Выходя из камеры, охранник бросил Эдельвейс, бессильно съёжившейся в углу:

– Можешь помогать ему, только получишь за это ещё десять ударов….

Девочка выползла из своего укромного уголка. Всё это время она не двигалась, почти не дышала. Она не посмела приблизится к Айону, когда охранники оставили его наедине со своей пыткой, но теперь это было уже позади. Эдельвейс робко приблизилась к Грешнику, глядя на него с жалостью, но вместе с тем с изумлением и восхищение:

– Неужели… тебе не было больно? – задала девочка наивный вопрос, коснувшись плеча Айона. Она просто не могла представить, что кто-то действительно может терпеть такую боль, так держась при этом!

Айон не почувствовал прикосновения девочки и усмехнулся на её глупый вопрос.

– Ты всё ещё хочешь бездействовать и смотреть, как Система издевается над другими? – хрипло спросил Грешник. Это слабое место этой девочки… она испытывает боль от Системы, но не такую, какую испытывает он. Он хочет освободится… она же – освободить.

Хотя, возможно, какая-то польза от этой рабыни, всё же, будет… если он сможет воздействовать на неё, так, как нужно….

Эдельвейс отдёрнула руку и отвернула в отчаянии лицо.

– Нет, я не хочу это видеть… – со стоном воскликнула она.

– Выбор за тобой, – сухо сказал Айон, прикрывая глаза, что теперь ничего не видели и жутко болели. Потребуется много времени, прежде чем зрение вернётся к нему.

Эдельвейс тяжело вздохнула и некоторое время стояла молча, опустив голову.

– Айон… – наконец, прошептала она. – Я хочу остановить это… хочу смерти Системы….

Грешник хмыкнул, но не особо довольно.

– Тогда – борись, – по-прежнему сухо сказал он. – И не сходи с пути, иначе падёшь.

– Что же мне делать? – со слезами вскричала Эдельвейс. Её глаза умоляли Грешника о помощи, хотя, конечно, он не мог сейчас видеть её.

– Это ты сама должна решить, – хмыкнул Айон, почувствовав в её голосе жалкую мольбу. – Но для начала… уйди из этого места.

Эдельвейс в отчаянии вздрогнула и стала озираться по сторонам, словно умоляя стены о помощи.

– Как же мне уйти отсюда? – взволнованно прошептала она. – Они не выпустят меня!

Айон усмехнулся насмешливой, презрительной улыбкой.

– Думай, – медленно проговорил он. – В отличие от меня, ты не скованна. Ты маленькая и легко сможешь стать незаметной.

Эдельвейс вся съёжилась от отчаяния и страха.

– Я… я боюсь… – дрожащим голосом прошептала она.

– Ещё больше, чем видеть, как пытают заключённых? – произнёс Айон с неизменной, презрительной улыбкой.

Эдельвейс обречённо опустила голову.

– Я… хорошо… – запинаясь, сказала она. – Я… попробую сбежать. А пока… можно я… всё-таки обработаю твои раны?

– Как хочешь, – пожал окровавленными плечами Айон.

Эдельвейс радостно улыбнулась и приблизилась к нему, повторно намочив тряпочку и принялась обрабатывать раны Грешника.

Айон не видел её сейчас, но прекрасно представлял хрупкую фигуру и отчаянные глаза. Добрая, всё время следующая чужим указанием… готовая всё сделать бескорыстно, не слушающая собственных желаний… нет, от Эдельвейс точно не будет толку. Ему бы более сильного, уверенного союзника, готового пожертвовать всем….

====== Глава 6 ======

Не помню, как добралась до дома. В тот момент я не осознавала ничего. Я шла автоматически, словно робот. Перед глазами были странные картины, нисколько не связанные с реальным, окружающим меня миром… картины жуткого откровения.

Задыхаясь, я вбежала вверх по лестнице и заперлась в своей комнате, сжавшись в комочек в углу. Нет, нет, о боже, нет! Почему он, почему? Почему эти мысли не могут принадлежать кому-нибудь другому?

Я обхватила голову руками, отчаянно ища лазейку. Я не могу быть такой же, как Грешник Айон! Может быть, я в чём-то ошиблась? Может быть, я что-то не так поняла?

Но эти слова… нет, невозможно обмануть так! Ты либо знаешь это, либо нет! Третьего не дано!

Я вся сжалась, уткнувшись в свои колени. Но может быть, всё же я что-то не поняла?

Но как бы я не искала лазейку, я не могла её найти. Вновь и вновь повторяя слова Айона, я испытывала всё то же ощущение электрического тока, пронзающего холода и в голове не оставалось никаких мыслей, кроме «я такая же, как он». Хоть я и пыталась от этого отказаться… пытаться поверить, что у меня, всё же, другая Мечта….