О Суде Божьем и о том, почему Господь запрещает мстить. Разговор о псалме 7.
О седьмом псалме простыми словами
О Суде Божьем и о том, почему Господь запрещает мстить. Разговор о псалме 7.
Псалом седьмой начинается с надписания: «Псалом Давиду, егоже воспоет Господеви, о словесех Хусиевых, сына Иемениина» (Пс. 7:1).
Кем же был этот Хусий, и что это были за слова?
Во время бунта Авессалома, к бунтовщикам примкнул советник Давида по имени Ахитофел (2 Цар. 15: 12). Давид понимал, что Ахитофел умен, и те советы, которые он будет давать Авессалому, крайне опасны.
Поэтому Давид пошел на военную хитрость. Он упросил своего верного друга Хусия тоже примкнуть к бунтовщикам, выдать себя за сторонника Авессалома.
Перед Хусием были поставлены две задачи – сделать так, чтобы Авессалом не поступал по советам Ахитофела, а так же через доверенных людей сообщать Давиду о том, что происходит в штабе бунтовщиков (2 Цар. 15:32-37).
Хусий справился со своей задачей блестяще. Ахитофел предлагал напасть на убегающего Давида и его спутников сразу же, не медля, пока те утомлены. Хусий же назвал этот совет плохим, и посоветовал не рисковать, а подождать, пока войско Авессалома увеличиться и укрепится. Авессалому, который, разумеется, знал, что его отец прекрасный военоначальник, такой совет понравился, и он сделал так, как говорил Хусий.
Но именно это промедление и стоило Авессалому и победы, и жизни. Давид с верными ему людьми переправился за Иордан, и получил возможность и дать своему войску отдохнуть, и получить помощь от друзей, и укрепиться. В итоге, победа досталась Давиду, и можно с уверенностью говорить, что слова Хусия, сказанные им против совета Ахитофела, стали одним из ключевых моментов этой войны.
Внимательного читателя может смутить, что во «Второй книге Царств» Хусий назван Хусием Архитянином, другом Давида, а в Псалме – Хусием, сыном Иемениина. Не два ли это разных человека?
Но смущаться тут нечему. Это в наш канцелярский век имя человека, фамилию, отчество, прочие данные записывают с точностью до буковки – лишь бы денежные потоки не пошли не в ту сторону.
В библейские же времена все было проще, и мы много раз можем видеть, как одного человека зовут то так, то иначе. Апостол Петр до встречи с Иисусом Христом назывался Симоном, апостол Павел звался Савлом. В «Книге деяний святых апостолов» упоминаются «Иоанн, прозванный Марком» (Деян. 12:25), а так же «Симеон, называемый Нигер» (Деян. 13:1).
В общем, то, что Хусия зовут и так и этак – вполне по библейски. Выражение «сын Иемениин» означает «сын десницы». Думается мне, что имеется в виду, что через этого человека проявилась «десница Божия», рука Божия, воля Божия, и победа досталась Давиду, а не Авессалому.
С каких же слов начинает Давид свой псалом?
«Господи Боже мой, на тя уповах, спаси мя от всех гонящих мя и избави мя» (Пс. 7:2).
Видишь, читатель – не смотря на то, что Давид и к битве готовиться, и о шпионе в стане Авессалома позаботился, все же он надеется не на свое воинское искусство, и не на Хусия, а именно на Бога.
Человек, живущий в мирное время, на Господа надеяться не приучен. Он надеется или на себя, или на государство, на банки, на всякие социальные институты... Все эти человеческие изобретения вполне могут стать идолами и закрыть от людей Бога. Поразительную вещь можно наблюдать сейчас в странах Запада – богато живут, спокойно. Возносить бы ежечастно Богу молитвы за этакий дар! Но нет – бездуховное общество, полупустые Храмы. А почему? Не на Бога уповают и не Бога благодарят. Всё на дело рук своих, на социальные институты надеются...
А вот постоянно воевавший Давид знал – если Господь, именно Господь не поможет, то тщетно всё – и воинское искусство, и огромный опыт, и смелое войско.
Здесь мне хочется рассказать о другом человеке, который не был воином, но который тоже умел уповать на Бога. Я прочел о нем у Антония Сурожского.
Человек этот был отшельником. История его жизни такова – в молодости он в Храме услышал слова из послания апостола Павла: «Непрестанно молитесь» (1 Фес. 5:17).
Слова эти так понравились молодому человеку, что он оставил свое селение и ушел в пустыню, чтобы никто молитве не мешал. Пустыня монахов и пустыня географов – это не одно и то же. Для монаха пустыня – это просто место, где нет людей. То есть она может быть и в песках, и в лесах, и в степях. Главное – безлюдность.
Пустыня этого человека была в лесочке.
Пока светило солнце, молодой отшельник радостно молился, вспоминая куски храмовой службы и домашнего молитвенного правила. Но вот наступила ночь, в темноте леса засверкали глаза хищников. Тот тут то там раздавались вопли их жертв, раздираемых на части. На отшельника напал ужас, он понял, что защититься от страшных зубов и когтей не сможет. И тогда он начал отчаянно молиться короткой молитвой, которую знал с детства: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня, грешного»!