— Он идет сюда, — прошептала Тони.

— Тал! Тал Ховард! — звал Фицмартин.

Мы осторожно выглянули в отверстие — Фиц прошел прямо под нами. Следующий крик донесся издалека, а потом, кроме шума реки, мы больше ничего не услышали.

— Что будем делать? — спросила она.

— Ждать, когда он уйдет. С ним невозможно договориться: он уже переступил черту. Подождем ночи, а в темноте попробуем спуститься к реке. Вы умеете плавать?

— Конечно, — ответила Тони.

— Будем переправляться с деньгами вплавь.

Я не видел никакого смысла рассказывать ей о сделке, которую заключил с Фицем: все и так пошло прахом. Я не сомневался, что он убьет нас обоих. Я лежал на боку, а Антуанетта растянулась лицом ко мне. В полумраке блестели ее глаза, сверкали зубы, слышалось легкое дыхание.

— Ну что же, подождем, — согласилась она.

— Нам нужно будет двигаться очень осторожно. Фицмартин чувствует себя ночью так же уверенно, как днем.

— Ничего, справимся. Знаете, Тал, я с самого начала не верила в это дело, но теперь не сомневаюсь в успехе. Все получится. Доберемся до машины — сейчас у нас столько денег, что нет смысла возвращаться за моими вещами — и отправимся в Новый Орлеан. Я знаю там одного человека, который поможет продать машину. Купим все новое и полетим сначала, пожалуй, в Мехико, а потом... Куда мы полетим из Мехико?

— В Рио, Буэнос-Айрес, в Париж.

— Конечно, в Париж. Смешно, я забыла, что всегда страшно хотела побывать в Париже...

Я повернулся и стал смотреть в отверстие. И в этот момент заметил Фицмартина. Антуанетта еще что-то говорила, но я быстро схватил ее за руку и сжал. Она замолчала и, облокотившись на мое плечо, тоже выглянула. Хотя я знал, что он не может нас увидеть, очень захотелось спрятаться поглубже.

Он стоял на скале, на фоне желтого неба, и держал в руке пистолет. «Люгер» совсем затерялся в его огромной ладони. Его рот был приоткрыт, брюки намокли до колен. Он внимательно, фут за футом изучал стену, в которой находилась наша пещера. Я вздрогнул, когда его взгляд скользнул по входу. Наконец Фиц отвернулся, спрыгнул вниз и исчез из поля зрения.

— Теперь я тебя понимаю, — прошептала Тони мне на ухо. — Чертово чудовище! Его надо пристрелить при первой возможности, как бешеную собаку. Что он там делает?

— Наверное, ищет наши следы.

— Жаль, земля мягкая. Хоть бы не заметил.

Фицмартин скрылся. Мы услышали, как откуда-то скатился камень, и со страху забились в самый дальний угол пещеры. Стояла тишина. Постепенно мы расслабились и снова придвинулись к отверстию.

Где-то через полчаса я увидел, как он карабкается вверх по скале напротив нашей пещеры. Он сел на вершине, тщательно прицелился куда-то правее нас и спустил курок. Звук выстрела, отнесенный ветром, оказался негромким. Фицмартин прицелился, на этот раз в нашу сторону, и выстрелил.

Я понял, что происходит, слишком поздно, и бросился в угол. Он выстрелил опять, и Антуанетта вскрикнула от боли. Я видел, что пуля угодила в шею, прямо над левой ключицей. Она впилась ногтями в песок, выгнулась и затихла. Я вжался в стену. Он вогнал в девушку еще две пули, после чего вновь наступила тишина.

В следующий раз Фиц выстрелил под другим углом. Пуля отлетела от стены и заметалась по пещере, ударяя по стенам так быстро, что звуки слились в один, затем упала на песок. Очередная пуля тоже срикошетила. Я почувствовал боль и подумал, что он все же попал в меня. Но оказалось, что в правую щеку угодили острые каменные осколки. Если Фиц найдет правильную точку, он непременно попадет в меня. Фицмартин выстрелил еще несколько раз. Одна пуля угодила в банку, другая — в тело Тони. Я втянул голову в плечи и поджал ноги. Одна из шальных пуль сорвала подошву с моего башмака, и нога онемела.

От боли я громко застонал, стрельба прекратилась. Через несколько секунд раздался спокойный голос Эрла Фицмартина:

— Ховард! Ховард, выходи!

Я не ответил. Он догадался о пещере и, стреляя в тень на стене, попал в отверстие. У меня оставался единственный шанс — если он подумает, будто убил нас обоих. Камней, которые можно было бы использовать как оружие, в пещере не было. Только банки с деньгами.

Я схватил одну банку и притаился слева от входа. Послышался звук падающих камешков. Я понял, что он поднимается. Через несколько секунд стебли плюща задрожали. Я приготовился швырнуть банку ему в лицо, но вместо лица в пещеру медленно вползла жилистая рука, как бы приглашая меня схватить ее. Фиц, как всегда, выбрал лучший вариант: он ждал, что я схвачу его, и приготовил в другой руке пистолет.

Рука начала шарить по песку. Дотронулась до темных волос Антуанетты, замерев на долю секунды, легко коснулась ее глаз. Затем опять поползла по песку. Коснулась согнутого колена девушки и пощупала материал джинсов. В этот момент до меня дошло: он думает, будто это мое колено.

Фиц удовлетворенно фыркнул, и я приготовился. Он просунул в пещеру обе руки и голову. Я знал, что полумрак не позволит ему сразу увидеть меня, и изо всех сил ударил банкой ему в лицо.

Банка разбилась, осколки порезали мне руку. Я попытался выхватить пистолет, но он оказался проворнее и моментально исчез. Послышался глухой шум падения. Я понял, что нельзя дать ему время опомниться. И сдирая кожу с рук, быстро вылез из пещеры. Он стоял под карнизом на коленях и медленно, как-то странно, качал головой. Нас разделяло футов двенадцать, может, чуть больше. Я спрыгнул вниз, на спину Фица, и своей тяжестью вдавил его в землю. От удара я и сам не устоял на ногах. Я медленно начал подниматься, ожидая выстрела, но Фиц лежал неподвижно, касаясь кончиками пальцев пистолета. Я поднял «люгер» и попятился, не сводя взгляда с Эрла Фицмартина. Только тогда я понял, что он еще дышит. Я направил пистолет на голову Фица, но так и не сумел заставить себя спустить курок. Дыхание постепенно прекратилось. Я поверил не сразу — а вдруг Фиц притворяется? Бросил в него камнем. Камень ударился о спину и отскочил.

В конце концов я набрался смелости, подошел и перекатил его на спину. Он был мертв. Фиц погиб необычной смертью; большой осколок стекла проткнул ему горло. Кровь Фица пропитала песок, толстую пачку денег. В низину ворвался порыв ветра и подхватил несколько банкнот. Одна подлетела ко мне. Я нагнулся и глупо уставился на десятидолларовую купюру.

Чуть позже я еще раз поднялся к пещере и спрятал там деньги. Полиция найдет и их, и Антуанетту — я скажу, где искать. Затем спустился к лодке. Река, кажется, немного успокоилась. Едва начал грести, как с желтого неба опять полил дождь. Он смыл кровь с моих рук, оставляя на лице капли воды, похожие на слезы.