В интернете откровенно прямо отзывались о лечении энтерферонами:

« Это нужно видеть, что было во время лечения с мужем и что стало после лечения.., пока шло лечение у него было суицидное состояние, все болело, ноги крутило так, что не мог спать, и так почти весь год. Мы с сыном сами чуть с ума не сошли. А после лечения у него резко стали выпадать волосы и за год он очень постарел, кто его давно не видел, все в шоке.» или «Это лекарство вызвало у меня жуткую депрессию. Мне буквально не хотелось жить, но я терпела, поскольку понимала, что иначе не смогу вылечиться. Надеюсь на благоприятный исход столь трудного для меня лечения.»

Различные отзывы не понаслышке знакомых с этой терапией людей, методично пытались отговорить меня принять положительное решение. Но, препарат уже лежал в холодильнике, и выбор, по большому счету был сделан.

 Так я оказался в одной компании с теми, чьи отзывы недавно читал в интернете. После первых уколов, у меня развеялись всякие сомнения, что для меня и моих близких, это лечение пройдет безболезненно. Мне как всегда везло, и все, что говорили о лечении, для меня было предельно актуально.

 Когда я появился на свет, фамилия моей семьи уже растеряла все свои титулы, как впрочем и остальные фамилии ранее входившие в гербовник Российской Империи.

 Мой дед, умер за год до моего рождения, и при жизни был последним из нашей семьи, кто занимал высокий пост в партийной иерархии Советского Союза. Должность, отданная честному коммунисту, носила высокое название председателя комиссии по распределению жилья при секретаре ЦК КПСС Горбачеве М.С. Я не знаю, как при такой должности, можно было оставить своих детей без жилья, но видимо, на то были веские причины. Однако, насколько я помню, моя мать и моя любимая тетушка, всегда отзывались о нем, как о душе благородной, способной к бескорыстной любви.

 Когда нас покинула бабушка, мне исполнилось 23 года и по обстоятельствам от меня не зависящим, я не смог проводить ее в последний путь. Может быть поэтому, она и пришла ко мне во сне, за день до своей смерти. Языки яркого пламени окутали всю ее фигуру, не трогая при этом ее зеленый костюм. Она казалась застывшей в огне, ее губы медленно шевелились, в попытке, сказать мне что-то важное. Я не могу сейчас похвастаться хорошей памятью, но хорошо помню день, когда моя мать, мне сказала, что именно в костюме из моего сна, ее и похоронили.

 Красный бархатный альбом и фарфоровый попугай, которого дед привез из Германии после войны, это единственная память, которая осталась мне после их ухода.

 Лечение давалось не легко. Замкнутый и раздражительный, я зверски страдал от навязчивых идей, доставшихся мне от прошлой жизни. Засыпая вечером с температурой, я просыпался по ночам от фантомных болей, с мыслями, как можно скорее покинуть этот опостылый мир. Я не отношу себя к безвольным людям, но терпеть, осознавая, что ты постепенно сходишь с ума, порой просто не хватает сил. Беспокойные и нелепые сны меня уже перестали тревожить, но сегодня, я проснулся внезапно. Весь мокрый я лежал на сырой простыне с чувством промозглого ужаса, прилипшего к моему позвоночнику. Боясь обернуться, я суматошно пытался понять, что меня разбудило.

 Свет от ущербной луны, почти не освещал комнату, отражаясь только в стекле часов, отдаленное тиканье которых, однообразно доносилось до моих ушей, нарушая гробовую тишину дома. С трудом различая предметы перед собой, после долгих колебаний, я все же нашел в себе силы обернуться и посмотреть по сторонам. Комната, хоть и была словно в тумане, наполненном невидимой опасностью, оказалась совершенно пустой.

 Все это время, я пытался вспомнить мое видение. Внезапно картина стала проясняться и обретать четкие формы, это уже было не похоже на сон. Ночное воспоминание, незаметно для меня, смешалось с реальностью, и стало обычной сценой из жизни, где я был ее частью:

 На меня хлынул дождь, поток ледяных и острых капель заливал все вокруг. Темнота. Под ногами размокшая земля, скользкая и чавкающая словно нечистоты прилипшие к моей обуви. Я стоял на широкой дороге, ведущей к большому, старому замку. Вглядываясь в даль, я смог разглядеть его очертания, которые возвышались на фоне мрачного неба, словно памятник, канувшей в небытие, неизвестной культуры. Я не знал, кто я такой, и где нахожусь. Но, одно, мне было совершенно ясно, нужно идти вперед. Темнота вибрировала, окутывая все вокруг. Напряженно присматриваясь к мелочам, я обнаружил одну интересную деталь, дорога по которой мне предстояло идти, была словно подвешена во мраке, и дальше поднималась в гору, туда, где призрачный свет освещал блестящие стены замка.

 Я неторопливо зашагал, по направлению к этому странному строению. С каждым новым шагом, в ушах все громче и громче слышалось биение сердца. Меня окружал запах дождя и сырой земли. По левую сторону от дороги, сплошной стеной шел проливной дождь. Казалось, его острые и быстрые капли возникали из ниоткуда, и с сумасшедшей скоростью, обгоняя друг друга, проносились куда-то вниз, во мрак непроглядной бездны. Редкие из них, попадали под ноги, разбивая и вспенивая край дороги, словно превращая его в сплошное грязевое месиво. Внезапный порыв мощного и холодного ветра вызвал во мне четкое ощущение, что вся моя одежда насквозь промокла. Я лихорадочно стал себя осматривать и увидел, что из одежды, на мне, были только грязно-серые лохмотья, разорванные части которых, болтались словно листья немощного дерева. Так было и в реальной жизни.