– А мне понравилось, - бесцеремонно прервала его я, сложив руки за спиной и раскачиваясь на пятках. Широкая улыбка так и не сходила с моего лица. В ответ Золотарёв ухмыльнулся одним уголком губ, складывая клетчатый кусок материи и собирая остатки от закуски.

– Мне тоже, - себе под нос пробормотал он, в одной руке держа вещи, а другой подталкивая меня к мотоциклу, который стоял неподалёку. – Я скучал по тебе и ждал каждое лето, когда же ты приедешь, а ты так и не приезжала. – Матвей убрал всё под сидение и развернулся ко мне лицом, на котором отражалась некая боль, а, может, мне и показалось, так как тень от дерева скрывала его глаза и большую часть скул.

– Я тоже по тебе скучала, но это не от меня зависело. Родители… они… - я споткнулась на полуслове и перевела взгляд, рассматривая потрёпанные носы своих кед. – В общем, они разводились, поэтому я не могла приехать долгое время. Прости, я действительно хотела, но не получалось.

– Тебе не за что извиняться, Вишня, - нежно произнёс Золотарёв, подходя ближе ко мне и смыкая свои тёплые ладони на моей талии. Тот самый заряд снова прокатился по венам, заставляя меня резко вдохнуть воздух. Проклятое тело странно реагировало на его прикосновения, и я ничего не могла с этим поделать. Он разжигал меня. – Я как только тебя увидел, хотел это сказать. Мне было без тебя действительно одиноко.

– А как же друзья? – я вспомнила костёр, на который Матвей водил меня, когда я приехала. – Разве они не спасали тебя от одиночества?

– Они? – парень удивлённо вскинул брови вверх, рассматривая меня с лёгким прищуром. Он находился так близко, и мои щёки снова залились краской. Я это чувствовала, но была благодарна, что мы находились в тени деревьев, да ещё и рано утром. Когда же это прекратится. Ненавижу реакцию своего организма на подобные вещи. – Да, я много проводил времени с ними, но никто не сравнится с тобой, – он щёлкнул меня по носу и отстранился, продолжая всё также пристально рассматривать.

– Это можно считать комплиментом? – невинно поинтересовалась я, накручивая выбившуюся прядь волос себе на указательный палец. – Ладно, Золотарёв.

– Мне нравится, как ты произносишь мою фамилию, - хриплым голосом проговорил он, играя бровями. – Так сексуально.

– Идиота кусок, - я улыбнулась и кинула в него пустой бутылочкой от воды, которую собиралась выбросить, как только мы приедем домой. Он ловко её поймал и, покрутив в руке, засунул её также под сидение.

– Ты такая милая, когда злишься, - Матвей натянул свою красную бейсболку козырьком назад, всё также не спуская с меня глаз, и завёл мотоцикл, который издал мощный гулкий звук работающего двигателя. – Садись, давай.

– Придурок, - я села позади него, обхватывая его торс руками, но сначала стукнула кулаком чуть выше лопаток. Золотарёв вздрогнул и удивлённо посмотрел на меня через плечо, задавая немой вопрос «какого чёрта здесь происходит». Я положила свой подбородок на правое плечо Матвея: – Болтать меньше будешь, вот почему. – Он усмехнулся и, быстро чмокнув меня в губы, двинулся с места.

***

– Как ты думаешь, если я пожелаю тебе сейчас спокойной ночи, это будет выглядеть глупо? – Мы стояли на крыльце моего дома, прощаясь уже минут десять, но Матвей всё никак не хотел уходить, ровно как и я.

– Думаю, нет, - приложив палец к губам, ответил он, изображая из себя великого мыслителя. Я улыбнулась, сложив руки на груди.

– Но сейчас четыре утра…

– Ну, и что? – он удивлённо посмотрел на меня, снимая свою бейсболку и взлохмачивая пятернёй светло-русые волосы. Они торчали у него, словно у ёжика иголки, заставляя испытывать только умиление. Я неспеша подошла к нему, всё также держа левую руку чуть ниже груди, а правой поправила несколько непослушных прядок, которые никак не хотели правильно ложиться, и слишком быстро отдёрнула руку, осознав, что я сейчас сделала.

– Ой, - всё, что смогла выдать я и снова покраснела, как чёртов помидор. Ну что за идиотка? – Я…

– Только попробуй извиниться, я не знаю, что с тобой сделаю, - Матвей прервал меня на полуслове, смерив серьёзным взглядом. – Хватит бояться меня, слышишь?

– Я не боюсь тебя, - тихо пробормотала я, опустив взгляд и даже не заметила, как Золотарёв покинул своё прежнее место и уже стоял совсем близко ко мне. Я остро чувствовала запах его геля для душа и огромное тепло, отчего шумно сглотнула. Он вздёрнул меня за подбородок, заставляя смотреть ему в глаза. В этих бескрайних глубинах что-то плескалось, и это был вовсе не свет, который исходил сверху от лампы.

– Я никогда не причиню тебе боли, - слишком мягко прошептал парень, проведя пальцами невидимую линию от моего подбородка до щеки, и развернул ладонь внутренней стороной. Я ощущала его прикосновение слишком немыслимо, слишком необычно, отчего закрыла глаза.

– Я знаю, - ответила я, чувствуя его губы на своих губах. Поцелуй был очень нежным, отчего предательские мурашки побежали по спине. Я таяла в его руках, словно сливочное мороженое в полдень. Он через несколько мгновений оторвался нехотя, что было довольно-таки заметно. Это заставило меня улыбнуться.
– Думаю, тебе стоит ехать, Моть, – я развернулась, чтобы открыть дверь, и, когда замок щёлкнул, я почувствовала, как Золотарёв резко схватил меня за руку, снова прижимая меня к себе и впиваясь в мои губы новым поцелуем.