Она присела на скамейку, пытаясь справиться с неожиданно охватившей её внутренней дрожью. Вокруг было много народу, все гуляли, беззаботно шутили, веселились. Скоро должно было начаться лето, и немудрено, что люди искренне радовались этому.

Но она так не могла.

— Мари, — он неслышно подошёл сзади. — Пойдём в тихое место.

Она молча поднялась и пошла за ним, моментально заметив, что в этот раз Тед не подал ей руки. Мари списывала такое поведение на напряжение от случившегося сегодня ночью: она весь день думала только об этом и теперь была почти уверена, что это он подстроил взрыв.

Они подошли к какому-то зданию с чёрного хода. Там никого не было, повсюду росли ели и клёны. Мари остановилась. Люпин встал напротив неё, футах в полутора. Засунув руки в карманы и не отрывая взгляда от земли, он спросил:

— Ты знаешь, что произошло?

— Флинт погиб… — прошептала она, в свою очередь глядя на Теда в упор, однако он по-прежнему не отрывал взгляда от носков своих ботинок. — Но это ведь хорошо, правда? Нам ничто не угрожает.

— Сейчас не об этом, — голос Люпина был чужим и далёким. Мари не понимала, чем это было вызвано. — Про Саламандера слышала? Который Лоркан.

— А что случилось?..

— Вчера его нашли на асфальте в луже крови. Под окнами его же дома.

— Он… убит? — ахнула Мари, не веря своим ушам.

— Да, — коротко сказал Тед. — Флинт сам его убил, желая тем самым показать мне, что он сильнее. Убил как всегда по-магловски, замёл следы — чтобы никто не подкопался. А парню было всего восемнадцать лет. Дьявол, он всего год назад окончил Хогвартс, у него остались любящие родители и брат-близнец!.. Его жизнь лишь началась, но это неважно… было неважно. Он просто первым попался этому монстру.

— Кошмар… — одними губами произнесла Мари, отказываясь в это верить.

— Я больше так не могу, — Люпин наконец с трудом поднял на неё глаза. Его взгляд был тяжёлым и безнадёжным. — Не могу рисковать тобой. Нам нельзя быть вместе.

Она смотрела на него, не желая верить тому, что услышала. Но он безжалостно продолжал:

— Это слишком опасно. Я и раньше об этом думал, но был уверен, что спасу тебя в любой ситуации. Сейчас я понял, что ошибался. Случай с ни в чём не повинным Лорканом, одним из моих лучших оперативников, стал последней каплей.

Мари всё поняла. Всё. Но сдаться она не могла. Точнее, не имела права. Расставание с Люпиным для неё было равноценно самоубийству.

— Тед… — она умоляюще посмотрела в эти холодные глаза. — Пожалуйста…

— Я не хочу, чтобы с тобой произошло что-то подобное. Поэтому забудь меня. Уезжай из района, из города, или я куда-нибудь переведусь.

— Но как?.. Ведь ты говорил…

— Поверь, я делаю это ради тебя. Ты совсем ещё юная, умная, успешная. Я не хочу портить тебе жизнь. Найдёшь кого-нибудь другого.

— Да не найду! — взорвалась Мари. — Мне никто не нужен больше! Я не могу без тебя жить, как ты не понимаешь!..

— Поэтому я хочу порвать с тобой сейчас, пока всё не зашло слишком далеко, — жёстко сказал Люпин, тем самым окончательно разбивая ей сердце. Мари показалось, что она даже слышала хруст бьющегося куска льда, в которое это сердце превратилось. Она была опустошена, уничтожена, растоптана, но всё-таки собрала в себе последние силы и, глубоко вдохнув, спросила:

— Это ты убил Флинта?..

Люпин молча и с ужасающим равнодушием пожал плечами.

— Пусть даже ты! Это неважно! Тед, я же умру без тебя! — в отчаянии воскликнула Мари, заламывая руки.

— Нет, ты умрёшь, если будешь со мной, — бесцветным голосом сказал он.

— И пусть! Я хочу быть с тобой, я же люблю тебя! — боже, как ей было больно сейчас. Эти слова, её последнее средство спасения, никак не повлияли на этого бесчувственного человека. Он лишь ещё жёстче сказал:

— Мы положим этому конец.

— Зачем тогда было начинать?! — Мари так хотела разрыдаться, но слёз, как нарочно, не было. Её просто трясло, как в ознобе, и она бессильно опустилась на сырую землю.

— Прости, я был не прав, — сухо сказал Люпин откуда-то сверху. — Прощай.

Мари слышала, как удаляются его шаги. Столько боли она никогда не испытывала… «Я хочу порвать с тобой сейчас», — сказал он ей.

Она чувствовала влажную траву под ногами и ладони рук, прижатые к голове. Она ожидала, что упадёт в обморок, но, к великому разочарованию, даже не потеряла сознание. Только волны боли окутывали её. И сопротивляться им не было сил.

Она не помнила, как добралась домой… Кажется, ехала на метро, сама не зная куда, не решившись на трансгрессию в таком состоянии.