– Штрафные санкции подразумевают изъятие производственных активов и другого имущества корпорации в случае неоплаты сделки, – напомнил Кузнецов. – Я не готов добровольно затянуть петлю на собственной шее и лишить моих людей источника существования.

– Какие санкции?! – отмахнулся президент. – Борис Петрович, я уже сказал и повторю снова – у нас общие интересы. Мы сейчас же составим и подпишем дополнительное соглашение. Сколько вам нужно времени? Год, два, три? Заводы начнут выпуск продукции. Вы будете платить врассрочку из прибыли. Не падайте духом, полковник! У нас появился шанс найти вашего брата, у нас есть мальчишка-хакер, а значит, есть надежда распутать это грязное преступление. Мы докажем, что произошел чистый форс-мажор. Я буду лично ходатайствовать перед центральными властями Лиги о проведении незамедлительного и самого тщательного расследования.

«Господи, он же ничего не понял! – Борис ужаснулся наивности этого хорошего, честного, но глубоко провинциального человека. – Ходатайствовать он будет! Перед кем? Перед теми, кто и затеял подставу!»

Удар нанесли расчётливо и подло. В одном Баринов прав – сдаваться нельзя. Особенно сейчас, когда в колоде появился неучтённый джокер.

Джек Колли!

Борис знал и его настоящее имя. Путь Николая Логинова причудливым, почти мистическим образом переплетался с дорогой семьи Кузнецовых. Язык не поворачивался назвать Джека ангелом-хранителем, скорее его можно было причислить к рангу карающих демонов. Можно подкупить или запугать самую лучшую ищейку, нельзя остановить волка, разве что убить, и даже умирая, он будет тянуться клыками к горлу врага.

Борис верил в мрачную звезду бывшего наёмника. Он снова рядом. Предупредил и идёт по следу. Значит, настал час испытания. Нужно снова пройти через кровь и потери. Пройти и победить.

Полковник принял решение и глухо произнёс:

– Я готов составить и подписать дополнительное соглашение.

Он потянулся за терминалом.

– Диктуйте, Евгений Вениаминович.

Вертолёт, что доставил VIP-персон в Торговую палату всё ещё стоял на крыше здания. Пилот разомлел на солнышке и тихо посапывал. Светлана распахнула дверцу кабины и решительно тряхнула его за плечо.

– Проснитесь, лейтенант! Господин Мак-Кинли немедленно требует вас к себе.

– Моё дело летать, а не бегать, – недовольно пробурчал тот. – Вообще-то, у меня своё начальство есть.

– У меня тоже. Так ты идёшь?

– Иду, куда ж деваться. Присмотришь за моей «птичкой», капитан?

Ларсон улыбнулась самой обольстительной из своих улыбок и заверила:

– Нет проблем. Возвращайся поскорей, красавчик.

Окрылённый пилот умчался.

Светлана уселась в пилотское кресло и деловито защёлкала тумблерами. На крыше появился Йохан Тойфер. Она махнула ему рукой и крикнула:

– Шевелись!

Журналист подбежал к вертолёту и запрыгнул в кабину.

– Фройляйн Ларсен уверена, что справится?

– Фройляйн Ларсен водила истребитель, – отрезала Светлана. – Пристегнись.

Йохан пожал плечами и закрепил страховочный ремень.

Взвыл двигатель, винты набрали ход. Машина взмыла над зданием, заложила вираж и пошла в сторону Саксонии.

Начало подписания договора задерживалось. Публика в конференц-зале оживлённо обсуждала отсрочку.

Откуда-то пошли слухи один нелепее другого: что задержка связана с беспорядками в Саксонии, что получено некое важное сообщение и что сделка может не состояться. Новостные каналы Олимпии на все лады комментировали происходящее.

Наконец на сцену вышел глава децерната торговли Олимпии и торжественно объявил:

– Его превосходительство президент планеты Ямбург господин Баринов! Председатель правления и генеральный директор корпорации «Кузнецов Энтерпрайзис» господин Кузнецов!

Под вспышки голокамер подписанты заняли места за столом. Церемония началась.

Через пять минут документы скрепили подписями.

Баринов и Кузнецов встали, их руки соединились в крепком пожатии.

Зрители тоже поднялись, аплодисментами приветствуя завершение сделки.

В этот момент по фасаду Торговой палаты хлестнула очередь.

Снаряды крушили стену. Вышибали окна. Осколки стекла разлетались миллионами сверкающих солнц.

Публика заметалась под огнём. Люди падали. Пытались укрыться. Давились в проходах. Кузнецов повалил Баринова на пол. Из кулис к ним ринулись бойцы Мак-Кинли. Прикрыли и начали выводить.

Орудие опорожнило кассету и умолкло.

Джон Доу – террорист в здании ИТЦ – открыл окно и вскинул на плечо «Артемиду».

Джон Доу – слепой рыцарь в конференц-зале Торговой палаты – поднялся в рост и уставился на сцену зеркальными поверхностями очков.

Компьютер УБ, учитывающий сетевую активность в квартале делового центра зарегистрировал резкий всплеск – двунаправленный информационный поток структурно походил на прямой обмен неизвестным машинным кодом. В следующее мгновение пришла системная команда на уничтожение перехваченных данных и части лог-файла.

Два разума объединились в боевой кластер – Джон Доу зафиксировал цели, ввёл их в «Артемиду» и спустил курок.

Первый восемнадцатимиллиметровый управляемый реактивный снаряд разнёс голову президента Ямбурга Евгения Вениаминовича Баринова. Второй выстрел оборвал жизнь председателя правления и генерального директора корпорации «Кузнецов Энтерпрайзис» полковника Бориса Петровича Кузнецова.