Ну и положение у них! Я решил тоже задать свой вопрос. В ночь после того, как Коджима убедил меня принять предложение участвовать в этом необычном деле, у меня возник именно он:

— А почему вы не допускаете мысль, что сервер и игру контролируют люди, а не сошедшая с ума программа?

Какое-то время после моего вопроса возникла абсолютная тишина. Секунд пять. Потом Кляйн ответил:

— Это хорошее предположение и, конечно, нашим экспертам оно приходило в голову. Но! К сожалению, дело не так просто. Анализ событий позволяет утверждать, что это не человек.

— Почему? — спросил уже другой член геймерской партии, прежде чем это успел сделать я.

— Элементарно! Скорость принятия решений. Человеческий мозг не способен реагировать так быстро на наши действия.

— Какой же тогда смысл во всем этом? — спросил геймер повторно. — Все равно машина обставить человека. Даже продвинутого геймера.

Кляйн покачал головой.

— Вы не понимаете. Не сервер командует ходом игры. А одна из подпрограмм частично ее контролирует. И оно вынуждено считаться с правилами игры, пусть и измененными. Прокачанный игрок для него проблема, ибо оба рабы правил, просто они сознают это. Оба!

— Поэтому вы и нужны нам. Ваш прогресс в этой игре также сохранился и никуда не делся. Данный сервер не перегружался уже более семи лет. Особенно нас интересует те кто сумел продвинутся дальше 4-го уровня. Именно там застряли наши заложники.

— А то, что это незаконно — играть в эту «маслуху», вашу организацию не беспокоит? — спросил снова уже другой игрок, с ужасным пирсингом и тату во все лицо.

— Нет, — спокойно ответил Кляйн на провокационный вопрос. Обстоятельства Форс-Мажор позволяют нам так действовать. Разрешение конгресса США на закрытом заседании уже получено. Единственное что может быть проблемой, ваше добровольное участие — вы должны подписать бумагу, что осознаете все риски и добровольно принимаете правила игры. Разумеется вы будете застрахованы на крупную сумму в случае комы или даже фатального повреждения психики.

— Зачем мертвому деньги? — раздалось из зала.

Кляйн развел руками:

— Это ваше дело. Принять предложение или нет. Любой кто доведет до пункта выброса одного из заложников, будет вам стоит в десять миллионов вознаграждения от мистера Росфеллера.

— А говорили миллиард, — раздалось из зала, несколько разочарованно. Если вообще было уместно презрительно отзываться о десяти миллионах.

— Миллиард получит тот, кто спасет дочь мистера Росфеллера, это его личное условие.

Зал охнул понимающе.

— Кроме того, — продолжил Кляйн. — Мы не прочь заплатить за наших агентов. Их четверо и вызволение каждого из них будет оплачено из нашей кассы.

— И сколько?

— Миллион долларов.

В зале раздались тихие смешки.

— Это максимум что мы можем предложить. Бюджет у нас не резиновый, — словно извиняясь за свои слова, сказал Кляйн.

— А почему вы их не застраховали? — спросил недоуменный голос, который спрашивал о миллиарде незадолго до этого.

Кляйн немного раздраженно, тряхнул плечами.

— Поймите отдел не рассчитывал, что такое вообще может произойти. Две неделю назад, я не поверил бы, что человек может застрять в игре, не имея способа выйти из нее. Это чрезвычайная ситуация!

Я внутренне скривился, как от внезапной зубной боли. Почему же «добрый» мистер Росфеллер не платит за агентов? Тем более пытавшихся спасти его драгоценную дочурку. Вот свинья!

Зря я согласился на это дело!..

Хижина была на том самом месте, где я ее в последний раз посещал. Никаких следов катаклизмов не было, хотя я помнил, что ландшафт на первом уровне «Синьки» менялся с умопомрачительной скоростью. Волны крылатых демонов изрыгались из внезапно разверзшейся бездны и атаковали деревни крестьян и замки феодалов. Иногда трещины заглатывали целые города. Довольно простенький сценарий на первоначальном этапе: убей или будешь убитым. Помню, как я отчаянно дрался первым попавшимся в руки предметом — косой. Мой персонаж был фермером. И понятно, что по сценарию игры он должен был потерять жену и сына в этой атаке на мирную деревню демонов из преисподней. Их могилы были невдалеке, за огородом. Под яблоней. Два каменных надгробных камня. Большой и поменьше с выбитыми именами. Причудливыми рунами, на языке специально созданном разработчиками для этого мира.

Я сидел рядом с ними и плакал. Беззвучно. Черт! Черт! Я не мог не плакать. Я играл персонажа с блокированной памятью. И ничего с этим нельзя было поделать. Пока. Словно во сне, я считал свою жену и сына реальностью. Проклятый сервер игры, даже вбил мне в голову обрывки воспоминаний от прежней жизни. Фальшивой жизни, никогда не бывшей реальностью. Я гладил камни, вытирая падающие крупные слезы. Не знаю сколько продолжалась эта сцена, я смог это оценить только после выхода из игры. Потом. А пока я услышал сзади тихие шаги.

Я обернулся и заметил совсем рядом красивую женщину лет тридцати с семи-восьмилетней девочкой словно пропущенный через необычный ксерокс, настолько они были похожи. Маленькая «копия» своей взрослой матери.

Я помнил их. Вернее помнил женщину. Марта. Соседка. Она потеряла мужа в той первой атаке, вынудившей меня пойти на поиски короля демонов. Для мести. Я улыбнулся и встал, не стесняясь своих слез. Не знаю почему.

— Анлеон? Боже мой! Это ты?

Анлеон. Это было имя моего персонажа. Ее удивление. Я помнил это потом, засыпая после выхода из игры. Удивляясь снова и снова, как этот чертов комп так угадывает настроение и подлаживается. Как чертова машина может так ловко имитировать человеческие эмоции, заставляя персонажей говорить и переживать именно то, что нужно! Неужели у людей так мало слов и чувств, что простым перебором сверхсложный комп мог так точно попадать? Как?