— Никто.

— А в чем же правда?

— Вот в чем.

Яков Иваныч подошел к стене, на которой висела лампочка, и заслонил ее раскрытой книгой.

— Что, темно?

— Темно, — ответил Василий и сразу же догадался — это вот и есть затмение, когда что-то закрывает солнце?

— Верно. Это и есть затмение.

— А что же закрывает его от нас?

— Луна.

— Вы ведь говорили, что луна совсем махонькая перед солнцем. Так, как же так? Как она его закрыть может?

— А разве пятак не махонький перед фуражкой, однако, он закрывает ее, если стоит перед твоими глазами.

— Правда, луна ведь ближе к нам, оттого она и закрыть может.

А если Пантелей Семеныч так про затмение думает, то это и неудивительно. Откуда же ему знать? Древние люди думали даже, что затмение делает чудовище, которое гонится по небу за солнцем и хватает его, хочет проглотить. Они начинали во время затмения кричать, бить палками в медную посуду, подымали страшный грохот, чтобы напугать и прогнать чудовище.

Пантелей Семеныч добродушно усмехнулся.

— Вот, выходит, что я древний человек и есть. Помнишь, как ты про осла рассказывал, что брюхо ему пороть собирались люди? Может, и я бы поверил, что осел луну проглотил: я темный человек.

— Хочешь, расскажу тебе, что от темноты бывало в старину?

— Расскажи, расскажи…

— Так вы присядьте, ребятки, чаю попьем, покалякаем.

Все уселись к столу, и старушка Марфа Тимофеевна, мать Якова Иваныча, налила чаю и калиток на тарелку положила.

Вот, что рассказал Яков Иваныч.

В том, что древние люди верили во всяких чудовищ, которые по небу летают и поедают луну и солнце, ничего особенного нет: еще мало было ученых людей, наука только рождалась. Но в наше время уже как-то смешно, видеть людей, которые верят в чертей и во всякую чепуху. А между тем, я сам видел такую женщину, оголтелую, — такой случай с ней, которому и поверить трудно. В древности бывало, что полководец не шел воевать, испугавшись затмения, и враг брал его в плен голыми руками; бывало, что люди кидались в воду со страха и тонули. Один богатый торговец в Африке, пользуясь затмением, негров обжулил: он узнал от ученых, что должно наступить затмение и сказал неграм: «по моему приказу солнце пропадет и навсегда наступит ночь». Они стали его умолять, чтобы он не губил солнца. А он им в ответ: «принесите мне самых драгоценных бриллиантов и жемчугов, может, я вас тогда помилую». Началось затмение, и бедные негры со всех ног кинулись к богачу, принесли ему добытые тяжелым трудом драгоценности и упали на колени, умоляя вернуть солнце. Затмение солнца, конечно, скоро кончилось само собой, а богач показал неграм на небо и говорит: «хорошо, я согласен, давайте камни драгоценные, я возвращаю вам солнце». А в другой раз один знаменитый путешественник попал на остров к дикарям, которые не хотели дать никакой пищи ни ему, ни его спутникам. Был конец февраля. А он был ученый, этот путешественник, и знал по вычислениям, что 1 марта должно быть затмение солнца. Он и говорит дикарям: «если вы мне не дадите пищи, я закрою завтра солнце и не позволю ему освещать вас». На другой день было 1 марта, и началось затмение. Когда дикари увидели, что черный кружок надвигается на солнце. они перепугались и принесли множество всякой еды. Так путешественник спас себя и товарищей от голодной смерти.

— А почему кружок надвигается на солнце? — спросил Сергей.

— Потому, что солнце закрывается во время затмения луной, а луна круглая.

— Яков Иваныч, скажи-ка, — обратился к учителю Пантелей Семеныч, — как мог ученый знать, что вот в такой день наступит затмение? Я не стану спорить с тобой, что затмение находит от луны, тебе видней, конечно, может оно и так. но только знать этого накануне никто не может, я думаю.

— Чудак ты человек, — рассмеялся Яков Иваныч, — какой мне расчет обманывать тебя? Ученые не только накануне знают о том, что затмение случится, они знают это за много лет вперед. Высчитано уже давно, что каждые восемнадцать лет и десять или одиннадцать дней бывает сорок одно солнечное и двадцать девять лунных затмений.

