— Увидела бы я его сейчас — не думая убила бы, — процедила сквозь зубы девушка, надув щёки от обиды и количества конфет во рту. — Столько времени на эту географию убила, чёрт бы её побрал. А могла бы спать, гулять, рисовать. Вот, всё-таки, дура.

Внизу послышался звук, будто кто-то поворачивал в дверной скважине ключ, и девушка вздрогнула. Глянув на дверь, Юни громко цыкнула и отложила ноутбук, выбираясь из кровати. Девушка вышла из комнаты, тут же будучи встреченной внезапно окутавшим её холодным воздухом.

Обругав Арию за то, что она оставила во всём доме открытые окна, Юни, бубня себе под нос что-то невнятное, сильнее укуталась в пуховое одеяло. Спустившись вниз, девушка хотела пройти на кухню, тем самым демонстративно показывая, что ей не интересно где, с кем и почему была Ария, но эта затея с треском разбилась о того, кто стоял рядом с её матерью.

Как только Юни спустилась вниз и подняла глаза, одеяло тут же упало на пол. Казалось, Джиглионеро готова была открыть рот от изумления, но девушка умела сохранять спокойствие даже в самых трудных ситуациях, поэтому сейчас она спокойно смотрела на снимающих около двери обувь Арию и Гамму.

— Юни, — улыбнулась Ария, подходя к дочери и поворачиваясь к учителю географии. — У меня для тебя есть важная… новость.

Девушка кинула такой же безразличный взгляд на блондина, стоящего у двери. Тут же её щёки покрылись румянцем, Юни вспомнила дерзкую фразу про ненависть к географии, так некрасиво брошенную в лицо преподавателю некоторое время назад, отчего плотной пеленой её накрыл стыд.

— Что случилось? — без интереса спросила девушка, поднимая глаза на мать.

Блондин улыбнулся, переглянувшись с Арией, что зашла за спину Юни, также счастливо улыбаясь.

— Гамма-сан теперь, — женщина выдержала паузу, обнимая дочь за плечи. — Твой новый папа.

========== И снова о любви ==========

Глава 26

2 марта, понедельник.

Тсунаёши вошёл в класс математики, тяжело дыша, и прошёл к куллеру с водой.

— Здравствуйте, Реборн-сан, — парень скользнул взглядом по сидящему за столом учителю и взял в руки пластиковый стакан, тут же наполняя его холодной водой и поднося к губам.

Реборн поднял взгляд и снял очки, глядя на спину юноши.

— Здравствуй, Савада, — протянул мужчина и покрутил ручку в руке.

Тсуна обернулся, продолжая наслаждаться холодной водой после тяжёлой тренировки, и краем глаза посмотрел на классного руководителя.

— Савада, — прикусив конец ручки, сказал Реборн, исподлобья глядя на ученика.

Оторвавшись от стакана, парень непонимающе посмотрел на учителя, не смея отвечать.

— Ты точно тот Савада Тсунаёши, которого я знал? — спросил педагог, вставая из-за стола и подходя к юноше.

— Простите? — неуверенно сказал Тсуна, поднимая глаза на преподавателя.

— Я говорю о твоих изменениях, — пояснил Реборн, опираясь о парту. — Ты стал лучше учиться. Я бы не придал этому особого значения, если бы не был твоим классным руководителем. И дело не только в математике, Савада. Химия, биология, анатомия, даже литература — всё это ты стал знать лучше в несколько раз. Ты что, научился списывать?

— Н-нет, — покраснел Тсунаёши, смущённо отводя взгляд и краснея от специфической похвалы учителя. — Я не знаю что… со мной случилось.

— Мне нравятся твои успехи, Савада, — Реборн потрепал ученика по голове, ухмыляясь. — Я рад за тебя.

Парень слегка покраснел, улыбнувшись.

— Ты главное не останавливайся, — сказал мужчина, отходя к учительскому столу. — Не отступай и не опускай руки. И не стой на месте. Тебе не нужно бояться. Знаешь, я ведь не только про учёбу говорю.

Парень второпях сделал ещё один глоток воды, насторожено наблюдая за тем, как Реборн возвращается к столу.

— Понял меня, Савада? — улыбнулся уголками губ мужчина, садясь за стол и провожая попятившегося к двери парня.

— Да, — нервно улыбнулся брюнет и поспешил покинуть кабинет.

***

Адель чуть ли не бегом шла по школе, ища в толпе знакомое лицо. Скрывать всё от своих друзей — вот самое сложное испытание не только для неё, но и для каждого, кто с этим когда-либо сталкивался. С того самого дня, когда Джули стал свидетелем поцелуя Адель и Кёи, Судзуки не покидало ужасное чувство вины. Она не могла представить, как ему было больно и отвратительно.

Брюнетка, запыхавшись, ускорилась, чуть ли не плача, несясь по коридорам школы.