Я быстро оценила затравленый взгляд девушки. По возрасту ей не больше пятнадцати. И злую рожу мужика. Тут моя развращеная вседозволеность показала себя по полной.

– Девочка, иди погуляй. Мне надо поговорить с твоим дедушкой.

– Что ты сказала?
– Набычился мужик, перехватывая нож для броска.

– Аодох, он оказывается так стар, что уже оглох.

Мужик передумал метать нож, крепче перехватил его и пошел на меня. Он успел сделать один шаг, как вдруг выронил нож и согнулся в три погибели. Потом упал на пол и стал биться в конвульсиях. Девушка заинтересовано наблюдала. Она явно получала удовольствие от увиденного.

– Аодох, отличная работа. Скажешь когда надо будет снять сеть. Мне он живой нужен. Девочка, ты из приюта?
– Выдвинула догадку. Она кивнула, продолжая смотреть на конвульсии мужика.
– Как долго ты живешь здесь?

– Незнаю, очень долго. А можно я его ударю?

– Конечно можно. У него наверное есть плеть для этого.
– Снова предположила я.

Дважды повторять не пришлось. Девчушка выскочила из кухни и вскоре прибежала с плетью.

– Минуточку, я сейчас сниму с него сеть, а то он не сможет прочувствовать всю прелесть экзекуции.

Посмотрела на Аодоха, он кивнул головой. Я подошла к болезному и дотронулась до плеча. Того сразу перестали сотрясать конвульсии.

– Дедуля, тебе привет от соседа, он жив, здоров и богат.
– Мужик попытался сказать, что-то. Но мы расслышали один хрип.
– Девочка, можешь начинать веселиться. Аодох, давай поищем, что пожевать здесь можно найти.
– Пока девченка неумело орудовала плетью, я соорудила бутерброды с сыром и ветчиной. Нашла компот. Разлила его по чашкам и устроилась за стойкой. Аодох пристроился рядом.

– Лилия, я беспокоюсь о тебе.

– Что так?
– Спросила не прекращая жевать.

– Тебе нравится жестокость.

– Дурак, ты, Аодох. Терпеть не могу жестокости. Я за справедливость. Вот смотри, жил мужик. Долго жил. И за долгую жизнь искалечил не одну девчушку. Ему очень нравилось причинять им боль. Он упивался их страданиями. И тут приходим мы и даем ему почувствовать то, что чувствовали его жертвы. Пусть теперь наслаждается.

– А если ты ошибаешься? И все, что ты сейчас наговорила, плод твоего больного воображения?

– Хорошо, давай поспорим. Ты сейчас считываешь его память и если я не права, то сделаю все, что ты скажешь. Даже в девочку-ромашку превращусь. В женский монастырь послушницей пойду. В общем ты меня понял.

– Я согласен.

– Но одно условие. Память просмотришь полностью. А не поверхностно. Я знаю, что условие жестокое, но иначе ты не поймешь.

– Ты так уверена?

– На все сто. Девочка, иди перекуси потом продолжешь.

Девчушка так старалась,что выбилась из сил. Оно и понятно без сноровки и практики - тяжело. Головной убор упал, волосы выбились из косы, лицо раскроснелось - красавица. Не то, что прежде - моль бесцветная, забитая, безвольная.

Мы с девчушкой уплетали бутерброды, запивая компотом. Аодох сидел на корточках, держа руками голову мужика. Мужик лежал смирно. Или маг его обездвижил, или сил набирался, гад.

– Как тебя хоть зовут?

– У меня нет имени.

– Ты девочка взрослая, можешь сама себе придумать имя.

– Я даже не знаю какие имена бывают. А как тебя завут?

– Лилия.

– Ли-ли-я. Мне нравится, я тоже буду Лилия.

– Так нельзя. У тебя должно быть свое имя. Давай я назову имена, а ты выбирай.
– Она кивнула, продолжая жевать.- Ариша, Марина, Оля, ... Антошка.

– Стоп. Хочу имя Антошка.

– Вообще-то это прозвище моей подруги. Настоящее ее имя Антонина.

– Вот и хорошо, ей оставим Антонина, мне возьмем Антошка.

– Прекрасное имя для красивой девушки. Чем будешь заниматься дальше?

– Незнаю, а чем можно?

– Если хочешь можем струсить с мужика дарственную на тебя. Станешь хозяйкой дома и корчмы.

– Корчму не хочу. Ненавижу их всех.

– Понимаю. Можем сделать детское кафе.

– Зачем куда-то вести ребенка кушать, если дома можно его покормить?

– Так, против дома возражений нет?

– Нет.

– А об остальном потом подумаем. Аодоха подключим. Он возьмет над тобой шевство.

– Не хочу шевство.

– Шевство это хорошо. Ты сама себе хозяйка. Но если нужна помощь обращаешся к шефу. Он решает все твои проблемы, не требуя ничего взамен.

– Тогда согласна.

– Сможешь прожить одна в доме, не выходя, хотя бы три дня?

– И больше смогу. Еды много. Мне на долго хватит. А куда хозяин денется?

– Не называй его хозяином. Урод, он и в Африке урод. Повтори.