Немного просчитался. Да. Немного. Совсе-ем чуть-чуть.

– Иди, рыцарь печального образа! – Ваня, которого Миша даже не заметил, махнул рукой в сторону коридора.

Когда Раздолбаев вернулся, друг уже мирно спал. Или притворялся спящим, чтобы избежать разговоров. Миша, зачем-то посмотрев в окно и заметив на тёмном небе слабо мерцающий Большой Ковш, подумал, что оно и к лучшему.

Сарочка морской звездой лежала на кровати, ожидая подругу. Шаня не приходила. Шмульдина уже подумала было спуститься вниз и проверить, куда та подевалась, как Шмеленкова появилась-таки на пороге комнаты.

– Я уже решила, что тебя в унитаз смыло, – покачала головой Сара, запуская в Шаню заранее приготовленной пижамой. Всё-таки хорошо иметь одинаковый размер одежды.

– Не, я в душе ныряла, – отозвалась Шаня, переодеваясь. – Круто, всем советую! А ну двигай жопу, пусти меня!

– Сейчас вообще к Розе на коврик пойдёшь, – фыркнула Сара, двигаясь. – Ну что? Расскажешь чего-нибудь?

– Я тебе что, Шахразада? Что рассказывать-то?

– А тебе нечего рассказать? – Сара скосила глаза на лежащую рядом подругу.

И чуть было не сказала вслух, что раньше между ними секретов не возникало.

– Розин отец не Николай, – внезапно выпалила Шаня.

– Чего?! – Сара аж приподнялась. – Что за мексиканский сериал? Как это не Николай? Это он поэтому её нахлебницей обозвал?!

И Шаня вновь пересказала случившиеся днём события. Только на этот раз в мельчайших подробностях. Всё это как будто происходило с ней ещё раз. Рыдающая Ольга, жёлтое перекошенное лицо Николая, истерическое веселье Розы и растерянный Ваня... Кажется, всё это было очень, очень давно. А ведь прошло всего несколько часов.

– Даааа уж, – протянула Сара, откидываясь на подушку. – Не позавидуешь ей, на самом деле. Да вообще семейка у них, конечно... И Ваньку жалко. Так да, кстати! Поздравляю, сеструха!

– С прекращением тупизма и началом официальных отношений? Спасибо! – рассмеялась Шаня.

Каким-то совершенно новым, особенным смехом.

– Ну и как оно? – почему-то шёпотом, нерешительно спросила Сара. – Как тебе... с ним?

– Да я пока что ничего не поняла, – помолчав, честно призналась Шаня. – Времени мало прошло... Да мы толком и не разговаривали после того, как признались друг другу. Честно? Я не думала, что со мной так будет, и всегда ржала над такими девками, но... Я вот сейчас не знаю, что я чувствую.

– Ещё бы, – покачала головой Сара. – Но... Но ты хоть рада?

– Рада... Мне кажется, что да, – выдохнула Шаня. – Может, я и поторопилась со свободой расстаться, – она хмыкнула, – но не замуж же выхожу! Тем более, это ж Ванька. А Ваня... Он... Он хороший.

– Ну тогда ещё раз благословляю, – улыбнулась Сара, отмечая про себя, что вот так смущающаяся Шаня – это что-то новенькое.

Да вообще Шаня, у которой появился парень, – это что-то совсем из ряда вон. Надо маме рассказать. Тогда та примется подыскивать Саре женихов с тройным усердием.

– Ну а ты-то что Раздолбаева динамишь? Просрёшь парня, смотри! – вдруг назидательно произнесла Шмеленкова.

– Ну не начинай! – рассердилась Сара.

– А что такого? Ты присмотрись к нему, он классный! – заметила Шаня, уворачиваясь от пинка.

– Спокойной ночи, – пробормотала Сара, отворачиваясь от подруги.

– Всё равно задумайся! За-ду-май-ся! – по слогам проговорила Шмеленкова и тоже повернулась спиной. Через полминуты она уже тихо сопела носом, заснув почти мгновенно. Не удивительно после такого напряжённого дня.

– Шань? – шёпотом позвала Сара. Та уже не слышала.

Вздохнув, Сара перевернулась на спину. “Не знаю, что я чувствую”? Да-да. Именно. В точку.

====== Часть 28. Злостные нарушители, романтик-экстремал и Дормидонт ======

– Шаааань? – без особой надежды позвала Сара, потирая глаза.

– Бублик, – пробормотала подруга, уткнувшись носом в подушку.

Шмульдина хотела было позвать ещё раз, но всё же решила не будить Шаню. В конце концов, та не виновата, что Сара ни с того ни с сего проснулась среди ночи.

Шмульдина выудила из-под подушки телефон, чтобы посмотреть на время. Два часа сорок две минуты. За окном ещё не начинало светлеть.

Сара попыталась заснуть, повернувшись на бок и зажмурив глаза, но ничего не вышло. Сон вероломно сбежал, помахав ручкой на прощание.

Вздохнув, Шмульдина спустила ноги на пол, нащупала тапочки и неторопливо направилась к выходу из комнаты, стараясь не шуметь. Не хотелось бы разбудить кого-нибудь ещё. Вряд ли кто-то обрадуется такому повороту событий.