– Я тоже, - тихо ответила я, нажимая «отбой». А на сердце неумолимо саднило.

***

– Мам, я ненадолго, - чмокнув женщину в тёплую щёку, я натянула такого же цвета, как и блузка, босоножки на тоненьких ремешках и направилась к входной двери. Я действительно не собиралась задерживаться, так как меня ждала ещё треть учебника по праву, из которого ещё нужно выписать предостаточно определений, схем и терминов, а также дополнительное пособие в пятьдесят страниц текста мелким шрифтом.

– Ты с Павлом? – Поинтересовалась та, облокотившись на дверной косяк. Зачем спрашивать, если ты уже знаешь? Я снова закатила глаза в неприкрытом недоумении, доставая с полки, в прихожей, тонкий светло-коричневый ободок для волос и натягивая последний на голову, при этом переступая порог квартиры.

– Да, - ответила я, уже спускаясь по подъездной лестнице. – Это преступление? Заметь, ты сама меня сагитировала прогуляться, так что ничего не говори.

– Я и не говорю. Иди на здоровье, только не задерживайся и попроси его проводить тебя до самой двери, поняла меня?

– Мама, мне скоро уже девятнадцать стукнет, а ты всё также продолжаешь говорить мне, что да как делать? Иди, Алине это скажи, но она тебя точно не послушает. В этом я абсолютно уверена. – Я уже находилась на этаж ниже своей квартиры и мысленно молилась тому, чтобы она уже побыстрее закрыла дверь и отстала от меня.

– Иди уже, а с Алиной я сама разберусь, - отчеканила она, по-видимому, прикрывая дверь. – И я тебя предупредила.

***

Минут десять я стояла на остановке и ждала автобус, чтобы добраться до того самого кафе. Вероятнее всего было бы пройтись пешком, так как тут буквально четыре остановки, да и полезнее, но времени на это совершенно не было. К тому же, я конкретно опаздывала, а всё это произошло из-за злополучного чая и того самого печенья.

Выругавшись себе под нос, достаточно тихо, я и не заметила, как подошло то самое средство передвижения по городу, да и не только по городу. Быстро закинув кожаный рюкзачок себе за спину, я вдохнула и с облегчением зашла в автобус, но не тут-то было – он просто-напросто ломился от n-ого количества людей, а на наручных часах маячило пять часов вечера – тот самый ненавистный час пик. Воздух сейчас бы крайне понадобился, так как тут даже яблоку упасть негде было, а ноге ступить и, при этом, не наступить на чью-то обувь, шанса также было практически один из ста. Что за чертовщина, почему мне так предательски не везёт сегодня? Да, и не только сегодня…

В тот момент, когда я пыталась протиснуться мимо всех этих людей и передать кондуктору деньги за проезд, меня кто-то резко задел за плечо, да и к тому же, толкнул, отчего я оказалась прижата. Но прижата не просто к стенке, к сидению или к окну, а прижата к человеку. Спиной. А рюкзак злополучно скатился со спины на левую руку и остался висеть там.

Мне стало немного неловко, несмотря на то, что здесь ничего такого постыдного не было, так как во всём был виноват вездесущий народ, которому не терпится зайти, а также выйти на своей или необязательно, остановке. Поэтому, собрав всю свою силу и волю в кулак, я попыталась немного отодвинуться от незнакомца или незнакомки, но водитель, как по закону жанра, резко дал по тормозам, и я снова оказалась прижата. Теперь уже в разы плотнее, так как была очередная остановка, и людей стало ещё больше, чем было ранее.

И теперь, я почувствовала яркий аромат мужского, довольно-таки приятного обонянию, одеколона, через тонкую материю блузки, рельеф брюшных мышц, проскакивающих даже через футболку, а также горячее мятное дыхание на своей шее. Это был, без сомнений, парень, мужчина или ещё кто, не знаю, но явно человек мужского пола. Я шумно сглотнула, при этом услышав лёгкий смешок с его стороны:

– Не переживай, я не кусаюсь, - тихий, с хрипотцой, шёпот на ухо заставил меня резко вздрогнуть, но я не обернулась. Чисто инстинктивно. Лишь боковым зрением я заметила причудливую татуировку на его правой руке, выше локтя и снова, слегка поёрзав, постаралась отодвинуться от незнакомца. Мне было не по себе, да и поскорее хотелось уже выбраться из этого душного автобуса, да и из общества этого странного человека, по крайней мере, мне он показался странным, или просто-напросто я была слегка напугана данными, развернувшимися, обстоятельствами.

Но тут, разом, весь воздух покинул мои лёгкие, когда я что-то почувствовала между своих ягодиц, явно упирающееся и причиняющее дискомфорт. Что это?

«Его рука, нога, сумка, телефон, да что угодно, только не это. Мамочка, роди меня обратно». – Мои щёки залились краской, а я явно понимала, что подразумевалось, а вернее являлось под словом «это».

Не знаю как, но у меня, вероятно, открылось второе дыхание, и я рванула, проталкивая всех людей на своём пути, и пулей вылетела, из чёртова транспорта, несмотря на то, что это была вовсе не моя остановка. Ну, и плевать.

Я проводила взглядом автобус и принялась осматривать себя со всех сторон; слегка помятая юбка, выехавшая из неё блузка, растрёпанные волосы, отдавленные ноги, и всё это приправлено раскрасневшимися щеками и обкусанными от волнения губами. Хороша, картина. Прекрасна просто! Интересно, что подумает Паша, когда увидит меня такой?

Также, в этот неподходящий момент, в кармане завибрировал телефон, тем самым оповещая меня о смс-ке. И как я предполагала, она была от Павла. Вспомни лучик, вот и солнце: