– Не учи меня работать, - произнесла та равнодушно.
– За мной не иди, - бросила, не оборачиваясь и зашагала прямо к охранникам, покачивая бедрами.

Что бы такого сломать, пока жду? Недобро глянул на охрану, но все же удержался. Интересно, как там поживает наш перспективный вербовщик? Заинтересовавшись, проверил список состыкованных кораблей в гостевой секции и преисполнился светлых чувств. Еще не улетел. Станционное утро - самое время ходить в гости.

Вечером, к моменту вызова от Тани, я был весьма доволен миром и собой.

– Что опять натворил?
– отреагировала на мою лучащуюся улыбкой физиономию Таня и с подозрением обошла кругом.

– Проводил агента, - отмахнулся я.
– У тебя как дела, получилось?

Беседовали мы вновь в нашем гостичном номере, под два зеленых индикатора 'глушилок' жучков и иной спецаппаратуры. Была еще третья глушилка, предоставленная заведением, как часть вип-номера, и она, разумеется, работала весьма избирательно. Так что обходились покупными. И да, Таня к моему приходу переоделась, поэтому мы разговаривали, а не занимались чем-то другим.

– Убил?
– строго произнесла Таня.

– Я же сказал - проводил.
– терпеливо озвучил я.

– Тогда почему его корабль по-прежнему числится в реестре на отбытие?!

– Про корабль я вообще ни слова не сказал.
– Отвернулся к стойке с соками и набулькал два бокала гранатового.
– Просто запаковал в бокс спецдоставки и отправил в какую-то дыру в созвездии Пегаса. Заметь - живым и здоровым, с рабочей системой жизнеобеспечения!

– За похищения нам влепят черную метку.

Все-же, есть что-то волнительно-приятное в слове 'нам'...

– Знаешь, чем мне нравятся здешние законы?
– Подошел ближе и вложил в ее руки бокал.
– Без заявления потерпевшего или тела, полиции на станции плевать на все. Формально, он улетел живым и здоровым. В мир, куда грузы просто сбрасывают, принимая обратно контейнеры, разогнанные орбитальной катапультой до 20G.

– М-м, - пригубила она сок и слегка задумалась.
– А свидетели?

– А вот свидетелей я убил, - признался и тут же увернулся от алой ленты жидкости.
– Но тела сжег, так что все в порядке.

– Безнадежен, - махнула она рукой, после того, как брошенный в меня бокал был перехвачен в воздухе.

– А как твои дела?

– Да нормально все, - пожала она плечиком, отнимая мой бокал.
– Скоро придет линк на смену нанимателя, подтвердишь и все. Твой контракт - теперь мой контракт.

– Что?
– заледенел я голосом после длинной паузы, когда смысл сказанного укладывался на характер девушки.

– Я его купила, - расположилась она в глубоком кресле, задумчиво глядя сквозь алый напиток.
– Теперь он мой. Ты мой.

– Значит, останусь у Диаза, - развернулся к ней спиной и быстрым шагом направился к выходу.

– На двадцать лет?
– долетел вопрос со спины.

– Он столько не проживет.

– Как жаль, - тихо шепнула Таня.
– Придется найти кого-нибудь другого...

– Именно.

– ... для мести.

Любопытство - странная вещь. Особенно лелеемое, с любовью взращенное любопытство, давно ставшее частью натуры. Старая загадка вновь появилась на свет, и я, словно охотничий терьер, замер в стойке, так и не опустив ногу за порог.

– Рассказывай, - в три широких шага вернулся обратно, не нашел подходящей мебели и сел к ней в ноги, с нетерпением глядя снизу вверх.

– Эта история началась десять лет назад...
– задумчиво полились первые слова длинного, на всю ночь, рассказа.

Таня рассказывала методично, не упуская ни одной детали. Когда ей казалось важно - в повествование вплетался целый день от пробуждения маленькой девочки до отхода ко сну. Возможно, хотела отыскать в уже увиденном новые детали или желала, чтобы это сделал я. Пару раз рассказ уходил вовсе в сторону, затрагивая взаимоотношения, в тогда еще, полной, богатой и счастливой семье из трех человек. И даже когда все стало кристально ясно и понятно, а я не захотел перебивать, с интересом прислушиваясь к жизни, которая никогда не могла быть моей.

Однако, если убрать всю лирику, то все сказанное можно ужать в пару строк. Обычная история, которых было много в старой жизни и будет еще больше во всех мирах, вне зависимости от того, какого цвета солнца над головой. Главное, чтобы были люди.

Отец Тани работал в закрытом институте на границе внутреннего круга обитаемых миров. С одной стороны, для центральных планет - это глушь, но для фронтира - край высокотехнологичного рая, с доступной медициной, образованием и заманчивыми перспективами. Такое себе сонное место, где весьма удобно прятать закрытые проектные отделы, работающие над заказами и проектами СИБ.