— Какую еще роль? — Димочка ощутил смутную тревогу.

— Роль моего мужа, разумеется, — невозмутимо ответила Гера. — Конечно, твое социальное положение меня пока не слишком устраивает, но это — дело поправимое. Даже в вашей захудалой фирме для тебя наверняка найдется местечко получше. Надо будет подумать об этом…

Димочка как-то странно булькнул.

— Конечно, ты не должен думать, что все решено. Мне нужно присмотреться к тебе получше. Познакомиться с твоими родителями. Я считаю очень важным то, кем являются будущие бабушки и дедушки со стороны мужа.

— А ты что, беременна? — слабым голосом осведомился он.

— Какие глупости, пупсик. — Гера укоризненно посмотрела на него. — Я, по-твоему, похожа на легкомысленную особу, которая забывает о средствах контрацепции, а потом посыпает голову пеплом и бежит делать аборт, это узаконенное убийство? Нет, разумеется, я не беременна.

— Но…

— Я понимаю, ты наверняка хочешь детей. Я в принципе не против, но сначала нам все-таки нужно пожениться. Если я сочту это возможным. А пока иди ко мне, мой сладенький! — Гера протянула к нему руки в кружеве ароматной пены. — Обними свою Геру, птенчик! И покрепче!

Димочка издал стон и скрылся под водой.

— Какой затейник! — восхитилась современная амазонка. Она пошарила под водой, пытаясь найти там свою «золотую рыбку», потом зажала нос рукой. — Иду к тебе, мой цветочек!

— Ты ничего не забыл? — в сотый раз спросила сына Нина Павловна.

— Мама, — простонал Смирнов. — Сколько можно? Ничего я не забыл!

— Очень хорошо, — Нина Павловна поцеловала его в щеку. — В таком случае, поезжай за деньгами, встретимся на вокзале. Я привезу туда твой чемодан.

— Не пойдет, — отрезал Андрей. — Мама, ты что, сама собираешься тащить все это барахло? — Он выразительно приподнял увесистый баул из черной кожи. — Я сам все повезу, и не надо меня провожать. Я же тебе говорю, уезжаю на два дня. Не на месяц.

— Ох, сынок. — Нина Павловна виновато улыбнулась. — Наверное, я тебе надоедаю со своими советами. Что ж поделать, каждая мать будет до самой смерти своего ребенка опекать. Такая у нас, у матерей, природа.

Смирнов подхватил чемодан:

— Ладно, я поехал.

— А посидеть на дорожку? — всполошилась она.

Минутку посидели, помолчали.

— Мам, если Наташа будет звонить, ты ей скажи, что я в командировке, а когда буду, не знаешь.

— Скрываешься от жены? — с грустью спросила мать. — Кстати, совсем забыла. Вчера вечером тебе звонила Ирина.

— Ирина? — Андрей почувствовал, как глухо стукнуло сердце. — Что сказала?

— Да ничего, — пожала плечами Нина Павловна. — Просто спросила тебя. Я сказала, что тебя нет, она извинилась, и все, весь разговор.

Андрей молчал.

— У тебя с ней что-то сейчас есть?

— Нет. Ты же видишь, я от нее ушел. В смысле, из ее фирмы ушел. А личных отношений с ней у нас так и не сложилось…

— С одной стороны, сердцу не прикажешь, — вздохнула мать. — С другой — жалко мне Наташу. Что она с двумя девками делать будет? Разведенке с одним ребенком мужа найти непросто, а уж с двумя… Немного желающих себе на шею такую обузу вешать.

«Как бы не так! — подумал Андрей, но вслух ничего говорить не стал. — Не успел я из дома выйти, как она на свидания с делягой Клениным бегает!» Его мать вряд ли смогла бы переварить подобную информацию. Это даже не какой-то треугольник получается, а любовный четырехугольник!

— Приеду, разберусь. — Он встал. — Почему ты решила, что мы разведемся? Просто я хочу определиться с работой.

— Что ж ты думаешь, ты приедешь, скажешь Володе, что согласен ехать в Тольятти, а потом огорошишь Наташу? Мол, собирайся, милая моя, и поехали вместе со мной в чужой город!

«А что, в определенном смысле это выход. Так можно разорвать цепи, которые со всех сторон держат меня. Она уедет, и Кленин к ней приставать не будет. А я больше никогда не увижу Ирину…» — с точки зрения разумности, нарисовался неплохой вариант. Но сердце не хотело его принимать.

«А как же мама? Как она здесь одна?» — мысль о матери, конечно, и раньше его угнетала, но не признаваться же самому себе в том, что хочется хоть иногда видеть Иру. Пусть случайно, где-нибудь в магазине или в автобусе…

«Размечтался! Она в автобусах не ездит. И вообще, птица не твоего полета», — язвительно возразил ему внутренний голос.

— Сынок, ты опоздаешь! — Голос матери вернул Андрея к действительности.

Они расцеловались.

— Поосторожней там, — напутствовала сына Нина Павловна. — Все-таки чужой город, мало ли какие люди попадутся. А ты у меня добрый, доверчивый. Кошелек держи при себе и следи за документами!