Ольга Альбертовна прокляла тот день, когда сын устроился на работу в морг, и попросила быть посерьезнее – надо что-то срочно предпринять, потому что человек находится в больнице, и мало ли что. Может, надо появиться там, чем-то помочь, какие-то лекарства, и так далее. Андрей отвечал ей взволнованно:

– Непосильная тяжесть легла мне на сердце, мама. Надо успокоить волнение в груди. Как же так – Его Ворсейшество в больнице! Что же делать? Всё пропало!

– Перестань паясничать! – рассерженно прикрикнула Ольга Альбертовна. – Лучше подумай, что будешь делать, когда он заявит в милицию!

– А ты расскажи об этом папе – он, как полковник милиции, оценит эту хохму – «Кадрян-молдаван заявил в милицию»!

Она в сердцах бросила трубку и больше не перезванивала. Андрей решил, что отец оценил молдавскую хохму.

Геннадий Петрович Рыбников, главный врач железнодорожной больницы, был одним из немногих собственных клиентов, и Андрей усердно принялся его обхаживать. Выбрав время, он набился к нему в гости, прихватив promotion material – шовный материал для гинекологии и гормональные препараты. Перспективы намечались хорошие – доверительные отношения сложились ещё в те времена, когда поставщик был обычным торговым представителем, а главный врач – всего лишь заведующим отделением.

Вручив в прихожей презенты, Андрей прошел на кухню. Выпив за встречу (Рыбников признавал только дорогие напитки, в этот раз был Black label), неспешно повели беседу. Андрей объяснил, что в обычном прайс-листе со среднерыночными ценами заложено 10 % комиссионных. Есть позиции с большей рентабельностью, – всё надо оговаривать конкретно. Конечно, можно забить в цену все 50 и даже 100 процентов, но мало ли, какая проверка. Если главный врач берет на себя ответственность – можно сделать всё, что угодно. Рыбникова вполне устроили 10 %.

– За рыбалку, – предложил Андрей, поднимая бокал.

И кивнул в сторону висящей на стене головы меч-рыбы. Со слов Рыбникова, заядлого любителя подводной охоты, это был его трофей. Андрея разбирали сомнения, но не скажешь ведь всего человеку, который больше клиент, чем друг.

– Давай, за рыбалку.

Они чокнулись и выпили.

– Как съездил, что в Италии хорошего?

Услышав, что заговорили о заграничной поездке, из комнаты на кухню вышла Алевтина Яковлевна, жена Геннадия Петровича.

Андрей подробно рассказал – и про автобусный тур по всем крупным городам, кроме Милана и Сан-Ремо, и про недельный отдых на побережье, в Лидо-ди-Эзоло. Больше ни с кем из клиентов не обсуждались эти темы – заграничные поездки, иностранные автомобили, фирменные вещи, и другие способы потратить крупные деньги, а с Рыбниковым такие разговоры велись постоянно, он любил похвастаться приобретениями и послушать, как другие в этом преуспели.

– Ну, и что вы привезли оттуда? – поинтересовалась Алевтина Яковлевна.

– Кроме сувениров, ничего.

– Как, вы были в Италии, и ничего не купили из вещей?

– Там одежда ещё более паршивая, чем на нашем Тракторном рынке. Говорят, только в Милане можно что-то купить. Milano – yes, столица моды, кроме того, на севере сосредоточена промышленность и капитал, а южные города – бедняцкие районы, поэтому и выбор в магазинах отвратительный.

– Так ты сэкономил на жене!

– Хорошая экономия! Как и в любой другой поездке – потратили всё до последнего доллара. Накупили сувениров столько, что еле увезли. Ну, ещё кожаные куртки, пару костюмов, двое брюк, и платье – вся одежда куплена в Сан-Марино, это город-государство, вся территория которого – зона duty-free.

– Вот тебе раз, «ничего не купили»! Давай рассказывай, какие куртки…

Отчитавшись в покупках, Андрей рассказал о международном конфликте, произошедшем в Венеции. Мариам выбирала в сувенирном магазине маску, – в обычной своей манере. Продавец, игнорируя остальных покупателей (у него просто не было другого выбора), выкладывал перед ней всё новые и новые маски, услужливо спрашивая: «что-нибудь ещё?», она хмурилась – мол, попробуйте, что-то не очень… Андрей терпеливо ждал – в 10 случаях из 10 такие смотрины оставались смотринами без потерь для семейного бюджета. И он был за это благодарен жене. Что касается нервной системы продавцов – это их работа – завлекать покупателя.

Внезапно какой-то лысый низкорослый субъект в клетчатой рубашке оттолкнул Мариам, что-то злобно прикрикнув (смысл фразы, произнесенной по-английски, означал – вы мешаете нормальной торговле), и обратился к продавцу по-итальянски. Андрей, до этого стоявший в стороне, приблизился к лысому, и толкнул бедром, отчего тот чуть не повалился наземь. Помещение огласилось отборной русской бранью, приправленной услышанными от Альбертинелли итальянскими ругательствами. Лысый замотал головой с остервенением приговоренного к смерти цыплёнка, и попятился к выходу. Мариам заставила продавца ещё пару раз сходить в подсобку за товаром, после чего, состроив недовольную мину, – мол, ничего-то у вас нет хорошего, – направилась к выходу.