По пути на площадь, Люси отметила, что чем ближе они приближались к площади, тем больше народу становилось. В городе царила праздничная атмосфера. Радость источалась буквально из каждого. Хартфалия тоже невольно поддалась этой атмосфере. На ее лице расцвела дружелюбная и счастливая улыбка.

Это было так здорово! Раньше она никогда не присутствовала на подобных праздниках. Это тебе не день города, где все пьяные уже к восьми в двадцать первом веке. День города в двадцать первом веке был каждый год почти таким же, как и предыдущий. За исключением того, что управление города из года в год пыталось выпендриться все больше и больше. Но этот праздник был совсем иным. Это был праздник в честь уходящего лета. В современной Магнолии он не праздновался. Да и интересно было увидеть фейерверк семнадцатого века, этого времени, а не будущего.

За своими мыслями Люси и не заметила, как они дошли до площади, которая была красиво украшена. Было много лавок с разнообразными товарами, сцена, на которой красиво танцевали танцоры и, конечно, толпа народу.

Люси, Нацу, Грей и Джувия сами не заметили, как разделились. Люси с Нацу пошли рассматривать товар, который предлагался в разных лавках, а Джувия и Грей полюбовались танцевальным представлением и ушли в более спокойное место. На набережную. Оттуда тоже прекрасно было бы видно фейерверк, поэтому, чтобы эта шумная атмосфера не давила на них, Грей и Джувия поспешили удалиться.

– Нацу, здесь так здорово! – Пораженно воскликнула Люси, держа за руку своего спутника. Они решили держаться за руки, чтобы не потерять друг друга из виду. А в такой толпе это было не мудрено.

– А что, у вас в будущем не устраивают таких ярмарок?

– Устраивают, но это немного отличается от того, что происходит сейчас. В моем времени площадь стала больше, за счет того, что снесли некоторые здания. Сцена гораздо современнее и больше, такая же толпа народа, лавки с товаром такие же. Самодельные вещи, спиртное, картины и прочее. Но знаешь, в современном мире мне это как-то… скучно наблюдать каждый год. Фейерверк у нас тоже запускают, причем каждый год управление города пытается выпендриться так, чтобы по сравнению с прошлым годом, представление в этом выглядело ну уж таким завораживающем, что глаз невозможно оторвать. Ночные клубы полны народу, кафе и рестораны переполнены, улицы полны пьяных горожан. Нет, конечно, это тоже весело, но здесь, в твоем времени, праздник выглядит каким-то… не таким, как в двадцать первом веке. Каким-то… живым. Каким-то особенным. Тем более, вы празднуете такой, казалось бы, обычный и незначительный праздник, как конец лета. У нас его не празднуют.

– Правда? Но это же так важно.

– Ну, приоритеты двадцать первого века сильно отличаются от приоритетов семнадцатого. Ладно уж, пойдем, я хочу выпить рома, попробовать вино домашнего приготовления и, возможно, выпеть глинтвейн. Да, точно, я хочу выпить глинтвейн.

– Люси, Люси, – улыбнулся Нацу, – ладно, пошли. – Он стал проталкиваться к лавке, где продавали вино.

Двумя часами позже. 23-19

Мира спокойно проходила еще один переулок, сокращая дорогу до гостиницы. Она была совершенно спокойна за себя, ведь попробуй к ней сейчас пристать какой-нибудь пьяный мужчина, она даже не будет принимать свою силу, а просто вырубит его одним ударом с ноги. Какой бы хрупкой Миражанна не казалась, а основы боевых искусств она знала. Так же она могла достать из сумки сонную настойку и плеснуть ею в лицо нападающего. Пары от настойки тут же его усыпят.

Штраус старшая возвращалась от своей подруги. Эта самая подруга знала Миру довольно таки долго, но и предположений не имела на счет того, что Миражанна на самом деле не просто обычная девушка, а самая настоящая ведьма. Она знала только то, что Мира владеет кое-какими навыками врачевания, вот и попросила помочь.

И сейчас Миражанна пребывала где-то в своих каких-то не особо радужных мыслях. Мира все обдумывала сложившуюся ситуацию с семилетним сыном подруги. А дело было в том, что мальчик был чем-то болен. Его мать думала, что это простая простуда, но это оказалось не так. Мира просидела возле его кровати где-то с час, ощупывая, мерея температуру, выясняя, что же с ним может быть. Мальчик был бледен, кашлял. У него была высокая температура, дыхание было ослаблено. Состояние тяжелое. Что это? Абсцесс легких, туберкулез или же тяжелая стадия простуды? При дыхании мальчику было больно. Правое легкое как будто разрывало.

– Абсцесс правого легкого, – констатировала Мира шепотом. Хуже всего было то, что она не знала, как ему помочь.

Миражанна оставила настойку и покинула дом, направляясь обратно в гостиницу. Она очень надеялась застать там Эльзу и расспросить, как эта болезнь лечится у них в двадцать первом веке.

Врезавшись с какого-то пьяного зеваку, Мира очнулась от своих мыслей и, извинившись, побежала в направлении гостинцы. Завернув за угол, девушка, сбавила свой шаг и вновь погрузилась в свои мысли.

Психическое состояние у нее в данным момент было нестабильным. Она понимала, что Эльза и Люси не медики и, даже если они и знают, как лечить эту болезнь в теории, на практике они полные нули. Да и лекарств из современного мира у них нет. Нужно скорей обратиться к Полюшке или Венди. Но если первая не станет помогать из принципа «неразглашение навыков медицины двадцать первого века в целях сохранения привычного течения событий, во избежание изменения будущего», то вторая, хоть и образованнее Миры в медицинском деле, все равно ничего не сможет поделать, из-за отсутствия опыта. Да и знаний, которые бы пригодились.

Неделю назад на ее руках умер маленький ребенок, которому от роду было где-то несколько месяцев. Какая-то инфекция. Родители ребенка позвали Миру слишком поздно, и ни она, ни Венди, ничего не смогли сделать.

Внезапно перед глазами всплыла картина смерти собственной матери. Оспа. Мира тогда была совсем ребенком, отец отгородил детей от матери и запретил им даже приближаться к ней, чтобы не заразиться. Вскоре отец сам скончался. Так они оказались на улице. Мира еще в детстве познала весь ужас реальности.