не вызывали только рис, гречка, морковка, свекла, цветная капуста и прочие полезные продукты. Ими я и питалась. И как-то незаметно вес начал снижаться, через месяц я сбросила десять кило, потом еще семь, пять… Впервые за последние десять лет стрелка весов останавливается на цифре 70! Не знаю, может, сказать Артуру спасибо за то, что привил мне вкус к здоровой пище? Такая красота не осталась незамеченной. Мужчины оглядываются на меня на улице, норовят познакомиться, однажды какой-то приятный молодой человек просто так подарил букет солнечно-желтых тюльпанов. Звонки Романа стали настойчивей. Страховщик приглашает то в круиз по Средиземному морю, то в поездку по замкам Шотландии. Но я отказываюсь, потому что теперь точно знаю, кто мне нужен. Он пришел в гости, мужчина моей мечты. – Прости, что я тебе тогда не поверил, – сказал Руслан, – насчет маньяка. – Ерунда, – отозвалась я. – Мне эта история только пошла на пользу. – Ты имеешь в виду, что потрясающе выглядишь? «Ура, он тоже заметил!» – внутренне возликовала я. – Не только это. Вообще я многое переосмыслила. Знаешь, перед лицом смерти… Капитан меня перебил: – Нет, я правда виноват. Увидел твою роскошную квартиру, и так мне обидно стало! – Что ж, зависть – это естественное чувство… – Дело не в зависти. Стало обидно, что я упустил свой шанс. Раньше, когда ты была обыкновенной журналисткой, мы еще могли как-то… – Он неопределенно покрутил рукой. – А теперь, когда ты богатая невеста, ты ведь легко найдешь кого-нибудь получше. Я же вижу, как вокруг вьется этот Роман! Зачем тебе рядовой дознаватель? У меня маленькая зарплата, старая машина, ненормированный рабочий день. И вообще я тебе не пара. У меня случился легкий шок. Я-то терзалась мыслью, что недостаточно хороша для Руслана, а он, оказывается, то же самое думает про себя! Неудивительно, что я так и не дождалась марша Мендельсона! – Так вот, я не договорила. Перед лицом смерти отчетливо видишь, что в жизни главное. И не понимаешь, почему ты это главное до сих пор не сделала. Ведь это так легко! – Что – «главное»? – спросил Руслан. – Вот это. Я встала на цыпочки и поцеловала его. Не помню, сколько прошло времени. Очнулась я от вопроса: – Ты выйдешь за меня замуж? Я знаю, что порядочная девушка должна помучить жениха, подержать его в неопределенности хотя бы сутки. Но я ответила сразу: – Да! Руслан обрадовался, как мальчишка, и понес какую-то чушь: – Слушай, а на свадьбу ты можешь надеть мамино платье! Она замуж выходила, будучи глубоко беременной. Платье прекрасно сохранилось, здесь рюши, тут волан. Очень красивое! Я не стала говорить, что предпочитаю купить свое собственное, привела другой аргумент: – Вообще-то платье мне будет несколько великовато. – Но ведь раньше ты носила пятьдесят шестой размер, – возразил будущий муж. – Теперь – пятидесятый! – с гордостью сообщила я. – И возвращаться к старым габаритам не собираюсь! – А как же насчет того, что хорошего человека должно быть много? Не ты ли так говорила? Да, согласна, хорошего человека должно быть много. Но если хорошего человека мало, значит, у него большая концентрация.