— Да, — немного растерянно ответила она, внимательно вглядываясь в лицо собеседника, которое казалось знакомым и в то же время чужим. — А вы?..

— Я Лоркан, брат-близнец Лисандера, — с готовностью пояснил тот, и Мари сразу поняла, что отличало его от брата: чуть глубже посажены глаза, чуть сдержаннее была улыбка, ну и голос, который никак не вязался в её представлении с внешностью Лисандера, за которого она сперва его приняла. — Ну как там Тед?

— Сейчас лежит в перевязочной, скоро в общую палату переведут.

— Какие повреждения?

— Сказали, что средней тяжести, — вздохнула Мари, хотя для неё эти, как выразился Лоркан, «повреждения» были самые что ни на есть смертельные. Вдруг ей вспомнилось, что у мракоборцев было какое-то важное дело, на которое из-за нападения и не смог отправиться Тед. — А как у вас всё прошло?

— Эээ… — Лоркан явно не ожидал такого вопроса. — Да всё в порядке… Слушайте, я пойду, а вы передавайте привет нашему больному от всего отдела. Скажите, что мы за него кулаки держим.

— Обязательно, — Мари улыбнулась уголком рта. — Передам, конечно.

— Отлично. Счастливо.

Он ушёл. Мари посидела ещё немного в тишине, потом прошла взад-вперёд по коридору в поиске каких-нибудь брошюр или медицинских журналов, желая отвлечь себя чтением, но ничего подобного не увидела. Тогда она вернулась на прежнее место и села поудобнее, понимая, что придётся ещё подождать. Когда сон и усталость почти сморили Мари, её разбудил целитель в лимонном халате.

— Мисс, это вы с больным Люпиным поступили?

— Да, — она резко встрепенулась, протирая глаза.

— Его перевели в палату на втором этаже, так как здесь всё забито. Можете побыть с ним до восьми вечера, но потом нужно будет покинуть больницу.

— А когда же… — начала Мари.

— Приёмные часы — с десяти до двенадцати. Но, я думаю, завтра его уже выпишут. Больно уж на свободу рвётся наш пациент, — целитель улыбнулся.

Мари побежала к лестнице, схватив на ходу халат у какой-то медсестры.

Тед лежал на кушетке, кое-где перевязанный бинтами, и тяжело дышал. Мари взяла стул и тихо села рядом. Он с трудом открыл воспалённые глаза, окружённые кровоподтёками.

— Тед… — потрясённо прошептала она, разглядывая синяки и ссадины на видимых участках его тела. Её сердце сжималось от жалости.

Он осторожно повернул голову и посмотрел на неё так вымученно, что Мари чуть не заплакала. Его рука слегка дёрнулась, и она вложила свою ладонь в его, горячую и влажную.

— Любимая… — прохрипел Тед. От этого слова к чувству жалости добавилось чувство нахлынувшего счастья. Мари еле справлялась с таким калейдоскопом эмоций и отвернулась, чтобы не показывать ему навернувшихся слёз. Но он, как всегда, всё понял и еле заметно сжал её руку.

— Спасибо…

— Так и должно быть, — по привычке ответила она и, не в силах больше сдерживаться, прильнула к Теду и уткнулась лицом ему в шею. Он тяжело, но умиротворённо вздохнул. Мари гладила его по голове — там, где не было бинтов — и слегка прижимала к себе.

— У тебя нет переломов? — спросила она еле слышно, боясь услышать ответ.

— Нет, слава Мерлину. А если бы и были, я всё равно настаивал бы на завтрашней выписке под свою ответственность.

— Тед, тебе надо прийти в себя! Ты же ходить не сможешь…

— Почему же, — он потихоньку улыбнулся, — не то что ходить, бегать буду. И даже самостоятельно трансгрессировать.

— Лежи. Это мой приказ, — сказала она твёрдо.

— Мари, какая же ты…

— С кем поведёшься, — подмигнула Мари, пытаясь поднять Теду настроение. — Кстати, твои ребята передавали тебе большой привет.

— Спасибо. Это приятно, чёрт возьми. Ну, то, что я для них не просто начальник, но и человек тоже.

— А ты сомневался? — удивилась Мари, но в этот момент в дверь постучали.

— Посетители, на выход!

— Мне надо идти… — мгновенно погрустнела она.

— Будь осторожна. Трансгрессируй лучше в «Ракушку», всё-таки у тебя сегодня праздник, да и там ты под присмотром главного аврора, — Люпин попытался усмехнуться, но вышло без особого успеха. — Обязательно сообщи мне, как будешь дома.

— Хорошо, — Мари встала, но потом наклонилась и осторожно поцеловала его разбитые губы. — Я приду завтра.

Она шла по больничному коридору, стараясь думать только о хорошем, но в голову лезли жуткие картины сегодняшнего дня, и перед внутренним взором раз за разом всплывало имя этого Эльмара Флинта, новичка Следственного отдела, люди которого напали на Теда. «Кто же он такой, что он замышляет? Вернее, уже не замышляет, а вовсю претворяет в жизнь…»