– Гулять так гулять! – объявила баба Нюра и грузно потопала за всеми.

– Идиотка! Идиотка! – непонятно к кому обращаясь, выкрикивала Ольга, поспешно догоняя бегущих.

Последней из взрослых поднялась Мария Шмульдина. Она дрожащими руками потянулась за стулом, который в порыве ярости опрокинула Таисия Травкина, но тут откуда не возьмись перед ней появился Миша Раздолбаев. Прямо из-под земли вырос.

– Я вам помогу, – обворожительно улыбаясь и поднимая стул, сказал он.

Мария еле слышно поблагодарила его и села, тяжело дыша и оглядываясь по сторонам.

– Я впервые в жизни вижу такую веселую компанию, – постаралась улыбнуться она. – Я так понимаю, застолье окончено.

– Давайте, я помогу вам всё убрать! – сияя, спросил Раздолбаев.

– Да что ты, мы сами справимся, – сразу же отказалась Мария.

Но Миша был настойчив. Он твердо решил понравиться родителям Сары, а после того впечатления, которое произвели все остальные жители поселка, это было далеко не просто. В конце концов, Мария Шмульдина согласилась принять его помощь, и они вместе начали убирать посуду.

Тем временем толпа гостей, забыв про всё на свете, неслась по улице. Уже стемнело, но в поселке ярко горели фонари. В домах светились окна. Люди обеспокоенно выглядывали, слыша вопли и топот ног, и тут же прятались обратно. Где-то за воротами надрывно залаяла собака.

Сара, которая выбежала вместе со всеми, чувствовала необычный подъем настроения и прилив сил. Ей хотелось смеяться во все горло. Смутно она понимала, что не надо было сейчас убегать из дома, и что теперь мама, возможно, запретит ей общаться с Шаней, но все эти проблемы ее мало трогали. И дом, и школа, и проблемы казались ей далекими и ненастоящими. Реальной была только освещенная фонарями улица поселка, а еще приятный ночной ветерок и обезумевшая толпа, среди которой Сарочка и находилась. Казалось, что нет в мире ничего, кроме быстрого бега по темному поселку, кроме ловли взбесившегося деда. Да и не нужно ничего больше.

– Вот теперь твои родители точно дом продадут, – задыхаясь от быстрого бега, прокричала Шаня.

– Переселяюсь к вам, – бодро ответила Сара.

– Не надо! – попросил Ваня, проносясь мимо них.

– Можете вдвоем идти ко мне,- подмигнул Семен, подбегая к Шане и Саре.

– Как-то это пошло звучит, – заметила Шмульдина.

– Сарочка, да ты сегодня прямо нарасхват! И Миша, и Семен к себе зовут, – хихикнула Шаня.

– Заткнись, Шмеленкова, – беззлобно отозвалась Сара.

Внезапно среди общего гула и шума раздался пронзительный вопль Розы:

– ДЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕД!!!!

Все тут же начали озираться по сторонам и через некоторое время заметили деда Алкэ, который полз по асфальту в свете фонаря.

– Стоять, старый хрыч!
– заорала бабушка, бросаясь в атаку. Баба Нюра, баба Лоло, Ольга Травкина и Ваня с огромным трудом оттащили её от Алкэ. Вера, Семен и Юрий Долдоновы повели домой упирающегося деда, который орал, что он шпионил за комарами, а ему помешали. За ними плелась обиженная на весь мир Даша. Сара опомнилась и побежала домой.

Было уже одиннадцать вечера, когда семейство Травкиных и Шаня наконец-то вернулись к себе. Николай уже ждал их дома и при виде жены и тещи манерно закатил глаза.

– Явились, значит? И снова все в стельку. Счастье, что я не потратил на это ни копейки. Только вашими стараниями нас туда больше не пригласят, – начал свою речь он.

– Заткнись, жидовская харя! – взвыла здорово рассерженная бабушка, которой не дали расправиться с дедом, сняла с ноги тапок и замахнулась на Травкина.

Тот благоразумно замолчал и пулей метнулся к лестнице. Взлетев наверх, он уже оттуда прокричал:

– За свои слова вы мне ответите! Вы все мне ответите, понятно?

– ЗАТКНИСЬ! – взревела бабушка, швыряя тапок ему вслед. Наверху хлопнула дверь.

– Расходимся, чего встали? – довольно резко сказала Ольга молодежи, схватила свою мать за локоть и вытащила в прихожую. Вскоре оттуда послышались раздраженные голоса обеих, но ни слова не было понятно.

– Прекрасный сегодня вечер был, правда? – немного нерешительно спросила Роза, но не переставая улыбаться.

– А где Илья? – не ответив на вопрос, удивилась Шаня. Она не видела его с того самого момента, когда он сполз под стол, чего-то там испугавшись.

– Да без разницы уже, – махнул рукой подавленный Ваня. – Как обычно, устроили черт-те что и опозорились.

– Бу-бу-бу! – передразнила Роза. – Ну хоть ты не начинай!

Шаня ожидала, что он начнет орать на сестру, но Ваня ничего ей не ответил.

– Убейте меня, кто нибудь, – пробормотал он и ушел в ванную.

Когда Шаня наконец-то очутилась в кровати, она почувствовала, что мышцы на ногах ноют, в ушах шумит, а голова гудит и разрывается. Мыслей было так много, что она и не знала, что обдумать сначала. Перед глазами возникал то дед, который катился по полу, то худое, желтое лицо Николая, который снова закатывал глаза, то взбешенная бабушка с тапком, то ехидная улыбочка Сары, которая называла подругу Шаней Травкиной, то Миша Раздолбаев и Семен Долдонов, то вдруг резко вспыхивала мысль, что домашнее задание и не открывалось сегодня, то снова представлялся хрюкающий и лающий дед, который всё катился и катился... Постепенно все эти образы и обрывки мыслей соединились во что-то одно, огромное, страшное и безумное, и Шаня смутно поняла, что уже спит.