– Другое дело.

– А потом бы уже и обделались от испуга!
– хмыкнув, закончил зверолюд.
– В любом случае, если что-то пойдет не так - не паникуйте и держитесь ближе к остальным, - сказал вожак зверолюдов напоследок.
– Потом, если выживем, я или Таллаг найдем вас.

– А я-то думала, что твой братец уже забыл про своих друзей.

– Не забыл, - серьезно ответил Лисандре зверолюд.
– Но он шаман, значит должен находиться с Хаграном и Аркисом, втроем их силы лишь возрастут. Ладно, если Праматерь будет в добром расположении духа, может, еще послушаю твое ворчание, - развернувшись, Скар легко побежал в начало отряда.

– Проклятый зверь, - сердито буркнула паладин.

– Тихо, - суровый голос Колда оборвал девушку.
– Мы отдалились от крепости, и теперь наш союзник лишь тишина и скорость.

Кисара хотела было опровергнуть заявление гиритца. По ощущениям девушки, они двигались не так уж и долго, но, стоило обернуться, как слова застряли у девушки в горле - ни высокой стены, ни крепости уже не было видно.

Повсюду, насколько хватало глаз, возвышались уродливые деревья, плотным кольцом обступившие отряд. С их угловатых ветвей, странной паутиной затянувших прижавшиеся к земле тучи, свисали клочья черного тумана, легко развивающегося под внезапными порывами ледяного ветра. Причем этот ледяной ветер, каждый раз дул с разных сторон.

Ошарашено моргая, Кисара поймала себя на мысли, что не может сказать, с какой стороны они пришли и где теперь находится стена Святой Преграды. Людей окутал странный полумрак, тусклый, жуткий, но, в то же время, позволяющий отчетливо видеть на несколько десятков шагов вперед. Однако мрак то набрасывался на отряд, то отскакивал обратно, мечась в странном танце.

– Лигея Заступница, - растерянно прошептала Лисандра.
– Где мы?

– В ваших кошмарах.
– Сквозь зубы ответил Колд, крепко сжав рукоять верного меча.

* * *

Кисара не помнила или не понимала, сколько времени она, как и весь отряд, идет вперед. Девушка двигалась, словно в бесконечном лабиринте из сплетенных стволов угольных деревьев и стелющегося по земле черного тумана.

Деревья то приближались, то отступали, словно морок Великих пустынь, выступая из тумана пугающим миражем.

Иногда Кисаре казалось, что она видела человеческие тела, вплетенные в колючие ветви или попросту насаженные на них. Но лишь единожды, приглядевшись к столь жуткой картине, Кисара больше не смотрела по сторонам.

Время потеряло свою силу, оно, вообще не существовало здесь, в земле смерти и вечного безумия. Кисара видела все, словно кошмарный сон, но как ни старалась, не могла проснуться. Ей начало казаться, что жертвы деревьев о чем-то говорят с ней, шепчут что-то на ухо, зовут с собой.

Обереги на девушке теперь непрерывно жгли кожу, когда чей-то знакомый до боли голос умолял Кисару отойти в сторону. Кажется, это был отец и он плакал. Но ведь южанка совсем его не помнила, да и видела ли она его, слышала ли его голос?

Тяжелая рука легла на плечо Кисары и дернула ее с такой силой, что едва не повалила наземь.

– Скверна чувствует тебя, жаждет заполучить и сделать своей рабыней, - Колд строго посмотрел в глаза девушке.
– Не слушай этот лес. Борись или умрешь.

Сглотнув подступивший к горлу ком, Кисара благодарно кивнула гиритцу. Проведя рукой по волосам и попытавшись сбросить со лба непослушную прядь, девушка вдруг поняла, что на ее коже выступила испарина.

Будто очнувшись, южанка услышала тихие слова, мелодичной песней разносящиеся над отрядом - это молились пастыри гиритцев. Слова их благословений возвращали людям веру, вселяли храбрость в их сердца и отгоняли Бездну, жадно взирающую из каждого уголка этих проклятых мест. Кисара прислушалась к словам молитвы и почувствовала, как Скверна, медленно и нехотя разжимает свою ледяную хватку, выпуская ее из своих цепких когтей. Осмелившись оглядеться, Кисара едва сдержала крик, поспешно зажав рот ладонями: сотни, тысячи глаз открылись в черном тумане и теперь, неестественно вращаясь, взирали на нее со всех сторон.

– Не поддавайтесь страху!
– Голос капеллана Грегора звучал твердо и решительно.
– Мы должны идти вперед.

Пастыри запели громче и, сначала воины - гиритцы, а затем и обычные солдаты, поддержали молитву.

Южанка поймала себя на мысли, что подобное случается уже не первый раз. Кажется, именно эту литанию она уже слышала и даже успела запомнить все слова, хотя раньше никогда не интересовалась подобным.

Сколько же раз гиритцы молились? За все это время продвинулись ли они вперед или нет? Не ощущая голода и усталости, не видя солнца и неба, она вообще потеряла чувство реальности и не могла с уверенностью сказать, что происходит вокруг.

Украдкой взглянув на воинов Ариарда, Кисара увидела, что те смотрят прямо перед собой, а в их глазах нет и тени страха. Видимо Скар оказался прав, эти люди знали, на что шли, в отличие от нее самой.

Южанка догадывалась, что на остальных Потерянные земли давят, не так сильно, как на нее и все дело здесь в ее темном даре, но от подобного знания легче не становилось. Порывшись в кармане, девушка погладила камень Возврата.

Легче ей стало или нет, Кисара не смогла определить. Когда она вытаскивала руку, то браслет, подаренный паладином, мелодично звякнул, отгоняя тяжелые мысли. С благодарностью взглянув на подругу, южанка увидела, что Лисандра хмурится. Паладин закусила губу и озиралась по сторонам, не снимая ладони с рукояти меча.