Попыталась выбраться из под захвата эльфа. Он тут же проснулся и притянул меня к себе еще плотней.

– Джин, мне жарко, хочу в море освежиться. А ты спи.

– Я с тобой.
– Хрипло звучащий голос будил во мне желание.

– Тогда отпусти и догоняй.
– Постаралась провести черту между нами.

– У меня есть лучшее предложение.

Джин умудрился подняться не выпуская меня из объятий. Моя голова покоилась на его плече, рука обнимала за шею, хотелось, чтоб дорога к воде длилась вечность.

– Остановись мгновенье, ты прекрасно.
– Прошептала себе под нос, однако Джин услышал.

– Лилия, я готов носить тебя на руках всю жизнь.

Верю, милый, верю. Ведь моя жизнь так коротка. Лет двадцать поносишь, а потом в мою сторону побрезгуешь даже глянуть.

Не стала ему ничего отвечать.

Снова плавали, ели, пили и целовались. Говорят перед смертью не надышишься, я попыталась.

*****

После возвращения в академию Джин пытался продолжить наши тесные отношения. Я же держалась с ним дружески, как прежде и старалась не оставаться с ним наедине. Пока мне удавалось или же он не очень старался.

В конце учебной недели меня снова вызвали в кабинет ректора. Шла недоумевая, вроде никого не убила, не искалечила и даже не парализовала.

В кабинете кроме ректора, меня ждали опекуны, Горный и Лесной эльфы.

Все оказалось прозаично, кажется мой квест пришел к своему завершению и пора начинать спасать мир. Этой ночью случился первый прорыв. Пока одиночный.

Увы, я представление не имею, что сказать серьезно уставившимся на меня мужикам. В дневниках прадеда даже намека не нашла, как он спас их от захватчиков.

– Что вы сделали с тварью?
– Повторила название данное предоком.

– Захватили, заковали в каменном мешке.

Каменный мешок означает глухую пещеру, не имеющую выхода. В нее возможно лишь телепортироваться.

– Тогда пошли сначало поговорим с тварью, а позже посмотрим на межмирные врата.

– Лилия, ты разве знаешь язык твари?

– А вы разве его не понимаете?

– Нет, откуда мы можем знать его язык?

– Но меня ведь вы понимаете и прадеда так же понимали.

– Так вы же прибыли с нашей прародительной планеты.
– Воскликнул ректор.

– А прадед понимал тварей?
– Мне почему-то кажется, что понимал. Слишком много он о них знал.

– "Языки" брал, а что с ними делал не говорил.

– Язык Горных и Лесных эльфов Владимир знал?

– Нет, мы общались на человеческом языке.

Я точно знала, что прадед в совершенстве знал немецкий, а значит до общения с эльфами он знания языка куда-то пристроил.

Что ж у меня в запасе еще два языка - итальянский и немецкий. Владею ими через пень колоду, в общем словарный запас не большой. Но на их родине объясниться смогла бы, где словами, а где и на пальцах.

– Пошли в каменный мешок, я попытаюсь поговорить с тварью. Хотя постойте, у меня есть еще пару вопросов. Вы пытались с ним общаться?
– Обратилась к Д'Арху.

– Мы пытались с ним говорить, но он только лыбился.

– На каком языке вы говорили с тварью?

– На человеческом.

– И все?
– Я в упор смотрела на Горного эльфа.

– Все.

– Как ты думаешь он понимал вас?

– Похоже, что понимал. Оно постоянно издевательски ухмылялось.

– Хорошо пошли, да еще хочу предупредить, никакой магии.

– Ты уж нас за идиотов не держи.
– Произнес Раманиэль.

Я хмыкнула, вот, что значит влияние кинематографии.

Портал перенес нас в затхлую пещеру, уже начинающую попахивать опорожнениями. Эльфы запустили светляков и пещера осветилась. Низкорослое нечто зажмурило маленькие глазки на одутловатой роже.

Тварь в росте не превышала метра шестидесяти. Короткие, кривые, с густой растительностью ноги и длинный с широкой грудной клеткой торс. Руки длинее чем у обычного человека, короткая шея и бритая, гарбузообразная голова. Кожа серого цвета.

В сравнении с описанием тварей в дневниках прадеда сходится лишь цвет кожи.

Тварь одетая лишь в набедренную повязку, видно уже приспособилась к свету и открыла глаза. Узрев эльфов, вдруг видимый образ поплыл, превращаясь в женскую особь. Но тут она заметила меня. Перевоплощение прекратилось и стало быстро возвращаться к прошлому образу.

– Человеческая самка, подойди ближе.
– Услышала я предсказуемо глухое, гортанно-взрывное звучание характерное немецкому языку.

При этом набедренная повязка в области паха начала набухать. При том быстро и итенсивно. Вот уже повязка стала провисать от тяжести.