— Ох, трудно поверить, трудно!

— Был бы ты грамотный, Пантелей Семеныч, я бы тебе показал старый журнал, в 16-м году напечатанный, — там точно указано, что в такой-то день в 18-м году будет затмение. За два года раньше предсказано было.

— И затмение было?

— Конечно, было. Ученые за много лет, заранее знали, что в 14-м году, 8 августа случится затмение и оно случилось день в день, как было сказано, минута в минуту. Знают не только время, но и место, где будет оно полнее видно. И это очень важно знать заранее, потому что можно приготовить все нужные для наблюдений инструменты и поехать в те места, где оно лучше видно. А во время затмения ученые рассматривают солнечную корону, т. е. лучи света вокруг темного пятна, изучают ее и по ней узнают о солнце многое, чего иначе нельзя было бы узнать. А в Германии, знаете, насколько вперед высчитали затмения? — На 8000 лет!

— Чудно! Как же узнают-то они?

— Это не так трудно высчитать по движению луны и земли.

Пантелей Семеныч рассмеялся.

— Вот что значит язык у тебя без костей! Чего сболтнул! «Движение земли», говорит… Хотел сказать «солнца», а сгоряча и землю уж задвигал.

— Нет, я не сгоряча, оно так и есть. Движется не солнце, а земля. Солнце стоит неподвижно.

Тут рассмеялась уж и молодежь.

— Чему вы смеетесь, ребята?

— Ну, и комедный же ты человек! — откликнулась с лежанки старушка, которая в дождливые дни топила печку и спала на лежанке — ноги у нее ломило от ревматизма. — Как же не смеяться? Будто мы солнца не видели и не знаем, как оно восходит, как по небу к закату перекатывается? И на земле, слава создателю, не первый год живем и никуда не уехали с землей-то.

Все опять рассмеялись.

— Чем смеяться, дайте мне лучше объяснить…

— Ну, ребята, — рассердился Василий, — надо раньше об одном кончить, а потом уж и о другом говорить. Дайте досказать Яков Иванычу о затмении. Он начал историю рассказывать, а из-за вас своротил в сторону… Доскажите, Яков Иваныч, прежде про затмение.

И Яков Иваныч снова начал свой прерванный рассказ.

— Стало-быть, говорю я, в древности люди боялись затмения, всякие небылицы сочиняли. Но в наше время, думал я, темных людей все меньше становится, и дикарей не встретишь. На поверку вышло иначе. Было это в 14 году. Я ехал накануне затмения пароходом по Азовскому морю. На пароходе было много пассажиров, которые целый день толкались на палубе, потому что всем хотелось поговорить о завтрашнем солнечном затмении. Одолевали и любопытство, и какой-то страх. Беспокоились, как бы тучи не надвинулись, как бы дождь не пошел. Среди пассажиров было двое ученых (астрономы они называются, наблюдатели небесных светил). Везли они с собой подзорную трубу с темным стеклом, сквозь которую можно видеть все в увеличенном виде и глаз не испортить. Советовали они пассажирам закоптить куски простого стекла, чтобы наблюдать затмение, не портя глаз, и целый день все ходили с черными руками, коптя стекла над свечками. А среди пассажиров третьего класса была одна женщина лет сорока с девочкой, дочерью. Она очень странно себя вела. То сидела особняком от всех, обняв девочку обеими руками, будто кто собирался отнять у нее дочь, то кидалась с расспросами о том, когда затмение начнется, да нельзя ли молебен отслужить и отвадить беду.

Она сидела особняком, обнявши девочку…

Плакала даже втихомолку и все крестилась. Ужасно испугала ее подзорная труба.

— Что это? Что это? Зачем бесовскую пушку принесли? — спрашивала она.

Ей объяснили, что это за инструмент.

— Грех, великий грех это… великий… — все шептала она.

А в чем грех? Что за грех? — Никто толком не мог от нее добиться. Всю ночь некоторые из пассажиров не ложились, ожидая рассвета. А та женщина уж, конечно, глаз не сомкнула — и мало того, что сама не спала, она и другим не давала спать, рассказывая, что было ей видение, и вот-вот сейчас все начнется…