– Пошел!

Машина набрала высоту и легла на курс.

Кузнецов-старший извинился перед президентом и подсел на задний ряд к Светлане Ларсон.

Мак-Кинли, довольный тем, что избавился от разговоров на скользкую тему, занялся ямбуржским гостем. Он заранее изучил путеводитель для туристов и теперь взялся развлечь Баринова рассказом о достопримечательностях раскинувшегося внизу гигаполиса. По счастью, их маршрут пролегал вдали от Саксонии, и картины уличных беспорядков не могли омрачить впечатление.

Полковник ещё раз выслушал уже более подробный доклад о своём брате. В целом капитан подтверждала сообщение новоганзейца.

В конце повествования Светлана горячо попросила:

– Борис Петрович, я вас прошу, дайте мне наших людей из корабельной команды. Я сама найду Алекса.

– Спасибо, Света, ты правильно сделала, предупредив меня. Касательно людей… – Полковник на секунду умолк, потом неожиданно сменил тему: – Не доверяешь Мак-Кинли.

Наполовину вопрос, наполовину утверждение смутил её.

– У меня нет оснований… А вы?

– Я говорил с ним до того, как мы взлетели. – Полковник задумчиво откинулся на спинку кресла. – Мак-Кинли старательно убеждал меня, что у Алекса произошёл нервный срыв.

Неожиданно он наклонился к собеседнице и очень тихо спросил:

– Ты помнишь пункты, которые внёсли в проект договора по настоянию Хенрика фон Штауфена на финальной стадии переговоров?

– Десятилетний мораторий на экспорт вооружений за пределы Лиги и ограничения права экстерриториальности заводов корпорации в части… – Светлана осеклась на полуслове и прошептала: – Алекс возражал против их включения.

– Думаю, суперинтендант Фарроу найдет моего брата сразу после подписания договора.

– Мы же согласились на все условия председателя Лиги!

Полковник пожал плечами и заметил:

– Не все так просто, девочка. Председатель Штауфен – умный и дальновидный политик, но вспомни путь его рода к власти над Новой Ганзой и как они ею правили. Кроме того, Лига не однородна, а верхи новоганзейской аристократии не лишены личных амбиций.

– Вот же гады! – Светлана скрипнула зубами. – Подстраховаться решили!

– Спокойнее, капитан, спокойнее. Если я прав, через пару часов мы увидим Алекса живым и невредимым. Если нет…

Руки полковника сжались в кулаки.

В этот момент Алиссон Мак-Кинли громко объявил:

– Господа, мы на месте. Прошу приготовиться к посадке.

В обычный день поездка на машине из прибрежных районов Саксонии в Интер-сектор занимает час.

Йохан Тойфер вознамерился одолеть дистанцию минут за сорок и бодро стартовал от «Герба и Короны». Не успел он миновать и трех кварталов, как действительность внесла в график существенные коррективы.

Гросс спровоцировал цепную реакцию – крупное столкновение личных интересов непринужденно переросло в вакханалию коллективного насилия. Проблемы, противоречия и недовольство, годами тлевшие под спудом, вздыбили сонное болото патриархальной Саксонии яростью стихийного мятежа. Все против всех и каждый за себя.

Боевые действия выплеснулись на улицы. Горели машины и разграбленные магазины. Крепости пивных ощетинились стволами завсегдатаев. Полицейские наряды затравленно вцепились в баррикады патрульных машин. Надсадно выли сирены «скорой помощи». Мостовую пятнала кровь.

Йохан чуть не поддался соблазну запечатлеть хронику беспорядков, но одержал победу над искушением.

«Черт побери, у тебя есть реальный шанс добраться до постановщиков спектакля, – сказал он себе. – Так неужели ты его упустишь ради пары-тройки горячих кадров!»

Расставив приоритеты, Йохан-журналист передал команду Йохану-военному.

Ротмистр Тойфер рвался к мостам через реку, соединявшим остров Саксонии с остальными частями Олимпик-сити.

На углу Лангвассер и Деммерингштрассе он попал под перекрёстный огонь – штурмовой отряд полиции пытался выкурить вооружённых мародёров из муниципального здания. Йохан углядел щелку и вихрем пронесся мимо атакующих порядков. Ружейная картечь обильно украсила борта и крылья машины дырами и отметинами.